За его спиной снова ярко и величественно вспыхнул логотип "Виндзора".
— Пока мы неблагодарно ропщем на свою участь, отцы-основатели компании, ведомые Корпоративным Духом, заботятся о нас, об образовании для наших детей, об их будущем.
Логотип торжественно воспарил вверх голограммы — в начинающее голубеть небо, тогда как внизу возник групповой снимок топ-менеджмента — полного состава совета директоров.
— Мы знаем: случись что-то с нами, и КорпДух не оставит наших сыновей и дочерей умирать на улице, их примут в лоно корпоративной семьи, оденут, обуют, обучат и дадут работу, — продолжал Преподобный, и картинка на стене на несколько секунд сменилась весёлыми детьми, сидящими за партами в классе производственного интерната.
— Они не познают ужаса преступлений, унижений проституции, отчаяния безденежья и мук голода.
Буквально на секунду всю стену закрыло серое изображение закопченного угла какой-то трущобы, забившийся в угол оборванный и грязный малыш, которого, впрочем, сразу сменили счастливые дети в добротной интернатской форме.
— Возблагодарим же Корпоративный Дух, братья и сестры, что не оставляет нас в тяготах, — проповедник простер руки к пастве. — Помолимся ему о вразумлении и смирении, будем относиться друг к другу с любовью, а к Компании, которая дала нам всё — с благоговейным трепетом! Будем делать всё для её процветания и стабильности, будем беречь и прославлять наш общий дом!
И снова стена распахнулась в голубую даль, в которой ярко и торжественно парил логотип "Виндзора".
У Пэм в горле стоял ком. Она поняла, что и вправду все эти годы была неблагодарной и эгоистичной, теперь ей стало за это мучительно стыдно. Однако когда Памела покосилась на Соню, то увидела, что у той из глаз и вовсе текут тяжёлые слёзы. К счастью, сверху снова полилась музыка, на этот раз медленная и прекрасная, от которой становилось легче на душе. Прихожане снова запели, Пэм слов не знала, но, как могла, старалась подпевать. Песня была хорошая: про общую любовь, про надежный оплот, про свет веры и заботу корпорации...
Потом вдоль рядов побежали два мальчишки-подростка в таких же рубашках, как у Преподобного. Каждый из ребят держал автономный платежный терминал, и все прикладывали расчетную карту.
— Собирают пожертвования на благие дела, — шепнула Соня, и Пэм без малейших сожалений приложила свою, даже не задумавшись, сколько с неё спишут.
Праздничная служба продолжалась ещё с полчаса, Преподобный Мэддок рассказывал о своем визите в фильтрационный лагерь и каждый рассказ сопровождал назидательным выводом. Говорил он мягко и с любовью, смотрел на всех ласково, и Пэм решила, что такой человек не может не помочь ей в поисках.
Перед окончанием службы преподобный сказал, что сегодня к ним на собрание пришёл новый человек, и попросил Пэм встать, а когда та, смущаясь, поднялась, прихожане вокруг неё запели, дружно хлопая в такт, приветствуя новенькую и желая, чтоб КорпДух осенил её своей благодатью.
Когда служба завершилась, Памела, испытывая прилив необъяснимой робости, взяла Соню за руку. Подруга всё поняла без слов и решительно двинулась вперёд, увлекая за собой новообращенную последовательницу КорпДуха.
— Преподобный, — окликнула Соня Мэддока, который как раз беседовал о чём-то с одним из мальчишек, собиравших деньги с паствы.
— О, Соня Тойран! — служитель поприветствовал прихожанку радостными объятиями. — И новая душа, принявшая благодать.
Он с любовью посмотрел на Пэм, и у той в горле снова встал ком.
— Это моя подруга, Памела Додсон, — сказала Соня.
Мужчина тепло улыбнулся и вдруг... тоже обнял Памелу, а когда отпустил, сказал с прежней кроткой любовью в голосе:
— В церковь человека приводят три вещи: одиночество, отчаяние или любовь. Какая привела вас, сестра моя?
