Михаил Александрович Накашидзе, впал в отчаяние!
— Не надо отчаиваться, Князь! Ваши постулаты с самого начала были неверны.
— Как, это?!
— Наши военные слишком на деньги прижимистые да мозгами замшелые, — поучал я его, — Вы с самого начала сделали неверный коммерческий ход, предложив им — ещё до знакомства со мной, купить ваши бронеавтомобили!
— А, что же мне делать?
— А, не надо отчаиваться: жандармы и банки — вот откуда можно хорошо стартануть! Ну, а там видно будет...
Для жандармов выпускался бронированный "автозак" на базе "Скифа" — для перевозки особо "ценных" арестантов, а для государственного и коммерческих банков — бронированный "сейф" на собственном ходу. События Первой Русской Революции ещё были свежи в памяти: "эксы[22]" революционеров для пополнения партийной кассы — в которых не преминул отметиться и будущий "вождь всех советских физкультурников" и, банки не экономили на безопасности перевозимых ценностей.
Про Балканские войны, уже все забыли, да?
Ну, если совсем коротко: в Первой Балканской Войне, Болгария, Сербия, Греция и Черногория, сгэпавшись в кучу вломили вконец одряхлевшей Оттоманской Империи и поделили меж собой кой-какие её земли западнее Босфора и Дарданелл... Но видно, как-то не так поделили — не "по справедливости"!
Поэтому тут же вспыхнула вторая Балканская Война: в этот раз, все вместе — не исключая Турцию и, примкнувшую к ней Румынию, "дружили" уже против возомнившей себя "региональной сверхдержавой" Болгарии.
Я про эти "войны", длившиеся с двенадцатого по тринадцатый год, вспомнил по причине участвовавших в них многочисленных русских добровольцах — в том числе и, нашего "военного сектора".
Считая Балканские Войны "генеральной репетицией" перед Великой Войной, Спец и Генша, крайне оперативно сформировали на мои деньги Русскую Добровольческую Бригаду — обе войны сражавшийся на стороне сербов. Бригада состояла из стрелкового батальона, конного эскадрона, инженерно-сапёрной роты, артиллерийского "мортирно-гаубичного" дивизиона и авиакрыла из пяти "Бурсаков" последней модификации.
Ах, да! Роту связи и ремонтный взвод забыл упомянуть...
Личный состав бригады, где-то на четверть состоял из наших "отморозков" — как вернувшихся из Кореи, так и молодняка — только что закончивших "Школу Охотников-Промысловиков" и, из изъявивших желание повоевать за сербских "братушек", русских волонтёров-добровольцев.
"Добровольцев" было через край, поэтому выбирать было из чего! Предпочтение отдавали, конечно, уже знакомым с военным делом — "волонтёрам" из казаков, офицеров и вышедших в запас солдат русской армии. Значительная их часть, уже имела боевой опыт — из числа "отравленных" войной. Русско-Японской Войной...
В стрелковом батальоне и кавалерийском бригаде имелось по автомобильной роте — с полусотню легковых и грузовых автомобилей в каждой. Кроме старых, "обкатанных" "Хренней" и "Хандрозов" — уже проходило обкатку несколько "Кайманов" и "Шайтанов", а в кавалерийском эскадроне, кроме того — взвод бронеавтомобилей "Скиф" из четырёх единиц. Без пулемётов, конечно, но для разведки они вполне годились.
Пулемёты имелись в каждой роте — по два "Максим-USSR" и, по два "ружья-пулемёта" (ручника, то есть — по тогдашней терминологии), того же производства в каждом взводе.
В этой войне, наш "военный сектор" впервые засветился во всей своей "красе". Вышли, как говорится "из тени"!
Батальоном командовал сам Спец, Генша — естественно был у него начальником штаба, Гиви — начальником разведки Борода возглавлял оперативный отдел, Кенвуд — связистов, а Бес — сапёров...
Лишь, Дока не было да Стрелка: первый, по причине болезни Айболита возглавлял Солнечногорский Госпиталь, а...
А, Стрелок к тому времени, уже умер...
