Надеюсь, ты уже сбежал достаточно далеко, мерзавец! — все ещё слыша стук в висках, Гарри сделал несколько глубоких вдохов. — Впрочем, так лучше... Иначе я б его разорвал в приливе злости. Может, это и справедливо, но становится убийцей из-за этой твари!
Когда-то он, Гарри, не дал Сириусу и Ремусу убить предателя. Наверное, зря! Он встал с постели, заглянул под кровать.
— Люмос, — прошептал он и поднял засветившуюся палочку.
А Дамблдор говорил, что когда-нибудь я поблагодарю судьбу за то, что сохранил жизнь этому мерзкому крысенышу! Как же, спасибо большое, господин Хвост! Для начала, спасибо, что предал моих родителей и подставил Сириуса. Ладно, это было до спасения! Тогда спасибо за то, что убил Седрика, и за то, что привязал меня к могильной плите, отрубил на моих глазах себе руку и помог возродиться Волдеморту, нашему новому великому повелителю, которому мы все так благодарны за наше счастливое и спокойное настоящее и ещё более счастливое будущее, где все будут периодически посиживать в Азкабане, чтобы помнили, кто здесь главный! Спасибо большое! И за то, что из-за тебя Сириус сидел взаперти — тоже огромное-преогромное спасибо! Ах да, за то, что рассказал про комнату с Чарами Уюта — особая благодарность!
Гарри снова ощутил, что весь дрожит от гнева. "Зря не поймал", — Гарри перевернул подушку и лег, понимая, что не уснет, скорее всего, уже до утра.
* * *
— Гарри, что с тобой? — обеспокоено спросила Гермиона, поправляя его растрепанные волосы.
— Крыс сегодня залез ко мне в спальню, — Гарри с ненавистью посмотрел на Петтигрю, сидящего за преподавательским столом. — Жаль, я его не поймал... Оборвал бы все! Начиная с серебряной лапы! — Гарри сжал кулаки.
— Я догадывалась, что он будет это делать... Он совершенно ненормальный стал, — вздохнула Гермиона. — Он постоянно думает о тебе, как ты похож на своего отца. Он даже перестал меня наказывать. Едва он видит меня, то сразу вспоминает Лили — твою маму, а потом опять отца и школьные годы. Я не знаю, правдивы ли его воспоминания, но, похоже, ему было хорошо, когда он дружил с твоим отцом, соглашался участвовать в шалостях своих друзей. Он уходит в эти воспоминания.
— Но это не помешает ему сдать ДА, если он, мечтая, нас выследит, — ответил Гарри.
— Мы не должны этого допустить. ДА — это наш реальный шанс собрать вокруг себя ребят и пополнить ряды Ордена Феникса, — твердо произнесла Гермиона. — На сегодня у нас такие планы. Поскольку сегодня выходной, то можно позаниматься с ребятами в комнате по желанию, вряд ли кто-то из Инквизиторского отряда хватится их днем. Инквизиторы устраивают слежки вечером. Пока ты будешь проводить занятия, Рон подежурит с Картой Мародеров, чтобы в случае чего усилить отвлекающие чары.
— Хорошо, — согласился Гарри. — В течение недели я могу потренировать твоих гаффелпаффцев в гостиной.
— Да, остальным ребятам дадим указания тщательно учить теорию, чтобы они были готовы к практическим занятиям. А я... — Гермиона улыбнулась, как человек, которому пришла в голову блестящая идея, — я буду учиться анимагии.
— Анимагии? — удивленно переспросил Гарри.
— Да, это очень здорово будет, Гарри. Я всю теорию учила вместе с тобой и даже рассчитала свое животное. Это будет небольшая выдра. Представь, какие возможности передо мной открываются, я смогу пролезть и проплыть, куда нужно, если это понадобиться Ордену Феникса.
— Но... первое преобразование опасно, — напомнил Гарри.
— Я знаю, поэтому до сих пор не анимаг. Но если я подучу теорию и посоветуюсь с профессором Снейпом... Ведь у тебя получилось. Может быть, и у меня получится.
— Да, у меня получилось... и анимагия — это действительно здорово, если бы не первое преобразование... Страшно... словно нужно переступить черту, за которой неизвестность...
