Путь по тропе был, очень быстрым перемещением в рамках мира на сравнительно небольшие расстояния. За шаг позволяя переместится на пол версты. Мимо привычно быстро проносились деревья, травы, реки и холмы. Тоннель созданный волхвом был намного устойчивее нежели создаваемый самим Велимиром.

— Кровь матери при тебе? — на всякий случай уточнил сотник. Он чувствовал у десятника множество посторонних примесей Гири, но всякое бывало за сотни лет.

— При мне. — кивнул Велимир.

— Полусотня, готовность. Шесть частей длительность перехода, до выхода обнажить оружие! У кого восточные асаучи активировать шикай.

Бъёрн топнул правой ногой и вбил посох в землю. Разверзлась пасть в пространстве.

Велимира это всегда завораживало.

— Пошли, пошли, пошли! — подгоняли десятники Витязей.

Крайним зашёл волхв.

Один год восемь месяцев две недели один день в ПМ. Мердуршанк.

Он исчез! Даже для него! Он опасен, он определённо опаснее, чем Мердуршанк предполагал. Да, ошибки нужно признавать и исправлять их!

— Он не мог уйти! Такая концентрация должна заставить его стоять или спрятаться. Значит он тут! Разворачивайте паникёров, пусть землю роют, но его найдут.

— Полковник они атакую и не останавливаются. Мы несём потери! — заполошно прокричал вестовой.

— Криворукие дегенераты! — Мердуршанк лично пошёл к месту намечающегося прорыва. Он был очень сильным Пустым, практически на пороге Гелиана. — Стоять!!! — реванул он угрожающую команду, которая своим придала сил и уверенности, а напирающих смутила и притормозила.

— Враг за вашими спинами, прячется, как крыса! Найдите и докажите, что у вас есть яйца!!!

Установки столкнулись, на толпу начал давить авторитет, а страх менять вектор.

Однако прежний приказ на уничтожение вестовые уже передали.

— Нас атакуют сзади! Десяток Урюма вырезали! Не слушайте его! Прорываться, нужно прорываться!

— Проклятье! Вестовые передать приказ о прекращении резни и тотальном поиске! Он тут, понял меня, прямо впереди! Бегом. — пнул он нерасторопного вестового.

— Отставить панику, связать подстрекателя! Смотреть под ноги и по сторонам!

Пока боролись инстинкты, установки и здравый смысл толпа пустых волновалась. Это волнение могло вылиться во что угодно, но полковник не давал обрушиться им в атаку. Его голос был уверен, а действия не агрессивными. Как волнорез, он гасил нахлынувшее течение.

— Они перестали! Перестали! Нас не убивают!

— Ищите эту тварь, это он всё подстроил! Это он виноват! — толпе вновь был указан простой и понятный враг, да к тому же трус, раз прячется, и он виноват в их проявлении слабости, значит он теперь враг личный.

— Полковник, от Большого камня к нам движется очень сильное риацу.

— Что? Какого? — пока Мердуршанк успокаивал бунтарей он не мог следить за округой, а там произошли значительные изменения. С юго-востока, с северо-востока, с северо-запада и юго-запада на них надвигалась Сила. По ощущениям Вастер Лорд, пять Адьюкасов, пятьдесят Гелианов. И приближались они чрезвычайно быстро.

— Нас окружают! — понял полковник. — Вестовые приказ всем отрядам в рассыпную! Прорываться в свои стороны!

А ему нужно подальше от Вастер Лорда, который был на западе.

Не успели, кольцо захлопнулось за то время, что вестовые бежали. Сенсоры и сами не дураки конечно и интересуясь, что же там в центре твориться они приближение опасности не проворонили. Северный фланговый, восточный-арьергард и южный фланговый отряды помчались в сжимающиеся тиски.

Внешнее ядро центра тоже почувствовали угрозу и быстро тающий прорыв флангов, но отступать решили в противоположную строну от очень мощной риацу, поддержав прорыв востока. Но там их поджидал ещё некто с силой Адьюкаса скрывающийся до того, как подкрепление завязло.

