— Ты — алкоголичка? — вежливо интересуется Тамара.
— Нет. Мой организм быстро нейтрализует алкоголь.
Переводишь разговор ближе к теме.
— Я объяснила, как действовать. Отпустишь меня?
Тамара отвечает, как бы размышляя вслух:
— Ты, однажды, сохранила мне жизнь. Я — вернула долг. С этого момента мы играем новую партию. Что было твое — стало моим. И, вдруг, как горсть камней стащили с доски! Мой ответный ход будет сильным. Твоя жизнь в обмен на тайну "Ренессанса".
Выигрывая время для ответа, тянешься к бутылке, она пуста. Тамара насмешливо улыбается. Ладно, пусть так...
— Поблажку сделаешь? Маленькую.
— Какую?
— До того, как прибьёшь меня... расскажи, как жила эти годы? Ты замужем? У тебя есть еще дети, кроме Рауля? Правда ли, что ты, ко всему, еще и крупный ученый?
— Генри умер пять лет назад. От последствий ранений, полученных на войне 56-го. Дочь — взрослая женщина. Покрасивей меня, кстати. И... ты слышала о теории расширяющейся вселенной?
— Господи... Будь я рядом, то и так бы тебе сказала! Ты заново открыла элементарный факт!
— Это для тебя он — элементарный. А для Мира — откровение. Иначе магистр Торо не был бы так знаменит.
— Выходит, ты — астрофизик.
— Да.
— Ничего себе, вторая личина. С Жеомом Киано точно подружитесь. Он любит равных ему. Я тебе больше не нужна.
Тамара встает, ты (опершись о столик) вслед за ней.
— Тогда, Экселенса, у меня мало осталось, что предложить. Пуля в затылок, кинжал в сердце, удавка на шею. Выбирай.
Как-то резко она стикса за уши взяла. Умирать второй раз за день — явный перебор. Но, Джестер побери, пощады просить не станешь.
— На твое усмотрение... Тамми.
— Что ж, седьмая моя. Выходи за дверь, тебя отведут.
Ага. Медноволосая Елизавета. Всё так же в черном, а-ля чертовка из ада, и с маской на харе. В коридоре открывается боковой ход. Ты пьяненько-бодро топаешь навстречу злой судьбе. Лизавета шагает следом.
Вот и тупичок. Останавливаешься с ноющим сердцем. Глухая стена перед твоим носом отодвигается в сторону, открывая прочную дубовую дверь. Злобно пинаешь ее ногой.
Опаньки. Вроде номера люкс в престижной гостинице. За широким окном золотится вечер. Сразу, как вошла, под потолком загораются созвездия ламп. Светло, роскошно, удобно.
Оборачиваешься к Лизавете. Обмираешь, увидев, как она снимает маску. Спокойно выдержав твой оцепенелый взгляд, говорит:
— Кажется, я кого-то напоминаю? Не берите в голову. Той женщины давно нет. И мы с вами — не знакомы. Здесь всё в вашем полном распоряжении. На столе телефон, если что, рада помочь. Меня зовут Лиза Даникен. Сакратиф просил передать, что у нас найдете, покой, безопасность, заботу.
Дверь за ней закрывается. На цыпочках подходишь, пробуешь открыть. Не заперта! Плетёшься к постели, плюхаешься так, что аж слегка подбрасывает.
Вот оно как... Тебя пугали! Шуточками в духе Хозяйки. Сакратиф эту методу у нее переняла. Тамми... девочка! Всего один урок, и... как хорошо ты его выучила!
Ничего не осталось, как иронически покачать головой, нервно хихикнуть... и разрыдаться.
— Сейчас 18 аполлона, восемь вечера по Майе. Часы на стене у меня над головой. Я — Нойс Винер, известная так же, как Нина Вандерхузе. Со мной — господин Сакратиф. Ему принадлежит Гаяровский институт в Норденке. Все исследования и лечебные процедуры проводятся на средства, предоставленные Сакратифом. Излагаю убедительную просьбу: передать ему все имеющиеся документы касательно проекта "Ренессанс". Включая архивы агентурных донесений R.E.G.
Тамми — рядом с тобой, в черном мундире, он делает ее шире в плечах. Над верхней губой она приклеила аккуратные черные усики. Впечатление: стройный, средних лет мужчина с изнеженным лицом. Поэт или художник, уже познавший жизнь, испытавший ее радости и горести. Холодный взгляд и жесткая складка губ — с этим человеком лучше не шутить.
