Нежный цветок Империи. Великая шаисса.

-Хорошо, Фатима. Ты молодец, я очень довольна тобой.

-Я рада быть полезной вам, шаисса, — заверила меня служанка.

Она позвала Ранию, чтобы сопроводить меня в купальню. Я бережно отстегнула новую брошь и уложила ее обратно в шкатулку. На темном дереве были вырезаны незнакомые мне существа. Я поднесла вещицу к свету, вгляделась попристальнее. Похоже, это были изображения стражей, охраняющих сокровища — чудищ, изрыгающих из пастей своих огонь. Удивительное дело, но мне они показались не страшными и отвратительными, а милыми и симпатичными. Неужели теперь все, связанное с Севером, будет приводить меня в восторг и умиление? Незнакомая страна не давала мне покоя, снилась по ночам. И в этих снах я была не одна...

Утром я ожидала уже ставшего привычным визита Селима, однако же вместо брата меня навестил иной посетитель. Баязет появился, когда я уже заканчивала завтракать, но, поскольку блюда с закусками и сладостями еще стояли на столе, то я предложила ему присоединиться.

-Благодарю, — сказал он и положил себе на тарелку баклажаны с сыром. — Я уже поел, но с тех пор прошло немало времени.

-Вот как? И какие дела вынудили тебя встать столь рано?

-Да разная ерунда, недостойная твоего внимания, — отмахнулся приятель. — Расскажи лучше, как ты себя чувствуешь? Селим сказал, что ты заболела.

-Мне уже значительно лучше, благодарю.

Когда же мы насытились и служанки унесли все со стола, поставив на него большую вазу с фруктами, Баязет спросил:

-Амина, не могли бы мы поговорить наедине?

Я покачала головой.

-Прости, но я вынуждена отказать тебе. Твое поведение в последние дни переменилось и больше не внушает мне доверия.

Мужчина взял меня за руку.

-Я искренне раскаиваюсь, Амина. Я — ревнивый осел, признаю. Мне просто больно думать о том, что ты можешь обратить свое внимание на кого-нибудь другого.

Резким движением я выдернула ладонь, которую Баязет уже начал поглаживать большим пальцем.

-Ты опять забываешься, — прошипела я. — Свое решение я еще не озвучила.

-Значит, ты его уже приняла?

-Не пытайся поймать меня на слове, Баязет.

-Хорошо, — неожиданно покладисто согласился тот. — На самом деле я пришел вручить тебе подарок.

-И по какому поводу? — насмешливо спросила я.

-Просто потому, что ты женщина, любви которой я добиваюсь.

-Или потому, что Селим рассказал тебе о подарке Искандера?

К чести Баязета, он не стал делать вид, будто не слышал об этом.

-Да, твой брат указал мне на мою ошибку. И я благодарен ему за совет. Амина, я ведь помню тебя еще совсем крохой. Мне и в голову не приходило, что...

-Что я женщина, а не просто приложение к Императору? Что за мной можно ухаживать?

Удивительно, но Баязет смутился.

-Вовсе нет. Ты самая желанная на свете женщина для меня, но я почему-то не подумал об ухаживаниях — в этом ты права. Но я обязательно исправлюсь, только предоставь мне шанс.

Очень хотелось съязвить по этому поводу, но я воздержалась. К тому же я сильно сомневалась, что Баязету в последние годы приходилось ухаживать за женщинами — понравившихся красоток он просто покупал в свой гарем, а с девушками из знатных семей предпочитал не связываться, иначе связать могли бы уже его — узами брака. Скорее всего, Старший Советник Императора подыскивал себе наиболее выгодную партию, чтобы еще более укрепить свое положение и обезопасить себя на случай, если вдруг впадет в немилость у Селима — от подобного никто не застрахован, даже друг детства не является исключением — и тут я очень вовремя овдовела. Конечно же, Баязет тут же воспылал ко мне немыслимой страстью.

