— Переживут денёк, не маленькие... завтра в Москву вместе вернемся, — отмахнулся Леха, — а сегодня меня на работу срочно вызвали... В партком... Кандидатство в партии восстановили...

"Большой брат" не выдержал и снова оскалился во все 32 зуба!

Я ответно усмехнулся:

— Беспартийная масса советских людей сократилась еще на двух индивидуумов — меня сегодня тоже в ВЛКСМ приняли...

Сам виноват, нечего было ворон считать. Второй дружеский тычок взбудораженного "мамонта" цели, все-таки, достиг!

Отмечали мы, столь нетривиальные события в жизни каждого советского человека, в узком семейном кругу. Мама накрыла стол... После работы подъехал дед...

— Нее... домафнее фкушнее любофа рефторана... — с набитым ртом, вынес свой вердикт Леха и они чокнулись с дедом и мамой.

Я же, попивая "Дюшес", утешался воспоминаниями о сегодняшнем самоанализе.

В перерыве между жареной курицей и котлетами с картошкой, Леха поделился последними московскими новостями.

После состоявшегося во вторник "организационного" собрания ВИА, на котором Клаймич добрых полтора часа рассказывал собравшимся об итогах встречи с министром, структуре ВИА, зарплатах и планах, было решено, что он, Николай и Леха остаются в Москве и в кратчайшие сроки решают все материально-технические вопросы.

К моему приезду в субботу, планировалось завершить оборудование помещения в ЦДК, завезти инструменты для первой репетиции музыкантов и оформить документы в кадрах и ХОЗУ МВД. Подвисшим оставался вопрос приобретения аппаратуры для студии звукозаписи. Но это уже целиком зависело от генерала Калинина и его "талантов"...

Потенциальных музыкантов группы на собрание приглашать не стали, отложив это знакомство на выходные. Поэтому оргсобрание прошло в узком кругу: солистки, Татьяна Геннадьевна и наша "ленинградская команда".

Осознав, что "самодеятельность" вышла на государственный уровень, к обсуждаемым вопросам все отнеслись очень серьезно. Даже у Альдоны, в этот раз, на лице не было привычного насмешливого скепсиса.

Каждый вечер я созванивался с Клаймичем и узнавал последние новости: идет ремонт в помещении, проходят собеседования с музыкантами, Татьяна Геннадьевна разучивает с девочками согласованный репертуар, генерал Калинин оказался "очень знающий человек", налажены хорошие отношения с соседями по ЦДК — ансамблем песни и пляски ВВ МВД и т.д.

Но Леха сумел сообщить и кое-что новенькое. Через московских знакомых Клаймич договорился об аренде частной(!) студии звукозаписи у композитора Зацепина (это который — почти все комедии Гайдая, "31 июня", "Остров погибших кораблей" и уйма еще всего прочего(!), как я потом уточнил в айфоне).

А вообще-то офигеть... Частная студия в Союзе! Я так-то думал, что буду первым. Хотя у меня пока и государственной нет...

— Но и цены бешеные... на частной-то... — экономный Леха поморщился, — 50 рублей за час работы...

— Сколько?! — дед был шокирован, — это за день больше, чем я за месяц? Куда ОБХСС только смотрит?!

Мама, уже имеющая представление, какие отчисления "за песенки" получает в месяц её сынуля, ничего не делая, отнеслась к озвученной цифре куда спокойнее. Но возмущение тоже изобразила...

— Это на всякий случай, — пояснил Леха, — если не успеем оборудовать свою...

"Не успеем, чую... Молодец Клаймич...".

Долго засиживаться за столом мы не стали. Завтра утром был самолет в Москву.

* * *

А-ааа... Как в воду смотрел...

Время поджимало, а "завхоз" Калинин ничего определенного о сроках приобретения студии, пока, сказать не мог. То есть, если покупать гэдээровскую или чехословацкую аппаратуру, то хоть завтра, но Клаймич уперся намертво — "это будут выброшенные деньги!".

