По произволу Высших Сил

Наступил день, который с волнением ждали все. Предохранительное устройство, которое больше тянуло на сооружение, было готово, а разного рода припасы, имущество и пожитки вновь перенесены в трюмы. Экипаж, простившись с землей, поднялся на борт и занял свои места согласно расписания. Якорь отдан, паруса подняты, путь продолжен. Первая же минута плаванья показала, что предохранитель сильно ухудшил ходовые качества корабля. "Аврора" не плыла, а медленно ползла по водной глади и плохо слушалась руля. В принципе, это ожидали заранее. Но одно дело предполагать, а другое — наблюдать в натуре. Чтобы хоть как то улучшить управляемость корабля, Александр предусмотрел в конструкции своей "бандуры" места для гребцов. Пока что за весла браться не приходилось, но настроения это не повышало. Все с тревогой ждали встречи с Грядой. Не прибавило радости и новое появление дельфинов, которые как ни в чем не бывало, вновь указывали путь. И тем более раздражало наблюдение с воздуха. Пока жили на острове, "птичка" куда-то пропала, но стоило выйти в море, как она тут как тут.

Неделя пути и прямо по курсу возникли буруны, указывающие на то, что Гряда достигнута. И тут же дельфины обойдя "Аврору" по кругу, дружно нырнули и больше не появлялись на поверхности моря.

— Жаль, я надеялась, что они и в Гряде будут с нами, — с грустью промолвила Вика.

Чем ближе становилась гряда, тем ясней была видна разница в поведении вод Янтарного моря и сумежных вод Моря Тьмы. Моря эти не просто соприкасались. Они вели друг с другом самую настоящую войну. Линия волнореза была самой настоящей линией фронта. Когда дошли до нее, Иваныч скомандовал сидящим на веслах гребцам табанить и долго всматривался в линию волнореза, пытаясь разглядеть хоть какой то проход в ней. Но что разглядишь тут, если поверхность воды в этом месте покрыта пеной? Медленно пошли на юг и спустя час нашли проход среди рифов. Войдя внутрь Гряды, сразу почувствовали разницу. До этого момента корабль шел хоть и медленно, но зато ровно. Управляемость была плохая, но была. Тут же их начало швырять в разные стороны. Качка в сочетании с рысканьем оказалась трудно переносима даже для эльфийского организма. С горем пополам прошли вперед где то около мили, Вроде бы и неплохо, бурлящую поверхность сменила спокойная и корабль перестал рыскать. Зря успокоились. Под спокойными водами находилась песчаная мель. В нее как раз и влетели. Хорошо хоть скорость была черепашья, поэтому не застряли на ней капитально. Пересевшие наоборот гребцы смогли обеспечить задний ход и "Аврора" легко сползла с мели. Начали ее обходить, убрав на всякий случай паруса.

— Зря ты Сашка заставил нас время на эту бандуру тратить. Малым ходом, да без нее, мы бы нормально шли. Может избавиться от нее?

Следующая минута показала, что лучше с ней чем без нее. Произошел толчок, а затем раздался скрежет — это боковая часть "бандуры" словила скрытый под водой риф.

Еще целый час искали место, где хоть на сколько то можно продвинуться вперед. Нашли. Продвинулись. Но усилился ветер, притом встречный и два часа гребцы боролись с обратным сносом. А тут еще волна разыгралась. Мало этого, Так вместе с ветром пожаловали и тучи, принесшие хоть и недолгий зато сильный дождь. Вымокли все мгновенно. Ветер стих и опять осторожно двинулись вперед. Влетели в водоворот и два часа из него выбирались, а когда выбрались, начало темнеть. Пройдя вперед еще пару миль, встали на якорь, потому что идти ночью вслепую дурных не было.

Оставив на мостике вахтенного, экипаж пошел в кубрики, чтобы переодеться в сухое, а затем все собрались на камбузе, единственном месте где можно было разводить огонь. С разрешения Иваныча, выполнявшая обязанности кока Дарья, плеснула каждому в кружку "наркомовские капли" для профилактики простудных заболеваний.

