Будни директора школы

— А я скажу..., — тут он надувается немного, грудь выпячивает, — а я скажу, что это ваша училка его просто затюкала. Он, может, и хочет, но ему не дали исправить! И я поэтому буду требовать...

— А не надо требовать. Я же и не спорю с вами. Пусть плохой учитель, ладно. Вы готовы к тому, чтобы по истории устроить экзамен и проверить, как ваш сын может отвечать? Заодно и учителя этого проверим. Ну?

— А так можно?

— У нас все можно. Сдаст экзамен — перетащим в другой класс.

-... А... педсовет?

— И педсовет еще раз проведем. Мне просто не нравится, когда родители обвиняют моих учителей со слов своих детей... Давайте, проведем такую проверку. Ну?

— А что я должен?

— Пишите заявление на мое имя с требованием принять экзамен по истории комиссией, так как вы не доверяете отметкам, выставленным вашим учителем истории. Кстати, приглашаю вас специально на этот экзамен. ...Вот, через три дня. Согласны? По срокам — согласны?

— Дык... Да я... Да он у меня за три дня учебник наизусть выучит!

— Значит, договорились. Давайте заявление. Видите, я пишу приказ и утверждаю комиссию... Учительницы вашей в комиссии не будет. Буду я, второй историк, и вот, завуч еще...

Через три дня в кабинете истории на втором этаже после уроков собралась комиссия из трех человек, двоечник с учебником под мышкой, его отец, худенький и все время дергающийся.

— Вот, скажи, — обратился директор к школьнику, — что ты выучил лучше других тем? Я хочу, чтобы тебе было легче сдавать, и чтобы отец посмотрел сам...

— ...Вот, учебник...

— Что, весь учебник выучил?

— Не-е-е, — хитро улыбается.

— А что все-таки лучше? Ну, давай по-другому пойдем... Вот, ты — парень. Тебе, наверное, про войны интереснее было?

Тот задумывается. Отец пихает его кулачком в бок, шипит:

— Отвечай директору, дурень!

— Ну, — неуверенно отвечает ученик.

— Значит, если мы будем не по всему учебнику тебя спрашивать, а только о войне, тогда тебе будет легче?

— Ну, — а сейчас гораздо увереннее — все же не весь учебник!

— Давай так сделаем. Вот мы, комиссия, даем тебе еще полчаса. Садись, полистай учебник. Напомни себе о войнах. Только о войнах.

Они с отцом садятся за первый стол, сдвигают головы, водят по оглавлению пальцем, перелистывают страницы, ищут "про войны". А комиссия пока занята своими делами. Директор подписывает книгу приказов, завуч с учителем заполняют журналы. Незаметно проходит полчаса.

— Ну, готов?

Он молча кивает головой.

— Тогда вот тебе билетики. Мы убрали все лишние, оставили только войны. Вопрос один, его и ответишь.

Его рука ползает над редким строем билетов, наконец, останавливается на одном. Переворачивает, читает вслух:

— Северная война.

Комиссия облегченно выдыхает: тема хорошая, можно много наговорить...

Директор берет со стола учебник, находит там нужный параграф, открывает на нужной странице и дает в руки отцу ученика: смотри, проверяй, слушай.

— Давай так, я понимаю, что просто рассказывать тебе трудно... Я буду задавать наводящие вопросы, а ты вспоминай и отвечай. Хорошо?

— Ну, — утвердительно кивает.

— Итак, с кем была Северная война?

Молчание, закатывание глаз, шевеление губами...

— Се-вер-ная, понимаешь? Се-вер-ная... Ну?

— ...С турками? — неуверенно произносит он. Отец поднимает голову от учебника, ошарашено смотря в затылок сына.

— Успокойся, успокойся, — директор встал из-за стола и стал прохаживаться по классу, стараясь успокоиться сам. — С турками... Северная война... А с кем же тогда турки воевали?

— Со шведами? — с надеждой в голосе спрашивает двоечник.

