Берсерк

Дальнейшее я помню с трудом. Глаза залиты кровью, внутри ревет огненная буря, руки сами стягивают с лошади моего убийцу, вцепившись зубами в глотку, я рву её, и глотаю мясо. Откинув в сторону труп, я рвусь вперед, и только одно желание осталось у меня, убивать, уничтожать, заплатить врагам сторицей за свою жизнь.

Кто-то ткнул в меня мечем, хватаюсь за его руку и потягиваю к себе, разрываю доспех и достаю его сердце, боль только подхлестывает меня, со всех сторон на меня сыплются удара, я кручусь и реву, кого-то хватаю и рву, грызу и рвусь вперёд. Передо мною появляется рыцарь-гигант, кидаюсь на него, крушу его кулаками, внутри он каменный, это приводит меня в еще большую ярость, и потому стоящие за ним люди в каких-то балахонах и мантиях стали моей целью. я почти добрался до них, когда в лицо ударил огонь, в тело впились множество ледяных шипов, и отбросили меня назад в толпу. На меня накинулись словно стая собак, схватив кого-то воина за ногу, я стал отбиваться им. Вскоре в моих руках осталось только одна нога, с рычание я крутился вокруг, но никого не было, ярость стала гаснуть, а вместе с ней меня покидали и силы. Ноги подкосились, в ушах грохотал барабанный бой, и без того паршивое зрение почти пропало. Какой-то звук настойчиво пробивался ко мне, что-то схватило меня за плечо. Вот и все — подумал я, но на тебя меня хватит, дернувшись, схватил недруга за руку и крутанул её, отрывая напрочь. Дикий крик, полный неверия и отчаяния стал мне наградой. Последнее что я увидел, это кровь, залившая мне глаза окончательно.

Глава 4.

Я медленно приходил в себя. Дикая слабость во всем теле и тупая боль, словно вернули меня в мои первые дни учебы в лагере. Открыв глаза, я увидел матерчатый потолок больничной палатки, если судить по его цвету. С трудом перевернувшись набок, я предпринял попытку сесть, в прочем, ничего путного из этой затеи не вышло. Подломившаяся рука, в самый ответственный момент, стала причиной моего падения на пол. Слабый глухой стон вырвался из моей груди.

— Он очнулся — послышался громкий голос из-за стены, спустя миг внутрь вошел невысокий лекарь.

Это был мужчина, лет семидесяти, скупые движения, ярко-зеленые любопытные глаза, тонкий нос, имевший форму, отдаленно напоминавшую птичий клюв и мантия мага-целителя, придавали ему вид, этакого молодого светила науки.

— Как себя чувствуете, господин Мор? — обратился ко мне, врач, помогая подняться с полу.

— Не очень — признался я, поморщившись от боли в руке, — слабость во всем теле.

— Этого следовало ожидать — кивнул головой доктор и добавил, — не стоит в ближайшие пару часов предпринимать попыток передвигаться самостоятельно, а еще лучше вообще полежать.

— А... — тут я вспомнил, как мою грудь пробило копье и руки сами по себе стали шарить по телу в поисках раны или хотя бы повязки, — а... как это? Меня же проткнули!!!

-Успокойтесь, пожалуйста — попросил меня маг, — раны нет, для вас такие ранения опасны, но не смертельны.

— Для меня? — я не мог ни как понять, что происходит. По всем прикидкам выходило, что я должен сейчас находиться в повозках для трупов.

— Ну берсерка не так-то легко убить, — усмехнувшись ответил мужчина.

— Берсерка? — я не как не мог понять, о чем он говорит, — Какого берсерка?

— Вас, господин Мор, вас — улыбкой наблюдая за мной, произнес врач.

— Кто позволил вам разговаривать с... ним! — ткнул в меня пальцем ворвавшийся в палатку тощий маленький мужичок, прической смахивающий на мокрого воробья.

— Я бы не советовал в таком тоне разговаривать с этим юным господином — усмехаясь, ответил маг.