Стрелковым батальоном командовал мой племянник Данила, эскадроном — его законная жена Лиза.
Да! Подросли детишки...
Вся верхушка нашего военного сектора, в тот раз — Спец, Генша, Бес, Борода...
Короче, все охотно позировали перед фото-кинокамерами, не скупясь давали интервью журналистам всех стран — ну и, так далее. "Пиарились", как только могли — по-русски говоря, набивая себе "цену" — зарабатывая авторитет у российских коллег-военных, перед решающими событиями.
Неожиданно, почти сразу после "перехода с концами", у "детишек" обнаружились очень неожиданные "таланты"! Э... Способности.
— А, племянничек то, у тебя — того...,— сказал мне несколько печально Мозгаклюй, — он, самый...
Женьку, я попросил "поработать" с Данилой, Лизой и Русиком — после "перехода"¸ я всерьёз опасался за их психическое здоровье. Особенно, за Данилино — убить в восемнадцать лет столько народу... Сами то, как думаете?! Я, вот — никого лично не убил и, то — после "перехода", каким-то психо-нервно-больным стал.
А, потом...
Сам себя узнавать перестал, а бояться — начал! Смотришь, бывало в зеркало, а там — какая-то гипсовая маска с мутными глазами...
— "Он самый"?! — встревожился я, — ...он — "прирождённый убийца", ты хочешь сказать?
— Да, нет... "Благоприобретённый"...,— печальнее печального продолжил Женька, — "прирождённый убийца", это — скорее к его Лизе относится...
— Да, ты что?! — я был в полном и безоговорочном афуе, — ты ж говорил, среди женщин таких не бывает?!
— Я и, сейчас говорю — не бывает! И, тем не менее — факт тебе на лицо.
Мозгаклюй был мрачен, как статуя мраморного Командора...
— ...Ну, блин! — я только головой помотал, как будто отгоняя приснившейся кошмар, — и, что нам с ними теперь делать?!
Женька Мозгаклюй развёл руками:
— Если, не хотим заполучить "сладкую" парочку — Бони и Клайда нижегородского разлива... А, потом и, возможно — "славную" семейку Беккер, то надо их чем-то занять: лучше всего, надо дать им возможность убивать на войне...
Ну, блин...
— Ну, чего хорошего, а этого я могу пообещать сколько угодно!
Впереди у нас было лет тридцать лет почти беспрерывных войн...
— А, Русик, что? Он, кто?...Новый Доктор Каннибал-Пицца?!
— Ну, зачем же так сразу?! Руслан — нормальный, обычный человек — причём, ещё очень молодой. Помучают немного по ночам кошмары, потом пройдёт... Лишь бы не запил — но, с этим я обещаю поработать.
Потом в сторону, но я услышал:
— Хотелось бы знать, что за детишки у этой "парочки" народятся... Заранее хотелось бы.
Я бы тоже хотел бы узнать, да навряд ли, уже получится — на этом свете, по крайней мере! Их старшего сына, почти сразу же забрал к себе на воспитание её отец — по народному, калмыцкому обычаю и, я его больше не видел. Остальные трое детей — две девочки и мальчик, растились и воспитывались в специально подобранной крестьянской семье... Родители их, конечно, навещали — два-три раза в год, в лучшем случае.
Пока, вроде, в ничём таком — особенном, замечены не были... Дети, как дети! Росли, учились, шалили... Выросли — работают и служат.
Всё с ними нормально!
Кстати... Сразу расскажу про Бориса Саналовича — Бату, стало быть... Чтоб, больше не возвращаться.
В тринадцатом году он ко мне попрощаться пришёл — ровно за год до начала Великой Войны:
— Уходу я от тебя, Дмитрий Павлович!
Это было довольно-таки неожиданно — с Бату у меня никаких проблем, никогда не было: производительность двух его конезаводов вот-вот — к семнадцатому году, должна была достигнуть максимальной производительности. Я, иногда и забывал про его существование — до того, у меня с ним проблем не было!
— ...Как это, "ухожу"?! — признаюсь, я растерялся! — ...Куда? Ведь, столько вместе... Ведь, только-только!
