Факультет ведьм. Как достать ректора

Котэн меня повел в неприметную дверь, которую я бы даже не заметила. Дверь вела в святая святых — кухня. Ароматы какие витают... Булочки с корицей, сваренный кофе, запеченная картошечка, жареное мясо... Упаду замертво, если не поем прямо сейчас.

— О, прекрасная мисс, — пока я таяла от блаженства, Котэн уже стоял на другом конце, целуя руку полноватой женщине в колпаке, — я так рад снова Вас видеть.

Дамский угодник.

— Позвольте представить Вам лучшую студентку Академии — Владлена Зельсберг. — И указал лапой в мою сторону. Я спешно пересекла кухню, поздоровалась и жду, что дальше скажет Котэн. — Она голодна, а я буду безмерно благодарен, если Вы не позволите умереть ей голодной смертью.

И еще раз поцеловал руку дамы. Да... Будь ты, Котэн, человеком... Не задумываясь бы за тебя замуж пошла. А что, таким пропадать нельзя.

Женщина смущенно улыбнулась, Котэн начал шутить, женщина смеяться, а я поражалась, как этакого мужчину еще до сих пор ни одна кошка к рукам не прибрала?

Накормили меня по полной. Суп, запеченная кортошечка, жареное мясо, на десерт грушевый пирог и кофе... Из столовой я выходила вразвалочку. Пузо заметно топорщилось, ноги упорно не желали передвигаться в нормальном темпе, а Котэн шел рядом довольный-довольный со стаканом молока.

На пути нам начали встречаться студенты, они как раз шли на ужин.

Одна компания фей в открытую флиртовала с вампирами. Феи и вампиры — что-то невообразимое. Икубы нагло липли к ведьмам, но те упорно их посылали. Парочка особо наглых икубов и ко мне решила приклеиться, за что удостоилась культурной речи от Котэна Мурмяуковича, доходчиво объяснивший "сим прынцам", что данная "прекрасная мисс" уже обещала свое сердце. Кому я обещала свое сердце — Котэн уточнять не стал, да и не требовалось. Парни решили не тратить зря свое время по отвоеванию моего желанного органа и удалились. Я же решила Котэна везде брать с собой. Вон как хорошо отваживает нежелательных кавалеров.

Потом на меня налетела Марине, та единственная ведьмочка, которая со мной познакомилась. Она спросила не против ли я, если она забежит ко мне в гости. Я конечно была не против, я вообще за все, кроме голодовки. А когда с Марине познакомился Котэн я поняла, что еще одна "прекрасная мисс" влюбилась окончательно и бесповоротно в этого одинокого ловеласа, не разменивающегося на временные контакты и почитывающего "Грязную любовь". В общем, в столовую ведьмочка бежала окрыленная многочисленными комплиментами от моего напарника.

Демоны, или не демоны... По шальному взгляду решила что демоны, держались своей компанией. Эльфы увлеченно беседовали с дриадами, гномы шли в сторонке, ведя разговор между собой. Навки соблазняли стихийников, а те, в свою очередь, тоже поглядывали на ведьм. Оборотни бесшумно замыкали разношерстный строй, смешно дергая носами. Принюхивались, что сегодня на ужин.

Я не выдержала и засмеялась. Смех, правда, получился хриплым, из-за набитого желудка. Оборотни все, как один, уставились на меня. Один, самый высокий, широкоплечий, с темными волосами средней длины, окинул меня взглядом и спросил:

— Ты кто? — В какой невежливой форме поставлен вопрос.

— Я — воспитанная девушка, а вы — хам. — Оборотень остановился, глянул на Котэна, снова на меня и улыбнувшись, хотя больше на оскал похоже, произнес:

— Ведьмочка, да? — Я решила не отвечать. — Ве-е-едьмочка... — Самодовольно протянул волосатый. — Это видно. Где твой наряд, ведьмочка?

Нет наряда. Я в обычном платье, без чулок, шляпы и прочего.

— Где твой хвост, оборотень? — Раз уж такой разговор пошел, то почему я должна молчать?

Парень еще шире улыбнулся, подмигнул и пошел дальше.

