Как показывал опыт, короткие и четкие приказы — наиболее продуктивный способ общения с ничего не соображающим человеком, приведенным в чувство прямо на поле боя в самый разгар сражения.
— Палочку его подбери! — скомандовал Муди Сириусу, следившему за обстановкой и готовому подставить щит под шальное заклятие, пока Гарри пытался забраться на его метлу.
Мордред, да он же опять вот-вот в обморок хлопнется! Как бы его на метле удержать...
Алекто и один из Крэббогойлов уже успели к этому моменту вновь отправиться на отдых, и коллега последнего вот-вот должен был составить им компанию.
— Этос Тартарос! — успел взмахнуть рукой лежавший на земле тучный волшебник.
Флитвик немедленно бросился в сторону, сорвались со своих мест и Сириус с Муди, успевшие окончить погрузку пассажиров, попросту приклеив к себе посаженных сзади детей.
Адский Огонь очень своеволен и совершенно бесполезно гадать, куда именно он захочет направиться. Он мог пойти как и в сторону Флитвика, в которого вроде как тыкал палочкой лежавший на земле волшебник, так и спалить к Мордредовой матери своего собственного создателя, которого трудно было заподозрить в способности как следует контролировать столь необузданную магию.
Сириус, впрочем, умения своего врага недооценил. Огромное, разветвленное огненное щупальце изогнулось в воздухе, хлестнув прутья метлы Флитвика, вопреки его попытке избежать подобного. Сделав пару быстрых росчерков палочкой, он спрыгнул с огромного факела, которым стала его метла и сумел достигнуть земли без неизбежных при такой высоте не особо приятных последствий, благодаря своим чарам. Вот только потребовавшейся для них небольшой задержки хватило, чтобы огонь успел зацепиться за взметнувшиеся полы мантии.
— Мордредову ж... Хватай его! — прокричал Муди.
Ну да, весит Сириус поменьше, и лучше уж ему брать к себе дополнительный груз. Радует, что Флитвик такой миниатюрный, иначе бы подобные вынужденные меры вообще не имели бы шансов...
Сам Муди направил палочку в радостно оскалившегося волшебника, успевшего подняться на ноги и вновь замахнувшегося для повторной атаки. На его лице начали уже знакомым образом вздуваться вены, а по ногам обвивалась, поднимаясь вверх, покинувшая Кэрроу змея.
Заклинание Муди прошло мимо, ударив по земле в паре шагов позади, разбросав во все стороны комья земли и осколки камней... А также швырнув лицом вниз не сумевшего устоять на ногах врага.
Непонятно, рассчитывал ли Муди заранее на подобный эффект, но что вышло, то вышло.
Уже завершавший свое заклинание тучный волшебник неловко взмахнул рукой в попытке удержать равновесие, и отправился на встречу с землей, словно пытаясь этой самой рукой ее обнять. Той самой рукой, в которой находилась его волшебная палочка, выпустившая из себя широкий поток ревущего пламени.
Пара голов огненной гидры ушла в воздух, обойдя метлу Муди с двух сторон, одна пролетела вдоль каменной тропинки, извиваясь змеей и чудом не задев Алекто. Большая же их часть с энтузиазмом впилась полыхающими клыками в ровно подстриженный газон, а самая удачливая, преодолев немалый путь, ворвалась в деревянную беседку, стоявшую на берегу пруда.
Профессор чар сумел совладать с накинувшимся на него огнем. Ожогов на открытых частях тела видно не было, но, судя по болезненной гримасе, победить в чистую у него все же не получилось. Как ни странно, но этот огонь даже смог принести определенную пользу — пока Сириус шел к нему на изрядно нагруженной метле, прямо из земли вырвались корни каких-то растений, но добычу свою схватить они не сумели — сразу же спрятались назад, едва только дотронувшись до горящей одежды. Потушив ее, Флитвик на всякий случай прошелся заклинаниями по газону вокруг себя.
