| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Что это с ним такое? Пять дней не подавал признаков жизни, а теперь не отвяжется.
— Понятия не имею, — улыбнулся мне вампир. Мне почему-то показалось, что он солгал.
Игнорируя явные попытки кота оттеснить меня от Адриана, я вышла вслед за мужчиной из комнаты.
Дверь за спиной хлопнула.
Я уже сделала несколько шагов, но потом все же решила вернуться и проверить. Покрутила ручку, так и есть — заперто. Меня сюда больше не приглашают.
Сводбери отдавал должное завтраку в голубой гостиной. Настроение у него было решительное и никаких бинтов на руке. Рана, наверное, совсем несерьезная оказалась.
— Доброе утро, — поприветствовал он нас и нахмурился, заметив пушистого провожатого. — Вот, значит, кого боятся горничные. Элен, заприте эту тварь где-нибудь: она пугает прислугу.
— Это не домашняя кошка, чтобы сидеть взаперти.
Он хмыкнул. Кот же, убедившись, что Адриан не собирается питаться за счет меня, уселся на самое видное место и с шумом начал вылизываться, бросая в сторону Сильвестра высокомерно-уничижительные взгляды. Мысленно я потянулась к животному, ментальные щупальца встрепенулись, но, только коснувшись меня, снова успокоились: причинять вред ни Адриану, ни Сводбери он не собирался. Хорошо.
Диана разлила чай, подмигнув мне в ответ на благодарную улыбку. Привычно поставила чашку перед Адрианом, вампир поблагодарил, не глядя, и также привычно к чаю не притронулся.
— Я поговорил вчера с одним из Медичи, — начал он, как только девушка с подносом скрылась за дверью. — Они примут нас. Глава Кровавых охотников разрешил мне пересечь границу, нас встретят в Манчестере.
— Хорошие новости, — я глотнула чая.
Конечно, приглашение еще ни о чем не говорит, но это уже что-то. Если на нашу сторону встанут вампиры от Шотландии до центральной Англии, это будет уже одна маленькая победа.
— Вы еще ничего от них не добились, чтобы так говорить, — по всему было видно, Сильвестра очень раздражал Стоуни, но пока глава Викторианского Ордена держался. — Приглашение не говорит о добром расположении по отношению к вам.
Я пожала плечами и снова пригубила чай. Кофе после вчерашнего не хотелось совершенно, может, он напоминал мне о некроманте?
— Имя у него хоть есть?
Я непонимающе подняла голову от кружки. Сводбери не сводил глаз с кота, преображенный алтарь с удовольствием отвечал ему взаимностью. Еще одна игра в гляделки? У Сильвестра нет шансов. Я улыбнулась.
— Дориан назвал его Стоуни. Это преображенный артефакт из подземелья под Кенсингтон-корт.
Глаза директора Викторианского Ордена округлились.
— Кровавый Алтарь?! — Он обалдело уставился сначала на меня, а потом вновь на надменного кота. Животное зевнуло и потянулось, выпуская на общее обозрение десяток острых, как бритва, когтей.
— Думаю, Стоуни нравится ему больше.
Кот выпрямился и тут же благодарно потерся о мои ноги.
— Интересный выбор, — заключил Адриан. — Североамериканская серебристая пума. Почему именно она?
Я наклонилась, чтобы погладить зверя. Щупальца потянулись к моей силе, я дернулась, но сам зверь испугался этого сильнее. Так мы и уставились друг на друга перепуганными глазами.
— Элен? — насторожился вампир. Сводбери даже жевать перестал.
— Все нормально, — я провела рукой по серебристой шерсти. Ну конечно, он голодный. Не мясом же его кормить.
Кагуар посмотрел на Сильвестра и облизнулся. Вот паразит, он мои мысли читает?
Сомневаюсь, дружок, что тебе понравится этот ворчливый толстяк. Зверь вновь перевел на меня искренний, жаждущий внимания взор и потянулся щупальцами к силе. Ну ладно, немного можно, мне самой все равно столько не нужно. Кот блаженно заурчал. Моя магия медленно, почти робко потекла по его невидимым, странным отросткам, питая это удивительное создание.