— Полковник!!! — сплошная паника и желание исчезнуть отсюда в голосе порученца.

— Все на восток!!! Кидайте соседей в тылы заграждения!!! Куда меня идиот!?! Аааа!!!

Триста метров Мердуршанк пролетел не встретив препятствия, пролетев над пустыми и рухнув за тройкой облачённых в кольчуги и шишаки воинов с мечами. Вопроса о том ударить в спину или сбежать не стояло. Бежать!

— Кусай Ниблер. — воины не пропустили появление противника за спиной, плеть с зубьями по всей длине от взмаха руки захлестнула мощную шею крепкосбитому коренастому пустому серого цвета, маска того на половину состояла из зубов. И два маленьких огонька-глаза потухли, когда рука вновь дёрнула плеть отрезая голову, как масло раскалённый нож.

Кому-то везло больше и их забрасывали на двадцать-тридцать метров дальше, что позволяло удрать. Их не преследовали.

Один год восемь месяцев две недели один день в ПМ. Отступление.

Камень наблюдал бойню. Тот кто его создал, весь сжался и постарался ни на микрон не высовываться за его древнее тело. Камню не было интересно мельтешение мягкотелых мошек.

Но ему не хотелось быть расколотым, потому он наблюдал очень внимательно.

Люди в доспехах и с мечами кидали молнии, огонь, резали ветром пустых. Резали их мечами. И странными мечами с непонятными способностями резали тоже.

Это была бойня.

Камень не видел, как пустых выкидывали за кольцо окружения, но знал это. Некоторые из них смогли убежать.

Пустые в кольце кончились довольно скоро. Они ничего не смогли противопоставить напавшей на них мощи. Нескольких воинов лишь ранили.

Затем пришёл очень высокий воин. А его создатель совсем сжался в комок. Камень его понимал. Сила этого человека ужасала.

Высокий воин высказал скороговорку и земля разошлась. Там была пещерка-тоннель, это камень тоже знал, в ней спал мальчик, в луже крови из разорванного на куски пустого. Мальчик сам его порвал, его создатель помог самую малость.

Главный головорезов очень аккуратно взял мальчика на руки и вышел обратно.

После отдал резкую команду, камень не мог сказать откуда, но был извлечён связанный пустой, останки его собрата из пещерки тоже извлекли.

Затем воины ходили по полю боя и пинали некоторых поверженных, читали речитатив и те начинали шевелиться. Их набралось больше сотни.

Связанного порубили и скормили сотне. Так же поступили с останками, поверженного мальчиком. Эту сотню тоже порубили и они рассеялись искрами и улетели бабочками.

Двадцать оставшихся продолжали сидеть на коленях.

Вновь вышел высокий воин.

Топнул ногой воткнул посох в землю.

Открылась пасть пространства.

Громыхнул голосом. Головорезы отозвались радостным криком, громогласно пролаяли пробирающие до пылинок выкрики наполненные энергией и десяток за десятком втянулись в пасть. Воин зашёл последним, оглядел побоище внимательным взглядом, не на чём не задерживаясь и шагнул за зубы. Пасть закрылась.

Камень лежал и лежал.

Выжившие, кто поумнее сразу слинял. Остальных добили подошедшие на закончившийся шум падальщики, которые затем всё подобрали.

Возвращались сбежавшие. Рыскали, пинали камни. Его тоже пинали.

Приходили те, кого создатель называл "сенсоры". По долгу стояли и ничего не делали.

— Думаю, можно. Да подвинься ты. Хорошо отработал. — а похвала и камню приятна.

— Такие дела, Хвостик, такие дела. — оглядел Тэк поле побоища из-под потолка. — Это монстры. А мы так, страшилища. — помолчали.

— Но, думаю, мне тут не рады и надо бы затеряться на годик-другой. Где я тут встречал тот переход?

