-Что за хрень?! -Леонид переглянулся с мужиками, подхватил свои винтовку с разгрузкой и кинулся наверх, к машине. За ним двумя гружеными лосями ломились Роман с Майклом. Правда, бежали дорожники строго по своим следам.

Запрыгнув в машину, Ленька едва дождался, когда усядутся парни, и выбросив фонтан земли из-под всех четырех колес, рванул к карьеру.

Подъезжая к лагерю, Леонид тихо офонарел от новой детали пейзажа — внушительной воронки , зияющей в дальнем конце неглубокого овражка, откуда вчера из бесшумки пристрелили Молчаливого Джека и выскочили бандиты.

-Что стряслось?— спрыгивая с машины, заорал Ленька, обращаясь к молчаливой толпе мужиков, стоящих неподалеку от скособочившейся вышки.

-Приехали депьюти из Шайена и трое орденских солдат, уорент и два рядовых. Захотели осмотреть все сами, в том числе и в лагере. Кроме того, потребовали все ваши трофеи. Мы их вежливо развернули и сказали, что когда ты вернешься, тогда пускай и просят, а лезть в чужое имущество , как говорит Ярченко, хер им по всей морде. Депьюти попытался возникнуть, но его послал мистер Хоккинс, сказав что здесь не его юрисдикция. Но за территорией карьера они могут делать все, что угодно, поэтому они пошли осматривать следы, а мы сидели, твою водку пили (Леонид поставил мужикам еще две литровые бутылки "Новомосковкой", просто потому, что остался жив и был этому чрезвычайно рад). Так что наши все целы, просто лагерь землей засыпало. А вот от депьюти и орденцев осталась половина одного солдата,— ответил за всех Ронсон, показав на разорванные человечьи останки в форменных брюках и ботинках из светло-коричневого нубука.

-Блин, не зря мне показалось, что пустой ящик в "перенти" от тротила остался, — потрясенный Леонид еще раз поглядел на воронку, избегая смотреть на половину солдата. — Вот почему следы у одного такие глубокие были. Точно сдвинутый был один из бандюков, все подряд минировал. Так, я сейчас. Все давайте от греха подальше в карьер, там точно мин нет. Вот еще головная боль досталась, не воскресенье, а полная задница.

И Леонид отправился в свой офис, к рации. Раскочегарив ее, он вызвал через диспетчера Поплавски, и доложил о проишествии...

-Мощный взрыв? Прием?

-Мощный, Ральф, — Леонид поглядел в окно в сторону оврага. К слову сказать, обычай среди местного начальства именовать друг друга по именам сначала здорово покорежил Леньку, ну уж очень непривычно ему это было. — Килограмм двадцать тротила рвануло, не меньше, хорошая такая воронка вышла. Но , как я уже сказал, работники компании не пострадали, техника, похоже, не повреждена. Доложу после тщательного осмотра. Прием.

-Я сам приеду через два часа, — Поплавски с кем-то переговорил поверх микрофона.— И не один, наших взрывников возьму. Помогут тебе осмотреть и разминировать. Окрестности карьера входят в сферу интересов компании. Жди. Как понял, прием?

-Понял, ждем. Прием.

-Подтверждаю ясность, прием окончил, — и Поплавски отключился.

А Леонид вышел к мужикам.

-Так, скоро Поплавски приедет со взрывниками, так что допивайте водку, и прячьте пустые бутылки. А я с Романом и Майклом смотаюсь за длинный холм, трофеи заберем. Майкл, заводи своего "Конга", за него прицепим "перенти". Потом не до этого будет. Мистер Хиггинс, вы накройте этого парня старым брезентом, хорошо? Да и спреем от насекомых побрызгайте. А то мух будет очень много,— в этих местах насекомые просто мгновенно пожирали всю мертвую органику. Уже сейчас над останками парня гудел рой. Старик кивнул, и пошел за брезентухой к складу, а Майкл завел свой погрузчик. Конечно, это не очень правильно — использовать технику в личных целях, но такие мелкие огрехи обычно начальство закрывало глаза. Тем более, что здесь это были очень маленькие личные цели обычно. Максимум что было, так это на прошлом карьере небольшому ранчо помогли, засыпали пару оврагов, которые при мокрых сезонах все сильнее приближались к постройкам, и прокопали отводную канаву. Работали в свое время, с разрешения мастера, тогда еще Генриха. Фермер соляру оплатил, и мужикам добротный домашний стол накрыл. Чего истосковавшемуся по домашней готовке Леониду хватило, да и остальным мужикам тоже.