Ничего не подозревающий о моих мыслях приятель протянул мне узкую длинную шкатулку. Эту вещицу я заметила, когда он пришел, но не поинтересовалась, что там, хотя и догадывалась, что он явился с подношением после моей вчерашней демонстрации Селиму жемчужной нити, подаренной Искандером.

-Готов поспорить, подобного дара ты не получала ни от кого из своих поклонников.

На сей раз Баязет оказался прав. Потому что на правах старого друга он подарил мне кинжал — острый клинок, который я осторожно потрогала подушечкой указательного пальца, и изукрашенная рубинами золотая рукоять. Драгоценные камни смотрелись подобно каплям крови.

-Благодарю тебя, Баязет.

-Понравился тебе мой дар, Амина?

-Очень. Но, — усмехнулась я, — ты не опасаешься дарить предполагаемой невесте оружие?

-Ничуть. Сомневаюсь, чтобы ты была способна причинить мне вред.

К кинжалу прилагались ножны, тоже густо усыпанные рубинами. Я вертела подарок в руке, заставляя драгоценные камни отбрасывать алые отблески от попадавших на них солнечных лучей.

-Амина, — вкрадчивый голос Баязета оторвал меня от любования, — я случайно узнал, что ты три ночи назад виделась с принцем Северного Королевства, причем встреча ваша проходила мало того, что в неурочный час, так еще и в уединенном месте. Ты не хочешь рассказать мне, что бы это значило?

-Не хочу, — с вызовом ответила я. — Не испытываю ни малейшего желания.

-Что же, тогда я спрошу об этом у Селима, — сказал Баязет с явной угрозой.

-Непременно поинтересуйся, — от сладости в моем голосе у меня самой заломило зубы. — Может быть, брат и поделится с тобой своими планами. Тем более, что с принцем я встречалась по его распоряжению.

Предполагаемый жених бросил на меня недоверчивый взгляд, а я широко улыбнулась ему. Баязет мгновенно понял, что лгать мне смысла нет, да и подобное распоряжение вполне соответствовало характеру Селима.

-Ну раз это был приказ Императора, то не мне возражать против него.

-Ты прав, друг мой, как и всегда, впрочем. Не зря Старший Советник Императора славится своим благоразумием.

Вскоре приятель вспомнил об ожидавших его безотлагательных государственных делах и откланялся. А я перевела дух с облегчением — в ближайшее время расспросы об Эдвине со стороны Баязета мне не грозили.

Ближе к обеду мне принесли очередные подарки, сопровожденные записками с пожеланиями выздоровления. Искандер прислал томик любовной поэзии в роскошном переплете, украшенном золотыми пластинами и мелким жемчугом — дар, несомненно, с намеком. Я лениво полистала страницы, без удивления обнаружив, что все изложенные там произведения давным-давно мне знакомы, а потом распорядилась отнести книгу в свою библиотеку. Второй подарок вызвал на моем лице улыбку. Фирузе нарисовала для меня картинку: рыжеволосая женщина с непропорционально тонкой талией и большой грудью держит за руку малышку в неподходящем ей взрослом платье синего цвета. Маленькая хитрюга попыталась не только порадовать меня своим рисунком, но и напомнить о данном ей на днях обещании. На обратной стороне Салмея написала, что ее очень беспокоит мое состояние, но она выражает надежду, что недомогание мое скоро пройдет. Я прекрасно понимала, отчего невестка сама не навещает меня: боится, что болезнь может подхватить ее дочь. Это предположение вызвало у меня печальную улыбку: недуг, от которого я страдала, Фирузе пока не грозит.

А причина моего плохого самочувствия вскоре опять напомнила о себе. Уже смеркалось, когда Найме доложила, что меня желал бы навестить принц Эдвин. Формального повода отказать главе посольства у меня не было, поэтому я согласилась его принять. Верная Фатима ушла на свидание с Мустафой, но я приказала Найме и Рание не покидать комнату, а за напитками и угощением отправила одну из тех рабынь, что поступили в мое распоряжение по возвращению во дворец. Никого из этих девушек я не приближала к себе, так как не могла сказать наверняка, кому они служат на самом деле. Они были заняты в основном уборкой и разными мелкими поручениями от моих личных служанок, я же их почти не видела.