— Та-а-ак... Северная война. Прошу повторить для комиссии, кто и с кем воевал в Северной войне, — директор еще надеется, что парень просто перебирает известных ему врагов России.

— Турки со шведами, — уверенно отвечает тот.

Директор разводит руки и смотрит на родителя, сидящего с красными ушами над учебником:

— Ну? Что вы скажете?

Потом берет учебник в руки и поворачивает обложкой к ученику.

— История какой страны в этом учебнике? А?

— России, — уверенно говорит тот.

— Ну, так, тогда кто и с кем воевал в Северной войне?

— Русские! — доходит вдруг до него.

— Молодец. А с кем?

— С турками?

...

Ножик

— Вот! Вот все — ваша мягкотелость! Вот до чего она доводит!

Завуч притащила за руку недавно взятую в школу старшеклассницу. Именно "взятую". Она училась совсем в другом месте, но мама ее, старая знакомая директора этой школы, позвонила, поуговаривала, поклялась, что будет контролировать, объяснила, что только в этой школе девочке будет комфортно, что "ей же поступать"... В общем, согласился он. А теперь смотрел непонимающе:

— А что случилось?

— Как — что? Вы не в курсе? Драка! Драка и нож! Вот!

На стол был выложен складной ножик с пластиковыми под орех накладками, двумя лезвиями — побольше и поменьше — и штопором.

— У-у-у... Серьезный вопрос. Ну, оставляйте, оставляйте ее. Будем беседовать...

— Беседовать? С ней — беседовать? Да это же хулиганка! Она же с ножом!

— Все-все-все... Идите, контролируйте учебный процесс. Я буду разбираться.

Дверь закрыта. Звонок прозвенел. В коридорах наступила тишина. Старшеклассница сидела молча, смотрела спокойно в стену, положив руки на колени.

— Ну, чего молчим, чего в партизанку Зою играем?

— А чего говорить?

— И, правда... Чего говорить... Твой ножик?

— Мой.

— Зачем ты его в школу принесла?

— А что, в школе запрещено с перочинным ножом? Правда? А я и не знала. Есть такой закон?

— Хм... Умная?

— Да уж не дура.

— Ну, тогда посиди, помолчи.

Директор поднял трубу телефона и начал вызванивать мать ученицы. Школьница сидела молча, спокойно дожидаясь окончания беседы.

— ...В общем, приезжай и забирай свою. Вот прямо сейчас и забирай. А я пока разбираться буду. Сегодня у нас пятница? Два выходных впереди. Пусть уроки делает. Наверняка ее спросят. А в понедельник... Ну, что в понедельник. На учебу, а что еще. Ага. И без ножа только.

В тишине дождались приезда матери, которая влетела в кабинет, глянула на дочь, на директора, и даже не сказала ничего. Девчонку за руку, нож — в карман.

— Я разберусь, — поднял директор голову. — Но и ты разберись, пожалуйста. И в понедельник — без опозданий и с выполненной домашней работой. А то еще и это...

— Да они же сами! — дернулась девчонка. — Что вы все про меня, вы разберитесь!

— Я разберусь, разберусь... И сколько человек с ножами на тебя накинулись, и какими дубинками и кто махал, и кто еще был с оружием — во всем разберусь.

— Не было никого с оружием, — угрюмо пробасила она.

— Как — никого? А ты? — поднял брови директор.

— Это не оружие.

— А вот если бы ты порезала кого — было бы оно оружием. По всем законам. Ну, ладно. Хватит нам тут пререкаться. Марш домой уроки делать!

К вечеру картина произошедшего была ясна.

Новенькая пришла в класс, где давно сформировалась девчоночья иерархия. Пришла из деревенской школы. Пришла не так одетой — в той коричневой форме с фартуком. Да еще отвечала на первых уроках, когда ее поднимали. Не на отлично отвечала, но все же. На длинной перемене к ней подошли и предложили "выйти". Она спокойно вышла. А когда ей за углом школы сообщили, что сейчас ее будут бить, так же спокойно достала из кармана фартука ножик, открыла его и пригнулась слегка, махнув пару раз перед собой — приготовилась:

— Ну, начинайте!

