— Любимый, мне никогда не было так хорошо. — Прошептала Эсдес и, обхватив мою шею, поцеловала в щеку, после чего откинулась на спину, и завозила руками и ногами, сгребая мелкий золотистый песок.
Мы лежали на пляже, у самой кромки воды и отдыхали. Наши обнаженные тела ласкали лучи яркого солнца, даря тепло и покой. Море омывало наши ноги своими пенными волнами, а ветерок играл забавными песчинками, перемещающимися по нашей коже. Благодать.
Если не вспоминать, что почти весь остров кроме этого небольшого кусочка пляжа завален мерзко воняющей плотью. А в шум набегающих на берег волн изредка вклинивается треск разрываемой Коро плоти. Верный тейгу бегает по округе и сторожит наш покой от недобитков.
— Никогда бы отсюда не уходила, — продолжила девушка. — Любимый рядом, враг с которым можно подраться так же недалеко...
— Коро уже почти всех перебил. — Нарушил я лирическое настроение. — Да и задерживаться тут надолго будет уже не так приятно.
— Знаю. А еще нас ждут подчиненные и война, а бросать столь увлекательное занятие на середине не в моих правилах.
— И не в моих, любимая. — Согласился я. — Вот только ты уверена в правильности выбора стороны на этой войне?
Изначально я этот разговор планировал провести гораздо позже, но уж больно удобная обстановка. И потом если Эсдес будет меня поддерживать и от нее не придется скрывать мои действия, это сильно развяжет руки. Что же касается готовности девушки принять мою точку зрения, так с этим проблемы не стояло с самого момента нашей встречи, главное ее правильно подать.
— Что? О чем ты любимый? — Приподнялась на локте и внимательно посмотрела мне в глаза своими глубокими синими омутами девушка.
— Я говорю о выборе стороны в этом конфликте. — Повторил я.
— Любимый, ты, что хочешь перейти к революционерам? — Изумленно спросила Эсдес и захлопала ресницами.
Сейчас она как никогда была похожа на маленькую и наивную девчонку, которой, честно говоря, она во многом и является.
— Но зачем, они ведь слабаки, заявляют о каких-то правах людей о защите слабых! Какие глупости, как вообще можно иметь с такими ничтожествами что-то общее?! Кей, любимый, тебе плохо со мной?...
Мысли девушки свернули явно не туда, поэтому я резко пресек эти ответвления, сграбастав подругу в охапку и одарив долгим и страстным поцелуем, который постепенно стал развиваться дальше. Мои руки заскользили по нежной коже, изучая сильное и стройное тело, в грудь уперлись соблазнительные полушария...
Оторвавшись от сладких губ, я стал целовать тонкую шею, плечики, и спускался ниже, пока не добрался до самого вкусного, ярких вишенок на вершине восхитительных холмиков. Мои губы плотно обжали эту драгоценность, а язык стал совершать свое замысловатое путешествие вокруг этой вершины. Эсдес откинулась на спину, выгнувшись в районе груди, стараясь теснее ко мне прижаться, а ее ласковые пальчики с острыми ноготками зарылись мне в волосы.
Мои действия без сомнения доставляли девушке удовольствие, но я ведь эмпат, пусть сейчас и в сильно урезанном формате, поэтому улавливал и некоторые другие желания подруги, которые она боялась исполнить, чтоб не потерять того, что уже имеет. Лично мне такие идеи особого удовольствия не доставляют, но с Лео в порыве страсти и хуже бывало, так что, почему бы, не позволить Эсдес выплеснуть свои желания?
Под такие размышления я прекратил ласкать затвердевший сосок и сильно сдавил его зубами, заставив Эсдес застонать, скорее от неожиданности, чем от боли.
— Не сдерживай себя. — Прошептал я, на мгновенье, оторвавшись от своего занятия, и вновь укусил нежную кожу, на этот раз, стараясь оставить маленькую ранку и дополнить картину капелькой крови.