Когда я вышла к Эдвину, на столике уже стоял исходящий паром кофейник. Рядом находились два кувшина — с мятным чаем и с гранатовым соком и небольшие тарелочки, на которых горками лежали разнообразные сладости. Я поприветствовала северного принца, с удовлетворение отметив, что голос мой звучит ровно и спокойно.

-Что вы будете пить, принц? Чай, кофе или сок?

Эдвин выглядел немного растерянным.

-Пить? — переспросил он. — То же, что и вы, шаисса.

Я разлила кофе по небольшим чашечкам, расписанным цветами. Мужчина смотрел на мои руки, потом перевел взгляд выше и в глазах его вспыхнул радостный огонек, а на губах появилась мимолетная улыбка. А я запоздало припомнила, что утром приколола к плечу подаренную им брошь и мысленно обругала себя за то, что не сообразила снять ее.

-Я должна поблагодарить вас за чудесный подарок, — произнесла я как можно более непринужденно. — Как видите, он настолько пришелся мне по вкусу, что я ношу его уже второй день подряд.

-Я рад, что сумел угодить вам, шаисса.

Кофе мы пили молча. Я заметила, что Эдвин пытается поймать мой взгляд, но упорно отводила глаза в сторону. Наконец северный принц поставил чашку на стол. К сладостям он и не притронулся — как, впрочем, и я.

-Шаисса Амина, можем ли мы поговорить?

-Говорите.

Как и предыдущие посетители, Эдвин покосился на застывших у стены служанок и понизил голос, чтобы они уж точно не смогли ничего услышать.

-Амина, я хотел спросить вас о той ночи. Почему вы тогда оставили меня? Я чем-то испугал вас?

-Ну что вы, принц, — я улыбнулась. — Не забывайте, что я вдова, а не невинная девушка. Ваши действия не могли испугать меня.

-Тогда в чем дело? — мужчина недоумевал. — Я ясно дал понять, что увлекся вами — скажу вам больше, я даже чувствую влюбленность в вас — и, как я смог убедиться, вы тоже ко мне неравнодушны. Почему тогда вы оттолкнули меня?

-А вы сами не догадываетесь, принц?

-Нет, — отрезал он. — Просветите меня, леди.

Я вздохнула.

-Мы больше не должны встречаться.

-Но почему? — в голосе Эдвина явно слышалось отчаяние. — Мы могли бы попробовать...

-Это невозможно, принц. Скоро я выйду замуж за Искандера или за Баязета.

-Но вам ведь не нужен ни один из них, Амина! Вы сами мне в этом признались.

-Какое это имеет значение? — горько спросила я. — Я ведь уже объясняла вам, принц, что замужество, способное принести выгоду Империи — мой долг. А если мы продолжим наши встречи, то мне будет еще тяжелее.

-Ваш долг, — эхом отозвался Эдвин.

-Да, — мои губы задрожали. — Прошу вас, принц, поймите меня. Я не могу поддаться своим чувствам, слишком больно мне потом будет возвращаться из этой сказки к реальности.

Мужчина взял мою руку и поднес к губам.

-Хорошо, шаисса. Я сделаю так, как вы хотите.

Он поднялся со своего места, поклонился мне и вышел, не попрощавшись. А я едва удерживалась от слез под сочувствующими взглядами, которые бросали на меня Найме и Рания. Пусть они не слышали наших слов, но и без того догадались, что произошло нечто, сильно огорчившее меня.

