— Сдашь их мне или Анне, а она получит за них пару поощрений от начальства. — кивнул Берг-Дичевский. — Но нужны будут доказательства. Словесных объявлений будет недостаточно. Лучше мне, а то Аня начнет допытываться, откуда ты это нарыл, и почему этим занимаешься.

— Тогда мне нужны сведения прямо сейчас. Александра не раскрыла меня только потому, что я молчал — Степаныч — потому, что не часто общался с вашим сыном, а Анна от того, что похоже в ссоре с Егором и сама не стала со мной разговаривать.

Следующий час Петр Игнатьевич рассказывал мне про своего сына и его привычки.

— Про этого сукина сына Максима Милославского. Ты даже не вспоминай — все дети мои кровные и инцеста между ними не было.

Я молча кивнул, а он видя мои сомнения только скрипнула зубами и продолжил:

— Глумиться утырок. У самого проблемы, вот и бесится и других грязью поливает. По закону Егор должен был унаследовать главенство, но вот родился не одаренным. Как ножом по сердцу. От того Максим и назвал его бессильным, поглумился сукины сын.

— Тогда при чём тут ваша старшая дочь Анна?

Князь скривился как от зубной боли но промолчал и продолжил:

— В таких случаях все передается другому сыну, а у меня только дочки и рождались, его... Ждали как надежду, а он родился без дара. В таком случае один выход — главенство наследуется по женской линии, но девушка должна быть одаренной это раз, и нести службу это два — в той же полиции или армии. Анна как ты понял, подходит по обеим параметрам, да и характером сурова, в полиции работает. От того этот упырь отпускал шуточки свои поганые про плети и наручники.

— И была в ссоре с вашим сыном, — закончил я. — И от его недееспособности только выигрывает.

— Ей это ни к чему, — снова поморщился конгрессмен. — Без дара Егор ни на что претендовать не может. А что до её характера их отношений — это я виноват. Пережал шею. Если девчонку растить как обычно, а потом разом отобрать все платья и игрушки, одеть в униформу и объявить, что ей предстоит возглавить род и она не должна подвести, а потом гонять с оружием и по военным училищам это очень меняет характер. Поначалу она заменяла младшим мать, а потом случилось это. И она того... Сильно изменилась.

Я аж присвистнул. Нихрена себе у них в семье отношения. Помешанный на долге и чести отец так поступив с дочерью похоже озлобил и сделал её очень жестокой, лишив ласки и какого-либо сочувствия, а сына банально списал в утиль и сделал молчаливым отшельником просто за то, что тот родился не одаренным. Да тут к гадалке не ходи — она должна ненавидеть брата, или тайно, или в открытую. Не поэтому ли его сын стал пошёл по кривой дорожке?

— Знаю, сам виновен... — желчно выдавил из себя Берг-Дичевский. — Но не такому прохиндею как ты меня стыдить. Анна стала несколько более сурова. Но сейчас все измениться — у неё намечается свадьба с Романом, замуж выйдет девка и оттает душой.

Оттает ли?

Вслух я спросил:

— Кто такой этот Роман?

— Не аристократ. Просто сын богатого промышленника. Прав на наследование рода иметь не будет. Все останется у Анны. Он даже готов принять фамилию жены. Егор знал его, они хорошо общались. Информацию я тебе пришлю.

Одного человека можно исключить. Уже хорошо.

— А ваша новая жена?

Берг-Дичевский посмотрел на меня так, что чуть не застрелил взглядом.

— Нет. — ответил он наконец.

— А ее дети? — спросил я.

Помолчав немного он ответил:

— Да. Если примут мою фамилию.

В это момент заиграл вызов моего телефона. Звонила Саша — средняя дочь Петра Игнатьевича.

— Это ваша дочь, — сказал я.

— Возьми и скажи, что едешь со мной. — процедил хмурый как туча Берг-Дичевский. — Я не позволю какому-то аферисту жить под одной крышей со своей дочерью.

