— Лучше представлений иллюзоров на День Рождения Князя! — Алеандр отметила изящество отблесков, что после густой тьмы коридора казались особенно прекрасными и чарующими. — Ты знаешь, что это за зал?
— Думаю, парадный вход, — пожал плечами Виль.
— Они совсем подурели, парадный вход у псарни располагать? — сморщилась чародейка: ей после долгого сидения в кувшине запах нежитеводческих угодий казался особенно омерзительным и гадостным.
Словно подтверждая правдивость её слов, из-за мешка поднялась длинная пасть сбежавшего монстра и сыто чавкнула. Теперь становилось заметно, что некоторые пятна на полу отнюдь не просто следы грязи от сапог нерадивых служак и бурые подтёки местами ещё блестели под вспышками купола некогда живою влагой. Уже не столь невинно торчал меж ящиков оторванный рукав, и вогнанный по рукоятку клинок не выглядел солдатской нерадивостью. Его обладатель, коли судить по россыпи следов, при жизни был человеком проворным, но не слишком метким.
Поймав на себе взгляд недавней соседки по яме, травница испуганно рванула к духовнику, пытавшейся добыть из узкого проёма кровную собственность.
— Танка, эта гадина здесь, — едва дыша прошептала Эл.
— Ну, должна же она была где-то быть, — духовник тяжело разогнулась, потирая ноющую поясницу, и нехотя обернулась. — Наверное, разбила здесь убежище или устроила засаду в зависимости от превалирующих инстинктов.
— А я ещё сразу удивился, почему выход никто не охраняет, — согласно кивнул Снежев, словно они обсуждали не крупного хищника, а авангардную скульптуру какого-нибудь новомодного рукоблуда.
— И вы так спокойно об этом говорите!?! — невольно сорвалась на крик Валент.
Разомлевшая от сытости и тепла нежить от человеческого вопля вздрогнула и настороженно вскочила с облюбованного лежбища, выгибая кривую спину и воинственно топорща иглы на конце хвоста.
— Мо-ло-дец, рыжая, — гаденько ухмыльнулся Снежев, медленно отступая обратно к стене.
Алеандр последовала его примеру, нервно теребя в руках ремень тощей сумки. Чаронит с тоской рабочего вола взглянула на до половины вытащенный из щели рюкзак и подёргала вора за край рубашки:
— Снежев, ты, кажется, говорил, чтобы мёртвыми притворялись? Тут есть идея...
— Не смей! — перебила подругу травница, чья тонкая целительская организация, хоть и до нервной икоты боялась нежити, но была категорически против человеческих жертв. — Он не-чародей!
— И в чём проблема? — не поняла причины её недовольства Танка.
— Мы должны его защищать! — пафосно вскинула подбородок Валент, удивив своим заявлением не только духовника, но и, казалось, самого парня, за чьей худой спиной сейчас пыталась укрыться.
Виль скорчил скептичную мину и вопросительно уставился на погружённую в свою нелёгкую задачу по извлечению поклажи Чаронит, ожидая от неё подтверждения благородных намерений в свой адрес. Увы, девушка пламенно бросаться на его защиту не спешила и, смерив пытливым взглядом, особенно задержавшимся на сапогах и крепком явно ворованном поясе, только насмешливо фыркнула:
— С какой стати? Я клятв никаких не давала и вообще не отношусь к боевой специальности и специальных чар не знаю.
— А он вообще никаких не знает, — не унималась Алеандр.
— А я чем виновата?
— Ты нежитевод! — тыкнула пальцем в медленно приближающегося монстра травница.
— Теоретический! — злобно зашипела Танка.
— Да хоть какой! Придумай выход!
— Я и придумала! — начала раздражаться блондинка и яростнее задёргала лямку рюкзака.
— Скормить Виля? — взвилась Эл. — Да он же младше нас! Как ты можешь?
— Он мужчина. Для этого статуса нет возраста!
— А мужчина, что уже не человек?
— Да, что вы ко мне привязались? — уже не выдержал Снежев, нервно отдёргивая от себя цепкие ручки рыжей чародейки.
