— Да, сын мой? — тут же отозвался патер, которому видно самому надоело бубнить душеспасительные речи. — У тебя был вопрос? — и такая надежда слышалась в его голосе.

Старушки и мамаши с первых рядов заинтересовано оглянулись на меня.

Твою же мать.

— Простите, святой отец, я просто... — прокашлявшись начал я отнекиваться, но тут вмешался Морган:

— Да, святой отец, мы бы хотели кое-что выяснить.

— Слушаю вас, дети мои.

Почему мне кажется, что добром это не кончится?

— Вы говорили о любви к ближнему своему и терпимости, но не уточнили контингент, входящий в категорию "ближних", — тоном адвоката, ведущего перекрестный допрос, заметил вамп.

Священник не растерялся. Вежливо улыбнувшись, он перечислил стандартный набор из родственников, супругов, коллег и соседей.

— Гм-м-м, — задумчиво протянул вамп, — а как на счет влюбленных, не состоящих в браке?

— Возможно, это просто похоть, принимаемая ими за любовь, — нашелся святой отец.

— А если они уверены, что это та самая любовь на всю жизнь?

— Тогда им следует пожениться.

— Допустим, существуют обстоятельства, из-за которых они не могут этого сделать, хотя очень хотели бы стать единым целым перед богом и людьми.

— Они состоят в браке с кем-то еще? — осторожно уточнил святой отец.

— Нет.

— У них есть внебрачные дети от других людей?

— Нет.

— Они несовершеннолетние?

— Нет.

— Их родители против этих отношений?

— Э-э-э. — Морган почесал в затылке и снова отрицательно мотнул головой. — Нет.

— Тогда не вижу препятствия для воссоединения двух любящих сердец, — торжественно возвестил священник.

— Мы ждали только вашего благословения, святой отец! — радостно крикнул Морган, схватил меня за руку, перегнул через впередистоящую скамью и впился губами в мой рот, не позволив даже пикнуть. К сводам церкви взметнулось дружное "ах".

Я с самого начала ожидал какой-нибудь дурацкой выходки, поэтому почти никак не отреагировал на действия вампа, только вцепился в его плечи, чтобы спинка скамьи не давила на позвоночник. Висеть в объятиях Моргана было неудобно, но в целом терпимо, если не смотреть ему в глаза. Дело в том, что это был ненастоящий поцелуй, он просто прижался губами к моим поджатым губам и пристально вглядывался в мои глаза, которые я не знал куда деть.

— Кхм-кхм, дети мои, я, конечно, понимаю, что вы все в нетерпении, но прошу не забывать, что вы в доме Божьем, — напомнил о себе святой отец.

Это робкое замечание заставило вампа прекратить идиотский цирк.

После произошедшего, люди спешили поскорее покинуть храм, при этом, стараясь не обидеть слугу Божьего, дающего им последние напутствия. Когда здание наконец опустело, святой отец обратил свой ясный взор на нас.

— Морган, какого хрена ты вытворял во время моей проповеди? — проворчал святой отец, доставая из складок рясы сигареты и прикуривая от церковной свечи.

— Тебе не понравилось мое представление, Гарри?

— Сколько раз тебе повторять, я не Гарри, я отец Вудворд! — поправил вампа священник.

— Но ты мне не отец, — принципиально возразил вамп.

— Все мы дети Божьи, сын мой, — выпустив колечко дыма, хмыкнул священнослужитель. — Твой друг? — кивнул он на меня.

— Птенец, — улыбнулся Морган.

— Птенец?

Священник вперил в меня пристальный взгляд серо-зеленых глаз. Мне даже поежиться захотелось, глаза какие-то волчьи.

— Он не из наших, — заметил отец Вудворд. — В игрушки вздумал играть, Морган?

— Почему же играть? Я совершенно серьезен.

К моему облегчению святой отец перевел свой жутковатый взгляд на вампа.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Мне бы не хотелось снова собирать тебя по кусочкам, — тихо сказал он Моргану.

— Ну, и что за хрень там произошла? — поинтересовался я, пялясь в голубое небо без единого облачка.