Чем теперь были заняты враги, видно не было — поднявшийся дым полностью перекрыл обзор в этом направлении.
— Уходим, пока ему не до нас, — негромко скомандовал подлетевший поближе Муди, кивнув в сторону разгорающегося пожара.
Похоже, быстро добить противника у него не получилось, а сражаться на перегруженной метле Муди не рискнул.
— Не удалось? — решил уточнить Сириус.
— Не пробить, закрылся мразь, — со злостью в голосе подтвердил Муди.
Старый аврор ненавидел оставлять незавершенные дела. А еще, помнится, он ненавидел, когда с собой не удавалось захватить тех, кто мог бы ответить на интересующие его вопросы, а таковых во время этого боя успело накопиться немало. Таким образом, Муди пребывал сейчас в том пресквернейшем настроении, в котором он находился всю прошлую войну. Сириус, по крайней мере, ни разу тогда в другом состоянии его не видел.
Глава 48. Взгляд назад.
Как же это хорошо — пробудиться самостоятельно. Пробудиться, потому что свой собственный организм счел проведенный отдых достаточным для этого, а не потому, что кому-то постороннему срочно захотелось пообщаться на отвлеченные темы, ради чего он готов начать размахивать палочкой и прибегать к шоковой терапии неслабо бьющего по мозгам 'Ренервейта', что мгновенно прибавляет бодрости, но совершенно не прибавляет радости.
Еще очень хорошо, что на сей раз, вместо жесткого стула или холодной земли, спиной отчетливо ощущается вполне комфортный матрас. Данный факт вселяет определенную надежду, что даже если кто-то и собирается выведать интересующую его информацию, то используемые для этого методы все же не будут включать в себя пыточные проклятия. Хотя, лучше все-таки быть готовым к худшему.
'Ну вот, а я только начала радоваться, что этот сумасшедший день наконец-то благополучно закончился', — тут же пришла реакция на самую последнюю мысль.
'Хочешь сказать, что он должен был заставить нас смотреть на жизнь веселей?' — поинтересовался он в ответ.
Говорить что-либо развернутое Гермиона не стала, отреагировав на вопрос сокрушенным вздохом, признавая его правоту. Вздох этот так же позволил еще не открывавшему глаза Гарри прийти к выводу, что находится она в одной с ним комнате, а не просто рядом, как чувствовалось до этого.
'Я тебе даже больше скажу, мы, скорее всего, в доме Сириуса', — незамедлительно было прокомментировано это незамысловатое умозаключение.
Похоже, пока сам он пытался разобраться со своими внутренними ощущениями, Гермиона решила начать с внешней обстановки и уже успела сделать определенные выводы.
С небольшим усилием Гарри разлепил веки. Размытые пятна перед глазами недвусмысленно дали понять, что неплохо бы для начала найти свои очки, прежде чем детально что-то рассматривать.
'Справа от тебя'.
Отправившаяся за добычей рука поставленную перед ней задачу выполнила вполне успешно, вернув своему обладателю нормальное зрение. Помимо этого пришла и некоторая радость по поводу того простого факта, что данному процессу ничто не препятствовало. Аккуратно пошевелив всеми прочими конечностями, Гарри убедился, каким-либо образом обездвиживать его никто не пытался.
'Да, я все еще умею видеть не только отрицательные стороны в любой ситуации', — с подчеркнутой гордостью он подтвердил подслушанные мысли.
'Ну, раз и твое чувство юмора на своем месте и в том же состоянии, то за тебя действительно можно не беспокоиться...'
Самочувствие было вполне удовлетворительным, а если же учесть все обстоятельства, то и вовсе замечательным. Чувствуется некоторая тяжесть и слабость, но как-то приглушенно, не так, как это бывает после долгой и изнурительной работы, а так, будто он уже успел от нее отдохнуть, но еще не до конца.
'А вот я какая-то совсем вялая', — Гермиона, в свою очередь, оценивала свое состояние не настолько положительно.