Сводбери выронил тост на скатерть.
— Господи Боже. Это он так мурлычет?!
Я засмеялась, казалось, пол под ногами вибрировал. Ну все, хватит. Я укрепила щит, обрубая поток силы: мне и самой она может сегодня понадобиться. Кот завозился, но возражать не стал. Устроился в ногах, уложив на лапы грустную морду.
Уже выходя из дома, я вспомнила, что не спросила у Сводбери про хронометр. Может, это и к лучшему: если Дориан вернется, делать этого не придется.
Глава 4
Мой мир — это маленький островок боли, плавающий в океане равнодушия.
Зигмунд Фрейд.
В Ордене меня ожидал сюрприз. Личный стол в отделе украшал букет нежно-персиковых роз. Их я сгребла и, не глядя, под обалдевшие взгляды коллег, молча опустила в мусорную корзину. Записка к цветам была написана уверенным аккуратным почерком: 'Надеюсь, вы хорошо спали? Не успел предупредить вчера. Толстяк подсыпал в кофе снотворное... — я действительно отрубилась мгновенно, но зачем Сводбери что-то добавлять в мой кофе? Не сейчас. Подумаю об этом позже. — Я взял на себя смелость показать вам некоторые документы, которым вы наверняка поверите больше, чем мне. Звоните в любое время".
Помятая записка отправилась вслед за цветами. Передо мной на столе лежала старая пожелтевшая бумажная папка с инвентарным номером архива Ордена.
У некроманта есть помощники в Ордене. Как же предсказуемо и грустно.
— Кто принес эти документы? — спросила я у коллег, перебиравших бумаги в похожих папках. Они занимались сортировкой описаний артефактов, отделяя то, что действительно может пригодиться в нашей борьбе, от откровенного хлама.
— Тот же, кто и розы. Девчонка какая-то, вроде, от Генри, — ответил самый старший сотрудник оперативного отдела, Джон Ричман, если я правильно запомнила.
Да, накануне я все же взяла на себя труд узнать имена людей, с которыми мне по воле судьбы выпало работать.
От Генри... Может, новая секретарша? Проверю позже.
Я потянула за желтую стеганую нить. Тонкий шнурок легко развязался, приоткрывая пухлое содержимое. Вздохнув, я села за стол. Это всего лишь прошлое, и, что бы там ни было, Дориан сейчас совершенно другой человек: он предан своим принципам и скорее пожертвует собой, чем другими. Наверное... Да, скорее всего, так и есть.
Я знала, что не готова, но времени не было даже на то, чтобы это прочесть. Не говоря уже о душевных терзаниях. Оно истекло еще в тот день, когда Дориан пропал. Мы на пороге войны, и промедление может погубить все надежды.
Настрой помог отбросить колебания, и, выложив на стол документы, я погрузилась в чтение. Бумаги были в основном на немецком. Ниже прилагались образцы перевода. Письма, медицинские заключения, заметки. Что-то из этого явно писал сам Дориан, правда, под именем Квентин Бломберг. Не узнать его почерк было невозможно. Их я отложила в сторону сразу.
Просмотрела фотографии людей в военной форме и примечания к ним. Исследовательская группа, общая фотография персонала научной лаборатории. Дориан в медицинском халате, в круглых очках среди десятка таких же.
Сердце заболело, я старалась не думать о том, что значили все эти бумаги, и верить не хотела. Я прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вздохов. Итак, Дориан поддерживал нацистскую Германию. А это значит, он не стремился прекратить войну — напротив. Мелькнула предательская мысль — странно, что они проиграли.
