— Предлагаю помянуть умершего в этом году Санта Клауса! — предложила Луна подняв бокал с шампанским: — Интересно, кто будет следующим Сантой? Кстати, Гермиона, моему крысенышу вино не повредит?

— Луна, я ведь сказала, что ты не беременна, — поморщилась Сакуриона.

— Почему Санта умер? — удивился Гарри.

— Она Дамблдора имела в виду, — шепнула Сакуриона.

— Наверное следующим Сантой можно избрать Хагрида? — предложил Гарри, отпив вина.

— Можно! — кивнула Сакуриона.

— Хагрид уже зубная фея! — не согласилась Луна: — Он не справится с двумя должностями.

— Гм... — впал в ступор Гарри, пытаясь понять парадоксальную логику девушки: — Может Флитвик тогда? Он тоже имеет приличную бороду.

— Он уже её сбрил! — напомнила Луна: — И ему некогда быть Сантой. На нем вся школа держится. Он единственный учитель магии. Остальные только жуки-притворяшки.

— Шерсть на подбородке считается бородой? — спросила Сакуриона: — Тогда предлагаю назначить Сантой Живоглота и покончим с этим вопросом!

— Неплохо было бы вначале спросить мое мнение! — сказал Живоглот, появившись в гостиной где они сидели.

— Ой! Живоглотик! — обрадовалась Сакуриона беря его на руки.

— Наконец-то ты вспомнила обо мне! — недовольно проворчал Живоглот.

— Он что, разговаривает? — изумленно спросил Гарри Поттер. Живоглот презрительно фыркнул и ответил:

— И это говорит волшебник? Он не верит говорящих зверей. Позор!

— Где ты был до этого? — спросила Сакуриона.

— Там где ты меня оставила. Присматривал за Тонкс, — ответил Живоглот.

— Вообще-то это Тонкс должна была присматривать за тобой, — ответила Сакуриона.

— Придумала тоже! Оставить приличного кота в логове оборотней! — возмутился Живоглот: — У Римуса на меня аллергия! А Тонкс, точней миссис Люпин твоя уже с таким пузом ходит, и с таким аппетитом, что оставаться рядом с ней просто опасно. Может сожрать. И зачем вам выбирать Санту? Есть же настоящий! Еще обидится и насыпет вам в носки угля, если будете его подсиживать.

— Это все Луна! — сразу перевела стрелки Сакуриона.

— Я хотела нашего персонального Санту придумать, — пожала плечами Луна: — Общему Санте не просто без помощников.

— Я поняла намек, — кивнула Сакуриона: — Кому нам сейчас верить из взрослых и кто нам может помочь?

— Ага! — кивнула Луна: — Если подумать, то не так уж много людей готовы быть добрыми. Как-то тяжело стало в мире...

— Я уже взрослая! — отрезала Сакуриона: — Мне 18 лет. И я добрая.

— Но ты уже занята ролью нашей мамочки. И ты не можешь быть доброй самой к себе. Кто о тебе позаботится? — спросила Луна.

— Я позабочусь! — подал голос Гарри.

— Гарри-кун! — радостно завизжала Сакуриона и кинулась его обнимать: — Ты меня любишь?

— Э... — растерянно замялся Гарри: — Я не совсем это имел в виду...

— Фу, какой ты... — фыркнула Сакуриона: — Достаточно было просто сказать "Пф!". Все ясно, ты позаботишься о своей мамочке-Гермионе, и подашь в старости ей стакан воды. Ну, хоть что-то... кстати, сынуля, там для тебя под елкой подарок лежит от меня. Иди возьми. Луна, ты тоже присоединяйся к нему. Там и тебе есть подарок от мамочки.

— Розовые очки? — удивился Гарри развернув сверток: — Зачем они мне?

— Чтобы ты мог через них глядеть на мир, — усмехнулась Сакуриона: — И для разнообразия снимать. Иногда.

— А что делает этот амулет? — спросила Луна, примерив висюльку на цепочке.

— Надеюсь, что отпугивает нарглов, — обнадежила её Сакуриона: — А кроме того это переговорное устройство со мной и портал ко мне. Вдруг заблудишься.

Миссия ранга А.

— Мастер Олливандер? — тихо постучала секретным стуком в дверь Сакуриона: — Это я! Гермиона. У вас все готово?