Чувствовала она себя так, будто попала под проклятие ватных ног, подействовавшее не в полную силу, но сразу на все тело. По крайней мере, Гарри воспринял переданные ему ощущения именно так. Тут же появившееся ощущение молчаливого согласия подтвердило, что если он и ошибся, то совсем чуть-чуть.
Пожалуй, ничего странного в том, что Гермиона чувствовала себя хуже, не было, ведь Авада от Волдеморта досталась именно ей. Учитывая, что от такого можно и умереть...
Тишина, которую мысленное общение не беспокоило никак, была нарушена еще одним нарочито громким вздохом.
'Твое своеобразное чувство юмора не просто на месте, оно успело стать еще более своеобразным, чем раньше'.
Эмоции, сопровождавшие данные слова, не позволяли четко определить, насколько положительным можно считать подобное развитие.
'Видимо, с тобой тоже все не так уж и плохо, раз твои обычные комментарии тоже вернулись на свое место' — не стал оставаться в долгу Гарри, не пытаясь сдерживать кривящую губы усмешку.
'Ладно, один-один', — вопреки ожиданиям, еще одного подчеркнуто печального вздоха не последовало, хотя подобное намерение у Гермионы, определенно, присутствовало.
Пользуясь возникшей в разговоре паузой, Гарри приподнялся на локтях и как следует осмотрелся вокруг. Слишком светло для ночи и слишком темно для дня, но взгляду этот полумрак мешает не слишком. По крайней мере, не настолько сильно, чтобы нельзя было распознать знакомую обстановку в стиле 'логово черных колдунов'. Похоже, это та же самая комната, в которую когда-то Сириус в качестве шутки предложил заселиться им вместе. Кто бы мог подумать, что она способна доставить столь огромную радость тому, кто пришел в себя посреди этого мрачноватого интерьера, потеряв сознание в процессе весьма жаркого, в самом буквальном смысле этого слова, сражения. Тем не менее, понимание того, что все наконец-то позади и прямо сейчас им ничто не угрожает...
'... И вот когда я точно так же начала радоваться, ты и влез со своими мыслями о том, что в покое нас не оставят', — мстительно вмешалась Гермиона.
'Но ведь и правда не оставят же', — пожал плечами Гарри.
'Ты неисправим... Ладно, давай думать, чем нам все это грозит'.
Можно, конечно, было надеяться, что умные и всезнающие взрослые все решат самостоятельно, без помощи глупых детишек, как это было когда-то с философским камнем, но вполне могло случиться и так, что, как и в истории с василиском, подобная надежда не оправдается, и придется отвечать на всякие вопросы. Учитывая, что в этот раз смертельные проклятия с их палочек достались не каким-то страшным монстрам, а таким же волшебникам, некоторые из этих самых вопросов могут оказаться весьма неудобными.
'Ну, в лесу с Крамом мы вообще действовали не по своей воле', — начал перебирать возможные обвинения Гарри.
'Да и Непростительными бросаться он начал первым... кажется...'
Воспоминания обо всем, что тогда не было связано непосредственно с француженкой, ставшей на время центром мироздания, были весьма смутными. Хотя, именно в этом вопросе все же можно сказать с уверенностью, что ни одного заклинания она тогда так и не произнесла, ведь смотрели они на нее не отрываясь, во все глаза, и ничего подобного не заметили. А это значит, что Крам действительно был первым, кто стал произносить запретные слова.
'Да, и убили мы его не просто так, а из-за этой стервы! Это ведь она промыла нам мозги!'
Пусть неизвестная поклонница Гермионы и перестала слать свои письма, устав ждать на них ответа, но тема вейл и их чар с тех пор воспринималась 'чудесной девочкой' чересчур...
'Гарри, это ты чересчур спокоен и безразличен! Она ведь держала нас под своим полным контролем, как будто наложила Империус!'
'Нда, все прямо по лекциям Муди...' — вспомнил он урок с перечислением 'симптомов' этого проклятия. Подчинение чарами вейлы действительно было очень похоже на записанный со слов бывалого аврора эффект Непростительного заклинания.