Глова закружилась, толи от известий, свалившихся на меня, толи от слабости, в глаза потемнело, и я провалился в беспамятство.

Второе пробуждение было гораздо более приятным. Голова была ясная, в теле все еще была небольшая слабость, но оно хотя бы не болело. Открыв глаза, я понял, что уже вечер, так как в палатке было темно, а из щели между тканью пробивался сумеречный свет. В месте со светом ко мне проникали и слабый звук разговора. Диалог велся на повышенных тонах, но происходило это довольно далеко от а пребывания.

— ... не ваше это право, Ланс, вести такие разговоры и контактировать с ним! — звучал, незнакомы мне голос.

— Да-а-а?! А что мне оставалось еще делать? — этот голос принадлежал магу-целителю, — Он очнулся раньше вашего приезда, и к тому же ему требовалась помощь. Да и вообще, вы же меня неплохо знаете Фальц, я всегда мечтал исследовать живого берсерка!

— Пфф, а то вам мертвые встречались? — насмешливо спросил неизвестный.

— Нет, но едва не встретился, заметьте, что именно благодаря моим действиям, этот парень жив и даже вполне здоров.

— Это будет обязательно учтено и доложено наверх — насмешка стала еще более явной.

— Да плевал я на ваши доклады и прочую чушь, мне хотелось бы сопровождать его в столицу — словно не замечая явных насмешек, ответил Ланс.

— А может тебе его еще вообще отдать на исследования?! — искреннее удивление вперемешку с оторопью, звучало в голосе неизвестного мне Фальца.

— К несчастью мне это точно не светит, поэтому я и прошу то, что могу получить реально, — маг был сердит, в его тоне появились резкие нотки.

— Все. Разговор окончен — оборвал начинающий зарождаться скандал Фальц, — со всеми жалобами и претензиями к королю.

Вскоре послышались шаги, и я прикрыл глаза, по чему-то мне не хотелось попасться на подслушивании. Веки сквозь веки пробился свет и внутрь кто-то вошел. Походив немного по палатке, неизвестный сел. Полежав еще чуть, притворяясь спящим, я, наконец, решил что достаточно и, открыв глаза, повернул голову.

— Здравствуйте — поприветствовал я немолодого мужчину.

— Очнулся — утвердительно сказал Фальц, я узнал его по голосу, — это хорошо. Позвольте представиться, граф Фальц, доверенное лицо короля Грегора. Вас проводят до столицы, для награждения.

— Какого награждения? — брови против моей воли поползли вверх.

— Какой именно будет награда, мне неизвестно, но она будет немалой — поведал мне с легкой, доброжелательной улыбкой, граф Фальц.

— А за что меня награждать? — мне было совсем неясно, что происходит, о какой награде идет речь? Награда за что?

— За выдающийся и неоценимый вклад в победу над врагом — все также спокойно и доброжелательно, словно дитю малому объяснил Фальц.

— А что я такого сделал? — и словно боясь забыть, поспешно задал второй мучивший меня вопрос, — А я в правду берсерк?

— Ну, вряд ли обычный воин способен разметать кавалерийский строй, прорваться к магам сквозь все войско и голыми руками сокрушить голема. — с усмешкой поведал мне граф, — Именно то, что ты отвлек магов на себя, и решило исход битвы. А разве ты не помнишь этого?

— Нет... — упав на спину, я растерянно уставился в потолок. Меня охватило такое чувство, будто я сплю и все происходящее мне сниться — этого не может быть! — я резко обернулся к графу Фальцу — я простой парень из простой семьи, я не могу быть берсерком. Вы ошиблись, кто-то другой бился там, а вы просто перепутали!

— Успокойся — поднял граф руки раскрытыми ладонями ко мне — все хорошо. Мы не могли ошибиться. Ты берсерк.

— Но как!? — хруст привлек мое внимание. Я растерянно взирал на кусок дерева в руке, точнее щепу и покореженный край кровати.

— Думаю, все твои сомнения окончены? — став в миг серьезным сказал граф.