— Да, прошу заходите мисс Грейнджер, — появился рядом с ней старик: — Ваши заказы готовы. Пришлось поработать и мне и мистеру Грибхуку. Чего не сделаешь ради спасительницы. Долг есть долг... Вот заготовка под жезл из вишневого дерева, а вот кобура с метательными ножами, что вы просили у гоблина.

— То что надо! — обрадовалась Сакуриона, подбрасывая на ладони один из ножиков: — А то без оружия, чувствую себя как голой. Одним мечом много не наработаешь...

— Мастер Грибхук, хотел поговорить о продаже вашего меча ему...

— Облезет! — оборвала Сакуриона непочтительно его: — Самой нужен. У меня важная миссия. Жизнь дороже денег. Прощайте мастер и спасибо.

Она пошла дальше по Косой Аллее. Порыв зимнего ветра сорвал с нее Капюшен и растрепал волосы.

— Тонкс? — окрикнул её кто-то сзади. Сакуриона обернулась.

— А, сенсей Люпин? Вы до сих пор зовете свою жену по девичьей фамилии? Это странно.

— Э... Гермиона? Зачем ты перекрасилась в розовый цвет? — удивился оборотень.

— А что нельзя? — пожала плечами Сакуриона: — У меня и вашей жены сходятся вкусы относительно прически. Как там миссис Люпин? Как дела? Пока не родила?

— Еще пару месяцев придется подождать, — ответил Люпин.

— Хата надежная?

— Пока не нашли нас.

— Ну и ладушки.

— А что Гарри? Как он?

— Отходит с похмелья. Перепил на Новый год. Стресс снимал ребенок. А я вот за покупками прошвырнулась. Кстати, хепиньюэр!

— Ясно, — ухмыльнулся Римус: — И тебе всех благ и удачи в новом году!

— Спешишь?

— Да не очень.

— Ну тогда поболтаем минутку, — сказала Сакуриона, беря его под ручку: — Вот скажи оборотень, в чем сила? Вот Малфой считал, что в деньгах, а Дамблдор что в интригах. И где они? Правильно померли.

— Не знаю, — наморщил лоб Люпин: — Может сила в красоте? Не зря же я женился на самой красивой женщине?

— Вообще-то, знающие люди говорят, что самая красивая это я! — ухмыльнулась Сакуриона: — Так что ты промахнулся.

— Ну где же ты раньше была с такой розовой головой! — осклабился оборотень: — Выходит я маху дал? Ну ничего, моя жена зато имеет возможность для приятного разнообразия. С ней не соскучишься.

— Ладно, тогда скажи, а в чем красота?

— Спроси чего полегче. Может сила в правоте? — предложил иную версию Люпин.

— В правоте? А где ж она? — сухо спросила Сакуриона: — Разве это правота, когда генинам и чунинам дают миссии ранга А, в то время как тридцателетние джонины на диванах валяются с красивыми дамами?

— Ты сейчас о чем? — не понял Люпин, усмехнувшись: — Хотя намек понял. Ну, есть такая поговорка про настоящих мужчин "Вдруг война, а я устамши?". Так что нам положено отдыхать, чтобы быть всегда готовым к бою.

— Надеюсь ты достаточно отдыхаешь, — строго посмотрела ему в глаза Сакуриона: — И когда грянет война скоро, в бой пойдешь ты, а не твоя беременная жена.

— Ты что-то знаешь? — насторожился Люпин. Сакуриони неопределенно пожала плечами.

— Ничего конкретного, просто философствую с похмелья. Ладно привет жене, волчик! И больше на меня не нападай, как четыре года назад. В другой раз прибью, даром что друг! — сказала Сакуриона и аппарировала домой.

— Ребята! Ваша мама пришла, похмелиться принесла! — крикнула Сакуриона входя в дом и насторожилась. Что-то было не так... Она создала клона и послала его наверх в спальню, где отсыпался Гарри. Клон с довольной физиономией потопал по лестнице и сразу схлопотал аваду и развеялся. Из маминой спальни выглянула удивленная мода Люциуса Малфоя.