Эсдес застонала громче, и, последовав моему совету, прекратила сдерживать свои желания. Острые коготки прекратили нежно меня ласкать и впились в спину, оставляя за собой кровавые полосы. Хорошо, что я умею сводить шрамы со своего тела, а то с такими подругами, моя спина давно бы на лоскуты изошла.
Выносливость у нас с подругой нечеловеческая, но даже у нее есть пределы. Так что спустя некоторое, весьма продолжительное, время мы успокоились, и вновь просто лежали на горячем песке пляжа, попивая кокосовое молочко и заедая его бананами, Коро может не только монстров отгонять, но еще и пищу добывать для своего хозяина. Правда пока мы с Эсдес развлекались в джунглях, кажется, раздавались совсем уж неестественные звуки, но поскольку новых монстров не вылезло, а Коро был вполне доволен, ничего проверять я не стал. Тем более вылезать из объятий так тесно прижимающейся подруги, ради какого-то мутанта, было форменным святотатством.
— Любимая, я все же хочу более подробно остановиться на революционерах, и на империи. — Вернулся я к изначальной теме.
— Зачем говорить об этих слабоумных, пытающихся защитить бесполезных слабаков... — Протянула девушка и потерлась ножкой покоящейся у меня на животе и чуть ниже, очень возбуждающе потерлась.
— Не стоит верить всем лозунгам, и все эти слабаки, это народ, собравшись в толпу они уже не столь бесполезны. Против тебя возможно, но вот для остальных... — Я замолчал, отвлекшись на продолжающую елозить ножку, и нежно погладил упругую попку шалуньи.
— Революционеры вовсе не слабоумные, поставившие своей целью защиту слабых и обездоленных. Они всего лишь используют этих доверчивых идиотов в своих целях, что согласись достойно уважения.
— Вот еще, уважения достойна сила! Хотя в чем-то ты прав. Но все равно я не собираюсь присоединяться к революционерам, они проиграют, а я люблю побеждать.
— Я и не предлагаю присоединяться к ним. Даже тот факт, что сам я сейчас состою в ночном рейде, ничего не значит. — Произнеся это я с наслаждением помял упругие ягодицы подруги, отчего та довольно завозилась, пристраивая свою ножку поудобнее. Мое признание о принадлежности к вражеской группировке Эсдес нисколько не впечатлило.
— Пока об этом никто не знает, проблем не возникнет, а даже если правда вскроется, то я просто скажу, что ты изначально работал на меня и был шпионом. — Предложила Эсдес. — быть на стороне империи выгоднее.
— Любимая! — Изумился я. — Не ожидал услышать от тебя такое!
— Революционеры полное дерьмо, — стояла на своем она.
— Не спорю, но чем лучше имперцы? Служить малолетней кукле с короной, которой даже чтоб подтереть задницу, нужны служанки, или жирному борову, с трудом передвигающему свою тушу в пространстве. Любимая, как ты можешь называть этих ничтожеств достойными твоей силы?
— Я не служу им, просто они предоставляют мне возможность сражаться. — Не слишком уверенно возразила синеволоска.
— Дорогая, но зачем нам вообще иметь какие-то дела с не способными постоять за себя слабаками? — продолжил я агитация, гладя замершую ножку подруги.
— Они не так просты, император и премьер-министр...
— Но они слабы. Возможно они чуть выше общей массы, но ведь мы сильнее, и место лидера должно принадлежать нам по праву силы. Разве я не прав? — Я провел рукой по боку девушки, добрался до подбородка и приподнял голову, заглядывая в глаза. — Зачем нам выполнять чьи-то приказы, когда мы сами можем решать, когда и с кем сражаться?
По глубоким голубым озерам глаз Эсдес, а так же по бушевавшей в голове буре эмоций было заметно, что мои слова нашли отклик в ее душе. Раньше ей было достаточно тех сражений, в которые ее посылал Онест, и большего просто не требовалось, а сейчас я, можно сказать, открыл ей глаза.