Чуть поодаль: Елена в знакомом тебе защитном силовом костюме, и Елизавета, опять же, вся в черном. Бронежилет надела поверх, оттого у нее такой же рыцарский вид. Лица закрыты, в руках автоматы "Мини-Крамер". На поясе у обеих новтеранские силовые жезлы.
Ах да, в этом пейзаже еще один репейник — слегка бомжеватая ты. Прекрасная картина — бандиты и бродяжка.
— Вы всё слышали, — подытоживает Тамми. Вокализер изменяет ее голос, невозможно понять, что Сакратиф — женщина. — Если не получу ответа в течение суток, миз Винер умрет. Ее напрасная смерть будет на вашей совести, потому что я всё равно добуду то, что мне нужно.
Ты торопливо проговариваешь:
— Не идите на прямой контакт, это ловушка, ему нужны еще заложники...
Охнув, падаешь от удара Тамми.
— Вставай, — говорит она, уже своим голосом. — Хорошо сыграла.
Приходится напомнить:
— Тамара! Я сотрудничаю, потому что заинтересована в прояснении ситуации. Кто и как нагрел меня с "Ренессансом"? О каких-то моих тебе обязательствах речи нет.
— Посмотрим... — уклончиво отвечает Тамми. — Ты — не такой уж ценный ресурс. У меня впечатление, что на Острове на тебя давно махнули рукой. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось. Что-нибудь в обмен за тебя дадут, но не думаю, что перевернут Мир в поисках правды.
Усмехнувшись, начинает осторожно отклеивать фальшивые усики.
— Вам помочь?
Тамми вздрагивает, как ужаленная. Это похоже на кинотрюк — ошеломленному Аладдину из ниоткуда явился джинн. Сейчас его роль играет Айвен Астер. Он в привычном уже облике туриста с лыжного курорта в Арктиде. Стягивает с головы шапочку, и нахлобучивает на Тамми.
— Должен оставить что-то взамен!
В левой руке Астера приборчик, похожий на дистанционный пульт управления. Он давит на кнопку... Чудеса! Киано овладел секретом перехода!? Сейчас Айвен заберет тебя отсюда!
Не успеваешь восхититься гением своего воспитанника и храбростью (и нахальством!) Айвена, как понимаешь: что-то пошло не так.
Вместо мгновенной "смены декораций" — всё та же пошлая обстановка. Тамми, опомнившись от замешательства, тихо смеется.
— Сапоги-скороходы сломались? Бывает. Новая техника так ненадежна.
Астер мрачно молчит, соображая, что ответить. Тамми поправляет шапочку у себя на голове.
— Благодарю. Этот подарок — память о вас обоих. Но, как узнали, где меня искать?
Астер старательно делает хорошую мину при плохой игре:
— На Остров прибыла и попросила убежища для себя и сына сотрудница ОСС. Рассказала о субэфирном маячке в одежде Нойс.
— Ладно, это — я прошляпила. Вы еще и личность мою раскрыли. Никак не смогу вас отпустить.
— И не надо! Мэтр Киано разбертся с неполадками. Если с нами что-то случится, то здесь появится килотонный ядерный заряд! И превратит в пыль весь этот вертеп.
— Блефуете.
— Хотите проверить?
— Да. ВЗЯТЬ ОБОИХ!
Миг, и вы с Астером закованы в наручники. Ты стонешь от боли.
— Прости, — говорит Елена, — я нечаянно. Мой костюмчик иногда шалит.
— У меня есть еще одно имя, — добавляет Тамми, прилепив свои фальшивые усы Астеру под нос. — Отнюдь не тайное. "Магистр Торо". Ага, знаете. По глазам вижу — они у вас из орбит лезут.
— Соперник Бернстайна... Ох, и плевался же он...
— Мы давно с ним поладили. Поддерживаем заочное знакомство. Спросите, он подтвердит: мы с ним так же воссоздали новтеранский migrulo. Моргнуть не успеете, как во Дворе Хозяйки окажется 10-килотонный заряд. И превратит в пыль весь ваш вертеп. Механизм "мертвой руки" включен, кстати.
— Блефуете, — бормочет Астер.
— Хотите проверить?
— Н-нет...
— То-то же. Вас обоих поместят в очень неуютный карцер. С крысами и сыростью. Теперь у меня два заложника. Мои условия остаются в силе. Двадцать четыре часа. Время пошло.
