— Ой, у тебя упало что-то, — сказала Оля.
— Ничего не упало. Это я камешек в воду кинула.
— Зачем? Ты же мне рыбу распугаешь? Ой, да ты плачешь, — удивилась девочка, взглянув на Аню.
— Соринка в глаз попала. Я пойду. Пока. Может быть, еще увидимся.
— Пока. Приходи завтра. Я опять ловить буду.
— Не получится. Я сегодня уезжаю, — Аня помахала Оле рукой и быстрым шагом направилась обратно к гостинице. С каждой минутой ее настроение становилось все лучше и лучше.
"Эх, жалко только, приходится с летом прощаться, но ничего не поделаешь. Надо возвращать в холодную осеннюю Москву и браться за учебу" — думала на ходу Аня.
Приключение девятое,
в котором рассказывается о превратностях любви:
— 1 -
Кладбище и без того место не слишком людное даже в теплое время года, а уж в конце декабря оно выглядело совсем пустынным. Бесконечная череда крестов и холмиков и лишь редкие фигурки людей рядом со свежевырытыми могилами. Ветер обдувал эту равнину скорби со всех сторон и постепенно Ира стала замерзать. Тогда она вынула из-за пазухи фляжку с коньяком и со словами "Пусть тебе там будет хорошо, Юрочка" влила в себя жгучую жидкость.
Девушка сидела на узкой скамеечке перед мраморным памятником на могиле Юры Митрохина. Олег Валерьянович, шеф Юры, не поскупился, и памятник впечатлял. Впечатляла и груда венков перед ним. Те, что лежали у памятника, положили в день похорон, а ближние к скамеечке появились сегодня, на сорок дней.
Тело Митрохина нашли на берегу речки Кашинки в ноябре, хотя, по мнению Иры вообще найти были не должны. Все-таки умер он в 1908 году, но время материя мало изученная. Наверно не захотело оно терпеть мертвых нарушителей установленного порядка вещей в своих потоках, поэтому и вернула Юру домой, в двадцать первый век. Об этом Ира узнала случайно. Тоска постоянно гнала ее в те места, где часто бывал при жизни Митрохин, и она крутилась целыми днями около его дома и работы. Надеялась на чудо, а получилось вон оно как. Пришла на похороны, но подойти не решилась. Никого из присутствующих не знала, да и они ее тоже. Стояла вдалеке и ревела. Потом приходила сюда чуть ли не каждый день и ревела уже около могилы. Потом слезы кончились и начали появляться мысли, постепенно сложившиеся в стройную теорию. Надо ведь совсем немного, просто человек повернул направо, а необходимо заставить его повернуть налево. И даже с девочкой, из-за которой Юра погиб, ничего не случится. Просто девочка будет немного не такой и вести себя будет по-другому.
Ира снова достала флягу и выпила еще немного коньяка. В конце дорожки появились две фигурки: одна высокая, другая совсем маленькая. Когда Ира поняла, что фигурки идут на могилу Митрохина, уходить уже оказалась поздно.
— Ой, извините, мы думали все уже ушли — сказала высокая фигурка, оказавшись у могилы — Специально пришли с Машей попозже, чтобы ни с кем с Юриной работы не встречаться. Они ведь нам совсем чужие. Ой, еще раз извините, вы, наверно, тоже с его работы? Хотя на похоронах я вас не видела.
— Мы совсем немного работали вместе — ответила Ира.
Высокая фигурка внимательно посмотрела на девушку.
— А ведь это вы ездили с Юрой в Кашин на последнее задание. Я угадала?
— Да.
— Скажите, почему погиб мой муж?
Ира не знала что ответить. Действительно, отчего же погиб Юра? Оттого, что решил победить время? Или оттого, что был неисправимым романтиком? Или оттого, что любил жизнь и не мог себе позволить прожить ее впустую?
Маша старшая истолковала молчание по-своему.
— Ах да, понимаю. Конфиденциальная информация, корпоративная этика и все такое. Только у меня мужа больше нет, а у нее отца и ничего не знаю и не понимаю.
— Простите, я пойду наверно — Ира встала со скамейки и хотела уйти, но ее остановил детский голос.
— Тетя, а мой папа геройски погиб?
— Да, малыш. Твой папа был самым геройским героем на свете. Можешь им гордиться и не плачь, пожалуйста.
— А я и не плачу. Мама говорит — папа все равно со мной. Смотрит на меня с неба и бережет.
— Вот и хорошо.
