Сдерживаемые эмоции последних двух недель, нервное и физическое истощение от ада, который они пережили, настигли их. Пероль и его люди рухнули на землю, рыдая как дети, не в силах сделать ни шага. Все их давным-давно считали мертвыми, и Бижар просил посмертно наградить их за храбрый арьегардный бой при Мыонгчен. Из восьмидесяти четырех человек, защищавших Мыонгчен, шестнадцать достигли Черной реки. А сержант-шеф Пероль все еще нес свою бутылку шампанского.

Жертва 6-го колониального парашютно-десантного батальона лишь отсрочила, но никак не изменила судьбу северо-западного нагорья Вьетнама. Были спешно организованы две воздушные базы, Лайтяу и Насан; но они скоро превратились в крошечные дружественные островки в коммунистическом море, которое начало захлестывать северный Лаос. К началу ноября 1952 года противник достиг Черной реки почти на всем ее протяжении, а всего через две недели он достиг линии холмов между Черной рекой и рекой Ма, где французы организовали опорный пункт Насан, который был спешно укреплен четырьмя пехотными батальонами, одной артиллерийской группой и саперным отрядом, переброшенными по воздуху менее чем за четыре дня. И снова, когда серия сильных атак для разведки боем показала, что Насан потребует дорогостоящего штурма без дальнейших стратегических результатов, высшее командование Вьетминя просто обошло укрепленную зону, сковав французские войска небольшим прикрытием и продолжило свое победоносное и почти бесконтрольное наступление по широким пустым пространствам горного севера. Небольшой аванпост и аэродром Дьенбьенфу, который тогда защищала слабая пехотная лаосская часть, пали 30 ноября 1952 года. В связи с быстро ухудшающейся обстановкой, французское верховное командование решило еще раз сделать ставку на глубокий удар по коммуникациям и системе снабжения вдоль Красной реки, в надежде, что это заставит командование противника отвести большую часть своих ударных дивизий на северо-запад для защиты своих тыловых районов. Это было стратегический расчет, которое привел с французской стороны к осуществлению операции 'Лотарингия'.

Операция 'Лотарингия' должна была состоять из четырех конкретных этапов. На первом этапе, с 29 октября по 8 ноября 1952 года, наступающие войска должны были открыть плацдарм через Красную реку в направлении Футхо. На втором этапе плацдарм Футхо должен был быть расширен, чтобы соединиться с оперативной группой, направляющейся на север непосредственно из Вьетчи по шоссе ?2, затем обе группы должны были вместе продвигаться по шоссе ?2 в направлении Фудоан, где воздушно-десантная группа ?1 должна была быть сброшена точно вовремя, чтобы встретиться с колонной, продвигающейся по суше. Затем к обеим группам присоединится речной штурмовой дивизион, который предотвратит бегство любых сил противника по воде. На третьем этапе французские войска должны были уничтожить многочисленные склады вооружения и имущества противника, которые, как было известно, находились в районе Фудоан. Эта угроза главным складам противника, должна была, по мнению экспертов, привести к быстрому отводу основной массы сил коммунистов из района Северной возвышенности, чтобы спасти склады от полного уничтожения. Дальнейшее развитие прорыва будет осуществляться путем более глубоких ударов по территории, удерживаемой коммунистами, и будет зависеть от общей военной ситуации в дельте Красной реки и от успехов, достигнутых на предыдущих трех этапах. Силы, выделенные французским верховным командованием для операции 'Лотарингия' были, пожалуй, самыми крупными из когда-либо собранных в Индокитае для какой-либо одной операции: четыре полные мобильные группы, одна воздушно-десантная группа с тремя парашютными батальонами, двумя пехотными батальонами и пятью подразделениями коммандос; две танковые подгруппы и два противотанковых и разведывательных эскадрона; два речных штурмовых дивизиона, а также два артиллерийских батальона и серьезные саперные силы: в общей сложности, более 30000 человек.