— А что нам ещё делать? — тут же сменила вектор недовольства Валент. — Если ты не заметил, нас сейчас будут жрать с особым цинизмом!
— Может для начала заткнуться? — не устрашился её яростного выражения мордашки Виль.
— Здорово! Тогда нас будут жрать в торжественном молчании! — съязвила Эл, с напускной радостью захлопав в ладоши.
Где-то на задворках сознания, где обитали вдалбливаемые, но моментально забываемые знания сомнительной необходимости, вроде системы самонаводящихся векторов для боевых светляков или таблица температурных режимов из алхимии, травница осознавала необходимость соблюдения тишины и неподвижности, но один вид уродливого монстра приводил её в крайний трепет, в котором центр речи сам собой абстрагировался от инстинкта самосохранения. Она и прежде, ощущая волнение или страх, приходила в состояние повышенной болтливости и раздражительности, теперь же юная Валент, осознав приближающуюся гибель, и вовсе лишилась тормозов.
В калейдоскопе цветных вспышек блики на чуть влажной шкуре нежити отливали багрянцем. Осторожно и неспешно продвигалась она к намеченным жертвам, с ленцой и какой-то грациозностью, огибая разбросанные припасы. Не было в её движениях робости молодого хищника, забредшего на чужую территории, или нетерпеливости голодного зверя. Тварь явно ощущала себя в своём праве и ориентировалась на месте не в пример лучше прижавшихся к стене людей. Лишившись последних сдерживающих нитей подчинения, что развеялись под давлением дисков, стоило монстру отдалиться от своего кувшина, он окунулся в чистые инстинкты, известные лишь тому, кто его создавал. Пройдя с половину пути, тварь низко склонилась к полу и, вытянув вперёд длинную шею, пронзительно завизжала.
— Сдаётся мне, торжественного молчания не будет, — опасливо шепнула Яританна и неосознанно отступила поближе к вору.
— Что нам делать? — в который раз пискнула травница, отчаянно не желая погибать в таких антисанитарных условиях.
— Рыжая, — не спуская взгляда с готовящейся к прыжку твари, тихо проговорил Снежев, — у тебя же был с собой узел с едой, — девушка усиленно закивала, спешно вытаскивая из сумки свёрнутое полотенце с прихваченной из кухни провизией. — На счёт три бросай его.
— Раз...
Алеандр осторожно выступила из-за спины юноши, медленно раскручивая в руке увесистый свёрток, и почти без дрожи взглянула в сияющие расплавленным золотом глаза твари.
— Два...
Было заметно, как подёргиваются в напряжении тугие мышцы на гнутой спите и чутким балансиром вздрагивает шипастый кончик хвоста.
— Три!!!
Словно повинуясь команде парня, тварь прыгнула. В этот момент случилось три вещи. Духовник, нервно икнув, сползла по стене в преддверье качественного обморока. Виль со сноровкой циркового акробата прыгнул вбок и, делая несколько кувырков, скрылся за грудой мешков неподалёку. Вскрикнув для острастки, Валент со всей накопившейся яростью метнула продовольственный снаряд прямо в успевшую осточертеть морду нежити.
С глухим, напоминающим троллий барабан звуком тугой узел врезался между ненавистных глаз, прерывая длинный прыжок зверя в наивысшей точке. Кувыркнувшись в полёте, оглушённый монстр с тонким визгом отлетел в сторону, тараня складчатым затылком каменный канфар у основания ступеней. От удара его витая ножка надрывно хрустнула и с тихим скрежетом опрокинула на трепыхающуюся в попытках перевернуться нежить плоскую чашу. Мгновеньем позже выскочивший из своего укрытия Виль, успевший разжиться коротким мечом и немного старомодным наручем, застал уже не грозного соперника для боя, а трепыхающуюся под обломками нежить. Несмотря на перебитый хребет, тварь продолжала визжать, царапать когтями плитку в бессильной злобе и яростно хлестать смертоносным хвостом, выбивая из пола и стен куски камня. Не растерявшись, вор ловко метнул в извивающегося монстра раздобытый клинок и, подбежав ближе, в один удар добил наручем не желающую дохнуть даже от меча гадину.
