Лиля

— Девочки, — сказала я чуть заплетающимся языком, — расскажите про моего жениха.

— О-о! — протянула Таниз.

— Король Бланиан... — мечтательно добавила Эланс.

— Его брат! — восторженно выдохнула Флоран.

— Причем здесь брат, мне Бланик интересен, — возмутилась я.

— Бланик, — повторили дамы и захихикали.

— Бланичка хорошо, — искорежила имя моего нареченного еще больше Катин. — Говорят, дамы при его дворе просто дерутся за внимание его величества. Он так хорош в постели... ой, — она покраснела.

— Продолжай, — живо заинтересовалась я. — Катюх, не скромничай, меня эта часть касается напрямую.

— И делает богатые подарки, — встряла Эннис.

— Казну семейную на баб разбазаривает, — нахмурилась я. — Запомнила.

— Но его брат просто божественен, — снова возникла Флоран. — Быть фавориткой почетно, а возлюбленной принца прекрасно. Он великолепный любовник.

— А ты откуда знаешь? — мы все дружно повернули к ней нетрезвые взгляды, кто-то уже смотрел одним глазом.

— Мы встречались пару лет назад в доме моего дяди, он подданный Аминаса, — скромно потупилась фрейлина.

— Рассказывай! — жадно воскликнула Нарита.

Но тут опять закончилось вино. Десять бутылок! Дамы поднялись, я с ними. Мы переглянулись и пришли к выводу, что замок стоит в неблагополучном месте, потому что он сильно качался. Таниз оперлась о меня и простонала:

— Нас сглазили.

— Точно! — мрачно кивнула Катин.

— Будем мстить, — решительно заявила Хана.

— Кому? — полюбопытствовала я.

— Найдем, — воинственно отозвалась Эланс.

— Йо-ху! — воскликнула я.

— Йо-ху! — подхватил мой шатающийся отряд, и мы выдвинулись на позицию.

Коридоры в замке оказались непозволительные узкие, нам решительно не хватало места. Стража, которой я до этого особо не замечала, сейчас почему-то попадалась под ноги раз за разом. До винного погреба я насчитала двадцать постов. В погреб мы проникли беспрепятственно. Таниз, которую я окрестила Танькой, где-то раздобыла кувшин.

— Так будет больше, — сообщила она.

— Благодарю за службу! — похвалила я ее.

— Служу моей принцессе, ик, — отрапортовала Танька, и закачалась в сторону бочек.

Элька и Катька пошли за бутылками. И тут меня посетила многомудрая мысль.

— Девки, шашлыки хочу, — выдала я.

— Чего? — не поняли девки.

Кратко объяснила, фрейлины понятливо кивнули, и отряд мародеров разделился. Половина исчезла в направлении королевской кухни, часть продолжала рейд в винном погребе. Я осталась в погребе, потому что ноги желали немного передохнуть. Когда запас горючего был пополнен, мы стройным гуськом поднялись наверх. Дорогу показывала Элька. Я брела самой последней, раздумывая, надо ли мне вообще шашлыки или ну их нафиг, постелька все больше начала прельщать своей белизной и мягкостью. Но на меня уповали мои девочки, которые явно получали необычайное удовольствие от происходящего, пришлось взять себя в руки.

Первое происшествие случилось, когда мои фрейлины укачались вперед, а я заметно отстала. За очередным поворотом меня поймали чьи-то руки, явно мужские. Руки вели себя крайне нагло, ощупав весь мой комплект грудей и ягодиц, вроде стандарту соответствовало. Когда я успокоилась данным фактом, поняла, что пора возмутиться.

— Ты кто? — прямо спросила я.

— Тот, кто лишился покоя в то же мгновение, как только увидел тебя, — с придыханием ответил мужской голос, продолжая нагло лапать.

— Назовись, — потребовала я.

— Кэйл Эгмар, — обозначился кобелюка паршивый и припал к моим губам. — М-м, дриадочка.

— Да как вы смеете, — пьяно возмутилась я и покачнулась, вынужденная вцепиться в неожиданного поклонника.

— Восхитительна, — хрипло окомплиментил меня граф.