Поэтому уже три дня подряд Григорий Давыдович и Коля Завадский сидят в квартире Зацепина и сводят вместе записанные голоса и партии. Да, да... частная студия оборудована у Александра Зацепина в собственной квартире!

Стоит отметить, что квартир у композитора изначально было две — вторая "досталась" от покойных родителей. Путем сложных обменов, прописок и переездов, квартира осталась одна, но в ней появилась первая в Советском Союзе частная звукозаписывающая студия.

С самим Александром Сергеевичем я общался, от силы, минут десять. Композитор хотел посмотреть на "молодое дарование", но итог "смотрин" его, явно, не удовлетворил. Пообщались мы формально и весьма сухо. Возможно, автор множества популярных песен и музыкальных композиций, которые знала вся страна, хотел предложить "мальчику" какое-то сотрудничество или даже протекцию, но увидев мою самоуверенную рожу и шикарный темно-синий костюм "от Шпильмана", быстро передумал.

Да... в эту поездку "мальчик Витя" вырядился, как "приподнявшийся хач 21 века": темно-синий дорогой костюм и черная шелковая рубашка с расстегнутым воротом, импортные туфли и турецкий кожаный плащ, причём кожа был настолько тонкой ВЫДЕЛКИ, что отличить её от ткани, можно было только прикоснувшись.

Ну, а что... Две тысячи сто шестьдесят девять рублей и еще пятьдесят четыре копейки — именно столько авторских отчислений "мальчик Витя" получил за сентябрь!

Не сказать, что я был очень уж сильно удивлен... И "Карусель" с "Семейным альбомом", и "Цветы" с "Маленькой страной" и "Теплоходом" сейчас звучат по радио каждый день, и не по одному разу! Три дня я даже специально таскал с собой в школу новую купленную "Selgу" — слушал на переменах радиоконцерты по заявкам. И каждый день, хотя бы одну, "свою" песню услышать получалось!

К тому же, мама рассказывала, что у них на работе радио работает почти постоянно, и "мои" песни звучат все чаще и чаще. Эмоции ей приходилось сдерживать, ни у меня в школе, ни у неё на работе о моем авторстве этих песен ещё никто не догадывался.

Но размер отчислений, все-таки, удивил. В первый месяц — не дотянуло до сотни, во второй — стало триста, а в сентябре — уже более двух тысяч... Захарская из ВААПа говорила, что авторские будут расти, но чтобы настолько!

Дома я "погуглил в Яндексе"! Конкретики было немного, в основном откровения Антонова о миллионе авторских на сберкнижке и Добрынина, что в СССР на отчисления от одной популярной песни можно было безбедно прожить всю жизнь. И уже заканчивая свои изыскания в Рунете, я наткнулся на интервью Ханка, в котором тот рассказал про свои доходы "от двух до пяти тысяч в месяц" и об Антонове, который "получал больше 10 тысяч в месяц!".

"И вам постоянно, sukи, чего-то не хватало! Сегодня прилюдно плачетесь на беззаконие и нищую старость, а ведь именно "творческая интеллигенция" всегда держала "фигу в кармане" и громче всех радовалась "сносу Совка"... Тупые gниды!"...

...Половину авторских я растратил в пещерах Али-Бабы Шпильмана... Правда, все равно пришлось доплачивать из "нелегальных" средств, но рассказывать об этом я никому не планировал! И что-то мне подсказывает, что скоро я буду зарабатывать намного больше Юрия Антонова...

Мама против подобных трат не возражала. Во-первых, сама не меньше меня была удивлена, полученной за сентябрь сумме. Во-вторых, Клаймич "наконец-то" передал, через меня, пять тысяч за пьеховскую "Карусель".

"Ну, типа!".

А вообще, хрен знает, чего меня вдруг потянуло на "наряды"... Может не хватило этого в "первом детстве", может психологически искал привязки к своему времени, перенося сюда "понты следующего века". Но, скорее всего, не то и не другое... Просто хотелось выглядеть "взрослым и красивым"!

