— Разговаривая с Добрятой, когда забирал вещи, я услышал одну прелюбопытную историю двухгодичной давности, — медленно начал Гектор. — О том, как я зверски убил два десятка человек в одной известной нам обоим гостинице. Ты случаем не знаешь о какой именно истории я говорю?
— Ах, об этом, — выдохнув про себя протянул Рин. — Ну, это еще ничего, на границе вообще о двух сотнях бандитов болтают, не обращай внимания.
— А мне хотелось бы знать как семеро превратились в двадцать, — не отставал принц. — Я чувствую, что в этом ты каким-то образом замешан, помнится, ты сам говорил, что туда выезжал.
"Нашел о чем беспокоиться, — мелькнуло в голове у Рина. — На него сезон охоты открыли, а он о каких-то слухах печалится и тащится в непонятную глушь. Нет бы дома сидеть да на балах развлекаться, потянуло его, видите ли, в Пустынь, орочьи смерти расследовать, как будто четырех лет странствий не хватило".
— В протоколе честь по чести указано семь трупов, — проговорил он вслух. — А все остальное пьяные бредни единственного свидетеля твоих подвигов.
— Какого свидетеля? В гостинице кроме тех семи подонков никого не было! — возмутился Гектор.
— А он под лавку закатился аккурат перед твоим приходом, причем в самом темном и дальнем углу, — объяснил Рин. — Очухался только когда ты веселиться начал, ну и от греха подальше не высовывался, пока ты не закончил развлекаться. Такие вещи рассказывал, я аж заслушался, пока допрашивал. Ему, кстати с пьяных глаз и показалось, что ты кучу народа положил, учитывая что в тот момент у него все в глазах двоилось и троилось. Ты беднягу так запугал, что он еще несколько часов трясся и только мычал, а с лавкой и вовсе не желал расставаться — стража так и притащила его в отделение вместе с ней. Хотя тебя он описал очень точно, да и кровищи было — страшно вспоминать. Очнуться и увидеть как на тебя морда мертвого хозяина гостиницы скалится — удивительно, как он вообще не рехнулся.
— Мужа Розы я действительно убил первым делом, — вспомнил ренсиец. — И под лавки я точно не заглядывал...
— Ну вот, в следующий раз умнее будешь, — наставительно произнес Рин и откинулся на кровать, устраиваясь поудобнее. — А теперь ты ответь мне на мой вопрос.
— И какой же? — Гектор подпер подбородок руками и ожидающе посмотрел на своего попутчика. — Внимательно слушаю.
— Чего тебя демоны в Пустынь понесли? — спросил Ригур, надеясь, что принц соседней страны соизволит более или менее объяснить цель своего путешествия.
Ренсиец задумался, затем махнув рукой на какие-то свои мысли, в ответ задал вопрос Рину.
— Что ты знаешь об Алдэре Милосердном?
— Это первый и единственный император людей, занявший трон Старой Империи после уничтожения Властелина, — немного удивившись ответил солигиец. — Приставку Милосердный получил за то, что первым пошел на мировую с остатками оркского народа, заключил с ними мирный договор о ненападении и взаимопомощи и отдал оркам земли на северном континенте.
— Вау, — только и сказал Гектор.
— Что? — не понял Рин.
— Да нет, — Гектор выпрямился и впервые за весь вечер улыбнулся. — Просто мало кто знает об этом. У нас в Ренсе распространена совсем другая версия событий.
— Знаю, — кивнул Ригур. — Доблестный император огнем и мечом выгнал с материка орков в открытое море, где они должны были сдохнуть. Проклятые эльфы перекроили всю историю на свой лад, а люди и рады повторять. А к чему ты спросил?
— К тому, что я ищу тот самый договор, заключенный между людьми и орками, — Гектор встал и прошелся по комнате. — На Норте назревает война, ушастые вышли из своих лесов и крутят свои интриги в Орочьих землях. Договор, охранявший орков от поползновений остроухих, был выкраден предателем и уничтожен. А сами орки слишком малочисленны, чтобы дать отпор. Когда я прибыл на Норт, правитель орков Тар уже знал, кем я являюсь на самом деле. Едва сойдя с корабля мне было вручено приглашение в Цитадель на аудиенцию к правителю. Отказать было нельзя.
