Еще год, и камеры из личного пространства гекатесс будут убраны совсем, вместе с микрофонами. Потом начнется сокращение точек наблюдения и в общих помещениях. Скорее всего, история тумбочки исчезнет вместе с этими камерами и взрослением гекатесс. А жаль, хороший сказ получился у стажерки.
А пока, наблюдатель убедился, что две девочки дружно засопели и переключился на другие камеры.
Чуть позже, он внес свои пометки о происшествии и с любопытством прочел и комментарии воспитателя.
Три года, возраст, когда только начинают приглядываться к гекаторам и даже не пытаются угадать, что из них получится. Но все же отметка о способности наблюдать и ставить правильные вопросы нашла свое место в записях, как и склонность к излишней самостоятельности в поисках ответов.
Психолог в очередной раз внимательно прочел все что было в деле. Благо оно было пока совсем небольшим, всего в несколько страниц, и закрыл планшет. Мужчина только с сожалением воздохнул, вглядываясь в лицо на двумерном снимке малышки.
Они живут и учатся в самом защищенном месте. С ними занимаются лучшие воспитатели и учителя. И в дальнейшем, вот эта к примеру, Синта, станет украшением любого светского приема, если вообще захочет там появиться. И эту дочку фермера, без титула и наследства, зато со связями и исключительным положением при дворе, будут готовы принять в свой род даже высшие аристократы. Причем выбирать будет именно эта девочка. Чем не мечта для обывателя инфосети?
Только даже он, ведущий уже третью гекату, вряд ли сможет утверждать, что знает настоящую цену этим привилегиям. По меньшей мере своим детям и внукам он никогда бы не пожелал такой жизни.
Служба империи для малышки Синты началась еще в пеленках, с момента вживления ликалы. И он будет последним, кто усомнится в справедливости этого закона. В конце концов эту милую девочку никто не спрашивал, зачисляя в гекату. И уже совсем скоро она начнет понимать, что есть и другая жизнь, где нет кучи воспитателей с их требованиями дисциплины и личных достижений. Зато там, за стенами есть родные мама и папа. Да, опыт подсказывал, что очень скоро эта девочка узнает о существовании родных и как они поступили с нею. Через это проходят все приемные дети императора. И судя по пометкам воспитателя, у Синты вопросы появятся гораздо раньше, чем у других сестер. И будет беда, если ответы на них она снова начнет искать только внутри себя.
Спец тяжело вздохнул. Пока достаточно немного нагрузить девочку, пусть повозится с отстающими сестрами. А там видно будет. А завтра выносим на совет воспитателей предложение о запуске программы психологической подготовки ко дню представления родным родителям. Чтоб его Единый десять раз сожрал. А потом выплюнул, и начал все по новой.
Содержание
В начало страницы
Глава 3. Детский сад, продолжение
Жаркое светило уже добралось до той точки на золотисто-голубом небе, когда тени от деревьев внизу практически исчезают. В это время особенно контрастным становится ярко-зеленая листва рощ, расположившихся вдоль речек и вечно желтой травы почти заброшенных полей. И ни ветерка, даже птицы в такой жаре предпочитали тихонько прятаться в своих гнездах.
Через заброшенное поле ровной нитью тянулся проселок. Некогда, во времена еще первых поколений колонистов, это был первый намек на будущую автостраду. Сейчас, спустя два поколения, от тех планов осталось заросшее бурьяном направление, по которому неспешно двигался всадник.
Выцветшая рубашка и изрядно потрепанные брюки явно не один раз штопанные и короткие сапоги были неотличимы от того что обычно носили фермеры большинства колоний и окраинных провинций. Необычным для жителей других миров было животное, на котором сидел всадник.
Издали и на первый взгляд это была обычная лошадь. Разве что могло броситься в глаза слишком массивная голова, отсутствие гривы и шести на всем теле.
Знатоки, к которым безусловно относился и всадник, мог бы добавить еще с десяток отличий, неуловимых для неискушенного обывателя. И тут были бы и необычные раскрывающихся копыта на ногах, и самые настоящие клыки в пасти, да и вообще, в отличие от лошади, это было далеко не травоядное животное, хотя и не брезговало желтой травкой с обочины проселка. Это был Вром. И его всадник мог долго рассуждать о достоинства и недостатках своего животного, вот только обсуждать все это было не с кем.
Ниэл Рассан Карнэлойский мрачно обвел взглядом заброшенные поля, подумал и не стал подгонять животное. Ему спешить некуда. А поделиться с супругой своими невеселыми мыслями можно и попозже.
Всадник был третьим поколением переселенцев в эту некогда перспективную провинцию. По праву первопоселенцев его дед умудрился отхватить приличные надел земли и к нему даже титул барона.
С тех времен все что осталось, это право носить титул, не имеющий серьезного значения даже в своем собственном мире, чего уж говорить соседних провинциях. А в Центральных и вовсе вызывающий улыбку у всякого, кто удосужится навести справки.
Мир был и оставался почти идеальным для фермерства. Здесь не было зимы. Температура оставалась комфортной для человека и растений круглый год. А дожди проливались почти по расписанию и в количестве, достаточном для привезенных растений. В конце концов, из завезенных семя первые урожаи были даже пригодны в пищу.
Еще несколько лет назад научники кормили население провинции сказками, просили потерпеть и заверяли вот-вот ситуация наступит перелом в терраформировании планеты и ситуация для них начнет меняться к лучшему.
Но мир продолжал сопротивляться всему, что пытались с ним сделать разумные. Он позволял возделывать землю и высевать семена. Но урожай оказывался непригодным в пищу по содержанию металлов. С вдыхаемым воздухом, медленно, постепенно он отравлял организм колонистов. И для поддержания здоровья им приходилось каждый год выезжать в соседнюю провинцию. Даже не для лечения. Чтобы вывести из себя отраву, достаточно провести на чистом воздухе месяц. А потом можно вернуться обратно. Но если этого не сделать, начнется необратимое отравление организма.
Первопоселенцы должны были выезжать чаще. Увеличение срока безопасного проживания в три раза, это все, чего добились научники со своим терраформированием за три поколения. В остальном, продукты на столе фермеров только с первого урожая, второй уже вреден. Воду можно пить, но с использованием дорогостоящих фильтров.
Из всех завезенных животных местные условия пришлись по душе только вромам. Все остальные погибали, даже не давая потомство.
Рассан знал многих, кто, поверив в эти обещания залезали в долги, когда банки еще давали кредиты. И он сам бы сейчас был бы среди тех разорившихся бедолаг, если бы по случаю не нашел выход четыре года назад.
В конце концов, два года назад правительством и Советом по колонизации были окончательно перечеркнуты все надежды фермеров. Затраты на терраформирование планеты официально признаны неоправданно большими. Большинство населения или покинуло насиженные места или оставалось здесь в ожидании программы переселения. Только что их ждало на новом месте? Та же нищета, жизнь в пригородных трущобах или наемная работа на фермах. Начать все заново на новом месте в благополучном мире для возвращенца было нереально. А новых колоний просто не было.
Вром сделал неожиданный шаг вправо и с силой ударил ногой в небольшой кустик травы на обочине проселка и сделал резкий выпад головой. Короткий щелчок клыков, по длинной морде хлестнул полосатый змеиный хвост и исчез в пасти.
Рассан привычно подобрал повод и одобрительно потрепал по голой холке рукой.
Вромы, как это ни странно, вполне прижились в этом мире. Чему способствовало практически полное отсутствие здесь хищников способных справиться даже с молодым одиночкой, а также врожденная всеядность этих зверей. Кто бы мог подумать, что увлечение деда, считавшееся в начале семейной блажью, позволит его потомкам выживать в этом подлом мире. По сути, только семья Рассана их соседи, объединенные общим увлечением хоть как-то и сводили концы с концами.
Спрос на этих животных на рынке Арден был невелик и не позволял нарастить жирок. Но торговцы и охотники за тварями промышлявшие в Бездне не переводились. Да и в далеких окраинных мирах не переводился спрос на выносливый гужевой и верховой транспорт, способный постоять за себя перед тварями Бездны. Если бы только этот 'транспорт' не норовил оттяпать еще и руку вместе с протянутым пучком сена.
Дед увлекался не столько разведением, сколько дрессировкой этих сложных в обращении животных. Благодаря предкам, слишком рано ушедшим за грань, Рассан получил в личное пользование собственную методику дрессировки животных и имел все основания считать себя одним из лучших специалистов по вромам не только в Арден.
Когда стало ясно, что вромы это единственное, что может позволить хоть как-то существовать оставшимся поселенцам, соседи пошли по простому пути и стали отдавать ему в обучение своих животинок. Совсем не большой прибыток, если учесть, что спрос на обученных животных стабильно мал. Но все наряду с собственным стадом это позволяло содержать семью немного лучше, чем другие.
Рассан снова тяжело вздохнул, вспомнив об еще одном источнике дохода, весьма существенный, и который старательно прятался за двумя другими. Более чем законный, но слава Единому, тайному даже на уровне всей империи. Об этом даже с супругой говорили, пряча друг от друга глаза. Стыдно. А тема возникала постоянно. И чем дальше, тем больше.
И то, как можно на людях признаться, что ты живешь за счет фактической продажи родной дочери. Причем продал ее самому добровольно и в первые же дни после ее рождения. И вроде даже под благим предлогом. Что дочь будет удочерена императором, который и лбеспечит ей будущее. Но ведь продал и согласился со всеми условиями договора.
И кому какое дело, что с того момента и дня не проходит, чтобы они не вспоминали о девочке. Что жена ходит с потухшими глазами. И вообще, вся жизнь теперь у них только чтобы поднять двух старшеньких. Которым только в этом году вынуждены были рассказать, что их младшая отнюдь не больная. И не приезжает к ним хотя бы погостить не потому, что далеко и дорого от неизвестных дальних родственников добираться, а банально потому, что понятия не имеет о существовании родных сестер и вообще родителей.
Вром шагом прошел через раскрытые ворота к крыльцу. Хозяин фермы отвлекся от совсем невеселых мыслей чтобы расседлать своего любимца и хлопнуть по крупу отправляя в загон.
Он знал, что ждет его за дверью и оттягивал момент встречи до последнего. Все равно аргументов против того, что задумала супруга у него не было. И сам бы составил ей компанию, да на кого оставить ферму? И денег все равно не хватало.
Лихорадочный блеск в глазах супруги напомнили времена до того клятого договора. Впечатление портила только некоторая суетливость, с которой Арсана перебирала застежку дорожного пиджака.
— Ты уже готова? Рейс к Переходу только вечером. Тебе придется почти целый день провести вокзале в Эрмире.
— Знаю, но я лучше подожду там.
— Хорошо, пообедаем и полетим.
— Спасибо тебе. — Женщина через силу улыбнулась. Было видно ,что она всеми мыслями уже в дороге.— Я действительно больше не могу.
— Я жалею только о том, что наши средства не позволяют мне поехать с тобой — Вздохнул Рассан.
— Я только хочу увидеть ее. И сразу назад.
— Ты ведь понимаешь, что скорее всего не сможешь этого сделать.
— Но я. Хотя бы попытаюсь. Не даром ведь говорят, что сердце матери подскажет выход.
— Мама, если сможешь встретиться, передай что мы все здесь ждем ее.
— А вот этого точно никто не позволит сделать вашей матери. — Рассан недовольно посмотрел на старшую дочь. — Мы не должны общаться с Синтой до ее приезда на пятилетие. Мама едет только чтобы попытаться увидеть ее издали на публичных выходах гекаты.
— Узнать бы как она выглядит. — С тоской вздохнула женщина.
Рассан промолчал.
Кто бы предупредил его при заключении договора, что будет так паршиво. Знать, что у тебя есть младшая дочь и узнавать о ее жизни только через новостные передачи да со страниц фантов гекаты.
В сети есть список публичных имен с фотографиями, без названия рода. Поди догадайся, кто из них, кто? Настоящие имена появятся там только после знакомства с семьей. И опять же без продолжения.
В инфосети и в популярных передачах часто показывают гекаты их высочеств. Их подготовку, выступления на приемах или соревнованиях. С прошлого года стали брать интервью у девочек. Но никто и никогда не называет их настоящего имени. Всегда этот публичный псевдоним, который к тому же может меняться.
Узнав о существовании Синты, старшие дочки даже в клуб фанаток записались. Появился оказывается уже такой и у ее высочества. Да что толку то? Смотришь на эти полсотни фотографий, всматриваешься в веселые личики и думаешь, что ведь наверняка видел свою дочь. Вот только какая из них.
Ни для кого не было секретом, насколько тщательно охранялись гекаты детей императора. В Ортобы допускались только корреспонденты трех новостных каналов. Собственно, и те дальше спортивной площадки или бассейна не проходили.
Когда появилась идея нарушить один из пунктов договора вряд ли сказала бы и сама Арсана. В последние два месяца своей идеей она заразила и дочерей. Те чаще выезжали в соседний мир Эрмир. Там был небольшой домик без хозяйства. Зато, там был свободный доступ к инфосети. Втроем они просмотрели несметное количество передач. Даже те, когда ее высочество еще не родилась. И постоянно следили за сайтами фанатов с одной единственной целью.
И нашли единственное исключение из правил изоляции молодых гекатесс. Их, так же как гекаторов его высочества, регулярно вывозили для показательных тренировок в Центральные провинции. Как правило это были короткие выезды на несколько дней двух-трех пятерок и всегда в разные города, названия которых сообщались в последний момент. Из этого правила существовало только одно исключение — Игры гекат.
Один месяц в году, последний во втором триместре, когда ВСЯ геката выезжала в полевой лагерь оборудованный в одном конкретном месте. И тогда любой желающий мог наблюдать за занятиями детей хоть весь день, правда со специально оборудованной смотровой площадки.
Арсана загорелась идеей приехать туда в качестве туристки и лично понаблюдать сразу всех девочек. И уж тогда-то, возможно, сердце матери подскажет кто из гекатесс ее Синта.
Кроме того, фанаты гекаты Литрана давно обсуждают случаи, когда гекаторы появлялись в ближайшем городке. Конечно в сопровождении охраны и никогда по одиночке. Зато старшая, как она выразилась, промониторила эти разговоры и выяснила, что начались они после трехлетия гекаты. А вдруг Арсане повезет и их дочь откликается на свое имя?
— Все, я готова. — Арсана еще раз лихорадочно осмотрелась. — Едем?
Кивнув, Рассан тяжело поднялся со стула. Путь предстоял неблизкий. Глайдер им не по карману. На колесах до Перехода добираться часа три. И то, повезет если не сломаются. Пожалуй, даже хорошо, что рано выезжают.