— Ты это видел? — Возмущенно обратилась к Котэну, тот кивнул. — Вот и я в шоке.

Мы пошли дальше. Желание у меня сейчас одно — упасть на кровать и лежать, пока не переварится хотя бы малая часть того, что я съела. Увы, моему желанию не суждено сбыться. Дорогу нам перегородил новоявленный декан ведьминского факультета мистер Лианир. Все с тем же прищуром и хитрой ухмылкой. Мы с Котэном благоразумно решили его обойти сначала слева, потом справа, и всякий раз он вставал у нас на пути. Разговаривать с ним желания никакого, но разве меня кто спросил?

— Зельсберг, почему до сих пор в главном коридоре не убраны болота? — Невоспитан этот эльф ни на грамм.

— А Вам разве не кажется, что им там самое место? — Я тоже прищурилась. Котэн же начал нервно теребить хвост.

Эльф хмыкнул.

— Зря, очень зря ты решила игнорировать мое предупреждение. — Меня начинает раздражать этот тип.

— Во-первых, декан мистер Лианир, к ученикам принято обращаться на Вы, я вам не "тыкаю". Во-вторых, при обращении следует использовать приставку "мисс", если Вы вдруг забыли. И в третьих, Вы слишком много о себе мните.

Котэн явственно заскулил. Нет, я определенно должна знать, чем вызвана такая реакция на этого мистера. Декан ретироваться не спешил и очень зря, поскольку нужный мне арсенал висит у меня на плече. Чахоточный порошок испытал ректор, декану предстоит великая честь испытать мой фирменный порошок "аля пурген". Действует мгновенно. Собственно, чего ждать? Не медля сыпнула в лицо эльфу порошочек и даже больше, чем следовало. Но это не специально, так получилось, и, схватив Котэна, помчалась к входу в административный корпус.

"Помчалась" громко сказано. Скорее, быстро пошла, поскольку желудку глубоко плевать, от кого убегать, он полный и категорически не приемлет встряски, а ноги надо уносить.

Когда мы уже "добежали" до лестницы, нас на большой скорости чуть не снес декан. Значит, испытание прошло успешно, теперь можно не торопиться. До утра точно не побеспокоит. Мне его даже жаль немного... Нет, не жаль. За что боролся, на то и напоролся.

В комнату мы поднимались не спеша. Я — потому что переела, Котэн — потому что я переела. Зато радости при виде моих апартаментов было много. Первым делом в списке необходимого к исполнению значилось — упасть на кровать. Это я выполнила успешно.

Чуть полежав, решила, что надо связаться с бабулей и желательно сегодня. Чем я и занялась.

У нас в семье между нами, колдуньями, особая система связи.

Белым красящим порошком нарисовала квадрат. Порошок, потому что краску оттирать долго, а порошок смел и никаких проблем. В каждый угол квадрата по капле связующего зелья, в сам квадрат тонким равномерным слоем налить живой воды, задать команду, и...

— Бабуля! — Радостно пискнула я, когда увидела в зеркальной глади воды миловидное лицо, светло-русые кудри, пухлые алые губы, голубые, словно небо, глаза...

— Владочка, — пропела бабуля, расплываясь в улыбке, — как устроилась, все хорошо?

— Бабуль... — Грустно протянула я. В глазах бабулечки загорелся недобрый огонек. — Ты представляешь, — все тем же грустным голосом начала я, — здесь ректор и декан ведут себя со мной неподобающе. Декан мне "тыкает", в комнату без стука врывается, и угрожает. А ректор...

— Владочка, солнышко, — приторно-ласково перебила бабуля, — а давай ты мне это при встрече расскажешь? — И строгим голосом добавила, — Со всеми подробностями!

И пропала. Значит, бабуля уже в пути. Эх, хорошо-то как...

Котэн, все это время молча сидевший в сторонке, смотрел на меня взглядом "объясни мне, чему радуешься?".

