Планета обезьян

— Вне зависимости от того, что ты могла бы думать, — добавила Селестия. — Я никогда не отказывалась от тебя. И никогда не откажусь. Для этого и нужны сестры.

— Планировать побег из тюрьмы? — фыркнула Луна и прежде, чем Селестия смогла ответить, порывисто обняла. — Спасибо.

— Всегда пожалуйста, Луна.

Когда объятья, еще более крепкие и... легкие, чем предыдущие закончились, они долго смотрели друг на друга, глупо улыбаясь, несмотря ни на что, а потом...

— Итак... — Луна подняла руку.

Оранжевый комбинезон заключенной выглядел как-то неправильно, и Селестия даже не сразу поняла, что именно с ним не так. А потом... правая рука — та самая, которую Луна положила ей на горло, отличалась от левой. Ткань выглядела тусклой и выцветшей — словно месяц пролежала в пустыне под прямыми солнечными лучами — именно сюда падал жидкий свет во время... недавнего инцидента с суперсилами.

— Ничего не хочешь мне рассказать?

Селестия смущенно прокашлялась.

— Да, об этом. У меня, вроде как, тоже есть сила, — и, видя загоревшиеся глаза сестры, продолжила, не дожидаясь вопросов: — Я даже не знаю, какая именно, если честно. Просто что-то связанное со светом и солнцем.

— Свет, да... — задумчиво протянула Луна. — У меня тени и ночь, у тебя — свет и солнце. Помнишь, как называла нас мама?

Пожилая бездетная вдова по имени Маргарет Кинг, ищущая кому отдать нерастраченную любовь. Две девочки из приюта — пяти и шести лет. Одна золотоволосая, другая брюнетка, одна — со светлой кожей, вторая — смуглая, словно родом из пустыни, одна — яркая и общительная, вторая — застенчивая интровертка.

— Да. Мои принцессы. Принцесса дня и...

— Принцесса ночи, — закончила Луна, улыбаясь памяти. — Думаешь, у нее тоже были суперсилы? Пророческие?

Селестия хотела было сказать "конечно, нет", но... промолчала. Как можно быть в чем-то уверенным, когда мир стремительно превращается в филиал комиксов?

Глава 8

Солнечный луч светил в глаза и Твайлайт, даже не просыпаясь, перевернулась, избавляясь от розовых пятен под закрытыми веками, пробурчав что-то привычное о том, что для этого у нее есть будильник.

На какое-то время это помогло. Не навсегда, впрочем, — назойливый лучик вернулся. Попытавшись натянуть на голову одеяло, Твайлайт внезапно поняла, что спит без него. "Наверное, скинула ночью" — подумала Твайлайт и неохотно села, наконец просыпаясь.

Как оказалось, отсутствием любимого одеяла ее проблемы не ограничивались. Вокруг не было вообще ничего своего, начиная от кровати — узкой односпалки — и заканчивая самой квартирой. Вместо маленькой комнаты, которую она снимала у старых друзей ее родителей, где нашлось место только для кровати, шкафа и рабочего стола — полноценная квартира студия, пусть даже маленькая. Здесь нашлось место и для крохотной кухни, и для дивана напротив окна, и для огромной карты города, утыканной красными кнопками. В отличии от Твайлайт, давно перешедшей на электронные носители, хозяин студии явно был фанатом бумажных книг: ими было заставлены полки и столы, вдоль свободных стен высились аккуратные полуметровые стопки, а все, что было свободно от книг — было занято распечатками, скрепленными разноцветными зажимами для бумаг.

