| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Начинание Колумба ни с чем не сравнимо. Оно не было ни в каком отношении проверено на опыте. По сути дела, это отважный шаг в темноту. "Корабельный дневник" Адмирала мало говорит о неуверенности или страхе. Подобные чувства он испытывал редко. К сожалению, оригинал дневника исчез в глубине времен. Уже Лас Касас использовал один из многих списков. Аналогичные списки были и у Фернандо Колона. Чтение "Корабельного дневника", написанного в монотонном стиле того времени, с длинными предложениями и почти без знаков препинания, не всегда доставляет удовольствие. Переводы могут быть оспорены хотя бы потому, что Колумб то и дело вставлял в текст итальянские и португальские выражения, но в особенности потому, что уже Лас Касас сомневался в точности имеющейся у него копии. И тем не менее "Корабельный дневник" остается одним из самых впечатляющих документов эпохи Великих географических открьггий. Привожу его начало: "Наихристианнейшим, высочайшим, сиятельнейшим и могущественнейшим князьям, королю и королеве испанской земли и островов на море, нашим повелителям! В настоящем году 1492, после того как ваши высочества покончили войной с маврами в сильном городе Гранаде, последнем в Европе, где они еще царили, я во второй день января своими собственными глазами видел, как благодаря силе оружия королевские знамена ваших высочеств были водружены на башни Альхамбры и как мавританский король покидал свой дворец, чтобы целовать руки ваших высочеств и принца, моего господина. Здесь на основе сообщений, которые я был способен передать вашим высочествам землях Индии, о князе, именуемом "Великий Хан", что на нашем языке значит "король королей", и учитывая новость, что его предшественники и он сам неоднократно посылали гонцов в Рим, чтобы найти ученых проповедников нашей святой веры для наставления его народа на путь истинный, но святой отец ни разу не выслушал их, и поэтому столько душ не обращено и предаются идолопоклонству и лжеучениям. Ваши высочества, как истинные католики, как друзья и поборники святой христианской веры и враги секты Магомета и других подобных верований, пришли к серьезной мысли послать меня, Христофора Колумба, в названные местности Индии, чтобы познакомиться с ее землями, народом и князьями, узнать их обычаи и вернуться с опытом, как их можно обратить в нашу святую веру. Таким образом мне было поручено направиться на восток не по сухопутной, обычно принятой дороге, а западным морским путем, каким, как нам известно, до сегодняшнего дня еще никто ходил.
После высылки всех евреев из ваших владений вы в означенном месяце повелели мне снарядить положенный сильный флот в описанные местности Индии и предоставили много изъявлений вашей благосклонности, а именно возвели меня в дворянское звание, назначили меня Адмиралом Моря-Океана и пожизненным вице-королем и губернатором всех островов и земель, которые я открою, и утвердили, что мой старший сын будет мне наследовать, титул мой и далее передаст по наследству, и так на все времена.
После всего этого в двенадцатый день мая того же года в воскресенье я покинул Гранаду и направился в город Палос, морскую гавань, где я снарядил три очень подходящих для этого начинания корабля. В третий день августа названного года полчаса до восхода солнца я покинул гавань, хорошо обеспеченный провизией, с многочисленными моряками на борту и взял курс на Канарские острова, которые относятся к владениям ваших высочеств и находятся в названном океане. Оттуда я хотел начать свое плавание и плыть так долго, пока не достигну Индии, чтобы передать тамошнему князю доверенные вашими высочествами грамоты и таким образом выполнить возложенное на меня поручение.
Кроме того, я принял решение во время плавания изо дня в день старательно записывать все, что вижу, делаю и что со мной приключается. Как сие получится, будет видно. К тому же, благородные князья, я хочу сверх того, что буду писать каждый вечер о событиях каждого дня и каждый день о происшествиях ночи, сделать новую морскую карту, на которой я изображу весь океан и земли в Мировом океане с их правильными очертаниями и правильным местоположением. Позже я хочу написать книгу, в которой отражу все так, как есть на самом деле, от широт севера и в западных долготах. Но самым основным будет то, что я откажусь от сна и посвящу себя неустанно навигации. Я знаю, что сие будет стоить мне непрерывного труда".
Не правда ли, показательные строки? В первом абзаце Колумб дает религиозные мотивы предприятия. Все совершенно искренне и серьезно, ведь миссия обращения неверных не исключала намерения обогатиться. Колумб не лицемерит, для него и его современников золото и бог неразделимо связаны друг с другом. Кроме того, он заходит так далеко, что приписывает Великому Хану, будто бы тот отправлял послов в Рим с просьбой приобщить его и подданных его к "нашей святой вере". Это утверждение основано или на желаемом, выданном за действительное, или на заблуждении. Да, еще в 1342 году Иоганн Маригнола слышал в Пекине звон христианских колоколов. Вплоть до XIV века, прежде чем националистически настроенная династия Мингов запретила чужестранцам въезд в страну, в Китае служило христианское духовенство, но ни о каких желаниях обратиться в святую веру не могло быть и речи. Далее Христофор Колумб заботится о том, чтобы еще раз зафиксировать полученные привилегии. От дел возвышенных он переходит к не менее важным для него интересам личного плана.