Он развернул меня к стенке, закинул мои руки наверх и сцепил оба тонких запястья одной своей дланью, а второй продолжал исследовательскую деятельность. Шок начал медленно проходить, и я попробовала вырваться, не тут-то было, кобелюка держал меня мертвой хваткой. Я открыла рот, намереваясь заорать, но пакостник тут же закрыл его очередным поцелуем. Я широко распахнула глаза и увидела крадущуюся к нам тень. Тень оказалась Флоркой. Она прижала палец к губам, вторую руку усердно пряча за спиной.

— Он меня не замечает? — вопросила Фло громким шепотом.

— Нет, — уверила я ее, и граф начал поворачивать голову.

Почувствовала своим долгом отвлечь сластолюбца и вцепилась в него ногами. Это не помешало Эгмару повернуться. Фло тут же достала вторую руку из-за спины и треснула непочатой бутылкой графа по башке, граф отъехал, выпустив мои запястья, и мы с Фло рванули.

— Мы его не убили? — начала я переживать на бегу.

— Ничего этому козлу не сделается, — порадовала меня моя фрейлина.

Остальной отряд ждал нас уже в парке. Девушки притащили камни, из которых мы соорудили подобие мангала, натянули куски мяса на тонкие мечи, которые раздобыли неизвестно где, подожгли дрова, притащенные с кухни, и налили по чарке. Фло рассказывала, как спасла меня, причем, в ее рассказе я подверглась, как минимум, групповому изнасилованию. И всех она победила одной бутылкой, горлышко оной фрейлина и продемонстрировала. Я впечатлилась рассказом спасительницы и рыдала на плече Таньки, Элька рыдала рядом со мной, потом рыдали мы все, жалуясь на суровую женскую долю.

— Девочки мои! — я забралась на скамейку. — Скажем нет мужскому шовинизму!

— Скажем! — подхватили девочки.

— Чтоб им всем сдохнуть, — поддержала мрачная Катька.

— Пусть сдохнут, собаки! — подхватили мои обиженные ведьмы.

— Оторвать причиндалы, — внесла предложение Хана, мы скромно промолчали. — Тогда просто врезать.

— Врезать! — обрадовались мы, проявляя чудеса женской логики.

Пламя костра разгорелось ярко, туда раньше времени закинули мясо на мечах, и теперь оно отвратительно пахло, обугливаясь, но это придало еще больше азарта нашей вакханалии. На то, что в замке все больше вспыхивал свет, мы как-то внимания не обратили, на крик королевы-матери:

— Мои прекрасные цветы! — тоже.

— Пожар! — заорал чей-то голос.

— Нападение! — вторил другой голос.

— Король в опасности! — подхватил третий.

Сам король стремительно шел в нашу сторону. Его волосы красиво развевались, глаза отражали всполохи огня, в общем, не был бы братом, точно бы влюбилась. Но мы нашего сюзерена заметили не сразу, продолжая скандировать лозунги и вливать в себя винище.

— Что здесь происходит? — заорал Иллиадар, когда приблизился к нам.

— Простава, — важно ответила я. — Присоединяйся, братан.

— Сейчас же прекратите это! — потребовал венценосный трезвенник.

— Не мешайте веселиться, ваше величество, — нагло заявила Танька, которая была знакома с королем очень даже близко.

— Что?! — заревел оскорбленный братан. — Всех казню!

— Казните! — истерично выкрикнула Элька. — Но на наше место придут другие!

— Мои цветы! — страдала за спиной Иллиадара королева.

— Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов... — затянула я.

— Мои цветы...

— Казню...

— Мужики козлы...

— Мои цветы...

— Кто был ничем, тот станет всем...

— Убью, — коротко сказал король и взвалил меня на плечо.

— Нет мужскому шовинизму! — крикнула Фло.

— Бог с нами, девочки мои! — проорала я с плеча братана, размахивая руками. — Наше дело правое! Поднимем страну из пепла! Мы вознесем наше алое знамя победы над попранными телами оголтелых самцов!

— Слава принцессе! — кричал мой шабаш. — Лилиан Великая!

— Я умру за вас, — рыдала Нарита и рвала на груди платье, пыталась, по крайней мере.

— За мной, девочки мои! — крикнула я, когда король вносил меня уже в замок.