— Сейчас я займусь вплотную теорией, а уже после школы попробую преобразоваться.
— Гермиона... а если преобразование будет неудачным? Я не хочу, чтобы ты превратилась во что-то непонятное.
— Но ведь у тебя получилось, — напомнила Гермиона, хотя ее решительность поколебалась. Правда, вдруг преобразование пройдет неудачно и она станет полувыдрой-получеловеком? Девушка вспомнила свои ощущения после многосущного зелья, в которое по ошибке добавила шерстинку кошки — брр! Ещё и хвост вырос!
— У меня отец был анимагом, профессор Дамблдор сказал, что это мне помогло, — сказал Гарри.
— А у меня постоянный энерго-информационный обмен с анимагом, — Гермиона улыбнулась, — говорят, это тоже помогает. Но ты не переживай, Гарри, я ещё посоветуюсь с профессором Дамблдором и Снейпом. Пока буду заниматься только теорией. И наконец, ещё один пункт нашего плана — найти себе уголок и создать там новые чары уюта.
— Да, — покивал Гарри. — Сокол без гнезда рискует впасть в депрессию, особенно весной.
Гермиона рассмеялась.
— Если серьёзно, Гермиона, я совершенно отвык спать один. Мне очень тебя не хватает.
* * *
Вечером, собирая в сумку учебники и пергаменты, Гарри думал о том, что не все так уж и плохо. Даже хорошо, насколько это сейчас возможно. Он позанимался сегодня с Роном, Дином Томасом, Невиллом и Джастином Флинч-Фленчли. К счастью, парни не успели растерять навыки, которые получили ещё на уроках Тонкс. Ещё Гарри отметил, что на голову, если не две, выше остальных в своих познаниях в дуэльном мастерстве. Неплохо было бы, если бы Снейп дал ещё пару уроков. Но раз он пока не наказывает, значит ему некогда.
Рон сегодня достал из заначки Люси следующий взнос для Ордена Феникса — тоже нужное и полезное дело!
Завтра Гермиона планирует сделать листовки, значит нужно выспаться, чтобы разносить их следующей ночью.
— Сэр Гарри Поттер, — рядом с сумкой возник Добби. Эльф довольно улыбался.
— Что, Добби?
— Я нашел вам комнату, — счастливо прошептал он. — Она маленькая, не такая, как раньше, но там давно никого не было. Добби надеется, что про маленькую комнатку на верхнем этаже Восточной башни никто не знает.
— Отлично, Добби, покажешь мне? — обрадовался Гарри.
Добби с готовностью вытянулся.
— Подожди, — Гарри раскрыл Карту Мародеров. Амбридж в своем кабинете, видимо, под завалами рефератов и конспектов, Петтигрю в своей ванной, Филч и миссис Норрис только-только вышли делать обход и ещё далеко. Гарри сбегал за плащом-невидимкой и, спрятавшись под ним вместе с эльфом, вышел из гостиной.
Крохотная пыльная комнатушка была очень высоко, Гарри запыхался, пока поднялся, но зато здесь действительно давно никого и даже ничего не было. Добби притащил старый матрас и сломанный стул.
— Сэр Гарри Поттер может это превратить во что он пожелает, ведь он — великий волшебник! — учтиво заметил Добби.
— Спасибо, Добби, — шепотом сказал Гарри.
— Можно Добби позвать сюда Винки и Видди?
— Утром, — ответил Гарри, осматриваясь.
Эльф огорченно вздохнул.
— А сейчас приведи сюда Гермиону, — попросил Гарри. — И не вздыхай, мы ещё не создали здесь чар уюта. А без них эта комната мало чем отличается от остальных.
— Да, сэр, — согласился Добби и исчез.
Взмахом волшебной палочки Гарри превратил стул в прикроватный столик и поставил на него пирамидку.
Глава 54. День Рождения Драко Малфоя.
