— Печально. В таком случае большую тарелку колбасной нарезки и такую же тарелку с сырной нарезкой, если есть, положите солёного сыра. Ещё порцию жареных колбасок и три бутылки сливочного пива. Ну и кружечку медовухи принесите на пробу.
Медовуха оказалась выше всяких похвал. Допив её, я почистил заклинанием кружку и налил в неё из фляжки Гиннесса, который оказался на удивление замечательного качества. В кои-то веки удалось насладиться давно забытым вкусом настоящего пива.
Детвора налетела на колбасу и сыр, уплетая их за обе щеки с жадностью голодной саранчи. Чья-то рука потянулась к моей тарелке с колбасками и закономерно получила шлепок от меня.
— Эй, — раздался возмущённо-насмешливый голос Макмиллана. — Тебе что, жалко колбасок?
— Гарри не делится едой! — нахмурившись, пробурчал я, пододвигая к себе блюдо.
Ребята в ответ на это заулыбались.
— Ну что, кого будем нанимать, и сколько примерно это будет стоить? — спросил Джастин.
— Кого нанять, найдём. Эрни, как старосте, будет легко договориться. Думаю, одно занятие нам обойдётся примерно в пять галеонов. Если пригласить к нам ещё одного надёжного человека, например, Уэйна, то получится по галеону с носа. Полагаю, одного занятия раз в две недели будет достаточно, потом самостоятельные тренировки. Итого за год мы потратим всего пятнадцать-шестнадцать галеонов каждый. Деньги небольшие и у каждого из вас они имеются.
— Может быть ещё кого-то позвать? — спросила Ханна.
— Пять человек — это максимум, больше уже получится толпа, которую никто в здравом уме не возьмётся учить.
— А как же быть с теми, у кого нет денег? — спросил Эрни.
— Это их проблемы. Пусть заработают.
— Как можно заработать в Хогвартсе? — удивлённо спросила Ханна.
— Не-е-е-т! — протяжно воскликнул Джастин. — Ханна, не спрашивай об этом Гарри!
— А что такого? — удивлённо спросила Аббот.
Макмиллан схватился за голову и протяжно застонал.
— Ханночка, ну что ты такое говоришь? В Хогвартсе имеется миллион способов честного отъёма денег у населения. Во-первых, можно выращивать травки и уровень дохода зависит лишь от трудолюбия и жадности волшебника. Можно заработать от полусотни до шести сотен галеонов в год с маленькой теплицы, если не рисковать и не нарываться, а можно и сотню тысяч золотых. Можно делать и продавать что-то, делать за деньги уроки, заниматься репетиторством, варить на продажу зелья. На крайний случай, если руки растут из задницы, а в голову только едят, то можно заняться проституцией...
— Гарри, как можно так сильно любить деньги? — риторически вопросил Эрни.
— Жизнь без денег — это всё равно, что секс в резинке, движение есть, а прогресса нет!
* * *
На следующий день на щите для объявлений в Большом зале появилось объявление, запрещающее все ученические организации, общества, команды, кружки и клубы под страхом исключения из школы.
Понятное дело, что это стало ответной реакцией Амбридж на "тайное" сборище студентов, решивших заниматься ЗОТИ, о котором не слышал разве что глухой.
По рассказу Смита, в Кабаньей голове студенты изрядно нашумели, хотя он не стал говорить, чем закончилось дело, намекнув на магический контракт. Я обрадовался, что мы свалили раньше, а то эти дурные малолетки могли бы заставить и нас подписать контракт. Делать это без пользы — полнейшая глупость.