— Да Саша, — взял я трубку. — Я рядом с отцом... Нет... Нет Саша, мы хорошо пообщались и даже вспомнили моё детство... Нет Саша, я не вру. Все хорошо.

Я прикрыл динамик и сказал вслух:

— Она требует вас.

Петр Игнатьевич взял устройство и начал беседу с дочерью. Постепенно их диалог перешёл в спор.

— Хорошо Саша, — наконец согласился он. — Чон, поворачивай к Александре.

Водитель-азиат кивнул и выкрутил руль перестраиваясь.

Берг-Дичевский пару раз тяжело вздохнул, а потом сказал:

— Сейчас мы заедем к Саше, попьем чаю, после чего ты уверить её, что все хорошо и ты просто мечтаешь переехать ко мне.

— А почему бы вам просто не проигнорировать её мнение? — со скепсисом спросил я.

— Не зубоскаль, вор, — отрезал Берг-Дичевский. — Одной дочери я уже... Подложил свинью... второй не стану.

Мы въехали на Патриаршие, после чего поднялись в квартиру Саши. Едва я позвонил в дверь, как она тут же открылась, и увидев меня Саша тут же сграбастала меня в объятья.

— Егор, ты живой? Сергей Степанович сказал, что ты дрался как лев и отделал бандита который был втрое больше тебя.

Сзади раздалось покашливание. Саша отпустила меня и только сейчас заметила отца, который глядел на меня не очень добрым взглядом.

— Папа? А ты как здесь оказался?

— Разве я не могу навестить собственную дочь? — мягким баритоном спросил Петр Ильич. — Чаем угостишь дочка?

Саша неохотно обняла его и кивнула уходя кухню.

— Паскуда, — процедил глядя на меня Берг-Дичевский.

— А я что? Она сама меня обняла.

— А ты и рад. Слюни подбери. Тронешь мою дочь — проклянешь этот день.

— Вы тут ссоритесь? — тут же показалась Саша.

— Что ты доченька, мы с Егором просто обсуждаем того человека, который нелестно отозвался о нашей семье. — тут же переменился Берг-Дичевский. — Гадкий человек.

— Да? — Саша переводила взгляд с него на меня. — Егор вообще молодец. Степаныч рассказал, как он отделал троих нахалов. А ещё он помог поймать мне управляющих на воровстве.

— Да? — покосился он на меня. — Я совсем недавно подозревал, что у него есть такие таланты.

А это камешек в мой огород. Берг-Дичевский — считает меня мошенником.

За разговорами мы прошли пить чай.

— В общем так, дочка, — начал Берг-Дичевский старший. — Сегодня Егор уезжает...

— Нет, — отрезала Саша не дослушав.

— Что? — не понял Берг-Дичевский.

— Никуда он не поедет. Я его с тобой больше не отпущу. Один раз уже пропал без вести и ты отказался об этом говорить.

Петр Игнатьевич посмотрел на меня

— Саша, папа прав, — кивнул я. — Я уже большой мальчик и не должен тебя стеснять.

— Это он тебя научил? — повернулась Саша. — Ты. Никуда. Не поедешь.

Что тут после этого началось... Берг-Дичевский сдался и пошёл на попятную только тогда, когда его дочь заплакала. Однако он смог выторговать у дочери маленькую уступку — он пришлет ей повара.

На кухню зашёл сумрачный Степаныч.

— Петр Игнатьевич, тут Милославские письмо прислали. Конверт приметный. Вызывают барина на повторную дуэль не иначе.

Берг-Дичевский вскрыл конверт и нахмурился.

— Я разберусь с этим сам. — поднялся он из-за стола. — Егор, на пару слов.

— Тронешь мою дочь — убью, — тут же сказал он. — Или я или Сон. С этим письмом я разберусь. В остальном ты знаешь, что делать. Да, и ещё — денег из Сашки даже не думай тянуть. Если будут нужны какие-то вещи — тебе поможет Сон. Отчитываться о проделанной работе будешь перед ним. Он знает о твоей тайне.

В дверь позвонили,

— А вот и Сон. — кивнул Пётр Игнатьевич.