— Тебе поручили найти договор? — догадался Рин. — И ты согласился?
— Меня попросили взяться за это задание, — поправил Рина Гектор. — И я не ответил согласием, но обещал подумать. Сам понимаешь, такие решения сразу не принимаются. Пришлось возвращаться на Тарн, созывать Совет, приглашать твоего отца, так как искомое находится, можно сказать, на ваших землях...
— И они решили согласиться, — закончил за него Ригур. — А чтобы не вышло дипломатического конфликта отправили нас двоих, как представителей обоих государств.
— Ренс и Солигия всегда держались вместе, нашим странам нечего делить, тем более мы связаны кровным родством, — подтвердил ренсиец. — Совместные действия логичны.
"Кровное родство наших семей давно распалось, лет пятьсот назад, наверное, — подумалось Рину. — Нашим странам действительно нечего делить, но на твоем месте, Гектор, я бы не стал терять тактическое превосходство перед возможным противником. Пусть наши отцы и друзья, меня же ты другом не считаешь. Глупо доверяться человеку, которого так плохо знаешь".
Однако вслух он сказал другое.
— Как я понимаю, операция должна держаться в тайне, — солигийский принц взъерошил коротко остриженные волосы. — И есть вероятность вмешательства со стороны, не так ли?
— Эльфы пока ничего не знают, — Гектор снова сел на кровать напротив Ригура. — Даже Тару мы ещё не дали ответ.
"Все они прекрасно знают", — не согласился с ним представитель Силигии. Теперь Рину стало понятно, почему за Гектором пришли убийцы. Остроухие убирали конкурентов и им было плевать, что покушаются они ни много, ни мало как на наследника Ренсийского престола. А это значит, что они уверены в себе, своих силах, и потому опасны...либо плохо осведомлены и не знают, что творят. И то и другое плохо, порой глупый, но непредсказуемый противник доставляет больше проблем, чем расчетливый и хитрый.
— Ладно, давай спать — день был долгий, — не желая продолжать разговор произнес Ригур. — Это все очень интересно, но как говорится утро вечера мудренее. Договорим завтра.
Гектор не стал спорить. Ночная скачка, выпитое вино и усталость дали о себе знать — вскоре ренсийский принц заснул. А Рин еще долго вглядывался в ночную тьму обдумывая услышанное.
Утро встретило парней возле обоза Бравура. Обоз оказался небольшим, в три повозки, заваленными всяческим добром, сопровождали его десять гномов, явно воинов, так как все были вооружены и в легких кольчугах. Сам Бравур был облачен в кожаную куртку с панцирем под ней и также носил за спиной боевой топор. Рыжеволосый, широкий в плечах, приземистый, но при этом чрезвычайно энергичный. Гектор кое-что рассказал о нем Рину, поэтому тот не мог перепутать торговца винами с кем-то из его охраны. Однако Ригур узнал Бравура совсем не по этой причине, когда-то он знал другого гнома, очень похожего на него. "Неужели?.." — еще не успев додумать свою мысль Рин быстрым шагом подошел к гному, стоявшему позади широкого Бравура.
— Доброй вам прибыли, мастер, — произнес он традиционную фразу растерявшемуся и побледневшему трактирщику. — Рад, что Ваши дела идут неплохо.
Ресто заторможенным движением пожал руку Ригура и тут же поспешно согнулся в почтительном поклоне.
— Господин Королевский дознаватель, счастлив видеть Вас в добром здравии, — промолвил он, выпрямившись. — Что привело Вас сюда?
Рин оглянулся на подошедшего Гектора, здоровающегося с Бравуром и о чем-то с ним разговаривающем. Взяв Ресто за плечо и немного отойдя в сторону молодой человек ответил:
— Дела, дорогой Ресто. Мой спутник договорился с Вашим братом насчет совместного путешествия до графства Грант, куда мы направляемся. Сами знаете, опасно путешествовать по старому тракту такой малой группой.