Обещанных крыс не наблюдалось, но интерьер выглядел печально. Две деревянные лавки на дне каменного колодца. Мало радости, что наручники сняли.
— Возьмите мою куртку, — пропыхтел, растирая запястья, Астер. — Здесь и правда, прохладно...
Курточку, подаренную Ксеной, у Нойс забрали — для дополнительной проверки. Тамми великодушно взяла промах Елены на себя, но, несомненно, гениальной девчонке за головотяпство еще влетит.
Нойс не сдержала досады:
— Черт бы вас побрал, Айвен! С самого начала взяли неверный тон! И всё испортили!
— Откуда я знал...
— Что вместо маразматичного старичка увидите энергичную тетку?
— Про женщину я сообразил сразу, как увидел. Мужику ни к чему клеить себе усы. Но, что она такая бешеная...
— Айвен... полностью ее вымышленное имя — Торо Сакратиф. Торо — производное от инициалов. Это — Тамара Роббер! Почтенная матушка нашего общего друга — Рауля. Кажется, вы все косо на меня смотрели, подозревая, что я — виновница ее смерти. Ладно-ладно, я тоже косо на себя смотрела.
— Господи!.. — простонал Астер. — Вы не знаете! Мишель Сонгер изучил хроники тех лет. В день исчезновения Тамми Разбойницы, поздно вечером в Пескаде убили еще троих. Включая местного наркобарона. То есть, она вернулась, зарезала оставшихся, кто мог бы угрожать ее семье, и смылась. Девочка. Шестерых. За день. Зверь в облике человеческом...
— Успокойтесь. С тех пор она вегетарианка, как бы. Называла меня: "седьмая". Теперь понятно, что имела в виду. Мы в плену у ласкового и нежного зверя.
— Не обольщайтесь. Наша скромница доведет счет до восьми, а потом снова лет двадцать воздержания.
Нойс никак не отреагировала на мрачное пророчество. Астера тревожило ее спокойствие. Наконец, она сказала:
— Я не боюсь, что Тамара меня убьет. Скорее, боюсь, что она не сделает этого. И... отклейте же, наконец, свои дурацкие усы! Они вам не идут.
18.15.1394 27:30 ИВ. Новости
Сильвер Мадариан досрочно распустил Народный Конгресс.
В Майе арестован ряд высших руководителей ОСС.
Восемь стратегических бомбардировщиков Эгваль совершили посадку на военном аэродроме близ Норденка. Их экипажи сдались властям Магистрата.
Его превосходительство Великий Магистр Норденка Томас Канопос заявил, что готов содействовать прогрессу и процветанию человечества.
Так закончился день 18 аполлона 1394.
19.15.1394. 06:23 ПО МЕРИДИАНУ НОРДЕНКА. СОПРЕДСЕДАТЕЛЬ ГРАЖДАНСКОГО СОВЕТА МАРИОНА БАДРИ КОЭН. ТЕОДОРУ КОРМАНУ, СИЛЬВЕРУ МАДАРИАНУ, ЯНУ ТОН-КАРТИГУ, ТОМАСУ КАНОПОСУ, ЖЕОМУ КИАНО.
К МИРУ ПРИБЛИЖАЮТСЯ НЕОПОЗНАННЫЕ ОБЪЕКТЫ ИСКУССТВЕННОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ, ЧИСЛОМ БОЛЕЕ 2000. РАДИАНТ — В ЗЕНИТЕ НАД МАРИОНОМ. ТРАЕКТОРИИ — БАЛЛИСТИЧЕСКИЕ, СИНХРОНИЗИРОВАННЫЕ ПО ФИНИШНОМУ ВРЕМЕНИ. ЦЕЛИ — ВСЕ СКОЛЬ-НИБУДЬ ЗНАЧИМЫЕ НАСЕЛЕННЫЕ ПУНКТЫ МИРА. ДО СТОЛКНОВЕНИЯ С ПОВЕРХНОСТЬЮ 12 МИНУТ.
10. ПОЛИЦИЯ НАШЕЙ ПЛАНЕТЫ
19 аполлона 1394. Утро. Западный край Мира.
Эгваль. Майя.
Сильвер Мадариан провел ночь в Доме Власти. Обстановка всё больше напоминала канун революции. Армия деморализована. В обществе зреют опасные слухи. Накануне, этот недомерок Энрон (земля ему стекловатой) объявил победоносную войну всему Миру, а сегодня приходится объяснять, что то была провокация недобитых либералов. Завтра в прессу просочатся известия об ужасной судьбе, постигшей Народный конгресс. Что Мадариан скажет журналюгам?