— А вообще, намного полезней будет чай, — поворчал для порядка Иваныч, но отказываться пить "наркомовские" не стал.

— Чай будет на завтрак, а так хоть усталость приглушить, — парировала ворчание шкипера Даша.

Утолив голод и слегка отогревшись у огня, народ начал расползаться по постелям. И вряд ли кому сегодня пришло в голову побаловаться с супругой.

День второй выдался таким же как и день первый. Вымокли, промерзли и вымотались. Мужики еле на палубу поднялись.

— Кэп! Завтра ребята не смогут весь день грести.

— Сам вижу. Я бы с большим удовольствием их подменял, но нельзя. Кроме меня на носу стоять некому.

— Да к тебе вопросов нет, тут людей нужно иначе распределить.

Предложение Вики было простым: по каждому борту имеем две банки для гребцов. Вот и пусть на них садится семейная пара. Две семьи гребут, две отдыхают. Каждые два часа смена. Кто на руле? Ерунда вопрос! Отдыхающий. По очереди. Кроме Даши. На ней камбуз.

На третий день так и сделали. Скорость и так невеликая немного упала, но движение продолжалось. Так и шли день за днем, терпя всевозможные неудобства и даже муки. Острых моментов хватало. Налетали на мели и рифы, выползали из водоворотов. Четырежды упирались в тупики, давали задний ход и искали новые пути. Как только не слегли от болезней? Месяц потратили на преодоление всех препятствий. Сашкино творение, хоть и претерпело заметный ущерб, испытание выдержало и польза от него была. И вот настал тот день, когда наконец достигли чистой воды. Гряда оказалась позади. Море Тьмы, хоть и не было спокойным, но лучше шторм в нем, чем бесконечное петляние в лабиринтах Гряды. Правда, сил на радость ни у кого уже не было. Вымотался экипаж.

— Значит так, двадцать миль на юго-запад отсюда, есть небольшой островок. Пустынный конечно, но отдых нам не помешает. Идем туда.

Все-таки Иваныч за всеми заботами, не забывал периодически уточнять местонахождение 'Авроры'. Сделать карту прохода у него не вышло, ибо слишком мало замеров получалось сделать, Возникни нужда идти в обратном направлении, все-равно это был бы поход вслепую. Но провести обсервацию на точке выхода он не забыл и потому мог идти до этого безымянного островка по счислению.

— Я предлагаю назвать это остров Выходным, — внесла предложение Нина.

— Предложила, это хорошо. Можно и так назвать, вот только у меня есть и другое предложение: давайте избавимся от Сашкиной бандуры. Так быстрее добежим. А то тащимся, как будто кто за задницу держит, — пожаловалась Маша.

— Не годится! — возразил Иваныч, — мы хоть и эльфы теперь, но русскими быть не перестали. А у русские не по Закону Джунглей живут, а всю жизнь Закон Тайги соблюдают. Про таежные заимки все слышали? Где путник для других оставляет часть припасов. Вот и здесь, идем до Выходного черепашьей скоростью, а там разбираем 'бандуру' и все деревяшки аккуратно складываем. Они хоть и покоцанные, но в дело годятся. Кто знает, кого судьба на остров занесет? Может и нам доведется туда вновь приплыть. Как ни крути, а готовый пиломатериал для чего и сгодится. Починить посудину, да хоть на дрова пустить.

Предложение сочли резонным и протестов оно не вызвало. Хоть и не терпелось сойти на землю, но экипаж до конца проявлял выдержку и терпение. Шли конечно до острова долго, целые сутки, а потом три дня разбирали "бандуру" и складывали на видном месте. Получившийся штабель укрыли рогожной тканью, заготовленной еще на Гусинном острове. Еще сутки отдыхали, а потом продолжили путь. Время поджимало, ибо наступал октябрь, а вместе с ним ожидались осенние шторма.