— Веди нас! — кричала толпа озверевших пьяных баб.

Ни один мужчина нам так и не встретился... почему-то, сначала были, а потом всех как ветром сдуло, когда мои бестии двинулись следом за Иллиадаром и мной. Король внес меня в мои покои и скинул на кровать. Потом встал, сложив руки на груди, и задумчиво посмотрел сверху. В покои ввалилась моя свита, но нерешительно остановилась у дверей, поглядывая на нас с королем.

— Всем спать, — махнула я, и дамы легли... не покидая моих покоев, кто где нашел место, тот там и упал.

— Так Бланиану и надо, — как-то очень мстительно изрек братан.

Потом развернулся и быстро ретировался. Я почесала в затылке, пытаясь осознать его фразу, потом махнула рукой и повалилась на подушку, моментально отключаясь от реальности.

Глава 11

Последующие три дня мы с фрейлинами держались скромно, но гордо задирали носы, когда в нас тыкали пальцами. Утром, после той знаменательной ночи, меня мыли служанки, а мои революционерки тихо умирали, я умирала вместе с ними, но мне было хуже. Им я помогла, опять неосознанно, а мне никто помогать не собирался, и Алекса с его аспирином рядом не было. Зато был король, который отчитывал меня с явным удовольствием. Так как к диалогу я не была готова, то стояла, возведя глаза к потолку, и считала мух, короче, братан разорялся впустую. Но с этого момента вина мне и моим фрейлинам не давали, на винный погреб повесили замок, и у дверей поставили стражу.

— Я знаю, где можно достать, — шепнула Катька, — если понадобится.

Я подняла большой палец. Мои девочки от меня уже успели перенять этот жест, потому Катюха сразу поняла мое одобрение и зарделась от удовольствия. Вообще мы с фрейлинами очень сблизились. К нам теперь не решались подходить без дела. Когда очередной соискатель любви дриады приближался ко мне, тут же вокруг вырастал защитный круг из моих гарпий, и они отгавкивали сластолюбца так, что желания к любовным упоениям у него пропадали сразу. Такому поясу верности позавидовал бы любой рыцарь, отправляющийся в крестовый поход и оставляющий дома супругу. Удручало только одно, куда-то пропали Натаэль и Эдамар, со дня своего прибытия я их так и не видела. Но радовало отсутствие боевых действий от королевы-матери, хотя вытоптанные и сожженные цветочки она запомнила, а с Иллиадаром мы почти подружились на почве лечебного массажа.

— Завтра прибудет Бланиан, — сообщил король, поднимаясь после сеанса массажа. — Ты готова, сестрица?

— Нет, конечно, — честно ответила я. — Насколько я уже знаю, он бабник.

— Дорогая, это нормально, — усмехнулся Иллиадар. — И поверь, ему от сознания, что его женой будет дриада, гораздо хуже.

— Почему? — полюбопытствовала я.

— Дриады любят свободу: делают, что вздумается и с кем вздумается, — братан насмешливо посмотрел на меня.

— Хм... — только и изрекла я. — Бланиаша опасается ветвистых рогов?

— Именно, сестрица, — расплылся в улыбке король. — И я тебе говорил, он влюблен в нашу двоюродную сестру, а с тобой династический брак. Сама понимаешь... — он развел руками.

Конечно, я понимаю, что Бланианчику я нужна, как собаке пятая нога и отношение ко мне будет соответствующее. Надо своих фрейлин с собой забрать, хоть десять полюбившихся ведьмочек со мной будет. Мы вышли из королевских покоев.

— А где Нат и Эд? — полюбопытствовала я.

— Разбираются со змеевиками, — ответил король.

— Опасно? — забеспокоилась я.

— Они в Орден не полезут, просто пока присматривают, — успокоил меня Иллиадар.

— Своих фрейлин я заберу с собой, — сообщила я.

— Зачем? — удивился король. — Тебе там предоставят других.

— Хочу своих, — упрямо сказала я. — Мне без моих девочек будет скучно.

— Ладно, если жених не будет против, — кивнул братан.