Тот был на "полдень" от Большого Камня. День экономного бега.

Один год восемь месяцев три недели семь дней в ПМ. Земля. Отступление.

Сконцентрировался и шагнул в длинную Глотку идущую под уклоном наверх. И уже в самом переходе между мирами до меня дошло, что этот запах я ни с чем не спутаю.

— Родина... Где я вообще? И где вся духовная энергия? — задыхаюсь.

Появившийся на крупном кладбище примат покрутил головой вокруг, увидел инверсионный след самолёта в небе, а затем упал на одно колено хватая пастью воздух.

Через десять минут он пошатываясь встал и побрёл по дорожкам на выход с кладбищенского комплекса. Привыкать к недостатку внешней энергии было совсем не просто.

Июль, две тысячи четвёртый год. Ал Ар.

Занесло же меня. Аж на западном берегу одного из крупнейших внутренних морей оказался. Встретил бродячую душу. Стрёмной оказалась на вкус. Точнее вкус то у неё был очень ничего. Что хорошо. Пустые на вкус, условно, как овёс, с солью сожалений, перца прегрешений, с вяленым, но хорошо вымоченным мясом тяжести поступков.

То есть весьма своеобразные... а может просто приелись?

Тем не менее простая душа, по питательным свойствам не очень, зато по ощущениям, как кристаллик морской соли, как капля уксуса, как крупинка красного перца, осколок тростникового сахара. Страх, отчаяния, надежды, столько всего, что гипертрофированно, задавлено или вовсе отсутствует у Пустых. Другими словами — наркотик.

Никогда не увлекался... Не люблю терять контроль над телом, обстановкой, действиями. И думаю ещё рано начинать употреблять, костыли нужны тем у кого проблемы с ногами, я же пока упиваюсь своими эмоциями и чувствами.

А упиваться есть чем, ведь теперь моё тело может взаимодействовать с окружающим миром Земли! Я могу открывать двери, могу нажимать кнопки, я даже убивать могу. Проверил на каком-то верзиле со стволом, с синими партаками на пальцах.

Сверил календарь... Оторопел. Не сходилось. На Земле прошёл всего год, когда по моему отчёту чуть меньше двух. Это... хотя... мало данных для выводов.

Может быть я взял не верный интервал, может и соотношение относительного времени быть разным. Это ничего особо не меняет.

А если в Пустом Мире частицы движутся быстрее, и событий происходит больше, то это даже хорошо. Посижу на местной постной диете пол годика-годик, там пройдёт год или два, всех моих личных врагов съедят более сильные, а остатки будут мне какое-то время не опасны, пока опять не соберу толпу фанатов. Но повторяться не интересно. Нужно будет придумать другую игру.

Из новых открытий: сто пятьдесят километров до моря не считаются;

Пустые могут плавать в обычной воде!

Пустые не чувствуют температуру воды. Думаю это плюсы.

Человеческая еда на вкус, как стеклянный песок, вообще ни о чём.

Человек на вкус не очень, что ребёнок, что женщина, что старик. Вкус имеют только души.

Вкуснее всего души стариков и подростков. У первых пусть и крохотная порция, но насыщенная. У вторых особенно яркая, хотя тоже ничтожно маленькая.

Думаю статистику утопленников в этом месяце я пляжу попортил. Больше не буду. Что нужно выяснил, а есть можно попадающихся, не так уж и редко, пустых.

В мире, где так мало свободных духовных частиц они фонят, как протёкший реактор.

Солнце... я его чувствую.

Забавно, но похоже Пустые могут управлять своей массой. Так к примеру я не задумываясь, как привык призраком шёл по переулку и наступил на алюминиевую банку, она не пострадала вообще. Заострив на этом внимание и подумав, что так быть не должно: банка подо мной сплющилась.

Пустые отражаются в зеркале, как в тёмном стекле, полупрозрачной картинкой, если смотришь сам. Но люди отражения монстра в зеркале не видят, даже если его загородить.

На цифровой записи так же не существует никаких следов и искажений, даже если лапой перекрыть объектив. Не смог найти любителей плёночной съёмки, так что не известно.

Спёр ноутбук заселился на чердак семье в частном доме и подсмотрел код от ви-фи.

Рябиновое варенье! Даже умерев и пропадая не один год не дождался особо много прод от авторов. Может их найти и поточить об них когти? Поработать злой музой, так сказать.

Но, нет, шестнадцать новых книг и два десятка законченных историй которые я в своё время мониторил.

Заглянул на странички своих родственников. Особых изменений не нашёл.

Полторы недели читал то, что не дочитал при жизни. Если бы знал куда тратить, сказал бы, что столько времени потерял зря. Всё одно и то же. Только словами разными. И что мне в таком времяпрепровождении раньше нравилось?

Пошёл в библиотеку, нужно посмотреть, как правильно составлять атлас тела, да и правила видения журнала наблюдения тоже подсмотреть не плохо бы, а то думаю многое упускаю. Что в общем-то и подтвердилось в следующие три недели.

— Вот видишь, Хвост, всего десяток книг и сколько ошибок уже выявили? Вывод, пожирание других, с их опытом, не делает нас умнее, мудрее или опытнее. Лишь сильнее и то потенциально.

Следующим делом стал поиск преступных элементов и выслеживание их нычек, потом к местному губернатору заселился с той же целью. Уж не знаю у кого красть выгоднее.

Губернатор оказался человеком порядочным, кому и сколько надо отсёгивал, соответственно был совершенно чист перед законом. Мне же понравилась кучка на чёрный день ориентировочно в миллиард деревянных.

Но чтобы кипишь был правоверным на дело прихватил руку одного местного вора и бессознательное тело второго. Несколько отпечатков на крыше, на внешних решётках, даже на одну камеру поставил отпечаток большого пальца, сразу после того, как вырубил центральный сервер охраны, то есть уже после того, как тихой сапой вынес весь миллиард в десятке сумок.

Чуть-чуть поцарапал тело в ауте, чтоб где надо кровь осталась, да унёс сумки нагруженные на тело приклеенное моей волей к моим ногам своими, да руку не забыл. Тело вернул на его съёмную квартиру, где оставил миллион в комоде, под трусами. Ещё пятьдесят раскидал по разным нычкам смотрящего за городом.

Мне даже интересно, как служба безопасности будет объяснять невменяемую походку удачливого вора, который пёр на себе столько макулатуры, так как совсем не уверен, что избежал всех камер наблюдения. Остальные сумки с деньгами перекочевали по крышам в пустующий коттедж на окраине.

А шоу началось знатное, губер не стал стесняться и привлёк к делу силовиков. Что значит делиться с кем надо! Те за двое суток навели такой шорох, а уж когда пара оперативников погибла от выстрела почти в упор в спину... Ох, что тут началось, что началось.

Дней шесть развлекался наблюдением, а потом, когда до всех кто хорошо спрятался дошло, что валить надо, причём не кого-то, а куда-то, то на поездах позакидывал в личные вещи пачки с деньгами разным людям, но в основным молодым на вид, более безответственным, то есть студентам.

И ещё одну сумку с пятьюдесятью миллионами так же на крыше поезда завёз в Столицу, где раскидал среди игроманов, покерофилов, рулеткозависимых и прочих удобных людей.

За время моей отлучки с коттеджем ничего не случилось, а всё веселье перетекло на страницы прессы, губернатора превозносили как непримиримого борца с преступностью, как в городе, так и в округе.

Но денег было всё ещё слишком много, чтобы их было удобно перевозить. Пошёл искать разные исследовательские лаборатории и подкидывать деньги россыпью самым увлечённым учёным. Эти деньги сливали мухой. Пока слил пол миллиарда уже листья опадать перестали.