— Дорогая, ты сама мне говорила, что не можешь понять слабых, да в этом и смысла нет. И что в этом мире выживает сильнейший. Так разве не сильнейший достоин, занять императорский трон?
Эмоции Эсдес уже перестали беспорядочно скакать, и выстроились стройной цепочкой. Девушка даже не думала оспаривать мои утверждения, тем более что они во всем согласовывались с ее собственным видением мира, она была полна решимости доказать всем свою и мою силу. И лишь в дальнем уголке плескалась капелька недоумения "Как же я раньше до этого не додумалась"
— Революционеры и Онест, они все слабаки, так почему бы нам не доказать свою силу и не сразится сразу со всеми? Любимая, что может быть лучше битвы против всех? — Спросил я и в качестве добивания. — Тем более империя уже воюет против нас.
В глазах малышки вспыхнуло удивление.
— Сюр, он ведь сын Онеста, и именно он отправил нас на этот остров, желая уничтожить, или как минимум вывести из боя, а тем временем уничтожить нашу команду. — Я надеюсь, что мои девочки сработают чисто и можно будет приписать нападение на Вейва проделкам Сюра. — Он не вся империя, но в любом случае продемонстрировал свою враждебность. — Чуть смягчил я формулировки.
— Ты считаешь, он сейчас напал на наших людей? — Скрипнула зубами красотка, и от ее тела повеяло волной ледяной стужи, если бы я не мог блокировать воздействие холода на себя, то превратился бы в ледяную статую. Свою собственность, людей, Эсдес старалась беречь, и если кто и мог распоряжаться их жизнями, то только она сама, точнее мы с ней. Хотя в то же время видение мира только с точки зрения силы накладывало свой отпечаток, "если погиб, значит, был слаб и не заслуживаешь упоминаний". Так что девушка своих в обиду так просто не даст, но и опасаться ее гнева за то, что я слил Вейва и владельца ножниц не стоит. Однако ради минимизации проблем стоит сознаться и в своем участии в этом предприятии.
— Почти наверняка. Да еще и ночной рейд тоже там должен был присутствовать. Я ведь говорил, что состою еще и там, вот и слил информацию о месте проведения зачистки, рассчитывая на хорошую драку. Кто же знал, что мы нарвемся на Сюра, и окажемся слишком далеко...
— Понимаю, это удобно, привести все враждующие стороны в одно место, но любимый мог бы сказать о своей связи с ночным рейдом и раньше, как бы мы тогда смогли повеселиться. — Посетовала Эсдес, поглаживая меня по щеке.
— Дорогая, прости меня, но ты должна понять, твоя команда, это охотники и северная армия, а моя поддержка это некоторые члены ночного рейда. Я не мог допустить того, чтоб они погибали в битве друг с другом, это ведь глупо, почти как нам сражаться друг с другом. Зачем, когда хватает и других противников, а вместе мы становимся гораздо сильнее...
Наш разговор, прерываемый на ласки, длился еще долго, я рассказал почти все о своей работе в ночном рейде, естественно не акцентируя внимание на отношениях с девочками, но, упомянув своих союзников и тех, кого хочу перетянуть на свою сторону. Акаме оказавшаяся в этом списке несколько расстроила мою синеволоску, не потому, что та испытывала к ней какую-то антипатию. Наоборот, Эсдес жаждала сразиться с сильнейшим среди революционеров, а тут я говорю, что она практически уже часть нашей команды, а со своими как мы недавно выяснили всерьез драться не слишком разумно.
Но мне не составило слишком уж большого труда излечить девушку от этого небольшого расстройства, ведь предстоящее сражение с Будоу при захвате дворца ничуть не хуже драки с Акаме, да и вообще битв предстоит еще много.
И не надо думать, что если Эсдес так одержима желанием подраться, то сразу ринется в бой в одиночку или малой командой громить дворец и все прочее. Нет, она помимо всего прочего действительно великолепный тактик, и план выждать и дать революционной армии всерьез сцепится с гвардией, а лишь потом подводить северную армию и давить ослабевших особых проблем не вызвал, более того был дополнен множеством подробностей.