— Плыть нам хоть и далеко, но недолго. И ветер подходящий и течение попутное. Вот смотрите: по правому борту будут Орочьи болота и дельта Мирийона. Там нам ловить нечего. Идем дальше вдоль Приморской Пустоши и доходим до оконечности вот этого полуострова. А теперь смотрим на саму оконечность.

Оконечный мыс полуострова выглядел действительно любопытно. Больше всего его очертания напоминали стилизованное изображение стрелы. От острия под острым углом отходили две косы и перешеек, соединяющий мыс с полуостровом. Таким образом в этом месте имелось две удобные бухты, обозначенные Иванычем как Западная и Восточная, а сам мыс получил у него название "мыс Стрела". Карта, срисованная с эльфийских карт, указывала на то, что сам мыс представлял собою три холмистых, заросших лесом гряды. Причем, склоны холмов были пологими а береговая черта представляла собою песчаный пляж.

Выглядела эта местность довольно привлекательно. Мысль о том, что здесь уместно основать что то вроде города, посетила буквально всех. И правда, к чему сразу лезть в Темные Земли, если имеется на материке такое выгодное во всех отношениях место? Впрочем, сразу возник вопрос: а кто жить там будет?

— Как транзитный пункт, он будет неплох, — рассуждал Георгий, — но только в том случае, если через него будет что возить. А для этого нам нужны поселения в Темноземье и торговые партнеры в Восточных лесах. Ни того ни другого у нас нет.

— Но ведь кто-то должен держать это место, — начала спорить Нинка, — политик из меня никудышный, но все-таки чует моя пятая точка, что недолго этому месту пустовать.

— С чего ты так решила?

— А ты наверх глянь. Не просто так воздушный соглядатай нас пасет. Он ведь не просто так высматривает, он еще и докладывает кому положено. Стоит нам осесть в Темноземье, как на эту нашу Стрелку еще кого пришлют. И все, пропало место!

В спор этот включились все. Мнения разделились поровну. Одни считали, что незачем размазывать себя по местному глобусу. Нужно сосредоточиться на чем то одном. Сказано идти в Темноземье, значит и стоит начинать с него. К тому же, раз за ними приглядывают, то вряд ли Хозяева Стихий оставят без последствий попытку уклониться от выполнения порученного задания. Найдут способ дать пинка под задницу. Так что связываться со строительством города на материке в любом случае не стоит. Не согласные с ними упирали на другое.

— Миссия наша не была секретом для заокраинных эльфов. Не сегодня, так завтра они узнают о том, что мы форсировали Гряду. Как вы думаете, что они сделают? Оповестят своих собратьев в Гептархии. А тем сразу захочется оказаться поближе к нам. В Темноземье может и не сунутся, но оказаться поближе к нему захотят. Самих эльфов может быть и немного будет, а вот союзников-мирийцев нагонят в достатке. Оглянуться не успеем, как вся равнина окажется в их владении. Будьте уверены, мимо Стрелки не пройдут. Обязательно за нее зацепятся. А нам ведь материк рано или поздно понадобится. И будем мы к ним в гости ходить и пошлины за провоз платить.

Иваныч в этот спор не вмешивался. Понимал, что правы обе стороны. Озвучивать свою задумку не стал. Не ко времени. А свою позицию объяснил так:

— Сейчас начнется время осенних, а потом зимних штормов. Нам нужно успеть добраться до Стрелки. И там по любому будем зимовать. Александр вот докладывает, что корпус корабля расшатан и потихоньку сочится вода. Так что идем до Стрелки, смотрим, какая из двух бухт лучше нам подходит и зимуем. Зимой приводим "Аврору" в порядок, делаем запасы, а весной принимаем окончательное решение.

