Чародей 3. Охота на Охотника. "Черновик)

Я осмотрел позиции взвода, бойцы неплохо зарылись, даже есть орудийный капонир для противотанковой пушки. Это Фёдоров, продолжал командовать третьим отделением с новичками и гонял их. Правда, те немного не по нормативам его сделали, глубокий, "сорокапятка" если и встанет, то ствол будет упираться в бруствер, а вот пушка в пятьдесят семь миллиметров встанет хорошо. Да как под неё сделано. Даже для сошек выемки. Причём изучал я позиции под миномётным обстрелом, немцы вчера подошли и встали у города, и вот пока просыпались, завтракали, миномётчики нас и обрабатывали. А чтобы не расслаблялись. Похоже штурм готовится. Я видел сколько немцев и знаю, что кроме нашей дивизии тут никого нет. Второго штурма не понадобится, дивизия плохо вооружена, противотанковых пушек почти что и нет. Сразу собьют её, и та побежит. А сзади город, с крупным железнодорожным узлом, там дымило сильно, причём один дым смещался, похоже паровоз, состав куда-то спешно тянул. Бойцы прятались, я подходил по переходам, опрашивал и дальше шёл. Была и зенитная позиция, окоп, в двадцати метрах за позициями взвода. Правда, перехода туда не шло, поленились бойцы рыть. Лентяи. Получат у меня за это. Пообщался со всеми сержантами, они к счастью пять дней моего отсутствия вполне пережили, и успокоив их, будем немцев быть, сам стал готовится. Кстати, была и плохая новость. Помните тот котёл на десять литров? В нём готовили завтраки, обеды и ужины на весь взвод. Нет больше котла, осколок пробил две стенки, там теперь и чаю не вскипятить, не больше пары литров держит. Поэтому ли в сухомятку питались или сами готовили на костерках. Вот и сейчас на завтрак принесли по ржавой селёдке и двум кускам сухаря. Чая или чего подобного не было. Мол, всё сами.

Я себе выбрал место, тут теперь взводный командный пункт стал, не состоявшая пулемётная позиция, станкового пулемёта-то нет, так что согнал молодого бойца, мол, ищи другое место, обустроился. Артиллерийский капонир рядом, добежать не сложно, там дальше встречу немцев. На нашем направлении, как показал дрон, было шесть танков, два бронетранспортёра и батальон пехоты. Перед нами речка, но это не препятствие, тут везде в брод можно перейти и дно песчаное. Сходу преодолеют речку. Вот такие дела. По завтраку, то его ротный старшина лично разносил в корзине, минут через пятнадцать как я прибыл, тот быстро поздоровался, и раздав, ушёл. Мне помимо двух сухарей и селёдки, выдал кусок колбасы. Старая подсохшая полукопчёная. Как ни странно, всё вкусно было. Правда, сухари я на свой хлеб заменил, помните те двадцать буханок? Теперь восемнадцать было, а та селёдка неплоха оказалась. Слабосолёная и жирная. С удовольствием съел. Какао попил из своих запасов. Мы едва поесть успели, как началось. Миномёты продолжали работать, мне один раз чуть завтрак не испортили, накидав поднятого в верх песка, а тут уже подали голос другие, средние и тяжёлые артиллерийские системы заговорили. По нам редко били, пяток мощных песчаных фанатов подняло, да пару в речке, даже до меня водянистая взвесь долетела, и всё. Больше правее работали, ближе к городу. Дрон висел на месте и показывал всё что происходило, поэтому я пока орудие не доставал. Немцы выходили на исходные позиции, но пока ожидали окончания артподготовки. Авиации не было, и это хорошо.