— Котэн Мурмяукович, уверена, моя бабуля произведет на тебя неизгладимое впечатление. Но сомневаюсь, что у лорда фон Линера с мистером Лианиром останется такое же... Просто бабулечка у меня такая, если вдруг узнает, что меня, или матушку кто-то обижает — прячьтесь, спасайтесь, бегите, уплывайте, но на глаза не попадайтесь. Все-таки она чистокровная дриада, а их лучше не злить. Тем более колдунья.

Котэн хитро улыбнулся и расслабился. Теперь главное чтобы она до утра успела, а то разъяренный от пургенчика эльф добра не принесет.

Марине пришла поздним вечером. Мы с Котэном как раз доигрывали очередную партию в карты. За вечер я умудрилась проиграть этому шулеру серьги, два кольца и половину расходных денег. Ему с такими талантами надо по комнатам ходить, студентов обыгрывать.

Ведьмочка разрядила напряженную обстановку пирожными. Настроение тут же подлетело до небес.

— Я слышала, болота в коридоре — твоих рук дело. — Улыбнувшись, завела разговор ведьмочка.

— Земля слухами полнится, — вставила свой комментарий, вытаскивая из коробочки пироженку.

— Я бы тоже так хотела уметь...

О, как. Неожиданное признание. Раз так говорит, значит, знает, что это не магическая работа.

— Тоже хочешь отчислиться? — Марине удивленно на меня посмотрела, и так же удивленно ответила:

— Нет. — Глазками похлопала и спросила:

— А ты что, это ради отчисления делаешь?

Интересно, ради чего еще? Вот так если подумать... Ничего больше в голову не приходит.

— А зачем ты... — Марине замолчала и повернулась к двери.

Мать-природа, только не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас и только не ректор. Боги, услышьте меня...

Услышали. Но не правильно! Боги, выньте затычки из ушей! Дверь слетела с петель, только на пороге не ректор стоял, а разъяренный декан. Моему удивлению не было придела. Как он...

— Что, Зельсберг, — глядя на мои округлившиеся глаза, — хотите узнать, почему порошок действовал не так долго, как хотелось?

Я шумно сглотнула, посмотрела на Марине, которая стала белее поганки, на Котэна, который, кажется, сейчас в обморок упадет, и снова на эльфа... Лучше бы это был ректор.

— Все, кроме Зельсберг, покинули комнату! — Яростно рявкнул декан. Котэн подмигнув мне, исчез, что он задумал времени гадать нет. Сейчас надо придумать, как себя спасти. — Я не понятно говорю?

Глядя на Марине рыкнул эльф, и ведьмочка, еще больше побелев, медленно двинулась к выходу. Пусть лучше идет, а то перепадет ненароком, а ведь она вообще ни в чем не виновата, просто оказалась не в то время и не в том месте.

Когда Марине скрылась за поворотом, двери то больше нет, валяется вон в углу, эльф медленно, угрожающе двинулся в мою сторону. Сразу видно — ни разу не преподаватель. Не позволительно преподавателю себя так вести. Он ведь в гневе! А в гневе и убить можно, или покалечить, или... Да что угодно!

— Мистер Лианир, — спокойно начала я, чтобы как-то оттянуть момент казни, — Вы в гневе, а в гневе разговаривать не очень удобно...

Может, под стол залезть? Глупо. Стулом прикрыться? Не спасет. Сумка с арсеналом возле входа, не добраться, да и непонятно, по какой причине на эльфа порошок подействовал не так, как должен был.

Эльф рыкнул, а я вытянула из себя остатки уверенности:

— Мистер Лианир, Вы не в себе. — На последнем слове я взвизгнула, спрыгивая со стула.

Декан метнулся ко мне, схватил за плечо, так, что вырваться не представляется возможным, и гневно:

— Знаете, Зельсберг, я ужасно не люблю, когда меня осыпают колдовскими порошками, — ну да, такое мало кому понравится, — обычные разговоры до тебя не доходят, значит, будем действовать по-другому.

Страшно? Есть немного. Немного было ровно до момента, как эльф сев на стул не уложил меня животом к нему на колени, и не занес руку над тем, что бил только папа, и то в детстве!

— Мистер Лианир! — Закричала я. — Что Вы себе позволяете?!

Я заерзала, пытаясь вырваться.

