Португальцы в Малакке (1511-1641)

Примерно в это же время о прибытии в Малакку португальской эскадры стало известно в главной фактории ОИК в Бантаме. Управляющий ОИК немедленно отправил в Малакку эскадру под началом Стивена ван дер Хагена с инструкциями уничтожить португальский флот. Флотилия Хагена состояла из 5 кораблей и 1 куттера (яхты). Португальцы в Малакке по своим каналам получили известия о ее приближении. На военном совете было принято решение отвести галеоны в безопасную позицию на внутреннем рейде, где они были бы лучше защищены от вражеского абордажа и в то же время могли с максимальной эффективностью использовать всю мощь бортовой артиллерии. Но португальские капитаны так плохо управляли своими судами, что на следующее утро подошедший к городу голландский флот опередил их и сам занял выбранную позицию, получив тем самым неоценимое тактическое преимущество.

Разгоревшееся между обеими эскадрами сражение было типичной артиллерийской дуэлью, в которой сразу сказался военный перевес голландцев. Их корабли превосходили португальские как своей маневренностью, так и огневой мощью. Основной огонь своих пушек голландцы сосредоточили против португальского флагмана. Вскоре, видя, что они не в состоянии продолжать бой, оставшиеся в живых португальские моряки подожгли корабль и кто вплавь, кто в шлюпках добрались до берега. Огонь быстро распространился по галеону и попал в пороховой погреб, после чего корабль взлетел на воздух. Один корабль был потоплен, еще один — захвачен. Португальская эскадра была фактически полностью уничтожена. Потери португальской стороны составили 100 человек убитыми и ранеными и 92 пушки, попавших в руки к противнику, тогда как голландцы потеряли 21 человека (153).

Одержав победу, ван дер Хаген отплыл в Сингапурский пролив, куда прибыл в середине декабря 1615 г., и расставил свои корабли на якоре в различных стратегически важных местах, образовав своеобразную "сеть", через которую не могло проскользнуть ни одно неприятельское судно. Это был излюбленный метод адмиралов ОИК после захвата "Санта-Катарины". Первоначально он собирался просто перехватывать португальские торговые суда, идущие в Малакку из Китая. Однако затем полученные от захваченного в плен штурмана новости заставили его поменять планы. Хаген узнал, что испанский флот из Манилы вышел в море и предположительно направился на Молукки. В связи с этим голландский адмирал быстро снялся с якоря и также отплыл к Островам Пряностей.

Вернемся к действиям испанской стороны. Губернатор Филиппин, Хуан де Сильва, с горячим энтузиазмом откликнулся на королевские инструкции. Он пустил в ход всю свою энергию и влияние, чтобы осуществить намеченную экспедицию, преодолевая обструкцию со стороны чиновников и духовенства, которое тогда было едва ли не самой влиятельной силой на Филиппинах. Под его наблюдением на верфи в Кавите в короткие сроки был построен и оснащен целый флот. Чтобы получить необходимые для его постройки средства, де Сильва обложил филиппинцев дополнительными налогами. Для работ на верфи в принудительном порядке привлекали местную рабочую силу.

Флот де Сильвы вышел из Манилы в январе или начале февраля 1616 г. Он представлял собой крупнейшую армаду, которую испанцы когда-либо снаряжали на Востоке, и состоял из 18 больших кораблей (10 галеонов, 4 галер, 1 патаки и 3 фрегатов), на борту которых находилось, в общей сложности, около 5000 солдат: 1500-2000 из них были испанцы, 2500 — филиппинцы, и 500 — японские наемники (154). Де Сильва забрал с собой большинство солдат, находившихся на Филиппинах, оставив Манилу почти незащищенной в случае голландского нападения.