Тем, кто интересуется историей географических открытий, "Корабельный дневник" сообщает, что цель плавания совершенно однозначна — Индия. Приверженцы приключенческих спекуляций о "тайных знаниях" Колумба или о его намерении открыть во время плавания новые земли избегают из лучших соображений вообще упоминать о данном противоречии.
Плавание на Канары проходит не без осложнений. 6 августа Колумб записывает в "Корабельном дневнике", что руль "Пинты" выскочил из пазов и что "это сделал, как все думают и подозревают, некий Гомес Раскон по подстрекательству Кристобаля Квинтеро, который с большой неохотой принимает участие в этой экспедиции. Перед отплытием я заметил, что они замышляли обман и строили козни". Был ли это акт саботажа в надежде на возвращение в Испанию? Адмирал, на мой взгляд, чрезмерно подозрителен. Подобные манипуляции не предпринимают в открытом море, и Квинтеро должен был бы это знать. На следующий день матросам удается привесить лопасть руля на место, но он опять выпадает из пазов. На "Пинте", кроме того, обнаруживают небольшую течь.
Колумб распорядился взять курс на остров Гран-Канарию, рассчитывая получить там помощь квалифицированных мастеров. Но во время штиля он меняет решение и поручает Мартину Алонсо Пинсону плыть с "Пинтой", которая все время отстает от флотилии, дальше самостоятельно, а сам, используя ночные бризы, следует с "Санта-Марией" и "Ниньей" на остров Гомеру.
Вечером 12 августа "Санта-Мария" и "Нинья" появляются на рейде у Сан-Себастьяна, где проводят девять дней. Панорама поистине восхитительна: голые скалистые цепи гор, пологие, поросшие лесом склоны холмов, река, ниспадающая с гор, а на холме — крепость над городом, будто охраняющая его. Во время стоянки на борт доставляются питьевая вода и дрова. Докупается рыба и сыр. Потом, обеспокоенный отсутствием сведений о "Пинте", Колумб направляется на Гран-Канарию.
Во время короткого пути, почти сразу после отплытия с острова Гомера, Колумб и его спутники любовались с безопасного расстояния извержением вулкана на острове Тенерифе. Огненное сияние 3700-метровой вершины де Тейде отражалось в чернильном море множеством красок. Испанцы с восторгом наблюдали интересное явление природы, не задумываясь о том, что при извержении погибнут многие гуанчи. Ведь почти все представители местного населения Канарских островов, обращенные в рабство, нашли прибежище именно на островах Пальма и Тенерифе.
Главного города Гран-Канарии Лас-Пальмаса достигли 25 августа. Здесь Адмирал узнает, что ему очень повезло с тем ночным бризом, так как "Пинта" вошла в гавань только за день до них. Пока кузнецы изготовят новые пазы для руля "Пинты", а плотники устранят течь, такелажники смогут переделать "Нинью" в "каравеллу редонду". 1 сентября по окончании всех работ вышли в море. Потом все три корабля снова появляются в гавани Сан-Себастьян, где опять пополняются запасы. Наконец, 6 сентября все члены команд и руководители плавания посещают мессу. С этого момента все они лишены ободряющих сентенций священников. И вот в последний раз перед открытием Нового Света поднимается якорь в Старом. Не будет больше ни гаваней, ни спасительных берегов.
Запад, только Запад
Oeste! Nada del noraeste! Nada del sudoeste! — "На запад, не на северо-запад, не на юге запад! Только на запад!" — неустанно напоминает Колумб рулевым. Конечно, не было случайностью, что Адмирал сначала посетил Канарские острова, а уже оттуда повел суда прямо на запад. Часто строят догадки, что было бы, если бы первооткрыватель действовал по заданию Португалии и выбрал Азорские острова пунктом отправления в Индию. Дующие там преимущественно западные ветры стали бы препятствием, которое едва ли удалось бы преодолеть. Колумб же знал северные границы пассатов у Порту-Санту, Мадейры и в особенности у западного побережья Африки, ведь он бывал и жил в тех местах. Теперь он видимо, сознательно использовал эти знания. Кроме того, выбор пути соответствовал той картине мира, которую изобразил на своей карте Тосканелли. Там Канарские острова и Сипанго лежали на одной широте, значит, посетить сначала Канары было целесообразно не только для пополнения запасов, но и для упрощения навигации. Догадывался ли Адмирал о существовании северного пассатного течения, которое могло помочь в пересечении Атлантики? Вполне возможно, что во время своих ранних африканских плаваний он наблюдал отдельные участки этого течения, но влияние, которое оно оказало на трансатлантическое плавание, следует отнести за счет счастливого случая, а не сознательного применения.
Запись в "Корабельном дневнике" от 9 сентября напоминает о той шутке, которую, похоже, уже проделывал Адмирал во время плавания в Тунис. Еще вблизи Иерро (самый западный остров Канар) он пишет:
"Мы продвинулись вперед на 60 морских миль. Я принял решение отсчитывать доли пути меньше, чем проходили в действительности, чтобы мои люди не теряли мужества, если плавание окажется слишком долгим".