Наша небольшая группа Пуффендуйцев, состоящая из меня, Эрни, Уэйна, Джастина, Ханны и её подружки, Сьюзен Боунс, кареглазой девочки с каштановыми волосами, полукровной волшебницы, чья тетя, Амелия Боунс, является главой отдела магического правопорядка, договорилась об уроках ЗОТИ с шестикурсником Джейкобом Ламберти, полукровным волшебником с крепким телосложением. У него карие глаза, коротко стриженные каштановые волосы и тяжёлое лицо с приплюснутым носом. Он был одним из немногих в прошлом году, кого выделял Аластор Грюм и после школы собирается пойти в мракоборцы. Парень с радостью согласился изредка нас обучать за плату в размере шести галеонов и флакон моей наливки за каждое занятие, так что со своим "алхимическим" хобби мне окончательно расстаться не удалось. В остальное время мы тренировали показанные заклинания самостоятельно.
Казалось, что всё наладилось, давление со стороны Амбридж нас особо не коснулось, поскольку на уроках по ЗОТИ мы прилежно делали вид, что изучаем учебник и выполняли все её глупые требования.
В среду мне по Сквозному зеркалу позвонил Сириус. Вид у него был печальный — плечи опущены, голова наклонена, взгляд как у побитой собаки.
— Гарри, прости, — произнёс Блэк. — Я не знал, что так выйдет...
У меня похолодело в груди, закололо сердце и полезли мысли о чём-то ужасном, случившемся с родителями. От весёлости не осталось и следа, мой вид стал крайне обеспокоенным.
— Что-то с моими родителями?
— Нет, с ними всё в порядке, — удивлённо ответил Блэк.
— Тогда, что случилось?
— Это всё из-за феникса, — сказал собеседник. — Я не знал, что так выйдет... Сегодня со мной связались из гильдии Посредников и сообщили о том, что феникса добыли и его можно забрать. А когда я поехал за ним, то выяснилось, что для их транспортировки необходим специальный артефакт.
— Тфу ты! Напугал... Я уж подумал о худшем, а тут всего лишь артефакт. Он продаётся?
— В том-то и дело, что продаётся, — ответил Блэк. — Мне даже любезно предложили его купить в придачу к фениксу... Только он стоит семнадцать миллионов галеонов!
— Сколько?!
Я уставился на Блэка, как на кошмарного монстра из преисподней.
— Семнадцать миллионов! — повторил Блэк.
— А взять в аренду артефакт можно?
— Нет, — ответил Блэк. — Точнее не совсем, но вернее будет сказать — нет...
— Эм... А они могут подождать, пока я наберу эту сумму?
— Я задал им аналогичный вопрос, — продолжил Блэк, — на что получил ответ, что гильдия будет ждать сколько угодно, но каждый день просрочки будет стоить четыреста шестьдесят шесть галеонов за аренду артефакта для удержания птички! То есть, можно воспользоваться услугами аренды артефакта в Гильдии, но если хочешь забрать феникса с собой, то надо покупать артефакт.
— Вот же...
Далее из моих уст полилась пространная матерная конструкция продолжительностью в несколько минут.
— Гарри, — сказал Блэк, после того, как я умолк, — я понимаю твоё расстройство, но маленькие мальчики не должны так ругаться.
— Семнадцать миллионов и более ста семидесяти тысяч в год за аренду артефакта! Долбанные барыги! Я возьму огромный страпон и вые...
— Гарри! — прервал меня Блэк, укоризненным взглядом. — Лучше скажи, что мне делать с фениксом? Может быть, продать его?
— Продать моего феникса? С хрена ли?! Я накоплю на артефакт и заберу эту долбанную курицу у этих грёбанных содомитов!
— Хорошо, — Блэк немного оживился. — Я так и передам в гильдию. Но как ты собираешься накопить такую сумму? Надеюсь, ты не будешь снова связываться с криминалом?
— Придумаю. Есть способы и получше, чем торговля наркотой. Ладно, спасибо за помощь и до связи.
Подумать только, какой-то долбанный артефакт стоит около ста тридцати миллионов долларов! Мне придётся напечатать много денег, затем по полной программе запрячь домовика, чтобы набрать нужную сумму. А казалось, что счастье было так возможно... И так возможно, и вот так!
Немного успокоившись, я направился в Выручай комнату, но при приближении к ней у меня завибрировал один из браслетов-артефактов, который сигнализирует о наложенных на помещение сигнальных чарах. Пока только об их приближении...