Со стороны коммунистов, проблема была довольна проста. Поскольку приблизительная сила французского удара и направление, были хорошо известны, верховное командование коммунистов должно было пойти на рассчитанный риск, в надежде, что французский удар выдохнется прежде, чем он достигнет действительно важных центров снабжения в Йенбей и Тхайнгуен. (Надо понимать, что практически все передвижения французских войск в Индокитае происходили в 'аквариуме'. Поскольку практически никакие передвижения войск не могли происходить ночью из-за опасений дорого обходящихся засад, даже малейшее движение частей, танков или самолетов, немедленно замечалось населением и становилось известно агентам Вьетминя. Таким образом, единственным эффектом тактической внезапности, который мог быть достигнут, была скорость выполнения движения, а не сокрытие самого движения. Верховное командование коммунистов почти всегда имело довольно точное представление о французских силах в любом секторе и знало, сколько из этих войск может быть выделено для мобильных операций. Поскольку количество войск, необходимых для защиты определенного количества миль линий связи также было известной константой, можно было почти математически точно вычислить максимальную глубину французской операции и ее продолжительность. С французской стороны дилемма выбора между глубокой операцией в течении короткого времени или неглубоким проникновением в течении длительного времени, так и не была удовлетворительно решена. Операция 'Лотарингия' — яркий пример этой дилеммы. Прим. автора.) Поэтому генерал Зиап решил продолжить наступление на нагорье тай, но выделил по одному полку от каждой из двух своих ударных дивизий для прикрытия тыловых коммуникаций в долине Красной реки. Оба подразделения — 36-й пехотный полк 308-й пехотной дивизии Вьетминя и 176-й полк 316-й дивизии — были размещены в 'Малой Месопотамии' Северного Вьетнама, на низменной заболоченной равнине между реками Красная и Светлая. Обоим командирам полков был дан строгий приказ остановить французское наступление любой ценой до того как они достигнут Йенбей и Тхайнгуен, но им была предоставлена полная оперативная свобода относительно того, как достичь этой цели. Во всяком случае, им было сказано не рассчитывать на подкрепления.

Этот безжалостный метод, позволяющий каждому подразделению максимально исполнять свои обязанности, был одной из отличительных черт командования Вьетминя и всегда работал в полную силу. В двух других случаях, когда французское верховное командование нанесло сильный удар по одной из частей Вьетминя, в надежде отвлечь другие части коммунистов от их первоначальных целей, французы, к своему ужасу, обнаружили, что командующий противника никогда не использовал свежие резервы для прикрытия отхода уже потрепанных частей. Так было и в операции 'Лотарингия'.

С французской стороны, размеры и тяжесть вооружения частей, участвующих в наступлении, делали восстановление дорог и мостов главным условием движения и крайне замедляли ход операции. Три полнокровных батальона саперов, подкрепленных основной массой инженерных войск, имевшихся в распоряжении штаба Северного театра военных действий, день и ночь лихорадочно работали, перекидывая громоздкие понтонные мосты через многочисленные ручьи и заполняя глубокие бреши, пробитые в дорогах и дамбах диверсантами Вьетминя. (Попутно следует отметить, что на всем театре военных действий в Индокитае не было ни одного бульдозера на базе танка; вся работа должна была выполняться обычными бульдозерами, с водителями, полностью открытыми для снайперского огня противника.)

Ввиду того, что противник затопил район и разрушил дорогу непосредственно к северу от Вьетчи, французское верховное командование решило добиться хотя бы небольшой внезапности, выдвинувшись прямо на запад через устье Черной реки в направлении Хынгхоа, где местность выше 'Малой Месопотамии' была более удобна для движения танков и грузовиков. Оказавшись в Хынгхоа, французы планировали продвинуться на север к полуострову, образованному изгибом Красной реки и обойти оборону коммунистов с фланга, еще раз переправившись через Красную реку и создав плацдармы на другом берегу.

На исходе дня 29 октября 1952 года, первые штурмовые катера французов, идя на малых оборотах, чтобы снизить шум, покинули правый берег Красной реки напротив Трунгха и заняли плацдарм, не встретив сопротивления противника. Люди молча покинули катера и начали взбираться на вершину дамбы, в то время как связная группа саперов занялась развалинами того, что в мирное время было паромной переправой. Через несколько минут первый понтонный паром с легким танком на борту покинул Трунгха и вскоре после этого добрался до нового плацдарма. В течении следующих двух дней это место было укреплено и превратилось в опорный пункт к югу от перевала Деоки. Конечно, снайперы Вьетминя то тут, то там, делали несколько выстрелов по наступавшим войскам, но пока вся операция шла по графику и не встретила никакого реального сопротивления противника.

К 4 ноября на восточном берегу Красной реки были заняты три плацдарма и две мобильные группы в полном составе — мобильная группа ?1 под командованием подполковника Бастиани и мобильная группа ?4 под командоавнием полковника де Кергарава — начали свой бросок через болота и рисовые чеки в направлении дороги ?2. Через день, когда восстановление дороги был завершено, оставшиеся французские войска под командованием полковника Бонишона прорвались с плацдарма у Вьетчи в направлении Нгоктап. Перед лицом такой подавляющей французской мощи два батальона 176-го пехотного полка Вьетминь, оказавшиеся между двумя французскими колоннами, просто растаяли и ускользнули обратно к своим позициям. К 7 ноября французские войска заняли почти 500 квадратных миль территории противника, не встретив ни одного подразделения коммунистов.

К вечеру 7 ноября обе французские колонны встретились в Нгоктап; полковник Доделье, старший из присутствующих офицеров, принял командование объединенным наступлением на север. Среди собравшихся солдат царило приподнятое настроение, они были немного напуганы демонстрацией собственной силы и немного нервничали из-за очевидного отсутствия реакции противника. Слишком многие помнили, что большинство операций в Индокитае начинались с первоначальной медленной реакции со стороны противника, который, передвигаясь пешком, гораздо дольше концентрировал войска для контрудара. 'Но' — как говорили ветераны Индокитая — 'Как только вьет начинает что-то делать, он обязательно это сделает, а чем позже он отреагирует, тем хуже'.