Да, дрон интересную картинку показывал, дальность позволяла. Километрах в семи за городом, на дороге, была остановлена автоколонна, шесть машин, среди них и из комендатуры. Их расстреливали из трёх пулемётов. Мелкие матированные группы немцев уже просочились в наш тыл вот и тут на дорогу вышли три тяжёлых мотоцикла с колясками и пулемётами. Встали в засаду и встретили колонну как надо. В сторону посадки убежало четверо, ещё двое сдались. Я приблизил картинку, у перекошенной в кювете "эмки" лежало и тело военюриста. Жаль грузовик с личными делами цел, немцы там изучают, ценное собирают, но буду там отходить с бойцами, кто этот день переживём, сожгу. Немцев не заинтересовал тот грузовик, изучили мешки с папками, несколько бросили на землю, пристрелили тех двух сдавшихся, а куда их девать, и укатили. А немцев этих я решил убить, не смотря на чувство благодарности, пометил их в компе дрона, чтобы найти и уничтожить. Те там на дороге дольше санитарный обоз нашей дивизии догнали. Не смотря на то что никто не сопротивлялся, оружие сдали, три винтовки и пистолет старшего обоза, дали осмотреть повозки, семь штук, они убили всех раненых, пожилых возниц тоже, а с двумя девчатами-медсёстрами повеселились, и их потом убив, укатили. И ведь не СС, обычный Вермахт. Просто чувствовали себя побудителями и ощущали вседозволенность. Вот и творили что хотели. Нет, я их демону души продам. Да, решено. А пока готовился к бою. Танки и пехота двинули, и артиллеристы стали снижать темп стильбы, хотя миномётчики как раз нет. Хм, камера дрона показала уже массовое бегство бойцов нашей дивизий. Не выдержали те обстрела. Похоже тут и оборону держать некому. И штаб дивизий уходил, полка нашего тоже, горели машины и повозки. На своих двоих драпали. Ну у нас в дивизии не все такие. Пробежав по ходу сообщения, я ткнул в спину Фёдорову, и крикнул на ухо, всех бойцов тут полуоглушило, это мне с магической защитой хоть бы хны:

— Трёх бойцов в артиллерийский капонир. Быстро!

Тот кивнул, показывая, что понял, а я успел добежать и выглянув, осмотревшись, убедившись, что все прячутся от обстрела, достал пушку и снаряды. Десять ящиков. Подбежавшие бойцы, помогли раздвинуть станины, и я поставил каждого на своё место. Одного открывать затвор, второго заряжать, третьему подавать снаряды заряжающему.

— Смотри, кажу кулак, бронебойный, это вот эти снаряды, пятерню — осколочные. Это в вот эти. Понял?

— Да.

— Давай.

Обучив остальных что делать, я встал к прицелу, покручивая маховики прицела, выцеливал первый танк. А тут выбора нет, все шесть одного типа, чешские, "тридцатьпятые". Хотя нет, выбор был. Бить решил самые дальние, а не первые, чтобы следующие за ними не укрывались за подбитыми. Впрочем, мощности снарядов хватит пробить сразу два танка. Расстояние тысяча двести метров, для орудия вполне рабочая дистанция. Я показал кулак, и затвор сыто клацнул. После этого полуобернулся и сказал бойцам:

— Как скомандую "выстрел", закрываем уши и открываем рты, чтобы не оглохнуть. Поняли?

— Да, — в разнобой ответили те.

Бойцы были из тех новичков, не послуживших, но за восемь дней и чуть поднакачали, подучили, поэтому я скомандовал:

— Выстрел!

Сам открыл рот, и бойцы тоже, да закрывая уши. Потянув за рычажок, и пушка подсочила, грохнув выстрелом. Вообще, танк чуть сместился, но я держал его в прицеле. Снаряд, пробив низ лобовой брони и поразил двигатель, так в него по сути и целился, тут точно надёжный выход бронемашины из боя, так ещё пожар может быть, а это гарантированный выход из строя. Спасёт только переплавка на металл. Немец не вспыхнул, но экипаж полез наружу. Двое было. Медлить я не стал, сразу показал кулак, и подали следующий снаряд, стрелянная гильза, ещё дымящаяся сгоревшим порохом, вылетела наружу, и её отпихнули в сторону. Довернув штурвалы наводки, я скомандовал:

— Выстрел!.. Выстрел!.. Выстрел!..