Нападение Сюра признали частной инициативой, а не желанием от нас избавится, мстю ему при случае обеспечим, но не в открытую. До обострения ситуации с революционной армией и зашевелившимися западниками вообще никак изменившиеся взгляды на мир решили не демонстрировать. Проверяя при этом на благонадежность ближний круг владельцев тейгу, и придумывая как, под благовидным предлогом отослать Эсдес на север, ради встречи с собственной армией и ее похода на столицу, желательно так же одобренного из дворца, чтоб раньше времени не насторожить противников. Короче говоря, занимались долгосрочным планированием, и мне лишь изредка пришлось одергивать не желающую слишком уж долго притворяться, и работать на как выяснилось откровенных слабаков.
И не стоит удивляться, что мы так беспечно сидели на острове, зная, что на наших людей вероятнее всего напали и убивают. Эсдес, конечно несколько вспылила, осознав этот факт, но сделать ничего все равно невозможно. Даже если мы прямо сейчас подскочим, превратим Коро в плот и оседлав его двинемся обратно, еще бы с направлением этого обратно определится, путь все одно займет много дней, вот и не суетились без нужды. Завтра будем думать о способах эвакуации с острова, хотя сначала стоит поискать тут лабораторию, хоть маленькую, ведь даже на полигоне не помешает иметь помещение, где можно оперативно поправить вскрывшиеся недостатки твоих творений.
Глава 40
Леоне, Акаме и Куроме, а так же ограниченно работоспособная Челси.
Львенок, выжидала, не показываясь сестрам на глаза, сколько могла и подслушивала их совместные излияния чувств. Хотя тут больше был монолог со стороны Акаме, выпрашивавшей прощение и обещавшей всегда быть вместе с сестрой. И судя по тому, что Куроме тоже начала рыдать на плече старшей сестры прощение она выпрашивала весьма успешно. Дать бы им еще немного времени для закрепления успеха. Да где ж это время взять то? В любую секунду сюда могут нагрянуть помимо довольно безобидный в текущей ситуации Мейн и Шелли, кто-то менее безобидный вроде Лаббака, Сусано или вообще Надженды, что сразу превратит вполне удачную ситуацию в форменную чертовщину. И не стоит забывать об Эсдес и остальных охотниках, то что "королева зимы" тут не объявилась еще пять минут назад, вообще можно считать чудом, которое без сомнений сотворил котик, но он, увы, тоже не всесилен. С этими мыслями Леоне и показалась перед сестрами.
— Так и будите рыдать или начнете думать головой? — Поздравила она воссоединившуюся семью.
— Лео? Прошу, не подходи, я не хочу с тобой драться, но и сестру не дам в обиду. — Тут же показала свою позицию Акаме, подобрав выроненный тейгу.
— Сестренка, я же просила включить голову, а не другое место. — Усмехнувшись, заявила Лео, даже не подумав, остановится и, продолжив вразвалочку приближаться. — Ты что, считаешь, я собираюсь тебе мешать? Ты меня с лживой однорукой печкой, воняющей табаком не перепутала?
— Лео, но, ээ... — Растерялась от такого заявления Акаме, и бросила быстрый взгляд на труп Челси. — Я предательница, и снова предала своих друзей, но на этот раз у меня настоящая цель, моя сестра, Лео, просто уходи.
— Вот же упертая дуреха. — В сердцах выругалась она. — До этой рыжей стервы мне никакого дела нет, и ни кого ты не предала, разве что кроме Надженды, но если вспомнишь именно я тебе и советовала забыть о ее лозунгах и подумать о себе, подруга. А теперь советую еще раз подумать и не делать глупостей. Молчи. — Тут же прервала попытавшуюся вставить слово девушку Лео. — То, что ты желаешь быть вместе с сестрой вовсе не глупость, а едва ли, не самый разумный из всех совершенных тобой поступков. А вот то, что ты не представляешь, как быть дальше, вот это и есть глупость.