— Как тебе отец Вудворд? — проигнорировав мой вопрос, спросил вамп.

Мы сидели на скамеечке, недалеко от памятной церквушки, в тени здоровенной пальмы.

— Странный тип. Он точно священник?

— Самый настоящий.

— И давно вы с ним знакомы?

— Тебя еще и в проекте не было.

— С пеленок что ли? — хмыкнул я.

— Нет, не на столько давно. — Вамп тоже обратил задумчивый взгляд на небо. — Кажется, это было в шестьдесят седьмом.

— Году? — не понял я.

— Нет, блин, месяце. Конечно году!

Неужели он серьезно? Погодите-ка...

— Стой, но святой отец выглядел не настолько старым. К шестьдесят седьмому он должен был по меньше мере родиться, значит ему сейчас где-то в район пятидесяти? — Чтобы не ошибиться, я даже посчитал на пальцах. Выходило все верно. — О черт, он... такой же как ты, — неожиданно дошло до меня. — Он вампир.

— Молодец, соображаешь, — улыбнулся Морган.

— Проклятие, чертовщина какая-то: священник-вампир. Бредятина чистой воды, — потрясенно пробормотал я.

— Что, нарушаем твои представления о нечисти? — насмешливо хмыкнул вамп.

— Слабо сказано. Борзеете на глазах! Это что же получается: святая вода, крест и прочее вам не указ?

Судя по физиономии Моргана, он искренне наслаждался этим моментом. Черт, как же ему нравиться рушить мои иллюзии, а я-то надеялся святой воды ему в кофе подлить или испечь какие-нибудь чесночные булочки. Кстати о чесноке он не сказал ни слова.

— Эй, а как же серебро и чесночная эссенция? На Блейда действовало. — Главное, задавая такие вопросы, держать лицо.

— Так любопытно? — Вамп гаденько улыбнулся. Стал похож на Гринча, укравшего Рождество. — Уж не собираешься ли ты избавиться от меня? — Даже бровями подвигал. Говнюк. Видимо вопрос был слишком очевиден. Я мысленно дал себе пинка. Надо менять тему.

— Слушай, раз ты в шестьдесят седьмом уже топтал эту землю, ты наверное живого Элвиса видел? — оживился я.

— Видел, и даже трогал, — повелся вамп.

— И как? — с неподдельным интересом спросил я.

— Да никак, натуралом оказался. — Морган поморщился.

— Ты... Ты к нему приставал?! — Я шокировано уставился на вампа. — Ты же не серьезно?

— Угу, а ты что, поверил? — вамп недоверчиво посмотрел на меня. Мда, подколол. Впрочем, как всегда.

— Эй, — снова позвал я Моргана.

— Что-то еще хотел спросить?

— А ты... бессмертен? — задал я давно мучающий меня нескромный вопрос.

— Нет, — отрицательно мотнул головой вамп. — Меня можно убить, как любое живое существо, и так же как у тебя, у меня есть биологические часы.

— То есть, вы старитесь? — не поверил я.

— Конечно, как и все живое. Только у нас процесс старения замедлен в несколько раз. В сравнении с человеческой жизнью мы, наверное, и впрямь бессмертны. Это все равно, что сравнить продолжительность жизни человека и морской свинки.

Звучит как оскорбление.

— Почему именно морской свинки? — обиделся я за весь человеческий род.

— По цифрам соотношение примерно похоже, — невозмутимо ответил вамп.

Похоже у него, ублюдок.

— Финн, не дуйся, — заметив выражение моего лица, строго приказал Морган, — а то опять накажу.

Я же говорил ублюдок, однако лицо сделал попроще.

— Так-то лучше. Еще не проголодался?

— Немного, — неохотно согласился я.

— Ладно, пошли перекусим, — вздохнул вамп.

— Я всякую гадость жрать не буду, — сразу предупредил я.

— Не дрейфь, тут за углом есть небольшой итальянский ресторанчик. Наверное, у них в меню найдется какой-нибудь салат из травы и цветов для привередливых барышень вроде тебя. Сгодиться?