Я обругала себя, до боли закусив губу. Дальше становилось интереснее. Все письма, написанные Дорианом на немецком, судя по переводам, были посвящены исследованиям и поиску ценнейших артефактов для некой организации под названием "Наследие предков". Но для чего? У нас артефактов целый склад, и он туда, насколько мне известно, даже ни разу не зашел. Нет, он там точно не был, иначе большую часть сотрудников погнали бы на уборку и наведение хронологического порядка. Возможно, маг искал что-то конкретное?
Переписка велась с неким немцем, в пометках сказано — приближенным фюрера. Из содержания всей этой макулатуры становилось ясно: Дориана этот приближенный не любил, поскольку в переписке часто мелькали фразы "только за Ваши достижения перед наукой" или "неудачи покрывают только Ваши успехи в области медицины".
На дне папки лежала еще одна, маленькая и тонкая. И в ней я нашла... генетические исследования, всевозможные изменения гена и документы, описывающие опыты на людях. Она строчка — одна жизнь. Это был журнал, заполненный рукой Дориана. Отдельно лежала тетрадь с переводом, но ее я даже не открывала. Все было ясно и так. В журнале всего на две дюжины страниц значились судьбы сотен человек. Напротив фамилии на немецком или номера стояло название опыта, дальше цифры — и крестик. Или птичка. Крестиков было больше, намного больше, и нетрудно было догадаться, что именно эти люди эксперимента не пережили.
На пятой странице мне стало плохо. Тело пробрала мелкая дрожь, руки тряслись. Как это возможно? Неужели он действительно делал такое с людьми?!
Я закрыла журнал, попыталась отдышаться — не помогло. Кровь стучала в висках, меня била дрожь. Я хотела сунуть бумаги назад в папку. Из пожелтевших страниц на пол выпали несколько фотоснимков. До них я не дошла, лучше бы и не знала, что они есть. Потемневшие от времени потрескавшиеся фотографии подопытных — это была последняя капля, последний гвоздь...
Слезы потекли сами, без истерики и всхлипов, просто слезы. Смотреть на этих давно погибших людей и не плакать было невозможно.
Насколько же бессердечным надо быть, чтобы сотворить такое с живым человеком? Какое же хладнокровие надо иметь, чтобы писать таким красивым почерком обо всем, что ты сделал с этими людьми. Так... равнодушно.
— Элен... что стряслось?
Я подняла глаза. Двое коллег стояли надо мной. Забросив работу, они настороженно заглядывали мне в лицо. Да, мое сердце растоптано. Они не знали, а я не могла объяснить. Как мне хотелось услышать, что это невозможно, но я ведь знала, что все мы — ничто для Дориана... всегда знала. Неужели я переоценивала его цели?
Некромант сказал: '...спроси у Сводбери о Македонском, о Бонапарте, об участии Квентина в мировых войнах'. Неужели Дориан начинал войны вместо того, чтобы им препятствовать? То, что он говорил о возможности рокового влияния неосторожного поступка мага даже на одного-единственного человека, о стремлении предотвратить возможную войну — все ложь? Неужели для него действительно имеют значение только личные интересы? И я сама нужна ему как маг, как сторонник, без которого войну не выиграть? Как такое может быть?
Я закрыла глаза. Надо успокоиться, это не место для слез. Я трачу на жалость к себе время, которого у меня нет. Игнорируя коллег, я сложила документы в папку, стараясь не показывать, как сильно дрожат руки. А сделав это, улыбнулась.
— Слишком много потрясений за последний месяц, — не думала, что мой голос может звучать так хладнокровно. Они решили, что я сошла с ума — что ж, возможно, так и есть. — Никто из вас не позвонил вчера. Есть вопросы?
Вопросы были, и я спокойно обсудила их. Ни единой мыслью больше не возвращаясь к злосчастной папке. Поначалу мужчины странно косились, ожидая невменяемости, но я была спокойна, по крайней мере, внешне.
Когда с работой было покончено, я взяла со стола документы и направилась к Генри. Взгляды в коридорах намекали на то, что с внешностью у меня что-то не в порядке, но на самом деле я никогда еще не чувствовала себя увереннее. В душе бушевал ураган, но это была другая реальность, и к моей работе она отношения не имеет.