— Так значит этот молодой господин с Вами? — чуть с заминкой поинтересовался трактирщик, указывая на Гектора.
— Узнали, да? — Рин понимающе взглянул на гнома. — Не беспокойтесь, Гектор хороший человек, к тому же он Вас даже не помнит. И насчет того дела два года назад...думаю я должен объясниться.
— Нет, что Вы! — воскликнул гном. — Вам совершенно незачем объясняться, я и так Вам многим обязан...
— Что же, тем лучше, — не стал настаивать Ригур. Его взгляд непроизвольно упал на правую руку Ресто, которую тот заложил за спину. — Ваш вопрос все еще не разрешен? — чуть тише спросил он гнома, зная, в каком положении тот находился вот уже четыре года.
— Нет, господин, — грустно покачал головой тот. — Пока нет.
— Мне жаль, что я не могу ничем помочь, — Ригур замолчал, чувствуя неловкость. Два года назад он хотел разыскать этого гнома, но государственные дела, это дурацкое нападение Гектора и последовавшая за ним чистка криминального контингента в столице заставили отказаться от этой мысли. И снова встретив Ресто он почувствовал вину за то, что так бросил отчаявшегося тогда мастера. Жалкие тридцать золотых не могли ее загладить.
— Поверьте, Вы и так помогли больше, чем можете представить, — заверил его гном и, пожав молодому человеку руку, направился к брату.
— О чем болтали? — полюбопытствовал подошедший Гектор.
— Да так, о прошлом, — отмахнулся от него солигиец. — Мы познакомились два года назад, это, кстати, тот самый свидетель, о котором я вчера тебе рассказывал. Подожди, — притормозил он кинувшегося было к трактирщику Гектора. — Не трогай, ему и так тяжко живется. И теперь я понимаю почему.
— А я вот не понимаю, — сердито сверкнул глазами ренсиец. — Этот гном рассказывает обо мне небылицы! И я не намерен это просто так оставлять — я ведь не маньяк, как обо мне все говорят!
— Ага, ты вершитель правосудия...Да какая разница скольких ты тогда убил? — Рин все также удерживал парня на месте. — Хоть сотню, мы после твоего "подвига" еще больше положили, почти всю Ночную гильдию вычистили, пока твои следы заметали — работаешь грязно. А Ресто оставь, ему и так нелегко, а тут еще ты со своими претензиями. У этого гнома тяжелая судьба и перед тобой он ни в чем не виноват.
— И в чем же эта судьба проявляется? В процветающем трактире и золоте, которое он дерет с каждого постояльца? Всем бы такую судьбу, — Гектор только фыркнул.
Рин скрипнул зубами, борясь с желанием придушить этого наглого и самоуверенного типа, но только сильнее сжал локоть молодого человека. А ведь Гектор ему даже стал нравиться!
— Не болтай того, чего не знаешь, — стараясь говорить спокойно и напоминая себе, что его спутник обычный человек и обычаи гномов попросту не знает, произнес Ригур. — Я бы тебе рассказал его историю, но, к сожалению, у нас нет на это времени. Поэтому, пожалуйста, будь благоразумен и с уважением отнесись к моему хорошему знакомому, которому я за тебя поручился.
"Иначе я сломаю тебе руку, парень, мне силы хватит", — закончил уже про себя он. Гектор взглянул на Рина, в зеленых глазах мелькнуло что-то похожее на понимание. Он молча кивнул и только после этого солигиец отпустил парня. Тем временем о чем-то совещавшиеся Бравур и Ресто тоже закончили разговор — Ресто пошел в трактир, а Бравур — к двум парням.
— Благородные господа, — немного помявшись заговорил он. — Позвольте принести свои извинения за вчерашний инцидент.
— Бросьте, Бравур, мы же все выяснили, — начал возражать Гектор, вспомнив вчерашнее столкновение. — Вам абсолютно не за что передо мной извиняться.