— У меня ведь, есть свой народ — калмыки! — в узких прорезях глаз Бату, ничего прочесть было нельзя, — им, скоро тоже... Достанется.
Что я знал про историю калмыков?...Вроде, при царе они были приравнены в правах к казакам, в Гражданскую воевали за белых и прославились храбростью и зверством, а в сорок третьем — вместе с чеченцами и крымскими татарами, были выселены со своей земли Сталиным за сотрудничество с немцами.
Специально потом искал — в наших бумагах с "послезнинием": про калмыков ни слова.
— Ну, что ж — если, ты так решил... Не жалко всё бросать, Борис Саналович?
— Мы, калмыки исповедуем буддизм, — лишь, легко усмехнулся тот, — мы привыкли терять всё, ни о чём не сожалея. Тем более, всё у меня налажено, везде расставлены надёжные, проверенные люди. Доверяй им и, всё у тебя будет хорошо с коневодством, Дмитрий Павлович!
— Ну, тогда... Увидимся, Борис Саналович!
— Навряд ли...
— Тогда, прощай! Удачи тебе — где б, ты не был...
— Прощай, Дмитрий Павлович! И, тебе удачи — что б, ты не делал...
Больше, я Бату никогда не видел и ничего про него не слышал. Как в воду канул! Вот только, всю Продолженную Войну калмыки были на стороне красных, а к Лизе в бригаду — уже с четырнадцатого года, из Калмыкии приходили добровольцы — смелые до безумной отчаянности парни-джигиты и, не было у неё и у Республики, никого преданнее их...
В том ночном — в последнем её бою, с Лизой бок о бок билось с сотню всадников-калмыков и, даже возникла легенда, что не погибла она вовсе, а её — тяжелораненую, спасли в кромешную темень и, увезли к отцу в Калмыкию, последние из них выжившие.
Жаль, что скорее всего, это — всего лишь красивая легенда.
Разведение лошадей имеет свои законы и сроки. Максимум "производительности" оба наших конезавода пришёлся как раз на семнадцатый год... К тому же времени, вступило во взрослую жизнь большинство воспитанников нашей — "корпоративной" системы образования, многие из которых посещали конно-спортивные секции.
"Нижегородских тяжеловозов", прямо скажу — армия не оценила. Конечно, дури у них много... В смысле, их тяговая сила огромна. Но, очень уж привередливые к кормёжке! Овёс им подавай, качественное сено — на соломе, в отличии от простых крестьянских саврасок, они "работать" отказывались. Ну, что ж... Оставили эту породу для народного хозяйства! Автомобилей для него — мы до сих пор, выпускаем крайне недостаточно.
А, вот "Нижегородская Боевая" — "Будённовская" в девичестве порода, всем без исключения военным понравилась! Все её хвалили-нахваливали — и, друзья и враги.
Мозгаклюй, как только предоставлялась возможность, занимался Данилой и Лизой, отшлифовывая их — как природные, так и "благоприобретённые" способности:
— Народу и общественному мнению, нужны герои, понимаешь? — объяснял он мне прописные истины, — чтоб было кем гордиться, на кого равняться... Не нами было придумано — ещё очень задолго до нас.
После Балканских Войн, Спец и "компания" были очень популярны в России. Очень! Имя Данилы тоже — у всех было на слуху...
Но, всю популярность их — всех вместе, затмевала слава Лизы! Сама Николашка, трясущимися ручонками, ей на аккуратный бюст какую-то висюльку повесила!
Я при этом лично присутствовал — как главный спонсор "добровольцев"...
У меня было ощущение, что только Лиза ему мигни да улыбнись — бросил бы он свою гемофилильную Алису, трон, царство... И, умчался бы за ней куда угодно!
Однако, на церемонии, Лиза была леденяще холодна — сама строгость и, неприступна — как скала Эвереста...
Сама Афина — БОГИНЯ ВОЙНЫ!!!
Я и, предположить раньше не смел, что на свете могут существовать такие женщины...
Однако, я хотел ж, не про неё рассказать! Я хотел про себя — про любимого. Ну и, заодно — про русскую бронекавалерию...