В "первой жизни" я не был ни уродом, ни тем более нищим, но... Тогда на меня не оглядывались на улице. Мне не строили глазки и не улыбались приветливо в метро девочки. В "том" детстве я никогда не заморачивался по поводу шмоток. И первый раз задумался об этом только в десятом классе. Запомнил я этот момент очень хорошо, в силу малоприятных, для себя, обстоятельств.

В один из дней я опоздал к первому уроку, на улице шёл нудный осенний дождь и я был с зонтиком. Заскочил на урок химии (даже это запомнил!) и плюхнулся на ближайшее свободное место.

— Убери с парты свой женский зонтик, — в шёпоте Еремеевой, с которой мы, по жизни, недолюбливали друг друга, звучало чисто женское... хм... пренебрежение (и это определение ещё сильно щадит моё самолюбие!).

Так в тот день я, впервые, осознал, что зонтики бывают женские и мужские. И по фиг, что половина мужчин ходила по Ленинграду с зонтиками жен, по фиг, что почти все мои одноклассники ходили с зонтиками мам. Мне тогда было СТЫДНО.

Дома я с нескрываемой обидой поинтересовался у мамы, почему я должен ходить с женским зонтом? Та, об этом тоже, явно, задумалась впервые, оценила выражение моего лица, и в тот же вечер, во Фрунзенском Универмаге мне был куплен полуавтоматический японский зонт за 25(!) рублей. Куплен даже не по знакомству, поскольку за такие деньги нормальные люди зонты не покупали, то они находились в свободной продаже.

Господи! Как же я ждал дождя!!! Как назло, его не было несколько дней. А уж когда с неба полило...

На урок я опоздал специально... Получив разрешение учителя, зашел и неспешно отправился на "камчатку". Там, за задними рядами парт, по негласному правилу, ученики ставили сушиться свои мокрые зонты.

Громкий хлопок, раскрывающегося чуда японских технологий, заставил учительницу замолкнуть посреди фразы, а весь класс (включая чёртову Еремееву!) обернуться и насладиться моим триумфом! Небрежно подброшенный дорогущий японский зонт, плавно спланировал на своих "беспонтовых" собратьев...

Впрочем, в той жизни я про "понты" даже не догадывался. В "этой" я всё про них уже знал.

В конце концов, никто не пострадает, если я начну готовить себя к роли "иконы стиля"! Тем более, что всё уже придумано за меня...

Ну, а "иконка-то", вполне ничего себе, получилась! Даже Альдона чуть дернула уголками губ, увидев "явление хача народу", и комментировать мой внешний вид никак не стала. Что уже можно было смело счесть за комплимент! А Татьяна Геннадьевна — Верина мама, и одновременно наш "ВИА-шный" педагог по вокалу, так и вовсе, разулыбавшись, вынесла вердикт:

— Витя, какой же ты красивый! И совсем взрослый уже...

На что Верин взгляд, за миг до этого бывший нежным и многообещающим, завилял и уткнулся в потолок!

От полного погружения в образ "очеловеченного хача" меня отличали только продолжающие светлеть волосы. Перед этой поездкой я умучил парикмахершу своими "странностями", но теперь по бокам волосы были выстрижены коротко, а по центру зачесаны вверх и косо. Правда, не без помощи лака для волос "Прелесть"!

Увидев мой "креатив будущего" мама неопределенно хмыкнула и вынесла оценку:

— А... Ну-ну... Живенько так получилось... С лаком что ли?..

Так или иначе, вне зависимости от того, понравился я Зацепину или нет, работа в студии кипела и через неделю у нас на руках были полностью сведенные и аранжированные "Феличита", "Дорога жизни", "Боевым награждается орденом", "Карусель", "02" и комсомольская "Только так победим"!

Кроме того, под аккомпанемент Клаймича на пианино, Татьяна Геннадьевна за полчаса напела на запись "Ягоду-Малину" и "Подорожник-трава".