Испанская армада достигла Сингапурского пролива 25 февраля 1616 г. Здесь она около месяца крейсировала, ожидая подхода португальского флота. Де Сильва использовал это время, чтобы вступить в переговоры с султаном Джохора и убедить его придерживаться нейтралитета в предстоящем противостоянии с голландцами. Тщетно прождав подхода союзников, губернатор Филиппин, оставив бОльшую часть эскадры, сам отплыл в Малакку, куда прибыл в конце марта. Только здесь он узнал о разгроме, постигшем португальский флот. Население Малакки, встревоженное слухами о том, что султан Асе готовит новое нападение на город, восторженно встретило да Сильву как своего избавителя, но их ликованию в скором времени суждено было смениться трауром: почти сразу после прибытия в Малакку де Сильва заболел злокачественной лихорадкой и спустя несколько дней (19 апреля) скончался (155).

Смерть губернатора Филиппин означала крах экспедиции. Лишившиеся командира капитаны эскадры, оставив в Малакке 500 японских наемников под предлогом укрепления обороны города (на самом деле, испанцы предпочли избавиться от них из-за сомнений в их надежности), 4 мая подняли паруса и взяли курс обратно на Филиппины. Эскадра вернулась в Манилу в конце июня 1616 г.; корабли находились в таком бедственном состоянии, "словно год пробыли в море", а многие солдаты скончались в пути от болезней и истощения (156). Так бесславно закончилась первая и единственная совместная испано-португальская попытка изгнать своих соперников из вод Азии.

Аче, Джохор и Малакка в первой трети XVII в.

Между тем отношения Малакки и Аче вновь обострились, что было связано с их борьбой за контроль над Джохором. Сразу же после ухода ашинского флота Хаммат-шах разорвал узы вассальной зависимости и обратился к португальцам с просьбой о заключении военного союза. Этот шаг вызвал новую карательную акцию со стороны Аче. В 1616 г., через год после неудачной попытки взять Малакку, о которой шла речь выше, Искандер Муда с флотом вновь подступил к Бату-Савару, взял и дотла сжег столицу Джохора. Бежавший Хаммат-шах после этого долго скитался в лесах. Его надежды на помощь португальцев оказались призрачными: гарнизон Малакки не смог или не захотел оказать ему поддержку, оставив один на один с злейшим врагом.

Разделавшись с Джохором и фактически уничтожив его как государство, Искандер Муда продолжал свои завоевания, на этот раз перенеся их на Малайский полуостров. В 1616-23 гг. он покорил бОльшую часть западного побережья Малайи. Такие княжества, как Кедах, Перак, Паханг стали его вассалами. Тем самым была почти осуществлена давняя мечта правителей Аче — установить контроль над обоими берегами Малаккского пролива и судоходством в его водах. Единственным соперником султана оставалась лишь португальская Малакка.

В 1629 г. Искандер Муда решил, наконец, покончить с ней. Для этого он собрал крупную армаду, насчитывавшую, по оценкам португальских источников, 236 больших и малых судов, на борту которых находилось 19000 воинов. Ашинцы высадились под Малаккой, заняли предместье Илир и начали штурм крепости, чередуя пушечный обстрел с приступами. Португальский гарнизон отчаянно защищался, но силы были слишком неравны. На помощь городу вновь, как и в 1606 г., пришло счастливое совпадение. 21 апреля к Малакке подошел вспомогательный флот, отправленный из Гоа. Он состоял из 29 военных кораблей, на борту которых находилось 900 офицеров и солдат во главе с капитан-генералом (а также исполнявшим обязанности губернатора) Нуньо Алваришем Ботельо (157). Под умелым руководством Ботельо португальцы оттеснили ашинский флот от города и загнали его в устье реки Пангер в 5 км от Малакки, надежно перекрыв выход в море. В состоявшемся 5-6 декабря сражении почти вся неприятельская армада была уничтожена (158).

Победа над Аче — первая после целой череды поражений — вызвала подъем энтузиазма в Португальской Индии. Вице-король граф де Линьяреш назвал ее "величайшей из всех одержанных побед" (159). Вернувшегося в Малакку Ботельо с триумфом встречали капитан, Антонио Пинто да Фонсека, и все население города, радуясь избавлению от тягот осады.

