Побывал я и в Кантемировске. Там осторожно спросил часового о парнишке, которого я подвозил как-то. Часовой только пальцем у виска покрутил и посоветовал поосторожнее со спеком быть, а если уж и употреблять, то только из узелков, по горошине за флакончик.

На следующий день после моего заселения в собственное жилье, ну как собственное — сьемное, в город приехали гусары. То есть рейдеры. Площадка у КПП была заставлена разнообразной техникой, от переделанных большегрузов до настоящих военных образцов. Были и такие, каких я даже по телевизору не видел, например, вездеход с электромагнитной пушкой и активной броней, обещающей смерть любому монстру, покусившемуся на экипаж. В комплект мини-танка входили штурмовой дрон с ракетами и беспилотник разведки. Упакованный по самое немогу владелец вездехода, купленного у внешников, набирал команду со всем тщанием, рейдеры к нему в очередь вставали. Говорили, правда шепотом и намеками, что вот на такой самоходке можно не только элитника, но и скреббера подбить.

— Ну а что ты хотел, — Армен, резко подобревший от выросшей в разы выручки, налил мне стакан пива. — Внешники теперь не те, что раньше, да. Предпочитают торговать, а не сражаться. К тому же среди них тоже имунные есть, их обратно вроде как не пускают, зато здесь они без фильтров своих ходят. Жемчуг жрут как не в себя, им он легче достается, считай, на уровень-два техника лучше. Наш-то стаб от их анклава всего в двухстах километрах, вот и достается иногда с барского плеча такая диковинка.

Я кивнул, отхлебнул, отодвинув носом крепкую пену, мой мимолетный знакомый, как и обещал, с анонимного адреса скинул ссылку на место, где можно скачать новую брошюру. Нельзя сказать, что она радикально отличалась от старой, но вот моменты борьбы с внешниками, мурами были значительно сглажены, а упоминания о таинственных нолдах вообще исчезли. Монстры демострировали качественный рост — интеллект элиты открыто признавался, и в списке умений я нашел свое. Стоппер.

Стоппер -иммунный, способный замедлять окружающие предметы. Дар развивался в двух направлениях, обладатели первого вида могли гасить инерцию движущихся предметов, любых, одушевленных и неодушевленных. Мгновенное замедление скорости, скажем, движущегося автомобиля — это супер как полезно. А вот вторым, к которым я, видимо, принадлежал, повезло меньше — мы могли замедлять низшую нервную деятельность существ при контакте с ними. Все. Человек, при воздействии на него, теоретически просто забывал, что хотел сделать, и если даже нервные импульсы пошли к мышцам, наступал временный паралич. Удобно, когда кто-то хочет дать тебе в глаз, а через секунду тупо смотрит на свой кулак, мол, чего я хотел им сотворить-то.

Особенно меня интересовало условие контакта. Какой — зрительный, тактильный? Или может быть сексуальный?

Гусары, то бишь рейдеры, с сексуальными контактами проблем не имели, считай, все свободное женское население, не занятое в таких же рейдах, вешалось на героев. И не один кластер, как оказалось, должен был перезагрузиться, а целая цепочка. Небольшой жилой массив на десяток тысяч жителей, с автосалоном большегрузов и гипермаркетом, испытательный аэродром и оптовая продовольственная база. С этих трех лакомых кусочков рейдеры рассчитывали поиметь неплохой навар. Рубик, мой старый знакомый, перед рейдом аж слюни пускал, на аэродроме с каждой перезагрузкой появлялись несколько беспилотников, способных нести и сбрасывать груз до десятка кило. Мертвяки такому подарку с воздуха в виде гранат обычно не очень-то и радовались, но зенитных комплексов у них пока не было.

В общем, четыре сотни бойцов, уходящие в поход, оптимизмом могли разить наповал. Барышни в воздух бросали чепчики, лифчики и трусы, фигурально, конечно, Армен в предвкушении предстоящих барышей даже о долге всего один раз напомнил. Ну а властям было не до того — через несколько дней предстояла перезагрузка тюрьмы, а это значило, что новичкам добавится работы — если здания Светлого раз за разом появлялись отремонтированными и чистыми, а то и с какими полезными доделками, то вот пеницитарное учреждение раз за разом демонстрировало деградацию. Единственным местом, которое содержалось хоть в каком-то приличном состоянии, было здание начальства колонии.

В субботу мне предстояла всего одна поездка — за зарплатой. Спораны выдавались на бирже труда в одной из многоэтажек, кассиры сверяли на компьютерах списки с табелями, выдавали заранее приготовленные целлофановые пакетики с ценным содержимым, те, у кого работа была связана с метлой и лопатой, плакались на дороговизну, ну а синие воротнички, вроде меня, прикидывали, на сколько этих споранов хватит после оплаты жилья и еды. От регулярного потребления живчика-то нас никто не освобождал, кому-то порции хватало на два-три дня, более везучим — на пять-шесть. Режим приема подбирался эмпирическим путем, поплохело — значит припозднился с выпивкой. Я особо с этим не заморачивался, пил живчик по поллитра каждые три дня, на всякий случай. Эти эксперименты над собой мне еще в том, старом мире не нравились, были знакомые, которые голодали, не ели сладкого и мясного, обливались холодной водой, вот только выглядели они ненамного лучше меня. Ну и уровень агрессии зашкаливал, от такого мазохизма.

— Гоша Бат, — кассир сверился со списком, — три рейса в Полесье, один — в Кантемировку, и один день по стабу. Итого девять споранов.

Под ворчание очереди, мол, вот буржуи жируют, я получил свой пакетик. Ну а что, три отдам Армену, два спорана — для внутреннего потребления, из трех штук по вычитанному и проверенному у рейдеров рецепту сделаю спек, янтарь-то лежит. Вот официально и не останется ничего, хорошо, что за жилье уплачено. И лекарю, как оказалось, за повторную проверку дара ничего платить не нужно. Живу от зарплаты до зарплаты. И главное — кусачей больше не попадается на дороге. Может, зря вчера вторую горошину проглотил? Как-никак, полтинник. Обьяснять только пришлось бы, откуда взял.

Рейд, по прикидкам, должен был продлиться несколько дней. Все, кто мог носить оружие, готовились поживиться на остатках побоища, сначала хорошо экипированные и тяжеловооруженные бойцы пройдутся по кластерам, забирая сливки и уничтожая самых опасных мертвяков, следом регулярные войска стаба, тут и такие были, вместе с транспортом заберут то, чего рейдерам не нужно — продовольствие, ширпотреб, технику и инвентарь, ну а потом одиночки и мелкие группы, у кого оружие поплоше, да и из транспорта только грузовики слегка переделанные, прошерстят отстатки. Я уж думал записаться в третью волну, прибарахлиться, но кладовщик рогом уперся — не отпустил. Контракт есть контракт. Да еще на предполагаемую дату поставил рейс в Полесье. Чую — последний, как раз девятый будет.

Вообще во мне крепло убеждение, что из стаба этого надо валить. И не в Полесье то же, а подальше куда. Хоть и помогают новичкам, и живут небедно, но как-то мутно здесь все. Да и география подкачала.

— Смотри, — до отьезда я несколько раз пересекался с друзьями Рубика, и в этот раз он решил под маковку меня просветить. — Это Светлый.

И он нарисовал на листе бумаги кружок.

— Ближайшие к нам стабы — Кантемировск и Полесье, — провел линию от кружка, нарисовал еще два, один поближе, а другой подальше. Это я и без него знал.

— Дальше идет дорога на юг, а мы по сути на острове находимся, — и он широкими взмахами зачертил области слева и справа от дороги, оставив широкий проход с одной и узкий — с другой стороны. — Это черные кластеры, туда мы не суемся. Хотя вот от проходов есть тропинки, можно на вкусные места попасть. На западе все хорошо, видишь проход, почти в сорок километров шириной. Дорога, правда, всего одна, но кластеров меняющихся много.

— Это ведь хорошо?

— Да. Только дальше — внешники. — И он написал слева букву В.

— А на востоке?

— Тут проход у'же, и в узком месте кластер нестабильный. Появляется и исчезает, когда ему вздумается, да еще и черным иногда бывает. Так что если надумаешь уезжать — то на юг. Километров сто-сто пятьдесят отсюда будет большая область, несколько стабов, настоящих, не то, что наш, много лет уже стоят, и много перезагрузок. Монстров тоже много, но вот там жизнь!

— Почему на юг? А на север?

Рубик рассмеялся

— На севере, друг мой Гоша, Москва. Точнее говоря, кластеры внутри земного города. И когда перезагрузится Марьино или Бирюлево, не советовал бы я тебе быть в тех местах. Даже из чистого любопытства.

Ложился спать в условное местное воскресенье, рассчитывая на следующий вечер встретить Кардана — уж очень его слова о проверке у лекаря меня насторожили. Может, знает чего, логично было бы предположить, что заинтересует рейдера именно человек с даром, зачем ему бездарность?

В понедельник меня разбудил не будильник, а вой сирены. Выглянул на улицу — хозяева спешно сносили какие-то вещи в фургон.

— Живее двигайся, овца, — орал автобосс на свою подружку, тянущую чемодан, — бросай тут.

Та замешкалась, он подбежал, ногой выбил ручку чемодана, от удара тот раскрылся, из него вывалилась куча одежды.

— Быстро в машину, — хозяин забросил внутрь фургона коробку, видимо, поважнее чемоданов всяких, запрыгнул на водительское сидение, — или останешься здесь.

— Эй, что происходит? — я распахнул окно, высунулся по пояс.

— Орда, — крик хозяина почти заглушил рев двигателя. Фургон, чуть не снеся открывающиеся ворота, вылетел на улицу.

Поглядел на смартфон — там мигал значок сообщения.

"Внимание. Красный уровень опасности. Срочная эвакуация в Кантемировск. Все, у кого нет транспорта, собираются у гостиницы или у общежития".

Орда. Это когда нежить прет толпой, соображал я, натягивая одежду, хватая рюкзак и сбегая вниз к выходу. Тут набегов не было уже много лет, люди расслабились, да и укрепрайон прямо под боком, если что. Только вот колония сегодня-завтра перегрузиться должна, пересидеть там — не получится.

Залез в машину, проверил, все ли на месте. Помповик на потолке в креплениях, в магазине пять патронов, один — в патроннике, еще тридцать в неполной коробке. Это зажигательных. Свои пять десятков я на местном стрельбище расстрелял. Короткоствольный автомат под рукой, полный магазин и еще четыре запасных. Это от слабых тварей, таких в орде много или мало? Люди по-разному говорят.

Вдавил газ, выехал через открытые ворота. Время только пять утра, то, что тут считают солнцем, едва-едва проглядывает у горизонта из-за постоянной облачной мути. До Кантемировска двадцать километров, откуда прет толпа мертвяков, непонятно. И выяснять особо некогда, сейчас людей начнут запихивать в автобусы. Давка, аварии, могут и выезд перекрыть. И тогда тут особо прятаться негде, ров тварей надолго не задержит.

Подавил в себе минутный порыв убраться подальше отсюда, и рванул к гостинице. С одной стороны, узнаю что-то конкретнее, с другой, может подсажу кого к себе, как-никак десять человек я увезти могу.

Возле хозяйства Армена стояли три бронированных автобуса. Ажиотажа возле них не наблюдалось, только боец с автоматом заметно нервничал.

— Ну что там? — бросил я ему, выскакивая из Тундры.

— Любопытный? Иди, с верхнего этажа все видно.

— Там же начальство живет.

— Сдристало наше начальство, — часовой сплюнул. — Сбежали, суки. В колонии со своей гвардией закрылись.