Второй танк вспыхнул сразу, аж столб мощного огня ударил из башенного люка. Третий снаряд поразил третий танк, но тот продолжал катится, покачиваясь, да стрелять. Брали на испуг. Удивило. Вторым снарядом я его поразил, нехотя тот зачадил. Только тут другие экипажи, оставшихся трёх танков и двух бронемашин, кстати к ним ещё пушечный броневик присоединился, поняли, что что-то не так. Победный марш, а за танками шла пехота, уже не выглядел лёгкой прогулкой. А что, тут нет линии обороны, справа и слева соседей нет, немцы уже охватывали город, беря его в клещи, дивизия драпала по сути, однако ясно, что из ловушки, из мини-котла, вырвутся единицы. А вот штаб дивизии успевал. Поэтому тут у нас скорее видимость атаки была, и то по тому что кто-то остался и стрелял по ним. Из "сорокапятки", как я понял. Хотя, то место где она стояла уже перепахали, довольно долго две батареи гаубиц работали. Четвёртый танк я подловил точно в борт, попал в баки видимо, не сразу загорелся. Тоже додумался разворачиваться на месте, подставляя борт, два оставшихся танков пятились задом, их экипажи умнее. Вот следующим я поразил броневик, колёсный, слишком шустрый, мог удрать. Тот уже заложил пологую дугу и разгонялся, уходя в тыл, первый снаряд вырвал ему заднее колесо, отчего броневик перевернулся, второй точно в днище. Бумкнуло с грибком взрыва. В боекомплект попал похоже, хана экипажу. Не сильный взрыв, пушечка у броневика слабая была. Потом два оставшихся танка добил, в первый самый, что не горел, два снаряда всадил, пока не загорелся, и дальше оба бронетранспортёра поразил. И эти горят. Дальше показывал растопыренные пятерни, и пил осколочными по пехоте, та залегла, расползалась, но я в прицел видел их и поражал. Жаль снаряд не самый мощный, но главное потери те несли пока не выдержали и не побежали. Ту я зачастил выстрелами. В стороне была дорога, трасса на Бобруйск, там колонна немецких грузовиков спокойно себе шла, как будто танки их рядом не горели, в километре от трассы. Пришлось разворачивать пушку, поднимая станины, и снова стал прицельно быть. Правда, дальность полтора километра, однако один грузовик загорелся. Второй взорвался, груз сдетонировал. Дорога тут же очистилась.

Иногда я слышал шум, не мог понять, что это, похоже орали, и мельком обернувшись, увидел что окоп набит моими бойцами, тут же и два командира отделения, включая моего зама, и в мой бинокль, я его положил на планшетку, мой зам смотрел как горит вражеская техника, и сообщал остальным, что и вызывало вопли радости.

— Покинуть позицию! — скомандовал я. — Сейчас нас тут накроют снарядами. В землянку ротного. Быстро!

Бойцы передавали друг другу приказ, не все его расслышать могли, оглушены, и вскоре окоп был очищен, даже мой расчёт убежал, я их отпустил, вот так прибрав четыре ящика, их даже не вскрыли, и один полупустой, и орудие следом, забрал вещи, и побежал за остальными. Едва успели, как два первых высоких песчаных фонтана поднялось, а потом двадцать минут батарея из пяти орудий, дрон показывал где те стоят, примешивали наши позиции с песком. Мы в стороне были, отметив, что и тут много бойцов покинули свои боевые посты. Остались самые стойкие. Да что это, у меня во взводе семеро драпанули. Я сержантам, все они живы были, сделал внушение. Маркелов в землянке, ему плечо перевязывали, осколок от мины поймал. Это ещё до того, как я орудие достал, за несколько минут. Бойцы копали позиции вокруг землянки, будем драться в окружении, я уже сообщил, что дивизия обступает, нам поздно отходить, поэтому будем ждать темноты, и вот так собрали вокруг себя тех, кто остался, не только нашей роты, драпануло процентов сорок личного состава, но и соседей. Чуть больше сотни человек набралось. Из плюсов был расчёт со своим пулемётом "Максим". Поставил его со стороны города, здесь от окраин метров триста. Однако немцы иногда сыпали минами, оставили один миномёт и заслоны, что иногда давали о себе знать пулемётами, и спокойно нас обходили. Мы им не мешаем, в стороне от дорог. Так что у нас всё стихло, немцы "голос" подавали иногда, мои бойцы тоже, перемещаясь по окопам, из разных мест стреляли из ручников, чтобы показать, что мы здесь. Да немцы итак знали, оптика сверкала с чердаков дальних двухэтажных зданий, оттуда все наши позиции видно было. Обед прошёл, всё тихо, я и своих запасов выдал консервы и галеты, так что поели. Вот с водой проблемы. К речке не спустишься, а она вот в нескольких метрах блестит водой, Солнце жарит как в не себя, в тени тридцать пять, всё под прицелом, так бойцы углубили воронку и докопались до воды, вскоре муть осела и смогли набрать, решили проблему с питьевой водой.