Хитрость дала Колумбу преимущество двоякого рода. Во-первых, он добился предусмотренного психологического эффекта. Во-вторых, он таким образом замаскировал от возможных конкурентов истинное расстояние плавания. А что, Пинсон и другие аргонавты не разглядели обман? Как доказывают противоречивые данные относительно местонахождения во время обратного пути, определить точно пройденное расстояние было тогда практически невозможно. Американский историк мореплавания Морисон обратил внимание на странное обстоятельство. Цифры, приведенные Колумбом в целях обмана, соответствуют реальному расстоянию, а то, что он считал истинным расстоянием, очень Далеко расходится с действительностью. Но это совпадение, видимо, случайно.
Тринадцатого сентября Адмирал обратил внимание на ошеломляющее явление, которое на следующий день заметили и рулевые: северное направление, которое показывали игла компаса и Полярная звезда, больше не совпадало. Это означало открытие линии безмагнитного склонения. В европейских водах наблюдали только восточное магнитное склонение, здесь оно перешло в западное. Сейчас даже трудно себе представить, какой ужас на кораблях вызвала констатация этого факта, ведь компас для моряков того времени был практически единственным указателем пути, а Полярная звезда — самая надежная точка отсчета, так сказать, морская путеводная звезда.
Ситуация становилась все неприятнее. 17 сентября
"кормчие определяли направление на север и установили, что стрелка компаса отошла на северо-запад на целую четверть. Тут моряки испугались, их охватил панический страх, и они не знали отчего".
Адмирал сохраняет холодное спокойствие, систематически проводит наблюдения и скоро восстанавливает доверие к компасу. "Причина была в том, что, видимо, надо полагать, отклонялась звезда, а не стрелка компаса". Эту фразу часто принимали за ошибку перевода и просмотрели в ней проницательное наблюдение Колумба. Он догадывался о разнице между географическим и магнитным полюсами, о круговом движении, которое совершает Полярная звезда вокруг небесного полюса мира. Ее отклонение от небесного полюса мира в XV веке составляло 3,5 градуса, а сегодня сократилось до 1 градуса. Значит, должны быть во время плавания Колумба такие моменты, когда отклонение Полярной звезды и магнитное склонение приблизительно уравнивались. Адмирал использует догадку. "Я приказал утром, еще в сумерках, точно определить северное направление по звезде, и тут обнаружили, что стрелки компаса показывают правильно".
В пятницу 14 сентября люди с "Ниньи" сообщают, что видели птиц. Указание на близкую землю? Все знали, что многие острова португальцы открыли, следуя за стаями птиц. Один Колумб верил в близость земли и сохранял свой скептицизм даже воскресенье, которое принесло очередную сенсацию:
"Это было как в яркую апрельскую погоду в Андалузии. В такой день впервые увидели большие скопления пучков свежей зеленой травы, которая, казалось, только что оторвалась от земли. Все думали, что где-то поблизости должен быть остров. Я же считал что до земли еще далеко".
Колумб был прав. Корабли достигли лишь Саргассова моря — зоны Атлантического океана, для которой характерно большое наличие свободно плавающих, размножающихся вегетативным путем водорослей. Один вид этих водорослей впоследствии был назван его именем (Sorgassum columbi).
Погода стоит прекрасная, воздух прозрачен и чист, крупные кучевые облака плывут по небу, буревестники и морские ласточки парят над спокойной густо-синей гладью воды. На кораблях восстанавливается положенный порядок, нарушенный было "пляской" компаса. В три, семь и одиннадцать заступают двойные вахты. Вахтенные матросы моют палубу морской водой, поднятой через борт в специальных бадьях. Палубу необходимо периодически поливать не только из гигиенических соображений, но и потому, что под жарким тропическим солнцем доски палубы быстро рассыхаются. Другие делают необходимые работы по оснастке. Нарезают новые канаты, перетягивают блоки, штопают полотна парусов. Плотники конопатят бочки с вином и водой, стоящие на палубе. Пока рулевой мучается в духоте под кормой у румпеля, впередсмотрящие на носу корабля и на марсе наслаждаются своей "воздушной" позицией. Воздухом обдуваются и специальные вывешенные за борт подставки на носу и корме корабля, предназначенные для отправления естественных потребностей. Со значительно меньшим удовольствием выполнялась неизбежная и необходимая перед концом вахты работа: нужно откачивать из трюма дурно пахнущую, часто с отбросами и утонувшими грызунами воду. Не слишком напряженная работа на палубе оставляла время для сомнений и страха. Возникали возбужденные споры и нервные конфликты, чаще всего во время обеда, когда подавалась единственный раз в день теплая пища и все члены команды сходились вместе. Матросы угрюмо опускали свои ножи в деревянные миски с жесткой солониной. Какую пользу они получали и какие ощущения испытывали от подобной пищи — неведомо. Только вкусным обед не был.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