Девчонки опешили, а появившаяся из-за угла завуч устроила им разгон, притащив "виновницу" к директору школы.

И что теперь делать? Мамке он перезвонил еще раз и в подробностях рассказал все. Пусть и она поучаствует в воспитании подрастающего поколения. А вот с этим классом пришлось разбираться на классном часе, пока все не разбежались на выходные.

Парни смеялись в голос, когда директор поднимал девчонок и по очереди при всем классе объяснял, кто и в чем виноват, показывал кодекс, называл статью за хулиганство, объяснял, что такое самозащита. В общем, довел чуть не до слез зачинщиц, до крика:

— Да нафиг она нам сдалась! Да не трогал ее никто! Только пригрозили!

А уж тут он сам устроил такой нажим, такой нажим:

— Ах, пригрозили! Начальники у меня в школе появились? Директора и директриссы? Грозят тут моим ученикам? Да я, да вас, да всех! Уважение потеряли к директору? Ну, я вам покажу, кто в школе начальник. Я вас в порошок! Я вас под контроль!

Ну, и так далее.

К понедельнику все успокоилось.

Тему закрыли. Только изредка, встречая в коридорах девчонку, директор пугливо шарахался в сторону и стонал жалобно:

— Только не ножом!

Смехом все и закончилось.

Информатика

— Так. Десятый "А", если не ошибаюсь? Чего столпились тут? На урок, на урок. Скоро звонок прозвенит..., — директор протискивался сквозь кучку старшеклассников, почему-то выбравших местом отдыха дверь его кабинета на первом этаже школы.

— Мы к вам, — не отступил от двери вихрастый подросток.

И тут же все задвигались, загомонили, зашумели:

— ...У нас информатика.. А она сама... А нам — экзамены... А мы в ВУЗ... А она — по учебнику... А мы не знаем...

— Стоп-стоп-стоп! — поднял руку директор. — Так мы ни в чем не разберемся до вечера. Всех сразу слушать просто невозможно, так что давайте уж ко мне в кабинет... Вот ты, ты, и ты... И ты, Свет, тоже. Ну, как, доверяете такой делегации?

— Да... Доверяем... А то... Наши... Да..., — загомонили в ответ школьники.

— Ну, тогда — быстренько на урок, а учителю скажите, что эти четверо — у директора.

Он вставил ключ в замок, повернул, толкнул с силой плотно закрытую дверь, обитую рейкой и покрашенную тускло-голубой краской.

— Заходите, — кинул через плечо, первым проходя вперед и занимая свое место за столом спиной к окну. — Рассаживайтесь... Ну?

Четверо старшеклассников, рассевшись парами вокруг столика, приставленного к столу директора, переглянулись, мотнули головами друг другу: мол, кто начнет?

— В общем, мы не довольны...

— Я тоже многим недоволен, — философски заметил директор, работающий в школе первый год, но уже нахлебавшийся всякого.

— Вы поймите! Мы же не просто так в десятом классе. Мы же поступать потом собираемся. И у нас — экзамены будут. И выпускные будут, и вступительные — тоже.

— ...Э-э-э... Ребята... Я ничего пока не понимаю. Давайте с самого начала. Время у нас есть.

— Видите ли, — вступил второй. — У нас — информатика. И по ней мы можем сдавать экзамены в школе. А в некоторые ВУЗы информатика — вступительный экзамен.

— Да. Поэтому мы ее, информатику эту, в обязательном порядке ввели.

— Но она не умеет! — чуть не выкрикнул кто-то из них.

— Да-да, она же по учебнику уроки ведет. Она нам просто страницу называет и предлагает ее заучивать или переписывать! И задачки. Просто из учебника, по пунктикам.

— Вот теперь понятно.

Директор был в замешательстве. В принципе, демократию он уважал и поддерживал, со школьниками и их родителями советовался, но чтобы вот так... Целый выпускной класс недоволен учителем...