— Все три, — тихо ответила Пэм, и из глаз у неё покатились слезы.
Преподобный Мэддок взял её за руки, усадил на скамью, кивнул кому-то из служек, чтобы принесли воды. Он ничего не говорил, не спрашивал, просто обнимал новую прихожанку, а та рыдала, уткнувшись ему в плечо.
Соня быстро смекнула, что она тут лишняя, и ушла вместе со всеми. Церковь опустела.
Мало-помалу Пэм успокоилась. Теперь ей было стыдно за свою несдержанность, однако Преподобный смотрел без осуждения, хотя коробка бумажных носовых платков, лежащая рядом с ним на скамейке, уже порядком опустела.
— Я так понимаю, вам нужно не только утешение, но и помощь? — мягко спросил мужчина и, дождавшись кивка собеседницы, спросил: — Так чем я могу вам помочь, сестра?
И Пэм стала рассказывать. Про то, что от сына нет вестей, что она не знает, где он, что боится, как бы не случилось чего-то непоправимого...
Преподобный выслушал, попутно расспрашивая, где работает Рекс и когда мать видела его в последний раз. Выяснив всё, мужчина ласково погладил Пэм по натруженной руке и сказал:
— Я обязательно узнаю, что с ним. Приходите завтра, Пэм. Думаю, всё будет хорошо, и к тому времени я узнаю, куда пропал ваш мальчик. А пока молитесь Корпоративному Духу, он вас не оставит.
С этими словами Преподобный поцеловал Памелу в лоб и с улыбкой отпустил.
Она уходила, впервые за много-много лет чувствуя себя счастливой и спокойной.
* * *
У-у-уфф... Шон плюхнулся на жесткую скамью в холле штаба карателей, когда за окнами уже сгущались сумерки. Пиздец денек!!! Как начался, так и шёл. Что, к чему, зачем, стажер всё равно толком не понял, а на заключительном инструктаже, стоило сесть на стул, сразу отрубился. Блядство!!! И ни хуя не ясно. Чего ждать, что делать ...
После странной истории с рядовым Шон и его инструктор отправились на стрельбище. Там стажера тоже мурыжили от души — объясняли, объясняли, а потом выдали три патрона и сказали: "Порази цель". Не вышло? Вот еще три, заряжай и по новой. Раза с пятого хоть как-то начало получаться. В смысле — попал в угол щита, на который крепилась мишень.
После этого выдавали уже по десять патронов, но приказали поразить уже две цели двумя — двумя, бля! — очередями... Разумеется, с первого раза все патроны ушли в одну очередь. Тем не менее от души пострелял. В конце вообще пустили палить вместе с рядовыми — получил три магазина и приказ "стреляй, как хочешь". Грохоту было... но там уже в кайф. Только стало любопытно: почему у рядовых подствольные видеокамеры на винтовках?
Ну, а после стрельб слегка оглохшего "новобранца" погнали на инструктаж, где он и отрубился сразу, как только задница коснулась стула.
Скамейка чуть качнулась: рядом уселся Итан — сопровождающий, наставник и издеватель. Стажер торопливо открыл глаза, попытался было встать, но старший остановил его небрежным движением руки.
— Рассказать, зачем это все сегодня было? — флегматично спросил сержант, доставая из пачки сигарету и закуривая.
Шон аж закашлялся от изумления. Впервые Итан задал ему вопрос, вместо того, чтобы приказывать и подгонять. Инструктор же невозмутимо подождал, пока молодой утихнет, и продолжил:
— Хоть сколько-то толкового бойца мы из тебя, конечно, за день не сделали, но и не собирались. Все просто: за Периметром ты не должен выделяться. На тебе наша форма, за день она обмялась, попачкалась, притерлась, не выглядит новой... Еще, чтоб не быть заметным, тебе нужно оружие. Оружие тебе дали, и ты его худо-бедно научился носить, ну, а случись какая заварушка и переживи ты первые минуты, то даже в нужную строну стрелять сможешь. И учти: патрон не досылать, с предохранителя не снимать. Если чего, твоя безопасность — моё дело.