И в тот момент, когда мозг Твайлайт окончательно проснулся, она вспомнила все, в самых страшных и мелких подробностях. Как, поддавшись на увещевания мамы: "Тебе нужны друзья! Помнишь, что сказал психолог после прошлого раза? Социальная изоляция бла-бла-бла" и сокурсницы, согласилась-таки прийти на организованную ею вечеринку, благо это был вечер пятницы. Как Твайлайт и подозревала, ничего хорошего из этого не вышло. Пока все были трезвые, еще можно было смириться: тема учебы и преподавателей то и дело всплывало, и об этом Твайлайт было что сказать. Но по мере того, как увеличивалось количество пустых бутылок, падал и интеллектуальный уровень окружающих — тупее становилась музыка и бессвязнее речь. Друзья Софии распались на группки по интересам — кто-то танцевал в соседней комнате, кто-то просто целенаправленно надирался, громыхающее гогоча над плоскими шутками: сама София со своим парнем быстро свинтила в спальню и Твайлайт не хотела знать, чем они там занимались.

И в тот момент, когда пришлось буквально дать по рукам Стивену, которому внезапно смертельно захотелось потанцевать именно с ней, Твайлайт решила, что с нее хватит и свою квоту социальных активностей она выработала на год вперед.

Чего она не знала, так это того, что Стивен пошел следом.

Вместо того, чтобы заказать такси, Твайлайт решила пройтись — прямиком через парк, чтобы ночная прохлада и шорох листьев вымели из головы легкий алкогольный шум (она все же позволила себя уговорить на пару стаканов пива) и немного успокоится.

Ну почему люди должны быть такими глупыми?! Все, от родителей до психолога, продолжали говорить, что она должна завести друзей, но где, черт возьми, их искать, когда вокруг одни беззаботные идиоты?! Честное слово, лучше уж быть одной, чем среди... этих.

Гнев и разочарование свернулись в жгучий колючий комок где-то в районе груди, звенели на одной бесконечной высокой ноте и Твайлайт казалось, что она сейчас взорвется: плачем ли, криком или... чем-то еще.

В самый разгар длинного монолога об интеллектуальной неполноценности человечества, ее догнал Стивен. Наверное, не стоило называть его "пьяной свиньей", даже не выслушав, что он хотел сказать, и не стоило превращать мысленный монолог, абстрактно обвиняющий всех и никого, в уничтожающую речь, направленную на одного человека.

Наверное, Твайлайт и правда зря это сделала. Но вот чего не стоило делать самому Стивену — так это толкать ее, сбивая на землю. Не стоило кричать в ответ о высокомерной маленькой дряни, которая слишком много о себе возомнила. И уж точно зря он навалился сверху, прижимая ошеломленную Твайлайт к земле, обещая научить ее правильному поведению.

Эта странная звенящая нота взлетела куда-то под небеса, а потом, на своей самой высокой точке — лопнула, и вместе с ней лопнула и какая-то невидимая стенка, что удерживала внутри горячий колючий комок... чего-то.

И мир сошел с ума.

Сначала закричал Стивен. Открыв зажмуренные от страха глаза, Твайлайт увидела сокурсника, бьющегося в тисках прорвавших гравий парковой дорожки толстых корней. Шипы на коре этого неведомого науке Нечто глубоко вонзились под кожу Стивена, сами корни утолщались и удлинялись, прямо на глазах вырастая из причудливый куст, скрывая под собой уже не орущего — хрипящего парня. Последнее, что увидела Твайлайт перед тем, как корни скрыли его целиком — пепельно-серое лицо с ломкой, как древний пергамент, кожей, обтянувшей внезапно лишенные мяса кости. На пару секунд все замерло, а потом куст взорвался новыми побегами, ломая землю вокруг корнями и шипами.

И когда первый, пока тонкий и нежный корешок коснулся ботинка Твайлайт, она наконец отмерла. Пинков отшвырнув от себя корешок, она торопливо отползла подальше. Попыталась подняться, но ватные, слабые ноги отказывались держать онемевшее тело и она упала обратно. Корни ветвились и множились, окружая девушку и в тот момент, когда они сомкнулись над головой, до нее, наконец, дошло.

Она не выберется отсюда живой.

И тогда этот новый горячий комок в груди взорвался еще раз — плотным фиолетовым пузырем окружил Твайлайт, отшвырнув назад... и заперев ее внутри. Пометавшись из стороны в сторону, постучав о лиловые прозрачные стенки, она, наконец, смирилась. Сжавшись в комочек, она спрятала голову в коленях, молясь только о том, чтобы проснуться от этого кошмара.