Я стал водить артефактом по лестничной клетке на последнем отрезке к портрету Варнавы Вздрюченного, и понял, что это какая-то засада. Кто-то оплёл всё вокруг сигнальными заклинаниями, предположительно, этот волшебник должен быть очень сильным.
Интересно, а чары и раньше тут были или их наложили недавно? Скорее всего, наложили, поскольку такие заклинания очень долго висеть не могут. Но зачем?
Тут послышались шаги людей, поднимающихся по лестнице. Я решил замаскироваться.
— Неви-отнюх-незвук-леви.
Став невидимым, вжимаюсь в угол на меж лестничной площадке.
— Гермиона, ты уверена, что такая комната вообще существует? — донёсся до меня снизу голос Гарри Поттера.
— Уверена ли я? — донёсся возмущённый голос Гермионы Грейнджер. — Я уже который год периодически её навещаю. Ты же мне её и показал!
— Я не показывал тебе ничего такого, — отпираясь, заявил Поттер.
— Ну, значит не ты, — согласилась Гермиона. — В любом случае — это помещение замечательно подходит для занятий Отряда Дамблдора.
Мимо меня наверх прошли Грейнджер, Поттер и молчаливый Рон Уизли, изображающий из себя самого усталого человека в мире. Они дошли до портрета, и Гермиона стала ходить мимо него, после чего вся троица Гриффиндорцев скрылась с моего обзора, видимо, зайдя в появившуюся дверь.
Я развернулся и пошёл вниз.
Итак, что мы имеем? Отряд Дамблдора... Звучит пафосно, но на деле это означает, что, скорее всего, настоящей целью было не создание кружка для изучения ЗОТИ, а вербовка будущих боевиков в мини-армию для Альбуса Дамблдора. Грейнджер играет роль агитатора, но не понятно, то ли её играют в тёмную, то ли она давно и добровольно работает на директора, изображая из себя этакую маглорожденную непосредственность. Последний вариант не вписывается в то, что мне известно о Гермионе. Значит, девочку вполне могут грамотно направлять, чтобы она в свою очередь направляла своих товарищей и набрала "кружок по интересам".
Армия... Да, действительно получается так, что Дамблдору в связи с предстоящим столкновением с Воландемортом (не важно, по какой причине, будь то криминальные разборки, передел власти или что-то иное) нужно свежее пушечное мясо, которое можно бросить в бой. Наверняка у него есть костяк из нескольких мафиози, которых можно подключать для серьёзных дел, а эти детишки, которые думают, что просто занимаются ЗОТИ, станут в будущем рядовыми бойцами.
Молодые люди подвержены всяческим революционным идеологиям, если наплести им лапши про правое дело, ещё добавить таинственности вроде тайного общества, плюс немного промывания мозгов и зелий — на выходе получим преданных фанатиков-боевиков, способных пойти на смерть не хуже камикадзе.
А как же предположение о том, что Гермиона его родственница? Хм... А что мешает Дамблдору потом задвинуть девочку на задний план, чтобы пушечное мясо гибло, а она осталась в живых? Дать Гермионе якобы архиважную задачу, которую она будет решать, и всё, девочка окажется не у дел.
Всё же, Дамблдор политик, проживший долгий срок, и я восхищаюсь его навыками манипулирования людьми. Не удивлюсь, если выяснится, что директор намеренно обострил отношения с министром, чтобы вызвать такую ситуацию. В противном случае ему было бы сложнее набрать армию пушечного мяса. Не верю, что о возрождении Воландеморта обязательно было говорить вслух, можно было бы готовиться по-тихому, как это делает сам лилипутский Тёмный Лорд.
Я бы сказал, что плевать на все эти игры в тайные кружки, если бы не одно НО! Уверен, Директор предполагал, что его будущая армия будет тренироваться в Выручай комнате и установил за помещением наблюдение при помощи чар. То есть мне не желательно там светиться, чтобы не вызывать у сильных мира сего лишних вопросов. Только вот вопрос — как в таком случае раздобыть более семнадцати миллионов галеонов?