— Сойдет. Пошли, — буркнул я, еле сдерживаясь, чтобы не огрызнуться на "барышню". Наказание от этого садиста я всегда получить успею.

— Морган, а сколько тебе лет? — спросил я, и снова захрустел салатом.

— А ты как думаешь, на сколько я выгляжу? — задал встречный вопрос вамп. Он даже не прожевал свою пасту, продемонстрировав все содержимое рта. Хруст салата ощутимо замедлился.

— Э, чуть старше меня. Может года двадцать три, — прикинул я, наконец проглотив огородную растительность. — Но я уже понял, что ты старше, чем кажешься. Так сколько тебе? Сотня есть?

— Э, нет. Не так быстро. Сперва попробуй угадать.

— Гм, ты сказал, что встретил того вампирского священника в шестьдесят седьмом, значит полтинник тебе есть. Думаю, тебе где-то между пятьюдесятью и ста, — предположил я.

Морган весело хохотнул, снова продемонстрировав, как хорошо он разжевал макароны. Гадость. Я отодвинул недоеденный салат и вцепился в бокал с водой.

— Неплохая попытка, но тебя подвел недостаток информации. Мы со Святым Гарри встретились в тысяча восемьсот шестьдесят седьмом, когда он еще был сумасшедшим пастором на лихом коне с верным кольтом в кобуре, — сообщил он, с интересом наблюдая за тем, как я давлюсь водой, услышав его слова.

Блин, он старше моего дедушки! Свихнуться можно!

— Ты как, в порядке? — заботливо поинтересовался он, когда я прокашлялся.

— Угу, — выдавил я.

— Все еще хочешь знать мой возраст?

— Пожалуй, нет, — помотал я головой. — А то чувствую себя туристом в музее с мумиями.

— Не понял, — вамп даже есть перестал, что в его случае просто невероятное событие, — это ты меня что ли мумией назвал?

К счастью отвечать мне не пришлось — подоспел официант с моим филе, и я погрузился в созерцание аппетитного блюда. А ресторанчик-то и впрямь неплохой, если оно еще и на вкус съедобно, то вообще прекрасно. Нужно будет выразить благодарность повару.

Какое-то время мы с вампом молча наслаждались обедом, он — поскрипывая вилкой по тарелке, я — по всем правилам этикета (давала о себе знать мамина дрессура). Как и следовало ожидать, Морган расправился со своей пастой быстрее, и теперь ничто не мешало ему наблюдать за мной. Честно говоря, есть под чьим-то пристальным взглядом то еще удовольствие, но на съемках мне еще и не то приходилось делать, и я продолжал невозмутимо жевать. Не дождавшись от меня никакой реакции, вамп снова заговорил:

— Ты снова это делаешь.

— Что? — не понял я.

— Демонстрируешь свой снобизм.

— Это не снобизм, меня просто так учили, — ничуть не обидевшись, ответил я вампу. Наверное, привыкаю к его манере общения.

— Кто? — не унимался он.

— Мама.

— Не пойми меня превратно, но, по-моему, ты — маменькин сынок, — огорошил меня Морган.

Я со стуком опустил столовые приборы на тарелку и мрачно уставился на него.

— Я похож на маменькиного сынка?

— Пожалуй, да, — довольно оскалился вамп.

Вот урод.

— Если ты не заметил, я не живу с мамой.

— Но она звонит тебе каждый день.

— Она просто беспокоится, и сегодня она не звонила.

— Она говорит тебе что делать.

— Что плохого в дельных советах?! И я не всем ее советам следую!

— Она подбирает тебе пассий по своему усмотрению.

— Она просто заботится о моей репутации, а я встречаюсь с кем хочу!

— Ну да?!

— Ну да!

— Назови хоть кого-нибудь из твоих бывших, кого бы не одобрила твоя мама!

— Фиби Уилкинсон! Фанатела от меня в старших классах. Мы с ней трахались на заднем сидении ее форда!

— Наверняка просто перепихнулись разок! — уличил меня вамп.