"Эдакий пустяк, господа... Верные слуги народа сбежались посмотреть, как садисты из ОСС душат газом симпатичную шлюху. И сами передохли, как тараканы".
Ах-ах, ох-ох, ужас-ужас, как допустили, кто виноват? Что делать?
На этот случай Мадариан составил краткое коммюнике. Об антинародной, антигосударственной деятельности Виктора Энрона. О его разоблачении, как агента-диверсанта суорской разведки. И о суровом приговоре военного трибунала. Зачитают во всех выпусках новостей.
В Эгваль политика делается в столице. Поэтому, с утра на улицы Майи выйдут усиленные полицейские патрули. Чтобы не допустить обострения демократии.
Перед рассветом он прикорнул на раскладушке. Оставив гореть лампу-ночник. Символический свет в одиноком окне стоэтажного небоскреба. У страны есть вождь. Родина в безопасности.
Проснулся от дребезга телефона и воплей за дверями. Встал, успев порадовался, что спал одетым. Набросил на плечи пиджак. Придавать лицу благородное выражение было некогда.
В кабинет ворвались двое генералов: пожилой — бледный, и молодой — румяный. Те самые, кому Мадариан обязан возвращением к власти. Вчера он их отблагодарил, назначив ветерана войны 56-го года — соратника Гобсона министром обороны. Его приятеля, соратника Добсона — начальником Генштаба. Никогда еще во главе военной машины Эгваль не стояли такие растерянные люди. "Это вам не стулом по башке бить..."
Поморщившись, Мадариан сказал:
— Излагайте по очереди, прошу вас...
И замолчал, удивленный странной реакцией Добсона, который пристально смотрел мимо Мадариана. Румянец на его щеках сменился бледностью. Тыча пальцем, он пролепетал:
— Там... там... в окне...
А старик Гобсон молча шагнул к Мадариану, и сильным толчком в грудь сбил его с ног. Скрип. Скрежет. Звон лопающихся стекол. "Как так... Они же небьющиеся..." Над лежащим Мадарианом металось нечто, похожее на толстый пожарный шланг.
Хлестнул выстрел. Второй. Третий. Раздался короткий, переливчатый свист. Тяжело упало тело. Мадариан силился повернуться на бок, чтобы увидеть хоть что-то, вместо высокого потолка кабинета.
Эгваль. Бета — город-спутник Майи. Тайное убежище Сакратиф.
Молочно-белый предрассветный туман укрыл город. Когда-то это был рабочий поселок. Многие кварталы до сих пор хранили память о заводском прошлом Беты. Взойдет солнце, и как встарь, осветит кирпичные стены жилых домов, складов, и пустующих ныне заводских корпусов.
— Тащите сюда обоих прохиндеев, — сказала Тамми беззлобно. — За ночь, думаю, убедились, что мэтр Киано им не поможет. В его расчеты вкралась дурацкая ошибка.
Она подумала, что это некрасиво — за глаза порочить оппонента, и добавила:
— Если бы не старик Бернстайн, я бы тоже облажалась.
— Он до сих пор не знает, кто вы на самом деле? — спросила Елена.
— Однажды послала ему фото. Ну, ты видела. Где я в охотничьем костюме, и с усами.
Елена прыснула. Лизавета, занятая проверкой Правдоискателя, отвернулась, чтобы не видели ее улыбку.
Они вышли вдвоем, чтобы через десять минут вернуться с пленниками. Как и ожидалось, оба заметно сникли. Особенно сдала Экселенса. Увидела, как Елена водит ручным сканером над ее кожаной курткой, и потеряла самообладание. Прошипела ругательство, яростно вырвала куртку у Елены из рук. Надела, и зябко горбясь, застыла, искоса глядя на Тамми.
Тамми заметила, что инцидент этот сильно расстроил Астера. Утратив память о прошлом, о своей безответной любви к Наоми, он всё же остался неравнодушен к ней. Вчерашняя отважная попытка вызволить ее говорила о многом. Тамми вежливо поинтересовалась:
— Кто первый к Правдоискателю? Или жребий кинем?
— Допустим, я... — севшим голосом сказала Экселенса. Она дотронулась до ошейника ментоблокатора. — Ты снимешь с меня эту штуку?