Придя в спальню, я стал изучать печать Копирования, в надежде создать такую в своём будущем переносном жилище, только оказалось, что всё непросто. Надо проводить нумерологический расчёт для подобного действия, а в Хогвартсе я более не встречал больших уединённых помещений, где бы такая печать поместилась.
Выходит, что до конца учебного года я останусь без денег и без феникса, а птичку хочется заполучить чем раньше, тем лучше.
Может ограбить кого-нибудь?
Идея в принципе не так уж и плоха, если учесть, что имеется недобитый Пожиратель смерти, который пытался меня убить в Литтл Хэнглтоне, ещё есть его сынок, который мною заклеймён, и самое главное, есть слухи о том, что Малфои очень богаты! Да здравствует экспроприация экспроприированного или не да здравствует, вот в чём вопрос?!
Интересно, а у Воландеморта много денег? Мы же теперь почти родственники, кровь-то в ритуале воскрешения использовалась моя... Как бы выяснить данный вопрос и заставить "родственника" поделиться сбережениями? И вообще, должен же Воландеморт как-то компенсировать мне моральный ущерб за пропущенную групповуху?!
Что-то давно я не навещал Трелони, а сексом в последний раз занимался, Будда знает когда, надо бы зайти к девушке в гости.
Поднявшись наверх Северной башни, постучался в люк. Люк отворился, оттуда спустилась верёвочная лестница.
Поднявшись наверх, я был неприятно удивлён. Глаза у Трелони за толстыми очками были полны слез, она выглядела очень расстроенной.
— Сивилла, что случилось? Тебя кто-то обидел?
— Случилось?! — дрожащим голосом выкрикнула она. — Разумеется, нет! Меня оскорбили, разумеется... на меня возводят наветы, предъявляют беспочвенные обвинения — а в остальном ничего не случилось, ровно ничего!
Трелони судорожно вздохнула, отвернулась от меня, и из-под очков заструились слезы.
— Кто посмел тебя обидеть? Это Амбридж? Что сделала эта шалава?!
— Это земное и низменное существо, не Видит так, как я Вижу, не Знает того, что я Знаю... — со всхлипами произнесла девушка. — Конечно, нас, Ясновидящих, всегда боялись, всегда травили... такова, увы, наша доля.
Она всхлипнула, вытерла мокрые щеки краем шали, потом вытащила из рукава вышитый платок и оглушительно высморкалась в него. Девушка прошла и села в кресло. Я подошёл к ней, обнял и стал успокаивающе гладить по голове.
— Тише, моя хорошая. Не расстраивайся. Я с тобой и всегда помогу и поддержу. Расскажи, что сделала эта жаба, что тебя так расстроило?
— Она... — Трелони всхлипнула. Она стала неразборчиво говорить сквозь слёзы, так, что можно было распознать лишь отдельные фразы. — Она пришла ко мне с инспекцией, а потом заявила, что я шарлатанка... Вполне могу уволиться... Унизительное положение... С испытательным сроком... Еще посмотрим... Да как она смеет...
— Вот же самка собаки! Я эту Амбридж на Британский флаг пущу! Сивилла, не беспокойся, всё будет в порядке.
— Гарри, мой хороший, — немного отойдя от истерики, сказала Трелони, — не связывайся с сильными мира сего. За этим земноводным стоит Министерство магии. Я рада, что ты пришёл ко мне с поддержкой, но боюсь, как бы ты не пострадал.
— Плевать, хоть сам Люцифер. Никому не позволю обижать мою девушку! Есть у меня знакомый Райвенкловец, который после школы стал учёным. У него полная лаборатория сидящих на коксе мартышек, которым нечего терять. Если пожелаешь, одна из них с лёгкостью может оказаться в спальне или в душе Жабы, после чего воспоминания о том, как она спит или принимает душ с трахающей её мартышкой, разойдутся по всей школе...