Твайлайт не знала, сколько времени провела так. Плотоядный лес вокруг натужно скрипел, ни на секунду не прекращая расти и двигаться и ни иного звука не проникало внутрь. Переплетение шипов и корней скрыло небо и звезды и единственным источником света оставалось силовое и собственное бледно-зеленое свечение древесины. Твайлайт уже почти смирилась с тем, что умрет здесь, когда сквозь скрип и шорох она услышала человеческий голос.

Обладательница этого голоса мирно спала сейчас рядом, растянувшись на диване. Вместо глухого черного костюма — коротенькие шортики и плотный спортивный лифчик, не скрывающие примерно ничего: ни длинных стройных ног, ни плоского живота, ни роскошной густой гривы явно крашенных алых волос с золотыми прядями, разметавшихся по подушке. Красивое лицо с тонкими правильными чертами было по-сонному расслабленно и безмятежно. Девушка... Сансет... спокойно посапывала, игнорируя разбудившие Твайлайт солнечные лучи, хотя диван стоял прямо напротив окна.

И точно так же безмятежно, как сейчас спала, девушка вела себя ночью: игнорируя чудовищный комок плотоядных корней и жуткий скрип движения древесины.

"Ты не сможешь навредить мне. Я такая же, как ты"

Она дружелюбно улыбалась и говорила нежным, ласковым тоном, безмятежно отмахнулась от ситуации: "а, со всеми бывает", словно видела такое каждый вторник, и точно знала, что делать и что говорить.

Припомнив ее слова, Твайлайт осторожно потянулась к тому плотному комку, что образовался где-то в районе груди, чуть правее сердца, прямо позади грудины, и убедилась, что — да, все это было на самом деле. Странный комок потерял свою тяжесть и жар, превратившись из шипастого свинцового шара в пушистый сгусток почти живого тепла. Едва "коснувшись", Твайлайт спохватилась и торопливо отдернула метафорические руки, но Нечто осталось инертным: силовых полей не появилось и даже алая герань не подоконнике не отрастила зубастую пасть.

Прежде, чем Твайлайт могла хотя бы задуматься, что делать дальше — будить ли Сансет или попытаться по-тихому смыться — решение было принято за нее. На тумбочке рядом с кроватью завибрировал телефон и на загоревшемся экране Твайлайт с ужасом увидела надпись "Мама". Торопливо схватив смартфон и выключив звук, девушка уставилась на экран. Родительский звонок повернул ее мысли в новом, еще более тревожном направлении: "Божечки, что-ж теперь делать-то?!"

Она вызвала плотоядное древесное чудовище в парке! Сбежала (пусть и не своими ногами) с места преступления! Убила человека!

Из ступора ее вывел сонный голос:

— Я бы на твоем месте ответила.

Вздрогнув, Твайлайт вскинула голову. Приподнявшись на локтях, Сансет широко зевала, не потрудившись прикрыть ладонью рот.

— Уааа... Они ведь могут и в полицию позвонить, уйдя в голосовую.

Твайлайт перевела взгляд на все еще мигавший вызовом экран. Все это, конечно, верно, но... что говорить?

— Ой, да ладно, — фыркнула Сансет, садясь на диване и растирая ладонями лицо. — Пришла домой, легла спать, только проснулась, знать ничего не знаешь. Это легко.

Сглотнув, Твайлайт со второй попытки приняла вызов и, поднеся телефон к уху, тихо сказала:

— Да?

— О, Твайли, слава богу! — тут же воскликнул мамин голос из динамиков. — Мы только что включили телевизор! У вас там такое!.. Ты в порядке?

— Я только проснулась, — охрипшим от волнения голосом ответила Твайлайт. — Эээ... что случилось?

— Какие-то сумасшедшие уничтожили парк рядом с твоим колледжем!

— Не преувеличивай, мама! — нервно рассмеялась Твайлайт.

Это же не могло зайти так далеко, правда? Та штука было здоровенной, но чтобы весь парк?..

— Я не преувеличиваю! Да ты сама посмотри! Потом... ты точно в порядке?..