Шон потрясенно таращился на собеседника, вспоминая, как тот его весь день цинично дрюкал. Тогда даже в голову не приходило, что в лексиконе этого образцово-показательного силовика могут быть какие-то ещё слова, кроме "жопу поднял, резче!".
Итан же вдруг рявкнул, словно угадал мысли собеседника:
— Встать!
Стажер вскочил прежде, чем успел осмыслить приказ.
— Садись, — миролюбиво предложил собеседник и пояснил: — А ещё ты теперь мои команды выполняешь раньше, чем думаешь. И завтра, кто знает, может, это спасет тебе жизнь.
Шон ошалело приземлился обратно.
— И это всё?
— Нет, но про наш контингент тебя учить надо долго — с учебными фильмами, толковыми разъяснениями, прогоном ситуаций вживую. А за день толку никакого, только запутаешься. Так что просто запомни: как завтра с утра выйдем отсюда, от меня — ни на шаг. Все проблемы с рядовым составом — на мне.
— А можно поподробнее про завтра? — спросил Шон, еще не веря в очеловечивание Итана.
— Выдвигаемся в четыре, — каратель выпустил вверх струю сигаретного дыма. — Повторяю: всю активную фазу — выход, захват целей, отход до сортировочной площадки и организацию обороны — от меня ни на шаг. А потом... сколько тебе сказали отобрать?
— Пятьдесят.
— Всего один грузовик. Роберт тебя пожалел, по ходу, — усмехнулся собеседник. — Больше ничего не уточнили? Ну и хватай наобум. Всё равно не угадаешь, тебе, похоже, на примерах решили преподать, кого отбирать стоит, а кого — нет. Да, если баба с прикольной прокраской волос будет, бери обязательно: Роберту такие нравятся. Только смотри, чтоб на морду тоже симпатичная была.
— А если я оторвусь от остальных и заблужусь? — спросил стажер о том, чего боялся больше всего.
— Застрелись, — делая очередную затяжку, сказал сержант. — Я серьезно. Сам ты не выберешься, а в нашей форме к тамошним попадать — очень поганая смерть. Штурмовика, с неплохими шансами, вернут за бабло. Рейдер, тот, тварь, сам договорится. Но нам... без вариантов.
Шон спросил, не успев подумать:
— Рейдер? А почему вы все говорите "выход", а не "рейд".
— Потому что в рейды ходят рейдеры, — Итан стряхнул пепел под ноги. — Не сталкивался с этими ублюдками? Ну, если не повезет повстречаться, поймёшь. Как бы тебе сказать... та же запериметровая шваль, только официально живущая в корпзоне.
— Ага, — потрясённо ответил Шон. — А что всё-таки завтра будет?
— Не спал бы на инструктаже, не спрашивал бы, — усмехнулся Итан, щелчком отправляя окурок в урну. — Ладно. Тактика тебе всё равно излишня, поэтому изложу самую суть. В одном из секторов междоусобица случилась, и часть тамошних бежала от победителей. Сейчас эти беженцы недалеко от нас встали лагерем. Легкая добыча — самое то дать молодым попробовать первой крови. Вот и устраиваем выход, пока тамошние нас не опередили, — он помолчал. — Давай за барахлом, проверю тебя и спать.
Стажер кивнул и поднялся. Впервые за весь этот изнурительный и долгий день в душе шевельнулось любопытство, смешанное с предвкушением.
* * *
Массивный седан представительского класса остановился перед входом в "Алайне". Вышколенный швейцар сразу шагнул к пассажирской двери и открыл ее с вежливым полупоклоном:
— Добрый вечер, мистер Клейн.
— Добрый, — Герард вышел из машины, и та неторопливо поехала в сторону стоянки.
Телохранитель — единственный, кого Герард решил взять на встречу — уже обошёл автомобиль, занимая свой пост за спиной босса. Можно было бы и его оставить, но совсем без охраны идти слишком неестественно.
Зашелестели по асфальту шины отъезжающего на стоянку джипа сопровождения, в котором остались ещё трое охранников.