Сон оказался копией Чона — явный брат.

— Приветствую вас юная госпожа, — улыбаясь с лёгким акцентом произнес он.

— Ой, не стоит Сон, — смутилась Саша. — Александра. Если хотите — Александра Петровна.

Брат Чона посмотрел на меня словно рентгеном. Телохранитель для Саши и надзиратель для меня. Не всё так плохо — с этого азиата и его хозяина я поквитаюсь со своими обидчиками.

— Барин. У меня есть бумаги для вас, — дежурно улыбаясь кивнул мне Сон.

— Ну что дочь, проводишь меня? — прогудел Берг-Дичевский уводя Сашу.

Сон с бесстрастным лицом достал папку и протянул мне.

— Здесь данные о невесте Петра Игнатьевича и её детях, — сухо сказал он. — Там же списки всех контактов настоящего Егора за последние полгода. Пётр Игнатьевич сказал, что ты знаешь, что с этим делать.

А вот и данные на первых подозреваемых.

— И ещё, — коротко ответил Сон. — Пётр Игнатьевич просил передать тебе, чтобы ты не вздумал пользоваться положением. Никаких займов от имени его сына, никаких продажных женщин, никакого распутного поведения, и никакого флирта с дамами из других кланов. Я про Арзет.

— За кого ты меня принимаешь? — спросил я.

— За дублёра и нечестного человека, — прямо ответил Сон с каменным лицом.

— Хм... — ответил я. — А если мне нужно будет отлучиться в моих поисках? Останешься охранять его дочь или пойдёшь со мной? Мне нужно отлучиться для расследования.

— Дай руку, — бесстрастно сказал Сон.

Я вытянул ладонь. Он взял меня за тыльную сторону кисти, вспыхнуло, кисть немного защипало и на тыльной стороне проступила печать в форме дракона.

— Ау. Больно, — потряс рукой я. — Что это?

— Печать с моим Лебеном. Пока она на тебе её не снять и я буду знать где ты. Куда ты отправишься?

— Найти одного человека. — ответил я. — У него я нашёл фотографию Егора. Он скрывал лицо, но у него было двое шестёрок, которые не боялись показывать лица. И сегодня я видел в городе обоих. Узнаем что за это человек, узнаем, как он с этим связан.

— Хорошо. — кивнул Сон.

— Ты будешь мне помогать, или только надзирать? — спросил я.

— Смотря насколько успешно ты будешь делать своё дело, — бесстрастно ответил Сон.

— Хорошо, тогда дай мне свой номер. Может оказаться, так, что должен буду передать то, что нарыл, и быстро всё уничтожить.

Подумав Азиат кивнул, и продиктовал мне свой номер.

— Егор, ты куда? — спросила меня вернувшись Саша.

— Так, схожу прогуляюсь. — ответил я. — Доктор советовал.

— К ужину будешь?

— Обязательно буду. — ответил я.

Вырвавшись от Саши у которой явно был сестринский комплекс я спустился до первого этажа и замер. Полицейское управление было довольно далеко, а Степаныча или того же Сона с машиной не было, чтобы подбросить меня. Кретин. Надо исправлять положение и решать уже собственные проблемы — этот Сон уже навесил мне маяк.

Вдохнув и выдохнув я задумался о том, как поступить, а затем просто взял и сконцентрировал Лебен в ногах, распределил его по спине и пояснице и почувствовав, как задрожали усиливаясь мышцы неспешным бегом рванул прочь, потом повысил концентрацию Лебена и побежал ещё быстрей — бежать под усилением оказалось неожиданно легко и приятно.

Кто-то из этих двоих ублюдков сегодня увидит мертвеца, который вернулся с того света.

Глава девятая

Банка с ногтями

У искомого места я был через полчаса. При том потратив значительную часть своего резерва, но не испытывая одышки или мышечных болей. Просто замечательно. Медленным шагом я двинулся вдоль по улице осматривая её.