Это действительно проблема, я вот запасов не делал, вино есть, напитки разные, но не чистой питьевой воды. Косяк. Надо будет сделать запас. После обеда, я как раз со всеми бойцами знакомится закончил, со мной Маркелов ходил, морщился, рана давала о себе знать, но ходил. А тут снайпер стал работать. Сержанта убил, и Маркелова, точно в голову. Командиров выбивал, с чердака. Я принял этот вызов, снял и снайпера, и наблюдателей на крыше, а потом проредил заслоны. У меня базы знаний боевые, для меня километр вполне рабочая дистанция из "СВТ" без оптики, с оптикой и тысячу двести беру, поэтому за час, немцы потеряли порядка двух десятков убитыми и ранеными. Немцы сыпали минами, до исчерпания боезапаса миномёта. После этого я дал добро, бойцы, выбираясь из укрытый, чинили окопы, трое копали в воронке могилу для погибших, тут и сержант с ротным, и двое погибших от мин. Третья могила уже. Документы их я собрал. Впрочем, это до самой темноты всё. Немцам не до нас, они дальше уходили, заслан оставили, чтобы мы не ушли, нами тыловые дивизии займутся. Если сами уйдём, немцы думаю тоже возражать не будут. Мы им особо и не мешали, так, мелкая заноза. Поэтому и просидели спокойно до вечера, разве что к полудню к нам где перебежками, где по-пластунски, смогли прорваться семь бойцов со старшиной. Знакомая личность, Овечкин. Мы даже обнялись, давно не виделись. А наш ротный старшина пропал. Дёру дал. Овечкину я отдал туже должность. Командиры взводов есть, на своё зама поставил, у нас одиннадцать раненых, но четверо ходячие. Семь нет, велел Овечкину сделать средства переноски их. Носилки то бишь. Ещё отвлекли меня разок, криком. Все бросились смотреть, что увидели наблюдатели. А там по дороге, где мы два грузовика уничтожили, обломки уже не дымили, гнали толпу пленных. Из нашей дивизии, почти тысячу человек. Это вызвало гнетущее впечатление.

Новичков мы покормили, я выдал галеты и консервы, немецкие понятно. Воды им, а то на грани обезвоживания были. У нас в колодце боец сидел, там тент натянут. Отвечал за воду. Он и заполнял котелки или фляжки, и новичкам заполнил. Так что Овечкин вошёл в курс дела, занялся делом, я же бойцам дал отбой, сообщив, что всю ночь будем идти, нужно выспаться, что те и делали, кроме наблюдателей, у меня их четверо, и дежурного командира. Сам я тоже вскоре отбыл ко сну.

А немцы подговорись, как стемнело, начали ракеты в небо пускать, осветительные. Может передовым войскам и не до нас было, но отпускать всё же не хотели, подойдут дивизии охраны тыла, они нами и займутся. Однако, несмотря на это, мы всё равно ушли. Да всё просто, я по-пластунски в основном, добрался до заслона в поле и облучил станнером, и дал сигнал своим фонариком. Те выбираясь из окопов, выстаиваясь в колонну, там Овечкин командовал, двинули следом. Я к тому моменту добил немцев, всего десяток охраняли станковый пулемёт, пускали ракеты, и собрал документы. Вот так и ушли. Сделали крюк, оставляя город по левое плечо, проходя через железнодорожное полотно. Дважды. Отошли чуть от города, как я скомандовал:

— Колонна, стой! Командиров ко мне.

Бойцы передали скороговоркой, и вскоре ко мне подбежало двенадцать командиров, все младшие, трое взводных и отдельные. Старшина тоже тут.