— Воспитательный момент, Зельсберг.

Какой, к лешему, воспитательный момент?!

— Какого черта Вы делаете! — Крикнула я, получив первый шлепок. — Вам это так просто с рук не сойдет!

Эльф засмеялся. Ему смешно?! Как он смеет меня...

— Что здесь происходит? — Ледяным тоном поинтересовался возникший в дверях ректор, за ногами которого маячил Котэн.

— Котэнчик, миленький, спаси меня... — Напарник выглянул из-за ректора, оценил картину действий, и, похлопав лорда по ноге (руки его не груди сложены), тихо молвил:

— Лорд Линер, надо спасти Владленушку...

— А может не стоит? — Мрачно глянув на Котэна вопросил ректор. — У них здесь идиллия.

Какая, ко всем кикиморам, идиллия?!

— Ректор лорд Линер!

Ну и ситуация. Я лежу на коленях декана, в дверях стоит ректор... Бабулечка... Где же ты...

— Что, мисс Зельсберг?

— Над Вашей студенткой тут... — я замялась подбирая слова, не зная, как это все назвать.

— Что — тут? — Все с той же холодностью допрашивал ректор.

— Да что Вы смотрите? Скажите этому озабоченному эльфу отпустить меня!

Мне "подарили" еще один шлепок, очень болезненный...

— Мистер Лианир, отпустите мисс Зельсберг. — Эльф, однако, даже не пошевелился.

— И не подумаю. — Он снова меня шлепнул! — Она осыпала меня... не важно, чем осыпала.

— И Вы решили применить к ней именно такое наказание? — В голосе ректора прорезалось раздражение.

Декан не подчиняется ректору. Где это видано?

— Лорд фон Линер, Вы ректор или кто? Сделайте уже хоть что-нибудь!

— Помолчите, мисс Зельсберг. — Меня удостоили короткого взгляда и уже глядя на эльфа, рыкнул, — Вам требуется особое распоряжение или мне повторить свой приказ? Я не люблю повторять, мистер Лианир. Вам ли не знать.

И столько в этом тоне было всего понамешано, я даже не стала пытаться разобрать чего именно там больше всего. Просто встала, когда меня таки перестали держать.

Одернув платье, которое задралось от нехитрых манипуляций декана, бросила на него свой гневный взгляд. Он не обратил никакого внимания, подошел к ректору и ехидно протянул:

— Лорд фон Линер, мне не показалось? — Я навострила уши. Что ему не показалось? — На такие наказания у меня есть полное право.

— Какое еще право?! — Нет, а почему я должна молчать? Меня только что отшлепал ушастый незнакомый мужик, мнящий себя пупом всея Земли, а я должна покорно смириться с произошедшим?! Да не в жизнь!

Только мне никто отвечать не собирался. Котэн сторонкой обошел двух "орлов", встал рядом со мной и тоже принялся наблюдать за тем, что будет дальше.

— Уясните или запишите, если не запомнили с первого раза: никакого рукоприкладства в стенах Академии. — Я бы на месте эльфа вняла словам ректора, так это было сказано... внушительно. — И еще один момент, мистер Лианир, в комнатах студенток может находиться только глава учебного заведения, то есть я. Это понятно?

Мне непонятно.

— А Вы почему можете? Мне Вас обоих тут не надо.

Котэн дернул меня за руку. Промолчать надо было? Ну, вообще, да. Надо было.

— Молчу, молчу. Продолжайте.

Ректор бросил на меня уничижительный взгляд, обратил его к эльфу и повторил вопрос:

— Это понятно?

— Я не глухой, лорд фон Линер, и понимаю с первого раза.

— Однако меня Вы с первого раза не услышали. — Еще более холодно протянул ректор, окинул взглядом комнату, особенно явно выделил лежащую в углу дверь, затем я удостоилась оценивающего взгляда, и вопроса:

— Мисс Зельсберг, Вы имеете полное право написать жалобу, в связи с незаконными действиями расценивающимися как насилие.

Эльф хмыкнул, и, глядя в глаза ректору, усмехнулся:

— Да-а-а... Ему будет крайне любопытно это узнать.