Почти бегом Ира бросилась прочь от могилы Митрохина. Слезы ручьями текли по ее щекам, и она почти до крови прикусила губы, чтобы не закричать от невыносимой боли.
"А я то, дура, думала, будто наревелась уже на всю жизнь вперед" — мелькнула глупая мысль.
Ира заставила себя успокоиться на подходе к кладбищенским воротам. Настало время переходить к действиям, а значит, надо держать эмоции в руках.
— 2 -
Двадцать седьмого декабря одна тысяча девятьсот семьдесят первого года Лешка Шилов, учащийся первого курса Московского Радиоприборостроительного техникума вышел из проходной родного учебного заведения и к своему глубокому неудовольствию лоб в лоб столкнулся с Асхатом Дивеевым. Именно его Леша меньше всего хотел сейчас видеть. С Асхатом они жили неподалеку друг от друга, поэтому наличие Дивеева по определению подразумевало немедленное отбытие домой, а Леше этого не хотелось. Ему хотелось дождаться повелительницу его снов и грез, Танечку Грачеву.
Танечка в его мечтах появилась совсем неожиданно. Леша удачно поступил в техникум и уже отучился две недели, когда во время урока дверь аудитории открылась, и на пороге появилось дивное создание на длинных ногах и с короткой мальчишеской стрижкой. Следом за этим чудом в класс вошел завуч, Сергей Валентинович Пухов и объявил: "Это Татьяна Грачева. Она будет учиться в вашей группе". Как потом выяснилось из девчачьих сплетен, Таня не прошла по конкурсу, но оказалась чемпионкой по бегу на шестьдесят метров среди школьников своего района, а техникуму очень не хватало спортивных побед. Это и определило появление девочки. Таня сидела на ближнем к окну ряду парт и Леша, сидевший возле стены, мог беспрерывно любоваться профилем девочки освещенном лучами солнца, которые придавали ему некое волшебное сияние.
— Леш, мы домой идем? — нетерпеливо поинтересовался Асхат.
— Сейчас пойдем. Подожди минутку — пытался затянуть время Шилов.
На улице появилась Таня. Мельком скользнув по Леше равнодушным взглядом, она подошла к Сергею Феоктистову, еще одному парню из их группы, и стала с ним о чем-то весело болтать.
— Ладно. Пошли домой — тяжело вздохнул Шилов, и ребята направились к калитке в металлическом заборе, отделявший небольшой обсаженный тополями дворик перед зданием техникума от дороги. Никто из них не обратил никакого внимания на Иру, незаметно снимавшую все происходящее на камеру сотового телефона.
— 3 -
Двадцать седьмого декабря одна тысяча девятьсот семьдесят Настойчивая трель звонка вывела Татьяну Васильевну Грачеву из состояния полусна. "Кого черт принес в такую рань?" — со злобой подумала пожилая женщина. Вставать не хотелось, хоть и проснулась она давно и просто лежала, не открывая глаз, закутавшись с головой в одеяло. Все тело словно набила вата, в горле пересохло и очень хотелось пить, что являлось следствием вчерашнего злоупотребления алкоголем. Похоже, последняя пара рюмок явно была лишней, но как тут удержишься, если целый день сидишь одна у телевизора, по которому показывают шоу "Танцующие звезды", смотришь на красивых мужчин, легко скользящих на коньках по льду и завидуешь их юным партнершам. Чем она хуже этих крашеных кукол? Разве же пятьдесят лет с хвостиком возраст для женщины. Внешность, может, и состарилась, но душа-то все равно любви хочет.
Мужчин Татьяна Васильевна любила, да вот только в жизни у нее с ними не сложилось. Первый муж ее бросил, второй спился, и она его сама выгнала, а жаждущего стать третьим женщина так и не нашла. Детьми вовремя не обзавелась и доживала теперь свой век в однокомнатной "хрущевке" медленно, но уверенно спиваясь.
Домофон все не унимался, и Татьяна Васильевна заставила себя подняться со старенькой софы, накинуть выцветший байковый халат и добраться до трезвонившего аппарата.
— Кто там? — поинтересовалась она хриплым прокуренным голосом.
— Это из отдела социального обеспечения. Татьяна Васильевна, откройте, пожалуйста — ответил молодой женский голос.
"Может, мне какие льготы положены" — обрадовалась женщина и нажала кнопку, отпирающую входную дверь подъезда.
Через несколько минут Ира стояла на пороге квартиры госпожи Грачевой и смотрела на дряблое опухшее лицо хозяйки. "Что с ней время сделало. Ведь симпатичная девочка была. Неужели я когда-нибудь тоже стану такой" — с ужасом подумала девушка.