— Это не совсем то, что я планировал, — немного растерянно проговорил Снежев, осматривая разворочённое тело.
По его расчету, еда должна была ненадолго отвлечь монстра, остро реагирующего на движение и запах, чтобы хватило времени вооружиться, но уже точно не калечить его. Хотя меткости и силе рыжей девчонки он удивился и даже слегка позавидовал: всё же имея хороший уровень в метании всего и вся, убивать узлом с закуской ему ещё не доводилось.
— Здорово мы его, да!?! — тут же подскочила виновница его замешательства и смело полезла выковыривать из шеи нежити застрявший почти на две трети клинок.
— Да-да, было просто потрясающе, — рассеянно согласилась бледная до лёгкой синевы Танка, вяло поднимаясь на ноги.
— Как думаешь, он на ингредиенты сгодится? — деловито уточнила Алеандр, присматриваясь к загнутым когтям твари с нездоровым интересом заправского потрошителя.
Выглядело это, в свете недавних событий, так впечатляюще, что вор даже невольно отшатнулся от буйно помешанной, что с упоением выдирала когти у монстра, которого ещё минуту назад боялась до одури. Волоча за собой рюкзак и воровской узел, Чаронит флегматично осмотрела происходящее живодёрство, выразительно скривилась от чавкающих звуков и потащилась дальше, будто буйство начинающей токсидермистки было явлением частым и, в принципе, весьма невинным. Виль нервно тряхнул успевшей вновь разлохматиться головой, сгоняя с себя неуместное оцепенение:
— Нет времени!
Встряхнув слегка упирающуюся травницу, что с бешенным восторгом запихивала в сумку оторванные куски нежити, и подхватив под руку непривычно безвольную блондинку, Снежев, как самый адекватный из присутствующих, ринулся к высоким дверям, всё же мало надеясь, что вопли подыхающей твари остались незамеченными снаружи. С какой-то животной проворностью вор двигался в сторону выхода, огибая распотрошённые нежитью припасы и перепрыгивая лужицы крови, видать, не один бедолага решался заглянуть на странные звуки в пустующем холе. Алеандр чуть менее ловко бежала рядом, прижимая к груди стремительно пропитывающуюся кровью сумку и выдернутый из твари трофейный клинок. На лице юной девушки было выражение счастья с лёгким налётом безумия и предвкушения того ажиотажа, стоит лишь продемонстрировать всем доказательства убийства такой страшилищи. Чаронит же не могла похвастаться такой лёгкостью. Девушка ещё слабо реагировала на происходящее, спотыкалась на каждой неровности, а, зацепившись в очередной раз, и вовсе упала ничком, нелепо накрывшись рюкзаком, как черепаха. Тихо рыкнув с досады, Виль поспешил перебросить оказавшийся неприятно тяжёлым мешок себе за плечи и почти вежливо поднять болезную. К тому моменту, Алеандр уже успела добежать до створок и, коротко оглянувшись на отставших спутников, распахнула дверь к долгожданной свободе и первым, неловким каплям начинающегося дождя.
— А-а-а-а-а-а!!! — с душераздирающим воплем, после которого визги нежити показались и вовсе пением дивных птиц, Валент захлопнула створки обратно.
Скорее интуитивно, чем осознанно продев сквозь резные ветки-ручки своё доказательство великого подвига, девушка бросилась обратно, суматошно крича о толпе вооружённых сероплащниках, мерзких рожах и неминуемой смерти. Говорила она это столь эмоционально и красочно, что впечатлился даже Снежев, особенно, когда в дверь забарабанили снаружи и тонкое лезвие начало гнуться под давлением извне.
— Тикаем, — коротко пискнула духовник.