— Вдруг из маминой, из спальни, кривоногий и хромой... — неожиданно вспомнилось в голове у Сакурионы. Её рука сама нащупала нож и отправила его в сторону пожирателя. Тот резво увернулся, но наткнулся на меч, аппарировавшей к нему девушки. Она осторожно сняла его тушку с меча и огляделась. Из спальни Луны послышалось повизгивание. Сакуриона произвела замену себя на прикроватную тумбочку в той спальне. На кровати лежала связанная Луна с кляпом во рту, а над ней стоял Рабастан Лейстрендж и красноречиво помахивал ножом, намекая на долгие развлечения с ней. Вдруг у него изо рта толчком пошла кровь и глаза Луны расширились в испуге. Труп поижрателя начал падать на нее. Она извернулась и отпихнула на лету его связанными ногами.

— А по настоящему я Живопыра! — прошептала, выскочив из-за спинки кровати Сакуриона, и разрезала на ней веревки.

— Почему Живопыра? — спросила также шепотом Луна, вытащив кляп из рта.

— Так дословно переводится слово Ниндзя, — хихикнула Сакуриона: — Еще есть кандидаты в покойники? Лейстренджи обычно сладкой парочкой ходят...

— Рудольфус в спальне у Гарри! — шепнула Луна.

— Надеюсь Гарри не обидится, что я его навещу в спальне? — спросила Сакуриона: — Он такой ранимый и стеснительный... И не любит покойников.

— Я тоже ранимая! — чмокнула её в щеку Луна: — Но я тебя прощаю мамочка. Иди буди братика Гарри. Он слишком долго спит.

— Только хирургически! — услышала Сакуриона нежный шепот Рудольфуса из спальни Гарри. Она немного опоздала и второй Лейстрендж уже приступил к развлечению. Когда она вошла в комнату, тот был увлечен художественной резьбой по Гарри. Завершить свой художественный замысел он не успел, так как мелькнул клинок меча и руки мастера резьбы упали на кровать вместе с инструментом.

— Феррула! — скастовала Сакуриона лечебное на Гарри, а потом и на Рудольфуса, после легкого колебания. После чего она старательно упаковала упиванца связывающим заклинанием, продолжила освобождать Гарри и занялась его лечением. Этому помогала и подошедшая Луна.

— Не аккуратненько получилось, — поохала она на обилие крови от обоих мужчин: — Столько чистки и стирки! Слушай Гермиона, а чего столько крови зря пропало? Давай мы последнего используем для усиления твоего домашнего места силы?

— Думаешь оно у меня есть? — хмыкнула Сакуриона, стягивая медчакрой и печатями разрезы на коже Гарри.

— Есть! — уверенно кивнула Луна: — Я вижу такие вещи. Не знаю специально или случайно, но краеугольный камень силы есть. Он только, неудобно расположен для ритуалов — почему-то часть фундамента дома. Надо его переместить в подвал и начертать ритуальный круг рун. И можно будет этого мужчину принести в жертву.

— Так ведь Гарри сразу заноет "это темная магия!" — усмехнулась Сакуриона. Гарри пришедший в себя, покосившись на связанного Рудольфуса, сказал:

— Не заною! Я сейчас готов сам его печень сырой сожрать! Подловил скотина нас спящими... Он хороший учитель. Только хирургически!

— Я умру с гордым ощущением, что не зря прожил жизнь, — истерично хихикнул Рудольфус: — Я перевел Гарри Поттера на темную сторону!

— Но вначале надо его расспросить, как они нас нашли! — деловито сказала Сакуриона: — Я еще в прошлом году дала ложный адрес в министерство магии. А сюда никого не водила...

— ...кроме Рона! — мрачно закончила она посмотрев на реакцию Рудольфуса.

Тот попытался аплодировать культями и поморщился от боли.

— Умная грязнокровка! — прохрипел он: — Мы побеседовали с вашим дружком, когда решили отомстить за наших жен.

— Он еще жив? — спросил Гарри.

— Увы... он умирал очень долго и трудно. Всю новогоднюю ночь! — довольно осклабился Рудольфус.

— И вы сразу сюда метнулись? — с надеждой спросила Сакуриона. Тот мрачно кивнул.

— Обожаю самонадеянных врагов! — промурлыкала Сакуриона: — Похоже нам гостей скоро не стоит ждать еще. И мы можем больше времени уделить на лечение и подготовку к миссии. Это замечательно! Так надоело жить в палатке...