Я был...я был... я просто был. В моей голове не укладывалось происходящее. Как мог простой парень, мечтающий о славе и великих подвигах, оказаться в лагере, полным смертников, преступников, воров. Как мог этот парень подружиться с ними и выжить в битве, где это было почти не возможным, и как он мог оказаться одним из легендарных несокрушимых воинов? И даже если это возможно, то, как им оказался я? Нет я не испытал страха перед свалившейся силой или ответственностью, ничего подобного, что встречалось в переживаниях героев книг. Мне просто было сложно в такое поверить.

— Ты в порядке? — из ступора меня вырвал голос Фальца.

— А? Да все нормально, просто все это так необычно,... словно я оказался в сказке! — меня стало охватывать возбуждение, — а мы поедим в столицу? Я там никогда не был, говорят красиво. А короля я увижу?

Меня, что называется, понесло. Вопросы сыпались словно из рога изобилия, граф поначалу немного растерялся от такого напора, а потом понимающе усмехнулся, и отцепив от пояса протяну фляжку протянул мне.

— Спасибо — сказал я по инерции и сделал глоток. Это было вино, правда намного лучше того что я когда-то пробовал, но на мой вкус слишком сладкое. Странно, но отпив, я почувствовал себя практически нормально, язык больше не нес всякую чушь, да и в голове немного прояснилось.

— А можно мне немного прогуляться? — самый обычный вопрос, вызвал странную реакцию у графа.

— Можно-то конечно можно, но я бы не советовал, народ сейчас взвинченный после битвы и могут быть неприятности — поглаживая свою небольшую бородку ответил Фальц.

Тут я кое что вспомнил и покраснел от стыда.

— А вы не знаете, что там случилось с мои другом? — забыть о единственном друге, даже при таких обстоятельствах было большим свинством.

— Ваш друг жив, он потерял руку, но его жизни, ни что не угрожает — незамедлительно ответил Фальц.

Вот так. Не быть ему бардом, не играть на лютне, а ведь я уже предвкушал как войду, объявлю что стал легендой и жду песен о своих будущих подвигах.

— А можно мне его проведать? — граф, словно ожидал этого вопроса.

— Лучше бы вам оставить эту затею в покое. Не думаю. Что после случившегося он пожелает вас видеть — отведя взгляд в сторону, сказал Фальц — Вы не виноваты в случившемся, берсерки зачастую не различают в бою кто свой, а кто нет.

Мое сердце замерло, во рту стало сухо, с трудом проглотив застрявший в горле комом слюну, я спросил:

— Что я сделал?

— Когда бой уже был окончен, он поспешил к тебе и попытался помочь, но ты еще не отошел до конца и оторвал ему руку.

Едва прозвучали последние слова, как в моей памяти прорезалась картина. Вот я сижу на земле, и кто-то хватает меня сзади, я хватаю руку врага и отрываю её, и как был сладок этот крик.

Видимо поняв все по моему лицу, граф молча, встал и вышел.

Откинувшись на спину, я пялился в потолок. Слишком много событий в один день, слишком много новостей за краткий час. Взлететь на вершину мира, оказавшись живой легендой, и упасть на землю осознав что ты повинен в увечье друга. Я все понимал, в этом действительно нет моей вины, какого Брукха он полез ко мне? Кто просил его распускать руки? Вот и поплатился за свою глупость рукой, я тут причем?

Именно такое вопросы крутились в голове, но от этого становилось только еще паршивее. Ведь в глубине души я знал, зачем он полез и что им двигало. Я понимал, что пытаюсь оправдаться перед самим собой, понимал так же что моей вины в том, что случилось тоже не так много, но... почему же мне так плохо? Проворочавшись с боку на бок еще полчаса я не выдержал и вскочив с кровати отправился наружу.

— Простите господин Мор — преградил мне дрогу на выходе из платки воин, — граф Фальц не велел вас отпускать без его ведома.