В холле гостиницы никого не было. Лифты тоже не работали, я побежал по лестнице вверх, перепрыгивая через ступеньки. Помповик больно бил в бок. Между пятым и шестым этажами, там, где раньше охрана стояла, никого не было. Даже сварная калиточка, означающая границу между власть имущими и быдлом, была распахнута.

На последний этаж я заходить не стал, бросился сразу на крышу, благо люк открыт был. На плоской кровле было неожиданно многолюдно. Тут был и Армен, и Кардан с парой ребят, в порванной форме, со следами крови, и еще какие-то люди, некоторых я шапочно знал, но большинство — только видел может раз или два. В основном — гражданские, но почти все с оружием. И с биноклями. Люди разделились на две группы. Одна смотрела в сторону колониии, а вторая — в сторону дороги, уходящей в Полесье. Я протолкался к ограждению, к знакомому командиру рейдеров.

— Привет.

— Гоша Бат, — Кардан криво усмехнулся. Надо же, запомнил, виделись-то всего три-четыре раза. — Ты чего не сбежал?

— Так сообщение только пришло. Когда эвакуация?

— Поздно уже, — Кардан показал рукой на темную массу, неторопливо берущую поселение в клещи. — Дорога на Полесье перекрыта, если только оврагами вглубь уходить. А там мелких полно, ну и дальше — черные кластеры. Бежать особо некуда.

— И давно они здесь?

— С ночи. Из рейда кое-кто успел вырваться, ушли. Успели предупредить. Местные только дернулись, а тут первые элитники к дороге подошли. Спрятались в колонии, суки, гвардию свою с собой увели.

— А вы как?

— Мы в хвосте колонны были, я и двое ребят — все, кто остались.

— И что дальше?

— А дальше — хана. Первый кластер перегрузился на два дня раньше, как раз к подходу орды, эти там отожрались, сейчас аэродром перегружается и оптовка, но народу там мало, так что все твари, которые еще не здесь, скоро подтянутся. Там навскидку тысяч под десять — пятнадцать.

— И чего ждете?

— Тут неинтересно, пошли, покажу.

Мы выбрались из толпы, наблюдающей за перемещениями мертвяков, подошли к другой группе, следившей за колонией.

— Вот оно, начинается, — с каким-то мрачным удовлетворением сказал Кардан.

Да я и сам увидел, благо от нас не больше полутора километров было, в бинокль — как на ладони.

Мелкие отсюда фигурки, окружавшие тюрьму, стали пятиться назад. Те, кто помедлительнее, перемалывались мощными мертвяками в труху, орда избавлялась от балласта. Отойдя почти на два километра от вышек, огрызавшихся выстрелами, толпа монстров остановилась. И вдруг заревела.

Облака где-то за колонией сгустились, словно огромный торнадо начал опускаться вниз.

— Стандатный размер кластера — пять километров от вершины до вершины. Но элитникам даже перезагрузка нипочем, — Кардан потер посохшее пятно крови на рукаве. — Сейчас кластер обновится, мы по машинам — и попробуем прорваться. Ты на своей Тойоте? Возьмешь с собой?

— Ага, — кивнул я. — Вдесятером можно разместиться.

— Тогда еще вон Вареного возьмем, у него трое ребят. У него бронированный грузовик, но движок барахлит, на нем не выбраться, здесь бросим. До двухсот разгонишься, если в восьмером будем?

— До ста шестидесяти точно, — подумав, сказал я, — а дальше болтать начнет, пневма, как-никак, из кузова вылетят.

— У Вареного пулемет. Рискнем.

— А автобусы, что у входа стоят?

— Считай, как консервы будут. Туда поэтому никто и не садится. Ты машину-то запер?

Я продемонстрировал ключи с брелком сигналки.

— Рубик, Кочан, — Кардан подозвал своих. — Тойоту Бата знаете? Поглядите. чтобы никто не занял.

— Есть! — ребята помчались вниз.

— Элитники развивают скорость до двухсот — двухсот пятидесяти, если матерые, но я тут таких не вижу, молодняк в основном. Главные подойдут позже, пока резвятся среди свежачка. О, смотри, сейчас.