Двадцать седьмой год, шестой месяц, 25. 15-05. Четверг. Карьер "Глухомань".

Леонид отмахнулся от надоедливой мошки, и начал заколачивать следующий колышек, согласно плану разработки карьера. Сегодня даже на сиесту не пошел, просто ополоснулся, надел свежее белье. намотал просохшие портянки, и по новой свалил вверх по руслу узбоя.

Слава богу, эта неделя шла спокойно, без всяких проишествий, видимо, за прошлое воскресенье лимит на долго выбрали. Просто много и довольно успешно работали, так что широкий ров на месте древней речки неутомимо полз дальше от вагончика, наполняясь водой из потревоженных ключей. Пришлось расчищать новые подъездные пути для тяжелой техники и самосвалов.

-Мастер — Самвелу. Тут к тебе мужик приехал, следователь из Ордена. Просит, как освободишься, подойти, — в выведенной на внешний динамик рации раздался голос повара, исполняющего порой обязанности дежурного и диспетчера.

Леонид заколотил очередной колышек, положил на горку оставшихся кувалдочку, и пошел к своему разъездному вездеходу.

После той сумасшедшей ночки и не менее сумасшедшего воскресенья, Леонид получил в свое личное пользование трехосный "Перенти". Ни Майкл, ни Ромка даже не заявили на него свои права, сказав что и близко к заминированной машине бы не подошли. Просто взяли по АК-74 и М-16 с груза, бывшего в машине в качестве приза, а остальное оставили Леньке. Впрочем, и так с той ночки им неплохо перепало и оружием, и денежным вознаграждением от Ордена. Леонид через приехавшего утром с взрывниками и Поплавски сонного и злого Авдеева передал пакет с пластиковыми купюрами в Шайен, и оттуда, через Авдеева же, переслали вознаграждение. В Шайене было не до парней-дорожников, по итогам нападения на город там лишился своего поста маршал и висела на волоске судьба мэра, а парням из Ордена было тем более не до "Глухомани". Они даже на похороны своих служащих и депьюти, подорвавшихся на бандитском фугасе не приехали. Просто прислали с оказией стальной швеллер— двухсотку длиной с полтора метра, с припаянными на него пластиковыми фотографиями солдат и полицейского, и попросили установить на бут-хилле. Мол, близких у них нет, а в городе сейчас итак слез хватает.

Двадцать с небольшим тысяч поделили так, что Леньке досталось двенадцать тысяч экю, по три тысячи взяли Ромка и Майкл, и пару тысяч с мелочью все вместе внесли в кассу карьера, на которую покупались некоторые вкусности для мужиков. Серебряные экю разделили поровну, получилось по тридцать монет на каждого. Улов был очень неплох по словам Майкла, и это не считая оружия с бандюков. Ленька взял себе три пистолета "эфэнпи", один АК-74, "Сайгу"-308 и "ксюху" с глушаком. "Саежка", к которой оказалось десяток магазинов, шесть из которых были на двадцать патронов, а четыре на восемь, сейчас стояла у него в машине в креплении, а АВТ Леонид перебрал, смазал консервирующей смазкой и поставил в пирамиду. Пулемет Калашникова забрал Майкл, причем забрал с видимым удовольствием. Ромка так же с удовольствием забрал из той кучи оставшиеся "весла", а оставшиеся пистолеты они с Майклом поделили поровну, как раз по "беретте" и "эфэнпи" на руки получилось. Ну и по хорошей горке снаряги, которую потом несколько дней сортировали, застирывали и чинили. Леньке пришлось сложить все свое трофейное шматье и оружие в свободном углу генераторной, только взрывчатку и мины он отвез в "конец путей" и сдал на время на склад ВВ. Один СГМ он предложил было Роману, но тот отказался. Но главный приз для Леньки был "Перенти". Трехосный австралиец был вполне себе на ходу, стоило его заправить и он уверенно завелся, глухо урча мощным японским дизелем. Поэтому Панфилов выкупил у мужиков прицеп — "Караван", и сейчас ждал, когда ему из Форта Ли привезут новые колеса для американского прицепа. А пробитые пулями три сквозных отверстия в одном из баков вездехода запаяли прямо в карьере.