Еле-еле, к войне успели: в четырнадцатом году уже, начался серийный выпуск лёгкого броневика "Номад", сконструированного с широким применением узлов от "Каймана".
Его несущий корпус был сварен из восьми— миллиметровых бронелистов, катаемых на Выксунском Металлургическом Заводе — входящем к тому времени в "Корпорацию USSR", расположенных под рациональными углами и, вообще, не пробивался тогдашними винтовочными пулями... Ну, кроме пуль "Бура", конечно.
Правда, немцы достаточно быстро наш "Бур" переплюнули — разработали противотанковое ружьё, калибром тринадцать миллиметров. Досталось от него и, нам и англичанам — высунувшихся в пятнадцатом году со своими танками...
Немцы, это не тот народ — которых испугаешь "вундер-ваффлями". Они сами, сцуко, ими пугать горазды!
...Ну, а уже на корпус и в корпус — "цеплялось" и монтировалось и, всё остальное.
Башня была двуместной: командир и стрелок-наводчик пулемёта "Максим-USSR-К" — "казематного", то есть. Ну, а с семнадцатого года — четырёх— линейного "Грохота".
— Надо сразу же приучить "предков", что в башне любого бронеобъекта должен быть освобождённый от прочих обязанностей командир экипажа, — поучал Генша.
Естественно, на башне был "грибочек" — командирская башенка, куда же без неё?!
Мы все, очень хорошо усвоили законы попаданческого жанра...
Как и, его прародитель "Кайман", "Номад" был полноприводным — с колёсными редукторами, наподобие у "наших" "БТРэров" и, потому, среди тогдашней "бронетехники", отличался просто невероятной проходимостью.
В конце шестнадцатого пошёл в серию тяжёлый бронеавтомобиль "Печенег", на базе двух— тонного грузового "Шайтана". Три ведущих оси, тринадцати— миллиметровая "вертикальная" броня, первая в мире специальная танковая — "казематная" по официальному названию, сорока семи— миллиметровая пушка "Гочкис-USSR — К" в трёхместной башне... Приёмо-передающая УКВ радиостанция! У командирских машин. У "линейных" — только приёмник...
МОЩЬ!!!
Но, МАЛО!!! Очень мало их было выпущено — по сравнению с "Номадом".
Наш первый "нормальный" броневичок военным сразу же понравился, а наш Князь — Михаил Александрович Накашидзе, имел очень хорошие связи в тогдашней военной среде России и обладал некой "пробивной силой"... Сразу же после начала Великой Войны, он смог пробить "железные" генеральские лбы и, первая учебная бронекавалерийская бригада была создана.
Состав частей бронекавалерии со временем и по обстоятельствам, менялся — бывало, бригады численно обгоняли кавалерийские дивизии, бывало — становились малочисленнее полка того же профиля... От обстоятельств, условий и возможностей зависело!
Первая "учебная" бронебригада состояла из батальона мотопехоты — три мотопехотных роты и одна "бронепулемётная" — десять "Номадов"... Ну и, некоторые другие подразделения — не буду всё перечислять.
Каждый из двух "сабельных" эскадронов бригады, имел столько же "Номадов" и, про свои "сабли" вспоминал крайне редко — кроме броневиков, в нём была пулемётная и миномётные роты на "тачанках"... Правильнее, его надо был назвать "конно-пулемётно-мортирный" эскадрон!
Артиллерийский дивизион сто семи— миллиметровых гаубиц, рота сапёров на автомобильном ходу, рота связи... Был бы здесь Генша, он бы всё рассказал бы более подробно!
Позже, в состав бригады особняком включили роту тяжёлых бронеавтомобилей из десяти "Печенегов"...
Естественно, я сделал всё от меня возможное, чтобы основным костяком этой и других бригад бронекавалерии, были мои земляки-нижегородцы... Более того, я сделал всё — прямо-таки, для меня невозможное, что бы Первая Бронекавалерийская Бригада, дебютировала не ранее — чем в мае шестнадцатого года на Юго-Западном Фронте во время Брусиловского Прорыва!