— Давайте рассуждать вместе, хорошо? Это старая учительница, которая пришла в школу, когда никаких "информатик" в педвузах еще не преподавали. Она — математик. Как она вам математику преподает?

— Нет, ну, математику-то — хорошо... Математика у нас отлично идет... Математика — это ж математика..., — забубнили было сговорчиво посетители, но тут же. — А вот информатику — плохо!

— То есть, я правильно вас понимаю, вы хотите, чтобы среди учебного года я отнял у учителя уроки в вашем классе и передал кому-то другому?

— Ну, да... — переглянулись они.

— А вы уже придумали, кто будет преподавать информатику лучше?

— Но это же — кого вы назначите? Так ведь?

— Ну, здрасьте-пожалуйста. А вам опять не понравится? Тут заслуженный учитель — не нравится. С чего я должен быть уверен, что понравится другой? Так и будем учителей тасовать, а потом вы меня же и ругать приметесь, когда экзамены провалите?

Они молчали, упрямо глядя ему в глаза: решай, мол, мы ждем. А он думал, глядя на них: а вот в его годы могли ли ученики так просто прийти к директору и требовать смены учителя?

— Информатика у нас первый год. Даже класса компьютерного еще нет. Мы его приобретем и поставим, но учиться надо уже сегодня, — директор говорил медленно, подбирая слова и успокаивая тоном и их и себя. — Всех учителей вы знаете. Этот учитель ведет математику в вашем же классе и у вас с ним хорошие отношения. Если я "отниму" у него информатику, честно объяснив, в чем причина, то мы — а) не улучшим дело с информатикой, б) ухудшим дело с математикой. Я пока все правильно говорю?

— Правильно-то правильно... А нам как быть?

— А вот и порассуждаем... Значит, что я имею, как директор школы? Информатики у нас не знает ни один учитель. Любой из них начнет по учебнику. Хоть и я...

— А вот вы и возьмите, мы — с удовольствием! — заулыбались они.

— Вернемся к моим двум пунктам, уже озвученным: я не улучшу преподавание информатики по сравнению с опытным математиком, а вот с математикой у вас сразу станет хуже — ну, это ж психология, как вы не понимаете!

— А что нам делать? Нам — экзамены сдавать!

— Давайте так. Во-первых, вы нигде и никому не говорите, что ходили жаловаться к директору. Тихо-тихо! Именно — жаловаться... Как есть... В общем, это будет такой наш общий секрет. Во-вторых, я обещаю вам взять под личный контроль преподавание информатики в вашем классе. Посещу пару-тройку уроков подряд, поговорю с ней, поправлю, если надо будет. Не забывайте, я пока слышу только одну сторону, только вас... И, в-третьих, какие-то решения, меры какие-то я приму только после изучения вопроса. Кстати, после Нового года у нас появятся первые компьютеры — это я обещаю.

Старшеклассники переглядывались, вскидывали брови вопросительно, кивали друг другу...

— А вы, правда, контролировать станете?

— Я, конечно, работаю недолго, но пока никого не обманул, вроде?

— Тогда мы согласны! Просто у нас...

— Да-да. У вас — экзамены. Понимаю. Ну, что же, договорились, — директор при них записал в свою рабочую тетрадь обозначенные им пункты, встал. Они тоже подскочили с мест. Он протянул руку и пожал каждому, глядя в глаза и напоминая:

— И — никому ни слова! Мы договорились?

— Да! Да. Спасибо! — они расхватали сумки, оставленные у порога. — Ну, мы пойдем?

— Идите, идите. Скоро уже звонок.

Видеомагнитофон

— Скажите, вам видеомагнитофон не нужен?

— В каком смысле?

— Да, просто — видеомагнитофон. Понимаете, мы закрываемся, наш видеосалон, то есть, а ребята говорят, что вы можете у нас купить видеомагнитофон...

Это было время, когда за отечественными видеомагнитофонами "Электроника ВМ-12" записывались в очередь, а видеосалоны, расплодившиеся внезапно, знакомили население с достижениями зарубежной кинопромышленности.