Вернулась Фатима с новыми подробностями об Искандере, которые ей удалось вытянуть из Мустафы. Я слушала ее и все сильнее хмурилась. Согласно ходящим во дворце Хафизы слухам, наследник правителя был юношей горячим, но несколько слабовольным, подверженным чужому влиянию. Его отца такой характер сына расстраивал, безусловно. При всем этом молодой человек слыл непревзойденным обольстителем, в объятиях которого успели побывать многие знатные дамы государства. И только последняя его фаворитка сумела удержать его интерес надолго. Как мы уже знали, и эта женщина, и ее семья уже были уверены в том, что в скором времени удастся заключить выгодный брак, но тут вмешался правитель. Решивший, что превосходно обойдется и без такой невестки, он заставил сына посвататься к единственной сестре Императора Селима — то есть ко мне, благо, что срок моего траура по скончавшемуся мужу уже подошел к концу. Услышанное мне очень сильно не понравилось. Не такого супруга желала я для себя. Даже если мне удастся в конце концов полностью подчинить его себе, подобная перспектива меня не радовала. Я не принадлежала к тому типу женщин, которые всем пытаются руководить самостоятельно и ищут в муже не партнера, а ребенка, нуждающегося в опеке. Скорее всего, брат опять оказался прав — я буду вынуждена отказать Искандеру. Но тогда выходит, что придется принять предложение Баязета? Этого я тоже не хотела. Решив пока просто потянуть время, насколько это представится возможным, я отправилась спать.

А утром меня ожидал очередной сюрприз — и опять не из приятных. После завтрака мне нанесла визит Лайла. Она вплыла в двери и остановилась на почтительном расстоянии, ожидая, пока я подзову ее к себе. Главная жена Селима осталась верна себе — для посещения занедужившей она выбрала открытое платье из ярко-розового шелка, затканного золотыми цветами. Косы ее были перевиты цепочками с бриллиантами, тяжелые серьги покачивались в ушах, многочисленные браслеты мелодично позвякивали, а грудь была почти скрыта под многоярусным ожерельем. Приторный аромат ее духов долетал до меня даже издалека.

-Проходи, Лайла, и присаживайся. Что привело тебя ко мне?

-Исключительно беспокойство о вашем здоровье, шаисса, — фальшиво улыбнулась женщина.

-Вот как? Ну теперь ты можешь убедиться, что помирать я не собираюсь. Мое недомогание скоро пройдет, могу тебя в этом заверить.

-Ах, ну что вы, шаисса? Какие мрачные мысли навеяла вам болезнь. Разве есть в этом дворце хоть один человек, не возносивший самые горячие молитвы Небесному Отцу о вашем скорейшем выздоровлении?

Как минимум одну такую особу я знала — и сейчас она сидела передо мной с неискренней улыбкой на алых от краски губах.

Лайла без малейшего стеснения рассматривала комнату, в которой находилась. Взгляд ее останавливался то на статуэтках, которые я привезла с собой из провинции, то на изящных вазах с фруктами или цветами, то на вышитом шелке занавесей. Я вспомнила рассказ Найме о том, как невестка стремилась поселиться в моих покоях, и усмехнулась. Женщина протянула руку и взяла без спросу персик из ближайшей к ней вазы.

-Фатима! — позвала я. — Принеси шани столовые приборы.

-И кофе, — добавила Лайла.

Служанка вопросительно посмотрела на меня.

-И кофе, — подтвердила я распоряжение невестки. — А мне — мятный чай.

Недолгая заминка не укрылась от внимания Лайлы. Она досадливо нахмурилась и повернулась ко мне.

-Будет ли мне позволено задать вам вопрос, шаисса? — начала она.

-Спрашивай.

-Одна из наложниц гарема, Зульфия, похвалялась перед подружками серьгами, что якобы подарили ей вы, шаисса. Это правда?

Этого вопроса я не ожидала. Однако же вполне могла представить, насколько после этого дара увеличилось число подхалимов Зульфии — что, несомненно, немало раздосадовало Лайлу.

-Что именно правда? Что наложница хвастает перед окружающими подарками? Полагаю, да. Хотя не могу утверждать этого с полной уверенностью — привычки и обыкновения наложниц мне неведомы.

Лайла покраснела от злости, уловив намек.

-Да, я тоже была простой наложницей, — заявила она. — Но теперь я — главная жена Императора.

-К чему ты рассказываешь мне подробности своей биографии? — осведомилась я ледяным тоном. — Разве я просила тебя об этом?