Та часть операции, которая теперь предстояла, была самой сложной, поскольку требовала почти мгновенной точности со стороны трех различных сил, подчиненных трем родам войск:

Оперативная группа, под непосредственным командованием полковника Доделье, состоящая из мобильных групп ?1 и ?4, усиленных частями бронетанковых подгрупп ?1 и ?2, под командованием подполковника де Буаредона и майора Шпангенбергера, должна была пройти 25 миль между Нгоктап и Фудоан менее чем за семь часов, несмотря на сопротивление противника и потери, понесенные в сражении.

Ее прибытие в Фудоан должно было совпасть с высадкой воздушно-десантной группы ?1 под командованием подполковника Дюкорно в зоне выброске рядом с Донгтрай на Светлой реке, напротив Фудоан.

Речной штурмовой дивизион ВМФ должен был вскоре прибыть в зону выброски, принять на борт всех парашютистов, переправить десантников в Фудоан, забрать раненых и помочь подавить любое сопротивление противника, которое могло быть с другого берега реки.

Комбинированная операция такого типа никогда не является простой задачей управления. Проводимая с подразделениями различного национального происхождения и с таким разнообразным уровнем подготовки, какой только можно себе представить, у которых вообще не было времени отрепетировать начавшийся маневр, она представляла собой больше, чем обычное препятствие. Факт остается фактом: сухопутные войска Доделье, десантники и флот встретились в точно назначенное время.

И здесь сопротивление коммунистов сначала было формальным. Выдвинувшись ранним утром 9-го ноября из Нгоктап, бронетехника Доделье в лоб атаковала форпост коммунистов у деревни Тайбинь у южного входа в почти каньоноподобную четырехкилометровую долину Чан Мыонг. Но опять же, 36-й полк коммунистов, по-видимому, был еще не готов к затяжному бою. В течении короткого времени орудия танков зачистили форпост, а пехота, двигавшаяся с танками, заняла на время командные высоты по обе стороны дороги. Путь для беспрепятственного броска на Фудоан был свободен.

В дельте Красной реки тем временем погрузилась на громоздкие С-47-е воздушно-десантная группа Дюкурно. Поскольку в Индокитае никогда не было достаточного количества транспортных самолетов, для усиления двух транспортных групп французских ВВС, за несколько дней до операции все имеющиеся гражданские самолеты и пилоты были реквизированы. За несколько дней до рейда, гражданские самолеты патрулировали тройками над дельтой, к чему пилоты авиалиний не были привычны. Эта практика — фактически, по мере того, как шла война она была расширена до такой степени, что гражданские пилоты и машины, наконец, выполняли смелые миссии по снабжению коммандос в тылу врага и поддерживали ночное дежурство над сражавшимся Дьенбьенфу — сделала невозможным дальнейшее поддержание оперативной секретности, поскольку верховное командование должно было сообщать авиалиниям точные даты, когда были необходимы самолеты, сколько самолетов было необходимо и как долго они будут необходимы.

В то утро 9-го ноября самолеты медленно взлетали из различных аэропортов вокруг Хайфона и Ханоя, собирались к северу от Ханоя звеньями по пять машин, а затем направлялись на северо-запад аккуратными маленькими перевернутыми 'V', как стаи гусей. По дороге на север они видели длинные ряды танков и машин, ползущих по шоссе ?2 к месту их встречи. Контакт 'воздух-земля' поддерживался постоянно и командиры десантников знали, что до сих пор сопротивление было слабым.

В самолетах царило приподнятое настроение, когда люди цепляли за трос свои вытяжные лини. Примерно в 10.30 цель показалась в поле зрения — широкая открытая равнина, покрытая довольно сухими рисовыми чеками; почти идеальная зона выброски для десантников в Индокитае. Первым из двери самолета вышел, как обычно, тот кого французы называют 'Ле Сикки' — манекен, закамуфлированный под десантника и доутяжеленный до обычного веса человека. Этот манекен, сбрасываемый первым с парашютом, позволял измерить скорость ветра у земли, а также, если повезет, мог привлечь огонь противника и таким образом выявить некоторые вражеские огневые точки вблизи зоны высадки. В данном конкретном случае повезло и 'Ле Сикки', и десантникам, которые последовали за ним. Поблизости от зоны высадки, по-видимому, не было противника, и вся высадка проходила так же методично, как учебный прыжок. К 15.00 три десантных батальона Дюкорно собрались и первые речные боевые корабли причалили к берегу возле зоны выброски, чтобы забрать парашютистов и несколько легкораненых в ходе прыжков, начав переправлять десантников в Фудоан. В Фудоане стало очевидно, что противник недооценил скорость, с которой прибудут французы.