Я постучалась в кабинет начальника отдела артефактов и сразу вошла.
За столом секретаря сидела симпатичная шатенка лет двадцати. Коротко стриженые волосы, ухоженные ногти, строгая одежда. Вот и она, замена Люси. Девушка дружелюбно мне улыбнулась.
— Чем могу... — взгляд ее упал на папку, и она замолкла. Вполне ожидаемо.
— Вы положили это мне на стол?
Она нахмурила гладенький лобик.
— Да, меня попросили передать, сказали, очень важные документы.
— А где вы их взяли?
Она замялась и потупила взгляд.
— Полагаю, где-то в закрытом архиве? — она замялась.
— Мне сказали код стеллажа и номер папки. Разве я сделала что-то не так?
Как мне хотелось стукнуть ее этой самой папкой по хорошенькой головке, но взамен я улыбнулась и покачала головой. Мне нужно было добиться от нее ответа, а не страху нагнать. Мысленно потянувшись к настороженной фигурке, чтоб лучше понимать ее чувства, я улыбнулась как можно искренне.
— Просто я не могу понять, кто мог передать их мне.
Она закусила губу и вздохнула. Тактика была выбрана верно.
— В общем-то, вы правы, он тут уже не работает. Милый парень, мы познакомились с ним вчера в клубе. Он пожаловался, что его с работы вышибли, я очень удивилась, что он так просто говорил об Ордене... Сказал, не успел вам передать важные документы, а когда узнал, что я тут работаю... попросил меня помочь...
Она понимала, что поступила глупо. Сам факт того, что наша организация обсуждалась в неком клубе, грозил ей большими неприятностями.
— А этого парня, случайно, не Гербертом зовут?
Она улыбнулась, но стоило ей поднять на меня глаза, как улыбка моментально погасла.
— Да. Он сказал, вы хорошо его знаете.
Из-за дверей показался сияющий Генри.
— Элен! Так и знал! Услышал твой голос. Ты давно не заходила...
Я натянуто улыбнулась ему в ответ. Когда же мы виделись в последний раз? Кажется, на похоронах мамы. Неужели это было так недавно?
— Привет. Зашла кое-что обсудить.
С появлением начальника девушка заметно напряглась. Я снова обратилась к ней, желая раз и навсегда поставить все точки над i.
— Уже только за то, что вы обсуждали Орден за стенами этого здания, вас стоит уволить, — сказала я и тут же возненавидела себя за это. Карие глаза секретарши округлились. — Надеюсь, вы понимаете, насколько безрассудно себя повели, выполнив его просьбу? Да еще и принесли цветы от этого... человека.
— Он сказал, вы хорошие друзья.
Девушка явно считала себя незаслуженно-обиженной.
— Друзья? — я не удержалась от смешка. — Этот человек опасен.
Она открыла рот, чтобы возразить, я не позволила.
— Герберт никогда не работал в Ордене. Он опаснейший преступник, и вы ему содействовали.
Губы ее задолжали, а глаза увлажнились.
— Но это всего лишь цветы и старая архивная макулатура!
— Что не упраздняет вашей неосторожности. Если хотите тут работать — придерживайтесь устава Ордена, уважайте порядок. И заклинаю — никогда больше не встречайтесь с этим человеком.
Она будет ненавидеть меня, ну и пусть. Секретарша шефа — не самый страшный из возможных врагов.
Генри следил за нашей перепалкой, словно сраженный громом. Когда я подошла к двери, он даже не сразу сообразил, что я хочу зайти к нему в кабинет. Однако стоило старику увидеть папку, как настроение главы отдела артефактов испортилось окончательно. Он молча пропустил меня, прикрывая дверь. По его опущенным плечам, буре эмоций я прочитала ответ. И спрашивать уже особо-то и смысла не было.
Он знал, что у меня в руках. Наверняка он намеренно скрыл эти документы, еще в тот вечер, когда предложил поехать на встречу с Дорианом.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