Герард поднялся по широкой лестнице, миновал швейцара и, наконец, оказался в просторном холле.
— Мистер Клейн, рад вас видеть, — шагнул к гостю администратор. — Прошу за мной, — он сделал приглашающий жест в сторону широкой, изящно изгибающейся лестницы и добавил: — Ваш телохранитель может подождать в комнате отдыха.
Коротким кивком Герард отпустил охранника и направился следом за администратором.
— Мисс Ховерс ещё не прибыла, — сообщил тот. — Она просила передать свои извинения за непредвиденную задержку.
Наверху в зеркально-белом холле сопровождающий распахнул перед гостем двери в отдельный кабинет.
— Благодарю, — Герард опустился в удобное кресло, а администратор вышел.
Впрочем, уже через несколько секунд слева от мистера Клейна материализовался официант с подносом. На стол перед гостем поставили аперитив, легкие закуски, папка меню легла на край.
— Мистер Клейн, — официант учтиво поклонился и вышел.
Красиво работают в "Алайне". Герард улыбнулся. Похоже, о нём тут навели основательные справки: дюбонне, сыр Пуле — всё в соответствии с его предпочтениями. Ресторанная разведка работает ничуть не хуже СБ, особенно в тех случаях, когда дело касается очень важных клиентов. Разумеется, к разряду очень важных клиентов относился вовсе не мистер Клейн, а пригласившая его мисс Ховерс.
До сего дня Герард бывал в "Алайне" всего пару раз, и тогда его тоже обслуживали на высоком уровне, но, как он теперь понимал, даже не близко к сегодняшнему сервису. В те свои визиты он был всего лишь одним из уважаемых посетителей, сегодня же он — гость Эледы Ховерс.
Размышления прервал звук открывающейся двери. Мужчина поспешно поднялся.
— Здравствуй, Герард. Прости за опоздание, пришлось садиться на другую площадку, а заранее подогнать туда машину не удалось, — сказала мисс Ховерс, протягивая гостю руку.
— Никаких извинений, — Герард вместо рукопожатия, поднес ладонь Эледы к губам и поцеловал кончики пальцев. Всё это произошло очень естественно, словно само собой. — Наоборот, я благодарен за нечаянную возможность собраться с мыслями.
— О, значит, можно было ещё чуть-чуть задержаться, — засмеялась Эледа.
— Нет, — улыбнулся собеседник, — тогда бы я заскучал.
С этими словами он помог ей сесть и вернулся на своё место.
Мисс Ховерс посерьёзнела.
— Ты подкинул отцу повод для серьёзных раздумий. Но наш ответ — да. — Она замолчала, потому что двери открылись, и в кабинет вошел официант с подносом. — Знаешь, я рискнула сделать предварительный заказ, но если в чем-то ошиблась или...
— Не думаю, — Герард отдал официанту папку с меню. — У меня нет специфических предпочтений, а кухня "Алайне" славится на весь мегаплекс, так что разочарование исключено.
Мисс Ховерс благодарно улыбнулась.
Официант вышел, беззвучно закрыв за собой двери.
— Мы проверили интересы вашей семьи в отношении Зета-центра, — сразу же заговорила Эледа. — Никакой активности Клейнов по данному направлению нашей СБ обнаружено не было, из чего сделаны соответствующие выводы. Однако зафиксирован кое-какой интерес с твоей стороны три года назад. Это ставит перед нашей семьей закономерный вопрос: чего ты хочешь?
— Справедливой доли, — ответил Герард. — В том случае, если Зета-центр принесёт какую-то пользу. Пока же я готов предоставить вам свои возможности.
— Партнерство с неопределёнными условиями? Принятие подобных решений вне моих полномочий. Это может только глава клана.
— Конечно, понимаю, — коротко кивнул собеседник, — и не имею ничего против встречи.
— Недавно один из наших рейдеров получил от своего информатора за Периметром сигнал высокого приоритета, — снова заговорила Эледа. — Он покинул корпзону, а вчера утром запросил ДНК Айи Геллан.