В груди колыхнулось раздражение, мне стоило не малых запасов смелости, что бы решиться на то, что бы встретиться с Салеком. Но не драться же с солдатами, наваляют будь здоров, это не наш полк, где только узнали каким концом копье держать.

— А можно его позвать? — хмуро спросил я.

— До утра беспокоить графа не положено — все так же четко, по военному, ответил воин.

Вернувшись в палатку я со злостью пнул стул на котором сидел граф, и упал на кровать. Сон пришел не так скоро, как хотелось бы.

Ночью меня тревожили смутные сны, но запомнился мне только один. Я решил прокатиться на отцовском коне и все шло хорошо, но потом он понес меня все быстрее и быстрее, а впереди виднелся обрыв, именно за миг до того как мы должны были сорваться вниз я и проснулся.

Переводя дыхание, и глупо хлопая глазами, я услышал, как неподалеку происходит нечто странное. Тихий крик если можно так выразиться доносился до моих ушей:

— Надо было послать за мной! — голос мне показался смутно знаком.

— Ваше Сиятельство, но был, же приказ не беспокоить вас по пустякам — немного оторопело ответствовал второй.

— По пустякам!!! — так это же граф Фальц! вот почему он показался мне знакомым, — Значит препираться с берсерком и заступать ему дорогу это у нас пустяки! В рядовые разжалую, к "Проклятым" сошлю!!! По пустякам! Да понимаешь ли ты, гнойное порождение Брукха, что из-за тебя лагеря к утру могло уже не быть!? с глаз долой, увижу, точно к "Проклятым" сошлю!

Судя по топоту ног, приказ был выполнен со всей поспешностью. Тяжелое дыхание и раздраженно отброшенные в строну полотняные "двери" палатки, сказали мне о том, что граф прибыл и настроение его не в лучшем состоянии.

Я сел и посмотрел на Фальца, мое намерение посетить Салек не ослабло, почти. Граф застыл в странной позе, правая рука все еще держала полог палатки, а глаза смотрели в одну точку не отрываясь. Посмотрев туда же, я почувствовал жар стыда, в углу палатки лежал сломанный напополам моим пинком стул.

— Извините меня, я не хотел его ломать — глядя в пол, и стыдясь содеянного, пролепетал я.

Как-то странно крякнув, граф обратился ко мне:

— Мне передали, что ты хотел повидать все-таки своего друга перед отправлением в столицу — звучало это не как вопрос, а как утверждение.

— Да — сказал я твердо и поднял взгляд.

— Я предупредил — коротко сказал он и крикнул — Крам!

В палатку вошел здоровый воин, таких больших людей я еще не видел:

— Проводишь господина Мора в лазарет, помоги найти сержанта Салека.

— Будет исполнено Ваше Сиятельство — басом ответил Крам.

Встав с постели, я направился вслед за солдатом. Свежий, от утренней прохлады, воздух ударил мне в лицо, принося с собой чувство трепета в груди. Как и всякий человек перед жизненно-важным делом, я ощущал холодные пальцы страха в своей груди.

Поначалу я не сильно смотрел по сторонам, сосредоточившись на борьбе с самим собой, было не просто решиться на подобный поступок, взглянуть в глаза человеку который был тебе дорог, доверявшийся тебе, и лишившийся из-за этой самой дружбы руки. Отчаянно стараясь подавить страх, я попытался отвлечься и начал крутить головой по сторонам. Первое что бросалось в глаза, это повсеместное оживление, люди ходили, бегали, ругались, но с их лиц исчезла обреченность, поселившаяся там, с момента попадания в лагерь. Суета и постоянное движение обтекали нас стороной, Крам одним своим ростом отбивал всякое желание вставать на его пути и потому мне, пристроившемся позади него, двигаться по лагерю оказалось не трудно. Путь, который наверняка, отнял бы у меня немало времени и нервов, занял всего десять минут.

Я стоял перед входом в лазарет. Воин шагнул внутрь, сделав знак ждать снаружи. Спустя минуту-другую, он появился вместе с каким-то мальчишкой и повел меня вдоль белых палаток.