На этом и разошлись. Мои фрейлины встретили меня радостным "йо-ху", и мы отправились на шопинг в город, еще одно мое нововведение, потому что настроение у меня было хуже некуда. Внизу нас ждал отряд из придворных кавалеров, которых король отправил для сопровождения сестрички, ну и чтобы приглядывали, дабы сестричка со своими летучим эскадроном не учудили что-нибудь в городе. Не доверял нам наш венценосец. Так мы и выдвинулись за пределы королевского замка: мы с фрейлинами на носилках, а кавалеры кольцом вокруг нас на лошадях.

Сначала наше сопровождение пыталось с нами заигрывать, через два часа держаться предельно вежливо, а еще через два в их глазах пылала жажда убийства. Шопинг дело такое, особенно, когда плохо настроение. Девочки показали мне свои злачные места, мы прошли все лавки: от портных до ювелиров. Может простое ожидание под каждой лавкой наше сопровождение еще бы выдержало более спокойно, но мой указующий перст то и дело высовывался из носилок, подзывая кого-нибудь из них, и ему приходилось носиться за сладостями, за попить, за пирожками, за тем, "что это там так вкусно пахнет", и все это с учетом моих фрейлин. Когда за носилками послышалось рычание, я почувствовала себя совершенно счастливой, скомандовав:

— В замок.

— И так еще целый год, — простонал мужской голос.

— Хоть бы война какая началась, — мечтательно отозвался второй.

— А может отдадим ее змеевикам? — плотоядно вклинился третий.

— Я все слышу, — крикнула я, и за пределами носилок воцарилась пугающая тишина.

Имена всех недовольных мне потом сообщили мои ведьмочки, я запомнила. Нет, я не мстительна, и память у меня добрая, просто скучно.

Ночью я долго не могла уснуть, сидела на окне и смотрела на луну, чувствуя неясное томление, призрачное желание выбежать на улицу и позволить луне заливать меня волнами своего холодного света. Потом тяжело вздохнула и легла в постель, закутавшись в одеяло. Почему-то вспомнился выпускной вечер в школе, тогда так же томила неизвестность перед будущим. Лиля Иванова, милая домашняя девочка с вечной косичкой, я совершенно не умела общаться с мальчиками. Меня начинало трясти, стоило кому-нибудь из них обратиться ко мне. А если заговаривал Костя Степанов, самый красивый мальчик в школе и мой одноклассник, я вообще впадала в ступор. Мама купила мне самое красивое платье на выпускной и мои первые туфли на каблуках, отвела в парикмахерскую, где мне уложили волосы, а папа долго фотографировал перед тем, как отвезти меня в школу.

Я восхищенно взирала на наших девчонок, таких красивых и нарядных в этот день, на повзрослевших мальчиков и довольных родителей. Но самое волшебное было то, что Костя обратил на меня внимание совсем не как на объект, у которого можно было списать домашку. Он ухаживал за мной весь вечер, шептал ласковые слова и комплименты, а я млела и чувствовала себя сказочной принцессой. Потом мы гуляли с ним по ночному городу, долго и сладко целовались в парке, а потом, очарованная моим возлюбленным, по которому я в тайне страдала не один год, ну, еще парами шампанского, я отдалась ему там же в парке, решив, что это любовь. Было немного страшно и немного больно, и больше ничего. Домой я вернулась без трусиков, их забрала Костя. А на следующий день мне позвонила школьная подруга и рассказала, что мои трусики стали доказательством, что тихоню "распечатать было проще пареной репы". Я долго рыдала, чувствовала себя грязной и униженной. Из-за своих переживаний я не смогла сдать экзамены в медицинский институт, голова была забита совсем другими мыслями. После провала на экзаменах я ужаснулась тому, как ушла в свои переживания. Папин друг предложил пристроить меня в медицинское училище, чтобы не терять год, и я согласилась. А потом так и осталась там, решив, что мне нравится быть медсестрой. А еще я занялась собой. Изжила свои комплексы, научилась быть женственной, красиво одеваться, ухаживать за собой. И через три года пришла на вечер встречи выпускников, поразив всех своими переменами. Был там и Костя с женой. Я завела его так за вечер, что он послушной собачонкой пошел за мной в туалет кафе, где мы обосновались. Там я сняла с него штаны с трусами и выскользнула, пока он ждал продолжения. Вошла в зал и кинула на его место снятое барахло со словами: