— Говорят, что его папашей был один из духов-хранителей Хладного леса, теперь за этим ураганом не угнаться никому, — ответил тот с затаенной гордостью, слегка прищурившись.
— Лошадь тоже есть. Ви, сколько часов езды до академии?
— Семь.
— Сколько сейчас времени? — все как по команде взглянули на деревянные часы с кукушкой, висящие рядом с печью.
— Полночь, — ответила за всех Асдис, а Вил заметила.
— Едва успеваешь в одну сторону.
— Ничего, что-нибудь придумаю, — махнула я рукой ,хватая вещи и выходя из дома вместе с Бьерном. — Главное, потяните время, сколько можете.
И как я могла забыть его в академии!? — билось в моем безумном мозгу, когда я летела по тракту на Эйвинде, молодом, но очень быстром жеребце, едва не натыкаясь в темноте на деревья, кусты и прочее, уворачиваясь в последний момент.
Единственным, кто испытывал буйство эмоций и ни с чем не сравнимую радость от этой бешеной гонки, был Эйви — как я прозвала коня. Но и он стал уставать где-то часам к четырём утра. У нас оставался час, ну максимум два. Времени катастрофически не хватало.
............................................................................
— Что будем делать, если Ло опоздает? — спросила Вилма стоящую рядом с ней подругу. Но ответила ей сестра Сиггрид.
— То, что и сказала твоя подружка. Будем тянуть время. — Она залихватски тряхнула шикарной гривой светло-русых волос, доходивших почти до низа спины и собранных в высокий конский хвост. — Борин не стоит радости этой твари, — тихо, но угрожающе заметила она, поправляя боевые наручи и щелкая костяшками пальцев.
— Астрид, я надеюсь, ты не собираешься здесь устраивать полномасштабные разборки? — остудила ее пыл сестра. — Учти, отец уже здесь, а он не очень одобряет твои радикальные методы наведения порядка.
— Успокойся, Сиг. Я и не собиралась затевать ничего этакого. Ну, максимум, набью пару мерзких морд. Но ради друга! А это священный долг чести.
Вилма прыснула за ее спиной, а Сиггрид только безнадежно покачала головой. Ее сестру, похоже, уже не переделаешь.
Они стояли на центральной площади недалеко от замка. Здесь расположили большой помост, где пройдет сегодня казнь.
Толпа собралась неимоверная. Причем собралась не для того, чтобы поглумиться и поглазеть на осужденных, а для того, чтобы посочувствовать. Ведь каждый из них мог оказаться на их месте. Каждый может попасть в немилость к наместнику и очнуться уже в холодной тюремной камере.
Поэтому, когда осужденных выводили на смерть, не слышно было громких выкриков насмешек, стояла напряженная тишина, прерываемая редкими шепотками.
Сегодня их было уже тринадцать. С каждым разом число казненных все увеличивалось и увеличивалось. Многие уже стали замечать эту нехорошую закономерность.
Четверо женщин, которые по тем или иным причинам не угодили наместнику и его советнику-прихвостню, и восемь мужчин разных возрастов. Последним оказался грязно-рыжий мальчуган лет семи-восьми, недавно попавший в их город и занимавшийся попрошайничеством, чтобы хоть как-то выжить.
На помосте было установлено несколько кресел для особо важных гостей, а так же для наместника, сегодня он решил присутствовать при казни лично.
Сегодня их также решил посетить один из главных партнёров и союзников — глава клана комин Гардарг.
Он уже восседал в одном из кресел и обводил притихшую толпу задумчивым, но угрюмым взглядом.
Заметив в толпе людей из клана Маккеев, он сразу же насторожился, но так как их было немного, не придал этому особого значения. Его ребята с легкостью разобьют ту горстку Маккеев, которая здесь находилась, если на то будет его воля.
Толпа начала расступаться, образовывая живой коридор, по которому шествовал глава города вместе с первым советником.
— Где Дейбр. — спросил обрюзгший индивид неопределенного возраста, усаживаясь в кресло наместника. — Он должен будет зачитать приговор каждому из приговоренных.
— Я могу сделать это вместо него, Ваше Величество, — пристроился рядом с наместником жаболицый, крысоподобный человечишка.
— Нет, нет. Мне доставляет особое удовольствие смотреть, как он казнит тех, кто так преданно верил каждому его слову, — усмехнулся наместник, глядя в сторону своего заместителя. — О, господин Гардарг, Вы уже тут? Как я рад Вас видеть! — Обратился он к грозному горцу, сидевшему за его спиной. — Сейчас Вы станете свидетелем справедливой, но жесткой системы моего правления. Думаю, Вам понравится.
— Ник... Прошу... Не дай ему умереть, — плакала женщина, цепляясь за руку второго советника Алкридейла.
Он сжал ее руку для того, чтоб хоть немного приободрить, и, обращаясь к жене, поддерживающей свою близкую подругу, сказал.
— Присмотри за ней, Гер, — затем перевел взгляд на Асдис. — Все будет хорошо, Ас. Я думаю, мы успеем. Асмунд верит этой девушке, а он редко ошибается в людях. И я склонен принять его сторону.
Затем, не оборачиваясь, тяжело направился в сторону городской площади.
Как всходил на помост вслед за осужденными, словно сам приговорён к смерти, едва помнил, как брал в руки свиток с приказом, успев лишь взглядом приободрить стоявшего недалеко друга. Все такого же упрямого, прямолинейного и несломленного.
Борин не боялся смерти, он давно ожидал, когда наместник сделает свой последний ход в этой игре, жалел лишь о том, что не сможет попрощаться с теми, кого так любит. И злился, что у него нет возможности забрать эту мразь с собой.
Жену и сына в толпе людей он заметил не сразу. Она стояла твердая, решительная, сжимая руку любимой подруги, и такая хрупкая на фоне вмиг повзрослевшего сына.
Он впился в нее взглядом, пытаясь высечь в памяти эти такие знакомые, родные черты лица, лазурный цвет таких добрых грустных глаз.
Николас стал угрюмо зачитывать приговор, но он даже не повернулся в ту сторону, переведя взгляд на сына.
Красивый смелый юноша, искусный воин, он правильно его воспитал, вложив в него понятия чести, достоинства и справедливости. Он всегда гордился им, но сейчас особенно.
Пленников подвели к виселицам, затягивая веревку на шее.
Он сделал последний глубокий вдох, прежде чем безжалостный палач в черной маске выбил из-под ног маленький скрипучий табурет... и кулем свалился на деревянный помост после звука тренькнувшей веревки, как и все те пленники, что распрощались с жизнью вместе с ним.
Что за демоны бездны? Нет, он конечно рад, что еще жив, но что за глупые шутки?
..............................................................
— Астрид! — в два голоса зашипели девчонки.
— Что? — возмутилась девушка-воин. — Вы предлагаете дать ему умереть? — Нет. Хрен вам всем!
Подруга и сестра лишь печально вздохнули.
— Ну, можно было это сделать не тогда, когда он уже распрощался с жизнью, — начала критиковать ее Вил.
— А когда? — разозлилась Ас.
— Раньше.
— Раньше бы нас засекли!
— Нас и так засекли, — вклинилась в их спор сестра, кивнув в сторону зашевелившейся стражи.
— Вот блин! Кто глушилку не поставил? — грозно рыкнула она в сторону Вил.
— А что ты на меня смотришь? — я в отличие от некоторых знаю два главных правила при таких рода диверсиях.
— Это каких? — фыркнула возмущенная до глубины души Астрид.
— Бей и беги!
— Поздновато, не находите ли? — тихо заметила Сиггрид, кивая в сторону окруживших их стражников. — Интересно, кто нас сдал?
— Орать меньше надо было! А то все Астрид, да Астрид! Ну что, ботаник, ты готова к высшим играм взрослых волшебников? — усмехнулась девушка, доставая двуручник из ножен на поясе и зажигая огненный фаэрбол и устремляясь вперед.
— Ну что, мальчики, поиграем в выбивного! — оскалилась она в улыбке, запуская первый огненный шарик прямо точно в цель. — Один ноль в мою пользу! — подпрыгнула она на месте как девчонка, радуясь своей победе.
— Я не ботаник!— возмутилась Вилма, подходя к ней ближе и выставляя вперед правую руку. — Я боевой геомант! Сколько можно повторять?!
Земля от ее движения задрожала.
— И сейчас я тебе продемонстрирую, что значит слово "боевой", — перевернув руку ладонью вверх и резко сжимая кулак.
А прямо перед ними из земли появилась здоровенная ручища, состоящая из обломков породы, земли и песка и сметающая все на своем пути. Люди в страхе разбегались кто куда, лишь бы не встать на пути исполинской дьявольской руки. Да, когда маги устраивают разборки, находиться рядом может лишь безумец.
— Уела, — тихо констатировала Астриг, недовольно взглянув в сторону подруги.
Таххх! И полгарнизона Его Величества наместника валяются на земле в позе морской звезды, изображая обморок по всем законам драматургии. Тадддах! И еще полгарнизона в нокауте.
— Эй, так нечестно, мне хоть одного оставь! — воскликнула раздраженная Астрид, вручную дубася бедного стража порядка.
Но уже было поздно. Оставшиеся стояли на ногах, опасливо толпясь за линией обстрела.
— Вы что тут устроили! — удивленно возмущенный голос пробился через человеческий гул и стоны стражников.
Девушки как по команде обернулись и посмотрели на недовольного старого мага Асмунда, за спиной которого возвышался рассерженный отец.
— Это все она! — нахально ткнула пальцем Астрид в сторону Вилмы. Правильно, главное уметь вовремя спихнуть всю вину на соседа.
Вил даже закашлялась от такой наглости. Но возразить что-либо в свое оправдание ей не дали.
— Асмунд! — заверещала королевская крыса с помоста. — Арестуй этих трех колдуний!
— Ах ты ж жаболицая тварина! Выкормыш Хель! Да чтоб тебя Фенрир взял! И сзади... и спереди... и по-всякому! И чтоб тебе и всему твоему роду никогда Вальгалы не знать! — распалялась девушка все больше и больше.
— Астрид, ты чего? — удивленно спросила Сиггрид. Она впервые видела, чтобы сестра так ерепенилась.
— Нет, ты слышала, эта крысятина нас колдуньями обозвала! Ох, дай мне терпения великий Тор, и я до тебя доберусь! И тогда ты узнаешь, чем отличаются колдуны от специализированных магов!
Все ясно, наступили на больную мозоль. Девушка с детства не любила, когда путали эти два понятия. Это все равно, что обозвать сваху проституткой. Только одна любовь дает, а другая физические желания.
— Взять ее! — визгливо заорал наместник.
— ТАК, А НУ ВСЕМ ЗАТКНУТЬСЯ! — пронесся по площади усиленный магией голос, а в круг, образовавшийся вокруг главных задир, въехали два всадника.
Девушка лет семнадцати, с завязанными в длинный хвост шоколадными волосами, и мужчина-маг с медно-рыжей короткой бородой.
Глава четвертая.
— Отойдите все. Я рожаю...
— Что? — недоуменный взгляд, в сторону полоумной меня.
— Я рожаю, как нам быть дальше!
— Убейте меня стоя! Вы что здесь натворили? — ошарашенно осматривала я вывороченные с корнем деревья, разбитую мостовую и полный ужас в глазах жителей моего города. — Я же сказала время тянуть, а не реформы переворота власти проводить!
— Кто вы? — возмутился наместник, отрывая свой толстый зад от жалобно скрипнувшего от такой нагрузки стула.
— Тот, у кого прав на эти земли намного больше, чем у тебя, мартышка ты толстозадая, — спокойно посмотрела я в его сторону, попутно вытаскивая красненькую папочку, которую я сперла из кабинета собственного родителя.
Театрально откинув крышечку, я зачитала завещание, некогда написанное одним из моих предков.
Пока я читала, на площади стояла гробовая тишина, несмотря на то, что чуть ли не весь город собрался здесь.
Дочитав, я повернулась к жаболицей орясине, претендующей на мое место. Тот усмехнулся, глядя прямо мне в лицо.
— Я уже слышал об этом завещании, леди. Вот только наследников давно не осталось. Леди Селин Алкрид. Она и ее дочь были убиты много лет назад.
Опаньки... Как говорится ... Вот и приплыли тапочки к дивану. Че, это меня в трупы записали? Я еще жить хочу.
— Дражайший, ну хто вам сказал такую ерунду? — воззрилась я на него утомленным взглядом.
— Тот, у кого вы украли сей документ, — поведал мне наместник низким писклявым голосом.
Ааа... Ну тогда все ясно. И тут без моего предка не обошлось. Он как заноза в заднице... Везде, блин, успевает.
— Ну что ж, — хмыкнула я. — Тогда то, что я вам сейчас поведаю, будет для вас большим сюрпризом!
Выпрямившись на лошади, я засунула документ обратно в седельную сумку, намеренно испытывая терпение наместника.
— Мое полное имя Лионерис Авалон Лэйк. Я единственная законная дочь лорда Авалона Лэйка и Селин Лэйк, урождённой Алкрид! Исходя из этого, я единственная и законная наследница земель Алкридейла.
После моих слов воцарилась какая-то гнетущая тишина.
— Это невозможно! У вас нет доказательств! — заволновался наместник.
— Есть.
На площадь выехал мой давешний спутник, стоявший доселе в стороне и внимательно слушавший наше разбирательство.
— Господин! — удивленно подошел к нему Асмунд, разглядев моего спутника.
А Вил, Астрид и Сиггред сразу же стушевались, заметив рядом со мной ректора северной академии.
— Я подтверждаю, эта девушка является Лионейрис Лэйк.
В толпе послышались робкие шепотки и ошарашенные возгласы.
— И если моего слова вам недостаточно, то здесь присутствует еще один человек, который способен подтвердить подлинность леди Леоны. — ректор обернулся к мужчине, стоявшему в первом ряду моих слушателей.
Выправка военного, жесткое морщинистое лицо, упрямый квадратный подбородок, широкие плечи, подтянутого телосложения, короткие седые волосы, завязанные в хвост.
— Комин Маккей? — воскликнул наместник в изумлении.
Названный глава клана Маккеев неспешно двинулся в мою сторону.
Он остановился перед моей лошадью, изучая меня с ног до головы.
Что это еще за дядька? И чем он может подтвердить, что я прямой потомок рода Алкрид?
Пока я предавалась размышлениям, он уже закончил осмотр, и теперь в его острых подозрительных глазах появилась капля тепла. Он улыбнулся кончиками губ и повернулся к наместнику.
— Эта девушка дочь Селин, — хрипло ответил он жестким беспрекословным тоном.
— Вам-то откуда это знать? — насмешливо окинул его своими глазками-буравчиками наместник.
— Считаете, я бы не смог узнать собственную внучку! — угрожающе рявкнул в его сторону комин.
Ого! Привет, дедуля! И пока, собственные мозги!
А говорили, что у мамы крутых родственников нет. Что из обычной семьи. Комин — это ведь верховный правитель коминората. Считай, король в своем маленьком государстве. Не совсем, конечно, точно, но аналогия имеется.
К растерянному наместнику подскочил первый советник, нашёптывая что-то на ухо. Крысятина опять придумала какую-то пакость, судя по довольной физиономии его хозяина.
— Даже если вы и та самая наследница Алкридейла, по закону о вступлении во владения коминората вы должны предоставить минимум три голоса правителей других держав, признающих ваши права.
И я это очень хорошо знала. Вот только предусмотреть все наперед... а впрочем, все уже решено.