— Нет, господин Гектор, я не об этом, — отмахнулся от него Бравур. — Я имел в виду инцидент с ограблением, совершенным моей племянницей и дочерью моего брата Ресто. Насколько мне известно, вам не вернули некоторую часть денег и я готов это компенсировать. Денег не предлагаю, но все обеспечение вашего путешествия в графство Грант я беру на себя. И не спорьте! Это решение окончательное и я не передумаю.
— Да мы и не собирались отказываться, — хитро переглянулись парни. — В конце концов, Вы тоже не прогадаете — в нашем лице Ваш отряд приобретает двух отличных бойцов, причем за весьма символическую плату.
— Гектор, я надеюсь, ты не заплатил ему сразу? — чуть слышно обратился Ригур к ренсийцу, едва Бравур отошел на несколько шагов, что-то проверяя и отдавая приказы своему отряду.
— Да откуда у меня деньги? Забыл, что тогда по чьей-то вине у меня ни гроша в кармане не было, — также шепотом ответил Гектор. — Разумеется, нет.
Рин облегченно вздохнул — все же он был частично гномом, и иногда чрезмерная бережливость брала над ним верх. Солигийский принц ненавидел лишние траты.
Бравур, отлично расслышавший этот тихий диалог, постарался скрыть улыбку. Парни, видимо забыли, что у гномов на редкость острый слух и что даже после двадцати лет жизни на поверхности он не имеет склонности притупляться. Но все мысли о гномьем слухе и глупых мальчишках мигом вылетели из его головы, когда из трактира к обозу вышел Ресто с Эли. Представление началось.
Гектор и Эли
Гектор не видел, как она вышла, но заметив заинтересованный взгляд Ригура, устремленный за его спину, оглянулся. И застыл, утонув в серых глазах подходившей к ним девушки в сопровождении отца. Солигийский принц был прав — глаза у нее были именно дивными, не прекрасными, завораживающими, а именно дивными, не похожими ни на чьи-либо другие. Ни у эльфов, ни у людей не могли быть такие. Темно-серые, словно предгрозовое небо, большие, немного удлиненные к вискам и с восхитительно приподнятыми уголками, опушенные черными длинными ресницами. Эти глаза приковывали и гипнотизировали, влекли и не отпускали. Но не только глаза являлись достоинствами Эли: правильные черты лица были словно высечены искусным скульптором, вот только губы были немного тонковаты, а кожа слишком смуглой. Но это только придавало изюминки девушке, к тому же она была высокой для обычной женщины, хотя Гектор все равно был выше. "С такой, наверное, очень удобно целоваться, шея затекать не будет", — проскочила глупая мысль в сознании, пока он разглядывал недавнюю воровку. Под простым зеленым платьем угадывалась красивая и гибкая фигура с высокой грудью, тонкой талией и длинными ногами и непременно с прекрасно развитыми мускулами. Но на это Гектор внимание обратит потом, сейчас же он не мог оторвать взгляда от серых глаз, которые засветились радостью, но смотрели, увы, не на него.
— Господин, — мелодичный голос прозвучал музыкой в ушах. — Я так рада видеть Вас целым и невредимым.
Эли подошла ближе и присела перед Ригуром в грациозном, хоть и неумелом, реверансе, тот только улыбнулся и слегка поклонился в ответ, не сказав, правда, ни слова. Тогда она перевела взгляд на Гектора и в точности повторила жест. Гектору ничего не оставалось делать, как поклониться в ответ, хотя избирательность девушки оставила неприятный осадок в душе молодого человека. Как только молодые люди поприветствовали друг друга, в разговор вступил отец девушки.
— Уважаемые господа, хочу представить вам свою дочь Элиору и принести извинения за ее проступок, — проговорил Ресто, обращаясь к Ригуру и Гектору. — А также компенсировать тот ущерб, что был нанесен.
В руках гнома появились два небольших мешочка с позвякивающими в них монетами.