Между тем Ботельо решил не останавливаться на достигнутом. Момент показался ему удачным для того, чтобы развить успех и нанести удар по другому противнику Малакки — голландцам. В начале 1630 г. во главе своей эскадры он отплыл на восток, дойдя до самой Батавии, а оттуда совершил заход в Сиам. Эта экспедиция носила разведывательный характер. На данном этапе Ботельо, по-видимому, не стремился к столкновению с крупными голландскими силами, и, возможно, хотел просто продемонстрировать ОИК, что португальцы по-прежнему сохраняют могущество на море. В то же время у него появились и более амбициозные устремления — это видно из того, что по возращению в Малакку он написал письмо вице-королю, в котором воскрешал старый план завоевания Аче и просил разрешения лично возглавить экспедицию, либо прислать еще 1000 солдат. Однако, сколь бы заманчивым не выглядело его предложение, голос благоразумия взял верх, и на совете вице-короля оно было отклонена на основе нехватки имевшихся военных ресурсов.

Тем временем Ботельо в марте 1630 г. снова вышел в новый рейд. Вначале ему сопутствовал успех. Он захватил несколько голландских торговых судов с грузом перца близ устья реки Джамби (на юго-востоке Суматры), и еще несколько сжег. Однако, при попытке взять на абордаж 44-пушечную голландскую карраку "Валхерен" (5 мая 1630 г.), когда небольшой португальский отряд во главе с самим Ботельо подошел к ней на шлюпке и поджег, но не успел далеко отойти, как огонь проник в пороховой погреб, и "Валхерен" взлетел на воздух. От взрыва шлюпка, в которой находился Ботельо, перевернулась, португальский командир упал в воду и утонул. Как отмечает Э. Дисней, "гибель Ботельо стала тяжелым ударом для надежд португальцев, заставив их отказаться от продолжения наступательной операции в районе Малакки" (160).

Тяжелое положение Малакки становилось все более очевидным для властей Эстадо да Индия. Частые атаки голландских кораблей на португальские суда, сокращение объема торговли с Макао и Японией — всё это приводило к возрастанию зависимости португальского гарнизона Малакки (да и ее жителей в целом) от поставок из Гоа. Если раньше таможенные сборы от транзита товаров сполна покрывали расходы на управление и содержание военных сил, то с начала XVII в. они неумолимо сокращались, что ставило под угрозу возможность самообеспечения города. По данным индийского историка С. Сабрахманьяна, таможенные доходы Малакки в 1606-20 гг. сократились на 33%, и еще на столько же — в 1629-35 гг. (161). Город отчаянно нуждался не только в солдатах, но и в оружии, боеприпасах и продовольствии, даже наличных деньгах для выплаты жалования.

Наиболее энергичные усилия по оказанию помощи Малакки предпринял вице-король Мигель де Норонья, граф де Линьяреш (1629-35). Линьяреш стремился предпринять наступление и на дипломатическом фронте. Он сумел установить контакты с самым грозным противником ОИК — Агунгом, султаном Матарама на Яве. В 1632 г. матарамские послы прибыли в Гоа и заключили союзническое соглашение о наступательных военных действиях против голландцев, которое, впрочем, осталось нереализованным (162)

Последняя осада и падение Малакки.

В 1633 г., заключив временное перемирие с Агунгом и тем самым получив определенную свободу действий, голландцы вновь вернулись к планам захвата Малакки и усилили ее морскую блокаду. "Она представляла собой часть более обширной стратегии ОИК по разрыву торговых связей между далеко отстоявшими друг от друга портами Эстадо да Индия и лишения казны Эстадо источника доходов" (163). Эта стратегия оказалась достаточно эффективной, и, как отмечал генерал-губернатор ОИК А. Ван Димен в письме к "Господам 17-ти" в Европе в 1636 г., "в результате нашего постоянного крейсирования вокруг Малакки этот город находится в упадке и страдает от тяжелого голода" (164).