Вняв этому чуть слышному, но полному внутренней силы призыву, чародейки слаженно метнулись к одному из окон, словно настолько понимали друг друга, что не нуждались в пустых словах. Валент, подхватив с пола ящик для артефактов, ловко запустила в исчерченное цветными вставками окно, что даже на беглый взгляд стоило хорошего жеребца, а Чаронит уже обламывала уцелевшие осколки. Не дожидаясь их полного извлечения, а, может, и не особенно в этом нуждаясь, Эл выпрыгнула на улицу, нетерпеливо подтягивая за собой Виля, что к идее бежать через окно отнёсся скептично, но сопротивляться такому напору не стал, тем более, что клинок уже здорово трещал, да и чары кто-нибудь из обитателей поместья в запале применить мог. Последней в оконный проём вывалилась Яританна, разорвав-таки штанину почти незаметным в раме осколком стекла, когда дверь поддалась напору и в захламлённый зал ворвались вооружённые защитники логова.
— Быстрей давай, нам ещё ступницу искать, — поторапливала Валент, едва не подпрыгивая от нетерпения. — Тут полно этих угробьцев и...
Луч ослепительного света ударил в глаза, заставляя троицу беглецов невольно зажмуриться и отступить обратно к окну.
— Кто тут у нас? — кривовато ухмыляясь, пробасил заговорщик, с извращённым наслаждением усиливающий свечение притороченного к плечу артефакта.
— Примерно это я и имела ввиду, — шёпотом уточнила травница, пятясь обратно.
В оконный проём услужливо выставили ручной арбалет и несколько заговорённых копий. Чаронит издала невнятный всхлип, а Валент в сердцах помянула демонов в изрядном подпитии и вытащила из сумки так полюбившийся подсвечник за неимением более достойного оружия. После всего пережитого так просто сдаваться она не собиралась.
— Спокойнее, — Виль несильно сжал плечо рыжей воительницы, — спокойнее, я сейчас с ними поговорю, ведите себя тихо и естественно...
Перепачканный в трухе и крови парень примирительно поднял раскрытые ладони и с восхитительным холоднокровием сделал шаг навстречу нестерпимому свету. Он шёл медленно и уверенно, делая плавные, почти незаметные движения, чтобы не провоцировать нервных солдат. В лучах слепящего артефакта его прямая спина и горделиво расправленные плечи показались Алеандр весьма героическими и в какой-то мере жертвенными, как у героя древних баллад, что прикрывал собой вражеские артефакты, спасая товарищей. Слегка портили общий героизм пижамные штаны в сочетании с наручем, но для сложившейся ситуации это было простительно.
— Парень, — холодным и каким-то пробирающим до костей тоном начал свою переговорческую деятельность потенциальный труп, потому что от такой самоуверенности всадить болт ему в шею захотелось даже союзникам. — Давай, сейчас ты поубавишь яркости и постараешься подумать...
Алеандр даже зажмурилась, чтобы не видеть, как не в меру наглого парня будут расстреливать, но дёрнувшийся было в окне стрелок почему-то не спешил спускать рычаг.
— Долго, — неизвестно кому недовольно бросила Чаронит и вскинула вперёд руку, всем телом поддаваясь следом за бледной синюшной кистью, словно зависая над землёй в неполной левитации.
Стелясь и извиваясь по земле, к её ногам потянулись серебристые нити тончайшего свечения, что почти растворялось в свете слепящего артефакта, теряясь в россыпи бликов и сполохов, струящихся по девичьему телу. Подобно круженью ночных созвездий яркие искры льнули к ногам, взбираясь к оголённым шее и запястьям, впивались в кожу с голодной жадностью. От их прикосновений непроизвольно сокращались мышцы, посылая раз за разом волны мелкой дрожи по рукам и телу. Отблески их света стекались к лицу и блестящими лиловыми ручейками плескались в радужке, постепенно заполняя глаза, пока почерневшие губы бесшумно повторяли заклятье. В безветрии взлетали у висков белёсые пряди, будто тело чародейки находилось в другом, оторванном от этого мира пространстве и лишь её подрагивающая проекция ещё цеплялась за остатки этой бренной реальности.