— Ладно, тогда Аманда Хили! Я подцепил ее на вечеринке по случаю удачного окончания первого сезона "Лунного затмения"! И с ней мы "перепихивались" отнюдь не разок! — победно заявил я.

— Дальше секса ведь дело не зашло, вряд ли вы бегали на свиданки. Так ведь?

Черт, какой прозорливый.

— Каталина! Я ходил с ней на свидание!

— Но наверняка не завалил!

— Я почти это сделал! — возразил я.

— Тогда не считается, дальше, — отмахнулся вамп.

— Фаусто! — вырвалось у меня.

За столом установилась гробовая тишина. Молчал и весь зал. Все, от посетителей за дальним столиком до официантов, удивленно таращились на меня.

Вот тогда-то я и сообразил что сказал. Твою мать. Я с громким стуком бухнулся лицом в стол. Бля, стыдобища-то какая.

— Так-так-так, — раздался над моей головой довольный голос Моргана, — а ты оказывается даже интересней, чем я сперва думал.

Морган, ты не ублюдок. Ты — дьявол!

Сцена 7. Жизнь — штука сложная (с)

Это продолжалось весь день и, честно говоря, не знаю, хватит ли меня до вечера, потому что происходящее уже переходило все границы. Со мной такого не было, даже когда папарацци засняли мое позорное падение на красной дорожке в позапрошлом году. Конечно, после того инцидента надо мной посмеивались почти месяц, как в прессе, так и в актерском кругу. Первую неделю я чувствовал себя глупо, но вскоре эта ситуация стала меня даже забавлять и воспринималась лишь как смешной эпизод из жизни, над которым можно посмеяться в дружеской компании. А сейчас... Я просто не знаю как быть.

Это началось еще утром. Я только проснулся и как раз собирался идти в душ, когда мобильник начал жужжать и подпрыгивать, мигая надписью "мама" на дисплее.

— Да, мам, что-то случилось? — не подозревая о грозящей опасности, ответил я на вызов.

— Финниган! — взревел мобильник голосом матери. — Что за цирк ты устроил?! Как ты можешь так со мной поступать?! Все мои труды, мои планы! Все летит псу под хвост! Ты не имеешь права сливать в унитаз свою репутацию! Боже мой, годы работы и все впустую!

— Мама, постой, — попытался я прервать поток истеричных причитаний, — я не понимаю, о чем ты говоришь. Ты можешь внятно объяснить, что произошло?

— Что произошло?! Это ты мне должен объяснить, что с тобой произошло! Боже мой, какой позор!

— Что? О чем ты, ма? Какой еще позор? В чем дело? — Я честно пытался разобраться в ситуации, но пока получалось не очень.

— Финниган, ты знаешь, что сегодня написали в газете? — немного успокоившись, спросила мама.

— Нет. Ты же знаешь, я не выписываю газет.

— А следовало бы, — назидательно посоветовала мама. — Этот юноша, с которым ты встречаешься, весьма невоспитан, — заметила она. У меня от ее слов удивленно поднялись брови. Как она может судить о манерах Моргана, не зная его лично? Неужели об этом в газете написали? Театр абсурда какой-то. — Неужели он не понимает, что ты публичный человек? Эти снимки уже гуляют по всему Интернету.

Вот тут-то я и насторожился:

— Какие снимки?

— Гм, вот здесь, — где-то неподалеку зашуршала бумага, — фотография тебя и этого молодого человека, выходящих из номера мотеля.

— Ма, это не то... — начал было оправдываться я, но мама меня не слушала.

— Боже мой, зачем вы сняли номер в таком грязном и убогом месте? Ты вполне мог себе позволить отель и поприличней. Я, конечно, понимаю, что вам молодым все равно, где этим заниматься, но в такой притоне — это уже слишком. Что подумают о тебе люди! А эта церковь!

— Церковь? — в ужасе повторил я, как попугай. А там нас когда успели сфотографировать?

— Зачем вы начали делать это на глазах прихожан? Нужно же иметь хоть немного такта. Я знаю, что у тебя имидж нечестии, плюющей на религию, но, по-моему, это уже черсчур.