О том, что в его планах есть установление контактов с Дикими эльфами, на всякий случай промолчал. Потому как непонятно, где их конкретно искать. О том, что их искать не придется, он знать не мог. После его слов споры прекратились, а путешествие продлилось. Погода их совсем не баловала. В шторм все-таки влетели. Одно хорошо, крылатого соглядатая как ветром сдуло. Может и вправду сдуло. А так, легким путь не был. Течение несло их в нужном направлении, а северо-восточный ветер их притормаживал и норовил снести в сторону Орочьих болот. Приходилось лавировать. Худо-бедно, но если верить данным счисления, проскочить мимо негостеприимных мест удалось. Дальше берег поворачивал на северо-восток, а ветер сменился на северо-западный. И тоже пришлось лавировать, чтобы не прижало к берегу. Когда же дошли до полуострова, который сходу назвали Пихтовым, ветер стих и море успокоилось. Пришлось снова сесть за весла и подгонять "Аврору", благо что течение по прежнему было попутным. Но вот и конец пути. Пройдя вдоль перешейка корабль зашел в Западную Бухту.

— Внимание! Справа по курсу вижу лодку! — прокричал из "вороньего гнезда" Георгий, указывая рукой на берег.

И точно, на пустом берегу обнаружилась лодка. Когда подошли поближе, разглядели, что лодка явно в процессе строительства, помимо нее на песке разложены заготовки, рабочее место усеяно щепками, а на песке отпечатки чьих то следов.

— Вот вам бабушка и Юрьев день! — вздохнула Дарья, — гадали, предполагали, спорили, а тут уже свои хозяева объявились.

— Место это совсем недавно покинули. Наверняка за нами наблюдают из ближайших зарослей. Что делать будем, командир?

— Становиться на якорь. Не ближе полета стрелы от берега. Во избежание. И готовьтесь спускать ял. Попробую уговорить местных не прятаться от нас. За старшего оставляю Викторию.

7. Малое слово

Закончилось лето и наступила осень. Все это время род Ивы готовился к зиме. Орис надеялся на то, что она будет спокойной и никуда им бежать не придется. Если больше ничего плохого не случится, то предстоящей весной женится Сург и приведет с собой жену. И совсем хорошо, если выпадет три года спокойной жизни. К этому времени внуки начнут ходить. Эльфийские дети ходить начинают позже детей хумансов, зато выносливостью их превосходят. Это значит, что при нужде они могут совершать длительные переходы, правда без поклажи. Взрослеют они тоже медленней хумансят, становясь совершеннолетними лишь к тридцати пяти — сорока годам. А дальше только матереют. Девочки развиваются чуть быстрей. К тридцати годам к ним уже сватаются, ибо в отличии от эльфиек Запада они могут рожать детей каждые тридцать лет. Жаль, что Ири и Кати ничего подобного не предстоит. Им теперь век вековать старыми непросватанными девами. Вечными помощницами матери и няньками у невесток. Если конечно не произойдет непоправимого.

Непоправимое бывает разное. Это и удачный для разбойников набег, в результате которого дочери либо погибнут, либо станут пленницами. Но этого можно избежать. Второе непоправимое, если их поразит Печаль. Эльфийская Печаль — страшная вещь. Кого она настигнет, тот считай не жилец. Вернее, жить будет, но муки душевные его не покинут. Эльфы Запада в таких случаях прощаются с родными и уплывают в Волшебную страну, где и обретают утраченное спокойствие. Эльфам Востока путь туда заказан, а потому, сраженный Печалью рано или поздно подарит себя Лесу. Он просто в один прекрасный день прощается со всеми и уходит прочь. Больше о его судьбе никто не знает. Останавливать его при Уходе нельзя, иначе заразит он своей Печалью весь род и род этот сгинет.

Орис часто присматривается к дочерям, но признаков Печали не обнаружил. Кати ходит грустная и часто уединяется чтобы выплакать свое горе. Ири наоборот, грустить долго не смогла, слезы у нее быстро закончились, но радостной она не стала. Просто пребывает в какой то мрачной задумчивости. О чем она думает, никому не говорит, а спрашивать ее сейчас не стоит. Пусть лучше сама скажет, когда душа оттает и смирится с неизбежным. А это скоро произойдет. Он это понял когда высаживали черенки ивы, закладывая новую родовую рощицу.