Начало мая выдалось мягким и теплым. Прекрасная весенняя погода усыпляла даже бдительность Инквизиторского отряда. Сразу после уроков школьники бежали на улицу, удобно устраивались на траве возле озера, под деревьями и учили уроки там. Мало кого интересовали баламуты, которым не лень было устраивать на свежем воздухе дуэли, и еще меньше интереса вызывали исчезающие иногда на час или на два ученики. Все уже с нетерпением ожидали окончания учебного года и экзаменов, хотя и знали, что хорошие знания в этом году не помогут, все зависит от отношения директора школы и старосты. И Гарри с удовольствием осознавал, что и Амбридж, и Драко Малфоя ненавидит большая часть школьников. "ДАрмейский листок" и собрания ДА, которые Гарри проводил под носом у директрисы, сделали свое дело. После статьи Гермионы о гибели родителей двух гаффелпаффцев-младшекурсников мало кто всерьёз воспринимал хвалебные речи о Верховном Правителе и его верных помощниках Люциусе Малфое и упивающихся смертью. И уж совсем мало кто полагал, что наделенный серебряной рукой профессор Петтигрю на самом деле оказал честь всему волшебному миру, вернув Великого Лорда.
Зато Гарри ясно ощущал, как вокруг него объединяются те, кто собрался после окончания школы бороться с правительством и мстить за своих родителей или друзей. Многие боялись открыто выражать свои симпатии и поддержку Гарри, но разве нужны были слова блокологу? Гарри ясно чувствовал себя лидером. И это было удивительное и приятное чувство. Словно потоки положительной энергии учеников устремлялись к нему, подпитывая его, придавая ему уверенности.
Несмотря на приближающиеся экзамены, учеба отошла на второй план. Уроки учились сами по себе и отличные отметки получались без труда, особенно по заклинаниям и трансфигурации. Оценки по ЗОТИ и новейшей магической истории Гарри не воспринимал всерьёз, потому что оба преподавателя ставили ему отметки ни за что, с той лишь разницей, что Петтигрю — "превосходно", а Амбридж — "удовлетворительно". Амбридж с удовольствием ставила бы "ниже ожидаемого" и даже "тупой, как тролль", но благодаря Гермионе его конспекты были всегда в порядке. Впрочем, это все было неважно, Гарри ощущал в себе новые силы и возможности, которые позволяли ему, не напрягаясь, быть отличником в рамках школьной программы. Все мысли его были теперь только о ДА. Каждое незаметно для директрисы проведенное занятие, каждая новая листовка, выпущенная редколлегией в лице Гермионы, Джинни и Дина Томаса, придавали Гарри необъяснимой уверенности, что все будет хорошо. За распространение "Песни Феникса" Люси получала щедрые вознаграждения от Гермионы, взятые из ее же копилки. И это тоже по-особенному радовало Гарри.
* * *
За свою новую комнату Гарри не боялся. Мантию-невидимку он отдал Гермионе, сам же пользовался Картой мародеров. А совсем недавно Гермиона стала выпускать на ночь из гаффелпаффской гостиной Криволапика. К сожалению Гарри и Гермионы, новая комната так и не стала полноценной заменой той уютной, спрятанной за портретом сэра Кэдогана. В новой комнате не было камина, исчезающего коврика и ничего не менялось. На старый матрас и стул нужно было накладывать заклинания каждый вечер, и силы чар хватало только до утра. И хотя Добби старательно убирал в новом уголке своих хозяев, Гарри чувствовал, что прежних теплых чар уюта нет. И он догадывался, почему. На стене черточками были отмечены дни, оставшиеся до выпускного. Каждый вечер, зачеркивая прожитый день, Гарри думал о занятиях ДА, очередном выпуске листка, о своем будущем в новом Ордене Феникса. Он и Гермиона будут жить в своем доме, где и попробуют вернуть прежний уют. Гермиона, вдохновленная успехами Гарри и ДА, перечитывала учебники по анимагии или писала новую статью для ДАрмейского листка. Как и Гарри, она с нетерпением ожидала окончания школы.
* * *
И все же в новой комнате было гораздо лучше, чем в Гриффиндорской спальне, поэтому Гарри старался ночевать там. Сегодня Добби принес старое одеяло, которое Гарри тут же увеличил вдвое и трансфигурировал в новое, мягкое. Наложив чары на древний матрас, он вынул из кармана мантии Карту Мародеров и посмотрел, идет ли Гермиона. Идет, и Криволапик прогуливается недалеко от комнаты Петтигрю. Отлично. Доброй ночи, профессор Хвост. Недосыпание, между прочим, вредно. Тихо скрипнула дверь, впуская Гермиону.