Естественно, мама никогда не разрешила бы мне целую неделю торчать в Москве, прогуливая школу. А потому, прикрываясь "творческим авралом", удалось выцыганить только два раза "с субботы по понедельник. Но я не особо расстраивался... Свои партии, имея в голове заученный оригинал, я записал очень быстро, и все выходные мы с Лехой гуляли и ездили по Москве. А по вечерам, уже полным составом, сидели в ресторанах и даже сходили в кино на "Конец императора тайги" и французские "Четыре мушкетера".

"Император" случился от нечего делать — Вера допоздна задержалась в редакции, дописывая статью про выставку молодых художников, прошедшую в ЦДХ. А "на французов" нам даже пришлось отстоять длинную очередь в кассу! Советский народ французское кино любил, да и изобилием иностранного кинематографа избалован не был.

— А стариик Дюмаа измельчаал... — с совершенно серьезным выражением лица заявила Альдона, когда мы вышли из зала, после просмотра "киношедевра страны лягушатников".

Все захихикали...

Фильм был, скорее, про приключения умных слуг четырех тупых мушкетеров, а от Дюма в сценарии осталось только само слово "мушкетеры".

"Даже в фильме с Боярским Дюма больше! Впрочем еще увидите... Под Новый год...".

— Да, полный трэш, — не особо задумываясь, согласился я с оценкой просмотренного фильма.

Мдя... Надо не забывать следить за языком! Перевести английский "трэш", как "мусор", девчонки, естественно, смогли, а вот само выражение оказалось внове, и привлекло ненужное внимание...

Кстати, совместные работа и отдых весьма благотворно сказались на взаимоотношениях девушек. Незлобивый и легкий характер Лады, её высокая работоспособность и отсутствие каких-либо претензий на лидерство, заметно примирили наших девиц с её существованием!

Единственное обстоятельство, которое немного удивляло всех, кто его замечал — Лада меня побаивалась. Все остальные "напрягались" с Альдоной, а Лада выбрала объектом своих опасений, почему-то, меня.

"Да, и пофиг... Боится — значит уважает! Будем льстить себе так...".

Кстати, Верины посиделки со статьей о молодых художниках имели неожиданное продолжение.

Когда мы, в очередной раз, валялись в постели после бурной "возни", эта тема всплыла в нашем разговоре.

— ...Ну, кому отдашь... это же "моя" тематика. Молодежное творчество... книги, стихи, живопись... — Вера, прикрывшись большим махровым полотенцем, лежала поверх смятого нами белья.

Хотя, казалось, чего ей стесняться... спортивное тело идеально... грудь изумительна... Вопрос с интимной стрижкой мы полностью(!) уладили, и теперь никаких недостатков найти было невозможно, даже при желании.

— А песни? — "хитро" прищурился я.

— Разве что самодеятельность и бардовские... — засмеялась Вера, — других прецедентов пока не было! Ты хочешь, чтобы я о тебе еще раз написала?

Я неопределенно пожал плечами. Через некоторое время советская пресса и так про меня будет писать. А с собственной инициативой рядовой журналистке лучше не выступать. Обязательно поднимут вопрос о личной заинтересованности. Ну, его к лешему...

Так Вере и объяснил.

— У нас теперь, на повестке дня, литературное творчество масс... — Вера сладко потянулась, выгнувшись всем телом, поймала мой заинтересованный взгляд и покраснела.

— Что за литературное творчество? — без особого интереса спросил я, потихоньку отбирая у Веры полотенце.

— Ну, там... рассказы, повести... самих читателей... Вить! Время уже позднее... Мама и так догадывается, что у меня кто-то появился...

— Вот будет сюрприз, когда она узнает кто именно! — я улыбнулся во всю пасть.

Тут же, с громким хлопком, прилетело Вериной ладошкой по моему пузу. Хотя, если быть объктивным, скорее уж по "прокачанному прессу с шестью четкими кубиками"!