— Татьяна Васильевна, где мы с вами можем поговорить?
— Ой, извините, у меня не прибрано. Проходите на кухню — засуетилась женщина.
"Можно подумать, здесь у вас прибрано" — застарелый запах табака вынудил Иру непроизвольно сморщить носик. Пепельница, полная окурков украшала стол. В углу, около батареи виднелась пустая бутылка из-под водки, а в раковине горка грязной посуды.
— Татьяна Васильевна, вы, конечно, знаете, наше Правительство и лично Премьер-министр, очень озабочены демографической ситуацией в стране, — начала девушка заранее приготовленную речь, представляющую собой мешанину из правды и лжи, призванную убедить женщину согласиться на предложение Иры, — В связи с этим наш округ выбран местом проведения эксперимента. Администрации округа поручено предложить пожилым женщинам, не имеющим детей кардинальным образом изменить свою жизнь. Эту уникальную возможность мы получили благодаря достижениям отечественных нанотехнологий. Человек теперь может вернуться в прошлое и что-нибудь изменить в своей жизни. Например, выйти замуж за другого, более достойного избранника, и в счастливом браке родить ребенка. Ведь, согласитесь, мы часто в жизни делаем ошибки. Теперь появился шанс их исправить.
— Вы шутите?
— Отнюдь. Я говорю с вами совершенно серьезно и сейчас попробую это доказать. Посмотрите, пожалуйста, вот это видео, снятое на мой сотовый телефон. Вы никого на нем узнаете?
Пораженная женщина смотрела на старомодно одетую девочку в едва доходившем до колен теплом драповом пальто с воротником из кроличьего меха, полусапожках и вязаной шапочке. Ее лицо показалось Татьяне Васильевне удивительно знакомым. Девочка весело болтала со своим сверстником на фоне здания из красного кирпича.
— Это я? — от неожиданной догадки даже перехватило дыхание.
— Да, это вы. Так вы выглядели сорок лет назад. А на заднем плане здание техникума, в котором вы учились в начале семидесятых.
— Не может быть. Подождите секунду, я сейчас вернусь.
Татьяна Васильевна метнулась в комнату и трясущимися руками достала из серванта старый фотоальбом. Женщина немного полистала его и с тяжелым вздохом захлопнула. Сомнений больше не осталось. На видео действительно была она.
— Как же так? Не может быть, — повторила Татьяна Васильевна, вернувшись на кухню, и без сил опустилась на табурет.
— Ничего удивительного, современная наука шагнула далеко вперед. Сначала люди научились клонировать себе подобных, а сейчас управлять временем. Вам на этом видео еще кто-нибудь знаком?
— Да. Мальчик, с которым я разговариваю — это Сережа Феоктистов. Мы оба легкой атлетикой занимался, выступали за сборную техникума и даже встречались одно время. Как бы это вам сказать, в общем, я ждала от него ребенка, но какие дети в восемнадцать лет. Пришлось делать операцию, а потом хотела детей, но не сложилось. А с Сережей мы расстались. После окончания техникума его в армию забрали, а через год я замуж вышла. Так мы с ним больше и не виделись.
— Так, может быть, это и стало ключевой точкой в вашей жизни. Вы приняли неверное решение, из-за которого все в дальнейшем и пошло не так. Возможно, вам надо стоило встречаться с другим человеком. Верните мне телефон, я перемотаю съемку немного назад. Видите, около входа в техникум еще один мальчик стоит и во все глаза на вас смотрит. Он явно в вас влюблен.
— Это Шилов, а имени не помню. Я знала, что ему нравлюсь, но он был таким застенчивым и нерешительным. Сережа по сравнению с ним казался просто принцем на белом коне. Действительно можно все исправить? Ведь это наверно больших денег стоит?
— Программа экспериментальная, как я уже говорила. Участвуют только добровольцы, и для них изменение прошлого производится бесплатно. Более того, в качестве премии им выплачивается сумма в двадцать пять тысяч рублей. Вы согласны участвовать в эксперименте?
— Двадцать пять тысяч? — для Татьяны Васильевны это были немалые деньги — А мне надо будет переноситься в прошлое?
— В прошлое перенесутся специалисты и свяжутся там с вами. От вас требуется только рассказ о ваших ошибках, который мы снимем на камеру и покажем вам же, но шестнадцатилетней. Если вы согласны, то вам надо подписать кое-какие документы и получить деньги. Вы подписывайте, а я пока камеру настрою.