Искомых объектов на ней не было. От досады я сплюнул. Куда подевались эти двое из ларца? Отошли в туалет? Побежали за сигаретам? Сменили дислокацию и ошиваются сейчас у какого-нибудь районного отделения полиции? Вот будет обидно если это парочка здесь больше не покажется. От досады я чуть не ударил кулаком по стене, но вовремя сдержался.

Так, не унывать и не думать об этом. Нужно сесть и просто подождать. Наверняка оба эти типа появятся здесь снова. И хорошо, чтобы это были они — если это будет ещё один наблюдатель, которого я не знаю, то все пропало.

Отдышавшись я сел на лавочку и принял отдыхающий вид не забывая между тем следить за всем, что твориться вокруг. Сновали по своим делам городовые, пару раз прошел квартальный, ездили автомобили и расхаживали дворники.

Дворники здесь под стать Городовым — здоровенные, коряжистые, в фуражках с пластмассовым козырьком — такой дядя сам может скрутить хулигана. У каждого персональная будка-домик в квартале и график два через два.

Двенадцать часов такой дядя дежурит квартале два дня подряд поддерживая чистоту, потом идёт отдыхать, а ему на смену приходит сменщик. ЖКХ здесь работает как часы.

Я чуть не хлопнул себя по лбу. Точно! Дворник, вот кто мне нужен! Он бдеть должен регулярно и примелькавшиеся лица должен помнить.

Встав со скамьи я отправился к ближайшему мини-домику дворника. Повезло, что дворник был у себя и обедал.

— Здравствуй... Ээээ... — я схватился за живот.

— Иваныч я, — прогудел дворник.

— Иваныч, дашь уборной воспользоваться? — спросил я. — Отравился.

Дворник только охнул и без слов показал на вторую дверь.

— Травитесь всякой гадостью. — благодушно бухтел дворник. — Что же так...

— Иваныч, скажи, ты сегодня не видел двоих таких типов на лавках. Один худощавый и ежиком стриженый с бегающими глазами, суетливый, а второй ростом пониже, громкий и крикливый, и живот как пивная бочка?

— Видел, — насторожился дворник. — Оба тут были. Сидели и все высматривали кого-то. Ничего не творили, но так руки и чесались гнать их прочь — на воров оба похожи были, или на гопоту сраную, которая только и может телефоны отжимать.

Я чуть не подпрыгнул от радости. Иваныч описал повадки обоих один в один. У таких уродов просто в подкорке прописана можешь поведения.

— А чего их ищешь? — с подозрением спросил дворник. — Друзья твои что ли?

— Не дай бог. — честно ответил я. — Знать их не знаю, но этих двоих видел около своей машины, а потом кто-то колеса проколол и колпаки декоративные снял. Сам понимаешь, своя ласточка...

— Так и знал, что эти паскудники что-то сотворили. — сплюнул дворник. Как тебя звать-то сынок?

— Егор, — ответил. — Ладно Иваныч, спасибо, пойду, посижу тут ещё, покараулю.

Попрощавшись с разговорчивым дворником я вернулся на облюбованную лавочку. От нечего делать я достал планшет и стал лазить в нем коротая время. Вдруг, я заметил, как на одну из лавок очень удобную для наблюдения сел незнакомый мне мужчина. Я обратил на него внимание только потому, что он старательно кого-то выглядывал. Почтенного возраста в опрятной одежде, но с очень пытливым взглядом.

Я начал печатать какую-то чушь в текстовом блокноте и украдкой наблюдать за ним.

Писал я заметки, но в основном это был очень длинный сатирический рассказ полный сарказма про человека, который стал видеть у всех уровни, а потом попал в сражение Кутузова с Наполеоном, и шизофрения которую он звал Системой, которая выдала ему первый квест — спасти горящую Москву. А для этого он должен натаскать восемьсот вёдер воды. Весь этот бред я назвал 'Спасти Москву Левел Ап'.

После этого я продолжил наблюдать за мужчиной, но меня уже понесло — квест второй — потушить горящий сарай, награда конь +10 к передвижению и жареная курица.

Квест третий — утащить из Москвы двести килограмм еды, чтобы французы не могли пообедать.