— Объявляю благодарность твоему Криволапику и благословляю тот день, когда ты его купила, — Гарри обнял девушку, едва та села рядом.
— Удивляюсь себе, как я раньше не догадалась, — Гермиона улыбнулась, поцеловала его в губы. — Сегодня у тебя получилось великолепное одеяло, уверена, что трансфигурацию ты сдашь на "превосходно".
— Если Добби поможет, — пошутил Гарри.
* * *
— Лили, ты себя плохо чувствуешь? — Джеймс присел рядом с женой. Лили, закутавшись в плед, наблюдала, как играет Гарри.
— Мне нехорошо... волнуюсь.
— Почему? Теперь мы в безопасности... — Джеймс одобряюще коснулся ее плеча.
— Я все равно не могу успокоиться... Наверное, сказываются наши скитания... Нам слишком часто грозила опасность, — Лили вытерла отчего-то выступившие слезы.
— Теперь все будет хорошо, — убежденно сказал Джеймс. — Профессор Дамблдор очень подробно объяснил мне, что такое Чары Доверия. Сам-Знаешь-Кто не сможет нас найти, даже если подойдет к этому окну. Потому что Хранитель тайны запечатал секрет у себя в сердце, — Джеймс погладил Лили по мокрой щеке. — Только если Хранитель сам, добровольно, исключительно по собственному желанию выдаст эту тайну, тогда нас можно будет найти. Пит этого никогда не сделает. Да, он, конечно, со своими... недостатками, но ... мы же со школы дружим. Лили, ты же знаешь, какой он... серый и незаметный. Сама-Знаешь-Кого такие не интересуют. А добровольно сдать нас... Ну Пит же не подлец.
Лили всхлипнула.
— Я так напугана, что почти никому не доверяю.
— Ну все...успокойся, — Джеймс сжал ее руку. — Тебе нельзя волноваться. Или ты забыла? — он погладил темно-рыжие волосы.
— Неужели Гарри — это тот, кто уничтожит... Сам-Знаешь-Кого? — Лили посмотрела на ребенка.
— Возможно, — ответил Джеймс. — Профессор Дамблдор сказал, что все совпадает.
— Но... быть может, пророчество ошибается?
Джеймс покачал головой.
— Он сказал, что это было истинное пророчество. Они всегда сбываются.
— У Лонгботтомов тоже сын... и чистокровный... И они тоже любят друг друга! — возразила Лили.
— Звучит эгоистично, но я был бы только рад, если бы пророчество указало не на нашего сына. Но Сам-Знаешь-Кто охотится именно за нами, значит, нам нужно беречь Гарри...
Некоторое время Джеймс молча наблюдал за тем, как Лили играла с сыном. Она ворковала что-то ласковое, ребенок лепетал и улыбался. Скрип открывающейся двери заставил его вскочить. Все инстинкты Джеймса закричали об опасности.
Лили испугано замерла.
Нет, этого не может быть, но это он...
— Лили, это он! — крикнул Джеймс. На какую-то секунду в голове Лили мелькнула мысль, что такой паники в голосе мужа она прежде никогда не слышала.
— Лили, хватай Гарри и беги! Это он!.. Беги! Я задержу его! — Джеймс выбежал из комнаты. Первую вспышку зеленого света ему удалось отразить Патронусом. Ещё он успел подумать, что на второе заклинание сил не хватит, но, быть может, Лили успеет убежать. Если же нет...
Гарри вскочил.
— Гарри, что случилось? Ты... тебе приснился плохой сон? Ты весь дрожишь, — Гермиона взволнованно смотрела на него.
— Мне снова приснились родители, — Гарри только сейчас ощутил, что его действительно трясет. Сердце колотилось, кровь стучала в висках. Ещё через минуту Гарри заметил, что окно открыто.
— Открылось порывом ветра, — пояснила Гермиона, — я тоже проснулась, потому что замерзла, а тут ты... стонал... тебе приснился кошмар?