— Гермиона! Вообще-то они убили Рона! — напомнил Гарри улыбающейся подруге.

— Да, это печально, — легко кивнула Сакуриона.

— И Рон погиб по нашей вине! — начал накачку морального долга Гарри.

— Гарри заткнись! Ты не имеешь права грузить свою мамочку! — грозно ответила Сакуриона: — Кто сынулю Гарричку спас? Кто его сейчас лечит? Так что захлопни ротик и будь хорошим мальчиком! Я лучше тебя знаю кто и чего кому должен. Рон нам и так задолжал несколько лишних лет хорошей жизни. Такие идиоты как правило гибнут еще молодыми. Везенье не может быть бесконечным. Злорадствовать не буду, но и волосы рвать на голове от горя тоже повода не вижу. Умер Рувим и хер с ним. Я не понимаю твоей мании страдать по поводу каждой смерти. Кто тебя так успел избаловать? Вроде жил в грубой и тяжелой обстановке. Это скорей я уж должна истерики закатывать...

— А чего не закатываешь? — спросил Гарри устало.

— А раны тебе кто перевяжет? Кровь остановит? Деятель... Кто должен и думать и делать, раз другим слабо.

После процедур с Гарри, Сакуриона спустилась с Луной в подвал и выколупала из стены указанный камень. После они на скорую руку создали ритуальный зал и принесли в жертву пожирателя. Ритуал прошел удачно и как заявила Луна, после того как окропила камень и кровью остальных двух нападавших, зачлось сразу три жертвы. Их смерть была слишком недавно. Тела еще не остыли. Потенциал камня резко вырос. Три сильных мага в жертву это уже серьезно! Можно защиту дома выстраивать высокого уровня.

— Все-таки это нехорошо! — покачал головой Гарри, глядя на кровавую лужу.

— Нехорошо какать стоя! — отрезала Сакуриона: — А тут чего добру пропадать? Сколько крови еще зря прольем, пока миссию исполним! А тут все на пользу пойдет кровушка! Защита пусть создается. Все для дома, для семьи...

— Она не Гермиона! — опасливо шепнул Гарри Луне. Та кивнула и прошептала в ответ:

— Она Живопыра! Но хорошая. На нашей стороне. Тебе её бояться не надо. Ты ведь её сынок.

— Да что вы заладили? Сынок-сынок... — поморщился Гарри недовольно.

После уборки и наложения дополнительной защиты на дом наступил вечер и они решили ночевать в доме. Бежать не хотелось. Только Сакуриона накрутила хвоста Живоглоту, проспавшему прошлую тревогу.

— Я фамильяр твой, а не дворовая собака! — недовольно ответил Живоглот: — А других охранять я не подряжался. У меня и свои дела бывают... Тебя сторожу и хватит с меня. Хочешь дополнительных функций — заводи домовика. Вон у Гарри есть домовик, пусть его и пользует. А то привыкли к халяве! Балуешь ты детей хозяйка...

Сакуриона засыпая задумалась, почему так долго не откликается Гермиона внутри нее.

— Алле! Гермиона? Ты еще есть во мне?

— Есть, да не про вашу честь, — недовольно отозвалась Гермиона.

— Чего больше не комментируешь мои действия?

— А смысл? После твоей техасской резни бензопилой в доме Лейстренджей я в полном ступоре. Лучше я отстранюсь от таких дел.

— Ой-ой! Чистенькая! — ядовито сказала Сакуриона: — А кто бедных шиноби авадил в Конохе пачками?

— Авадить одно, а потрошить ножом другое! — степенно ответила Гермиона: — И кровавых жертвоприношений я не устраивала! И... ладно, не хочу даже обсуждать это. Считай, что я твое подсознание. Трепаться со мной ни к чему. Вон с Луной трепись или с Гарри.

Луна, как будто почувствовала, что о ней думают проникла в комнату и влезла в кровать.

— Ты чего лазишь? — прошептала Сакуриона.

— Страшно одной что-то засыпать стало, — проворчала девушка: — Вот так проснешься, а тебя уже либо режут, либо насилуют. Я лучше с мамочкой посплю...

— Хоть бы еще Гарри не приперся! По тем же мотивам, — усмехнулась Сакуриона: — Я еще понимаю, когда на мою честь покушаются, но быть чьей-то подушкой от страха...