Ира положила на стол несколько напечатанных на принтере листочков и пять красных бумажек номиналом пять тысяч рублей каждая. Лежащие перед глазами деньги стали тем аргументом, перед которым Татьяне Васильевне было тяжело устоять. "Ерунда все это. Разве можно прошлое изменить? Ничего у них не получится, а мне денежки достанутся. И делать-то ничего не надо, только рассказать про жизнь свою несчастную" — решила женщина и взяла деньги и спрятала в заветную шкатулку, стоящую на полке кухонного шкафа.
Через час с небольшим совершенно измотанная Ира покинула квартиру Татьяны Васильевны. Даже учитывая то, что в ее лжи имелась доля правды, и Ира действительно хотела изменить прошлое Татьяны Васильевны, обманывать людей оказалось не так легко, как представлялось девушке.
— 4 -
"Не задзирай носа, шпевай разом з нами" — жизнерадостно призывал в своей песни Северин Краевский, лидер ансамбля "Червоны гитары", известной в простонародье как польские "Битлы". Шла осень семьдесят первого года двадцатого века и их первый альбом, крутился сейчас на радиоле "Рекорд — 66", устройстве, совмещающем в себе радиоприемник и проигрыватель грампластинок, и был главной гордостью Миши Кузнецова. "Альбомом" Миша называл изготовленную из винила долгоиграющую грампластинку диаметром 30 сантиметром с двенадцатью песнями группы. То, что это "альбом", а не какая-то там "грампластинка" Кузнецову поведал солидный мужчина, у которого Миша этот альбом и купил по спекулятивной цене пять рублей около магазина "Мелодия" на проспекте Калинина, переименованного через тридцать лет в улицу Новый Арбат. Оказалось, что записи рок-групп называть пластинками пошло и неприлично, так слово "альбом" вошло в обиход компании из пятерых ребят, помешанных на рок-музыке: Миши Кузнецова, Толика Чайковского, Леши Шилова, Вити Карцева и Асхата Дивеева. Все они поступили в один техникум, и попали в одну учебную группу, где получили прозвище "могучая пятерка", но в компанию, как и к любимой музыке каждый из них шел своим путем.
Впервые рок-н-ролл Леша услышал в возрасте тринадцати лет, и в один миг любая другая музыка утратила для него какой-либо интерес. Подходили к концу летние каникулы и дети возвращались от бабушек и из пионерских лагерей. Последнюю неделю перед началом занятий все мальчишки двора, набегавшись за день, собирались вечерами поболтать о летних приключениях в беседке на детской площадке. Верховодил в их компании Сережа Бурыкин, бывший на пару лет старше остальных. Его рассказы завораживали мальчишек, поскольку были почти из взрослой, так манившей к себе жизни. Помимо прочего непререкаемый авторитет Бурыкина поддерживался еще и переносным магнитофон "Весна". Магнитофон этот представлял собой довольно тяжелый чемоданчик весом шесть килограмм, работал от десяти внушительных батареек и использовал стометровые катушки с двухдорожечной магнитной лентой, что обеспечивало семнадцать минут звучания по каждой из дорожек. Стоила "Весна" сто пятьдесят рублей, и позволить его себе могла далеко не каждая семья. В то время высшим шиком считалось наличие магнитофонных записей Владимира Высоцкого и "битлов" и вот в один из вечеров Сережа включил в беседке запись альбома "Битлз" "Вечер тяжелого дня" (A Hard Day's Night). Ничего прекрасней Леша в своей жизни не слышал. Он не понимал ни слова из того, что пели, но музыка завораживала, заставляла то беспричинно улыбаться, то чуть не плакать. Так пионер и будущий комсомолец Алексей Шилов ступил на зыбкую дорожку преклонения перед чуждой социалистическому обществу музыкой. Со временем количество шагов, сделанных по этой дорожке, только увеличивалось. Была, купленная старшим братом грампластинка болгарского певца Эмила Димитрова, исполнявшего несколько песен "Битлз" на болгарском языке. Была английская группа "Кристи" со своей бессмертной песней "Желтая река" (Yellow River), которую Леша увидел по телевизору во время тогда еще прямых, а не записанных и обрезанных цензурой, трансляций с фестиваля песен социалистических стран в польском городе Сопот. И, наконец, третий альбом "Червоных гитар", чудом купленный Шиловым на родительские два рубля пятнадцать копеек во время декады польской грампластинки все в том же магазине "Мелодия" так раз перед началом учебы в техникуме. Покупка эта в дальнейшем сыграла немаловажную роль в появлении "могучей пятерки".