'Не просто 'похоже'! Она ведь накрыла сразу нас двоих и вроде даже без палочки!' — не могла не отметить различий Гермиона.
'Да, это получается даже сильнее... В любом случае, радует то, что даже если не смотреть на действия самого Крама, мы тогда были все равно что под Империусом и обвинять нас в его убийстве нельзя', — Гарри был согласен со сделанным уточнением, но его более волновали совсем другие детали.
'Знаешь, я даже не знаю, что хуже — когда ты даже в самой радостной ситуации умудряешься откопать такое, что эту радость полностью перечеркивает, или же когда с уверенным видом совершаешь нечто противоположное...'
'Сама же помнишь, как Сириус возмущался по поводу 'Нюнчика и его дружков', которые сумели полностью отвертеться. Раз им всем поверили, то и у нас насчет Крама оправдание железное', — не сомневался в своей позиции Гарри.
'Эй, это вроде бы моя работа — ждать везде подвоха', — отреагировал он на мысли далеко не столь уверенной Гермионы.
'Ты на меня плохо влияешь... Но ладно, возможно, все не так уж и плохо, — после короткой паузы, с задумчивой осторожностью продолжила она, — все зависит от того, кто именно будет задавать нам вопросы'.
'Ну да, — согласился он, сразу же прикинув один из наихудших сценариев, — если это будет какой-нибудь Снейп, с него станется обвинить нас в нападении на дом бедного и несчастного Волдеморта'.
Гермиона с трудом подавила отчетливо проявившееся желание высказаться насчет его возврата к обычному взгляду на мир и на возможные перспективы развития событий.
'Может быть и так, — была вынуждена признать она, вспомнив, в какие небылицы порой способны были охотно поверить ученики Хогвартса, наверняка повторявшие многое за своими родителями. — Вряд ли они захотят признаваться в похищении школьников и потому насочинять могут всякое'.
Кто такие 'они', уточнять не требовалось — и так прекрасно чувствовалось, что подразумеваются слуги Волдеморта, не потерявшие возможность рассказать о произошедших в его логове событиях. Пусть окончание побега на метлах прибывших весьма вовремя спасателей помнилось очень смутно, поскольку все 'приключения' этого долгого дня уверенно брали свое, крайне отрицательно сказавшись на способностях нормально соображать и воспринимать действительность, но даже в таком состоянии сложно было совсем не заметить несколько заклинаний, беспорядочно вылетевших из-за завесы огня и дыма.
'Мне, кстати, не понятно, чего это Крам вдруг начал Круциатусами кидаться', — вновь вернулся к лесному происшествию Гарри.
'Хочешь сказать, Муди был прав насчет 'Каркаровских выкормышей'?'
'Не совсем. Он ведь просто считал, что для победы они могут пойти на все, но это...' — начал уточнять он свою мысль.
'...Да, использовать Непростительные для победы в турнире — это как-то уж слишком', — поняв, к чему он клонит, закончила Гермиона.
'Именно. Похоже, Дурмштранг тут был заодно с Волдемортом, и их задачей было отправить нас к нему...'
'...А эта стерва им помешала, вот Крам и попытался сначала избавиться от свидетеля. А потом нас вырубил кто-то из его друзей, пока мы стояли и пускали на нее слюни, а она пыталась понять, чего натворила'.
'Кстати, о свидетелях...' — задумался Гарри, зацепившись за это слово.
Над лесом ведь постоянно кружили наблюдатели на метлах, обеспечивавшие собравшимся на стадионе зрителям возможность наслаждаться зрелищем, и проигнорировать такое событие, как сражение между участниками турнира, они не могли никак. А еще они были просто обязаны контролировать, чтобы чемпионы, выясняя, кто из них самый чемпионистый, строго придерживались списка разрешенных к применению заклинаний, куда ни одно из Непростительных входить не могло никак. Да и действия Делакур с этой точки зрения тоже выглядели весьма сомнительно...