Португальцы пытались выработать свои контрмеры, которые позволили бы хотя бы частично нивелировать последствия голландской морской блокады как для торговых связей Малакки, так и для положения ее населения. Их стратегия состояла из четырех основных элементов. Первый из них заключался в провозке грузов в стороне от маршрутов патрулирования голландских эскадр, по речным и сухопутным торговым путям. Одним из шагов в этом направлении было размещение агента-разведчика на острове Тиоман у юго-восточного побережья Малайского полуострова. Этот остров служил местом пополнения запасов воды и продовольствия для проходящих кораблей. Агент должен был оповещать капитанов кораблей о присутствии или действиях голландских морских эскадр в проливе. Получив предупреждение о близости противника, португальские суда, как правило, меняли курс, чтобы уклониться от встречи с ним, направляясь по другим морским путям или в другие порты, такие как Паханг. Из Паханга товары перегружали на суда меньших размеров и везли вверх по реке Паханг и ее притокам через перешеек Малаккского полуострова к верховьям реки Муар.

Следующая мера португальской стороны состояла в том, что их торговые суда (зачастую это были легкие и маневренные туземные сампаны) во время прохода через пролив держались вблизи от берега и при появлении голландской эскадры укрывались от нее в узких устьях рек, мангровых зарослях или уходили от погони на веслах.

Третий элемент стратегии, принятой португальцами, заключался в открытии новых путей через архипелаг Риау-Лингга или вокруг него. Так, например, в 1633 г., когда началась голландская блокада Малакки, португальцы открыли новый проход через этот архипелаг, получивший название "Derrota de Conceicao de Nossa Senhora". Еще один морской проход находился к югу от Сингапурского пролива, между островами Батан, Ремпанг и Булан. Также португальцы по примеру местных малайских и яванских купцов плавали у восточного побережья Суматры.

Четвертая мера заключалась в использовании для торговли и перевозок товаров посредников. Посредники могли быть как европейцами, так и туземцами. В отношении европейцев португальцы сотрудничали с датчанами, а однажды зафрахтовали английское судно для перевозки продовольствия из Индии в Макао. Голландские власти в Батавии знали об этих уловках, но, опасаясь вызвать конфликт в Европе, воздерживались от принятия репрессивных мер по отношению к португальским контрагентам. Португальцы прибегали к услугам посредников также для торговли в портах, которые либо были враждебны Португалии, либо не склонны были строго соблюдать условия торговых договоров с голландской ОИК, — таких, как Джохор (165).

Тем не менее, несмотря на все уловки и ухищрения, на которые под давлением нужды пускались португальцы, стратегическое положение Малакки на протяжении 1630-х гг. все более ухудшалось, и падение отрезанного от основных португальских владений в Индии форпоста в условиях сжимающегося кольца блокады становилось вопросом времени. Индийские купцы, раньше снабжавшие Малакку продовольствием и тканями из Бенгалии и Коромандельского побережья, видя невозможность нормального ведения торговли в условиях блокады, бежали из города. Английский путешественник Питер Мунди, посетивший Малакку в 1637 г., отмечал: "Продовольствие, такое как хлеб, рыба, масло, сахар и т. д. — все здесь крайне дорого; дешевы лишь фрукты и рисовая водка" (166). Камара (муниципалитет) Малакки слала умоляющие просьбы о помощи в Гоа, но те почти ничем не могли ей помочь, так как сами находились в критическом положении. В апреле 1640 г. губернатор Антониу Теллеш де Менезиш "ценой больших усилий" оснастил и отправил на помощь городу всего один галеон с 60 солдатами на борту (167). Этого было, разумеется, совершенно недостаточно для противостояния превосходящим голландским силам.