— Жива и здорова. Я вообще только проснулась, — повторила Твайлайт. — Слушай, мам, давай потом? Я посмотрю, что случилось.

— Обязательно посмотри, это полнейшее безумие, — уже спокойнее, хотя все еще встревоженно ответила мама. — Этот мир сходит с ума. Будь осторожней, Твайли, умоляю. Старсити и раньше был беспокойным городом, но сейчас вместо пистолетов у этих психов черт знает что из комиксов.

Твайлайт вздрогнула. Ей не нравилось быть ни психом, ни "черт знает чем".

— Ладно, мам, давай до завтра, — торопливо закончила она, пока та не успела наговорить еще чего-нибудь. — Передавай всем приветы.

И закончила вызов, не слушая ответа. Расстроенно бросив смартфон на кровать, она мрачно уставилась на черный экран.

— Я уверена, знай она, что произошло на самом деле, то не сказала бы всего этого, — нарушила тишину Сансет.

Подняв глаза, Твайлайт кисло улыбнулась, казалось, искреннему сочувствию на лице девушки.

— Да, наверно, — со вздохом согласилась она.

— Так... завтрак? — спросила Сансет после пары секунд тишины.

Едва вопрос был задан, Твайлайт внезапно поняла, что — да, она действительно готова съесть слона.

Дождавшись ее кивка, Сансет встала с дивана. Едва та повернулась спиной, как стала видна огромная татуировка двухцветного — наполовину алого, наполовину желтого, распределением цвета похожего на символ инь-янь — солнца на всю спину. Центр рисунка располагался чуть ниже лопаток, скрытых лямками лифчика, изогнутые серпами лучи почти доходили до плеч и нижней части спины. Самые длинные из них, вертикальные, уютно устроились один — на задней стороне шеи, второй — прятался под тканью шорт.

"Она странная" — подумалось Твайлайт и почему-то именно эта мысль вытолкнула на поверхность другую: ту, которая должна была прийти ей в голову самой первой.

— Сансет! — окликнула она.

Не останавливаясь, девушка оглянулась через плечо:

— Ммм?

— Спасибо, — всей возможной искренностью сказала Твайлайт. — Ты спасла меня.

— Ну, не могла же я оставить весь этот бардак неприбранным? — улыбнулась Сансет и, словно тема была исчерпана, сунула нос в холодильник. — У меня есть йогурт, яйца и кофе. Извини, никакого мяса в этом доме.

— Все, что угодно, лишь бы побольше.

— Окей. Ванная там, если что, — махнула Сансет рукой.

Пока Сансет возилась на своей крохотной кухне, Твайлайт решила для начала последовать совету матери. Гугл не подвел: запрос по словам "колледж Гриндейл", "парк", "происшествие" и "суперы" выдал гору ссылок и видео. Глубоко вздохнув и едва не зажмурив глаза, она перешла по первой ссылке.

"О боже, он огромный!"

Это казалось невозможным, но все было еще хуже, чем казалось Твайлайт изнутри силового поля, в котором она сама себя заперла. Эта... штуковина была не просто большой — чудовищно большой, наверно, метров пятьдесят в диаметре и походила на живую и хищную версию перекати-поля. Причем, кажется, до сих пор не прекратила расти, судя по тому, как колыхалась земля вокруг, вспухая волнами новых корней. Большего было не разглядеть — запись велась на камеру мобильного телефона откуда-то с верхних этажей домов по соседству.

А потом все это взорвалось самым настоящим солнцем в миниатюре и Твайлайт тут же поняла, какое именно значение имеет татуировка на спине ее спасительницы.

— Красивое, правда? — гордо улыбнулась Сансет, распознав, видимо, характерные звуки. Повернувшись к Твайлайт, она прислонилась к холодильнику. Рядом, даже без единого взгляда с ее стороны, яйца разбивали сами себя в миску, а рядом парил в ожидании венчик и пакет молока. — Это я сделала!

Красивое... было одним способом описать это. Ужасающее — было другим. Чудовищное — третьим.