— Самвел — мастеру. Будь добр, дай тангенту следаку, прием, — Ленька облокотился на горячий борт трудяги — MUTT, перегнулся через кресло и вытащил термос с холодным чаем. Налил в чашку и с наслаждением выпил. Побрякал еще не растворившимися льдинками в термосе, и с сожалением закрутил крышку. Все равно все с потом выйдет через пятнадцать минут.

— Мастер — следователю Ордена, — Ленька услышал спокойный мужской голос. По-русски следак говорил с легким акцентом. — Господин Панфилов, здравствуйте. Мое имя Маркус Озолиньш, я сверхштатный следователь Ордена, веду дело по убийству банковских служащих и патрульных Ордена. Не могли бы вы уделить мне некоторое время. Прием.

— Господин следователь, если вам не сложно, приезжайте ко мне в верховья узбоя. Самвел вам расскажет, куда ехать. Здесь начнем, если вы не против. Прием, — Ленька поглядел на колышки, почесал в затылке. Пожалуй, орденец не расплавится, если будет ходить рядом, пока Панфилов будет размечать выработку.

-Сейчас приеду. Конец связи, — в тангенте щелкнуло, и орденец отключился.

Вскоре из рычащего облака пыли, окружающей работающие механизмы карьера, вынырнул темно-серый, явно повидавший виды британский внедорожник, Ленд Ровер Дефендер 110. Подкатив к одиноко стоящему армейскому джипу Панфилова, он затормозил, и с заднего сидения вылез сухощавый блондинистый мужик с папкой под мышкой, в орденской форменке, но в неуставном сером кепи вместо малинового берета. Водила, мордастый темноволосый парень, остался в машине. Впрочем, Леонид его прекрасно понимал, жариться на солнцепеке удовольствие ниже среднего.

Мужик подошел к Леньке, показал в раскрытом портмоне блеснувший золотом и удостоверение, а затем протянул ему свою руку.

-Я Маркус Озолиньш, следователь Ордена. Извините, раньше никак не мог к вам выбраться, пока разгреб все в Шайене и на месте боестолкновения в Челюстях. Сами понимаете, приказ, — мужик вроде как извинялся, но глаза были спокойные, цепкие, а тон абсолютно спокоен.

-Леонид Панфилов, мастер "Юнион Норд Вей", командую этим карьером. Вы извините, но пока я еще работаю, распорядок рабочего дня, — Ленька был спокоен не меньше этого следака. Интересный мужик, кстати. Похоже, на Новой Земле новичок, загара серьезного пока нет. Лет под пятьдесят, пожалуй. Лицо несколько вытянуто, с резкими чертами. Глаза серые, умные, губы тонкие, сжатые. Через щеку, губы и подбородок шел тонкий шрам, как будто лезвием полоснули. — Но если вы не против, мы можем поговорить пока здесь, от меня сейчас много ума не требуется, — и мастер кивнул на колышки.

— В принципе, не возражаю, — кивнул Озолиньш, и пошел рядом в Ленькой. — Я читал ваш рапорт у Поплавски, в "конце путей", выслушал его и Авдеева. Если вы не возражаете, то есть несколько уточняющих вопросов.

-Да, а что там в Челюстях случилось? Как же мужиков так угораздило? — в понедельник утром погоня за бандитами попала в серьезную засаду. Настолько серьезную, что пришлось прервать преследование, и банда так бы и ушла, но вмешалась судьба в виде двух русских штурмовиков — Тукано. Русские купили их в Старом мире и перегоняли к себе в республику, и надо же было так статься, что именно в этот момент самолеты пролетали над Челюстями. Без минимального вооружения штурмовики не летали, и потому по просьбе с землю потренировались в пушечной стрельбе по подвижным целям. Осколочные снаряды разорвали машины, практически сразу убили бандитов. В одной машине что-то сдетонировало, оставив большую воронку и отбросив искореженные остатки второй машины на полсотни метров. Так что денег тоже не вернули.

-Что— что, увлеклись преследованием. Они уже пыль от машин гангстеров видели, рванули, а те встали в горловине ущелья, и из двух ДШК превратили первые пять машин в решето. Заблокировали самый узкий участок, и рванули в сторону реки. До Нью-Рино оставалось чуть больше сотни километров, они спасение почуяли. Хорошо, русские пролетали, — следак поглядел на забитые колышки, на Леньку, заколачивающего еще один. — Вы что, вот так на память работаете?

-Нет, я вчера здесь с планом разработки все излазил. Хороший план маркшейдер оставил, подробный. Прям как у товарища Жюкова, — передразнил Сталина в одном из фильмов Ленька.

Следак коротко хохотнул, показав этим знакомство с советским кинематографом, и раскрыл папку.

-Стой! Замри и не двигайся! — резко и зло скомандовал Ленька. Следователь так и замер с поднятой ногой. А Леонид одним колышком прижал, а затем подцепил другим, более длинным извивающееся тело небольшой, но очень ядовитой змеи, и выбросил его подальше. Упавшая змеюка как-то зигзагом, боком уползла в высокую траву.— Под ноги вас в Ордене не учат смотреть, что ли? И вместо кроссовок в следующий раз снейк-бутсы обуйте! Это не Прибалтика! Не эта, как её, Клайпеда! Кстати, что вы оттуда уехали, великолепные же места?

-Я из Риги, — побледневший следователь осторожно опустил ногу на землю.— Мои предки там жили еще до Ордена меченосцев, не говоря про Тевтонский орден. Просто не сошелся политическими взглядами с руководством современной Латвии, а именно с Вайрой Вике — Фрейберге. Да и последующие президенты гнут ту же линию. Я был офицером КГБ, мой отец воевал командиром РККА, отец моей жены закончил войну замполитом батальона. Очень не хотелось уезжать из родных мест, но... Сами понимаете, мне не то что карьеры в современной Латвии не сделать, а даже нажитого не сохранить. Пока в дерьме имя не извозили, сын предложил сюда перебраться. Все нормально, Янек, — успокоил он выскочившего из машины водителя. На вопросительно-удивленный взгляд Леньки Озолиньш сказал. — Нет, это не мой сын.

-Если вы не будете глядеть под ноги, то вы и здесь карьеру не сделаете, — успокоившись, Ленька прошел к своему джипу, и набулькал ледяного чая в крышку термоса. — Будете? Холодный чай с лимоном, без сахара, — достал из бардачка чехол с индийскими стаканами из нержавейки, и налил один Озолиньшу.

-Не опасно так вам работать? Одному, я имею в виду? Тут ведь кроме змей и гиены, и свиньи-падальщики, и львы встречаются, — успокоившийся следователь поглядел на холмы.

— На небо поглядите, — усмехнулся Ленька. — Видите, канюков нет. Значит, гиен поблизости нет тоже, канюки их как рыбы-лоцманы акул сопровождают. Так что как птичек вижу, бегом к машине за винтовкой. Свинки к лагерю не подойдут, техника пугает, инфразвуком. Они его не терпят, как оказалось. А львы на людей сейчас не нападают, отучили. Впрочем, это все в путеводителе написано. Да и вот,— Ленька похлопал по кобуре с трофейным "эфэнпи". — Пятнадцать "пустоголовых" сорок пятого калибра любого льва успокоят, они ведь массой килограмм сто, не более. А змей я сначала штук десять убил, сейчас просто стараюсь мелких выкинуть, крупных отпугнуть. От них пользы больше, чем вреда, сколопендры для здешних змеюк изысканное лакомство. А эти лохматые твари могут в сапоги или ботинки за ночь заползти. Вы какой-то вопрос хотели задать? — и Ленька снова взялся за кувалдочку и колышки.