— Почему же не стоит? Ведь ее мог вскипятить кто-то другой...
— Интересно кого Вы имеете в виду? Королеву?
— Королеву? — изумленно переспросила Эльза. — Я не понимаю, Дуркус, причем здесь королева? Что Вы подразумеваете под этим?
— Это не я, это Вы что-то подразумеваете. Вы же привели эту аллегорию. Вот и объясните: кого и что имели в виду.
— Да ничего не имела... Вы, Дуркус, вечно все так обставите, что и не поймешь ничего...
— Легче всего все свалить на шута... на то он и шут... и всегда к Вашим услугам, — Дуркус подпрыгнул, звеня колокольчиками, и иронично поклонился.
— Да ничего я не сваливаю на Вас, это Вы ко мне цепляетесь. Что Вас так озаботило? Что я разговаривала с принцессой? Так это не запрещено. Вот прикажет мне королева или король с ней не общаться, я не буду. А пока этого мне никто не запрещал.
— Ах как Вы милы, леди Эльза, когда нервничаете, глаз не оторвать... Щечки, словно маки, и глаза блестят не хуже брильянтов. Что это Вы так разволновались? Что Вас такого попросила принцесса, что Вам так не хочется говорить о том?
— Да ничего она меня не просила, отстаньте, Дуркус, а то королеве пожалуюсь, что пристаете ко мне.
— Это нечестный прием, леди Эльза. Вы же знаете, что королева недолюбливает меня, несмотря на мое столь подобострастное и преданное к ней отношение... Неужели Вы хотите, чтоб она еще больше стала наказывать меня?
— Она что снова Вас наказала? — удивилась Эльза.
— А для чего еще она по-Вашему могла звать меня? — шут криво усмехнулся.
— Не знаю... — Эльза нервно закусила губы, а потом испытующе посмотрела на него. — Я могу Вам чем-то помочь?
— Конечно, — кивнул шут, — расскажите, за что королева столь предвзята ко мне.
— Я... я не знаю... она никогда не говорила. Она вообще о Вас, Дуркус никогда не говорит.
— А о ком говорит?
— Да ни о ком она старается не говорить, и других к сплетням не поощрят. Вот узнает, что я с Вами языком треплю и попадет мне.
— Она наказывает Вас? — удивленно осведомился шут.
— Нет, не наказывает, — Эльза отрицательно качнула головой.
— Тогда чего Вы испугались? Или Вы хотите повод найти, чтоб со мной не общаться?
— Вы прям как принцесса Стелла. Та тоже сегодня пыталась упрекнуть меня в том, что я нерасположена общаться с ней.
— Надеюсь, Вы сумели разубедить ее?
— Постаралась, — улыбнулась Эльза, — но поверила она в это, по-моему, лишь, когда я рассказала ей о беременности королевы.
— Вы, леди Эльза, очень неискушенны и добры, Господь вознаградит Вас за это, — шут склонился перед ней и, стремительно развернувшись, удалился.
Эльза осталась стоять в коридоре, недоумевая по поводу считать последнее высказывание шута комплиментом или едкой издевкой.
На следующее утро, после отъезда короля и его ближайших советников в инспекционную поездку к западным границам, принцесса Стелла разыскала шута и уединилась с ним в одной из дворцовых башен. Стоя на закрытой площадке башни, где их никто не мог слышать и видеть, принцесса нежно коснулась рукой щеки шута, изуродованной огромным шрамом, и заглянув ему в глаза, тихо проговорила.
— Я никак не могу забыть наш вчерашний разговор... По-моему, Вы единственный, кто здесь относится ко мне с сочувствием. Возможно потому, что Вы сами испытали на себе и людскую злобу и насмешки, поэтому можете понять того, кто оказался в такой же ситуации.
— Мне кажется, Ваше положение и мое, Ваше Высочество, абсолютно несравнимы. Кто я и кто Вы... Поэтому, что Вам мое сочувствие? — шут задумчиво склонил голову набок.
— Вот только не надо делать вид, что Вы не видите, что мое положение сейчас гораздо хуже Вашего. У меня лишь статус принцессы, а на деле я объект насмешек всего двора, еще больше чем Вы. К тому же хоть я и не знаю, кем Вы были до того, как король сделал Вас своим шутом... но готова спорить, что Вы не простолюдин.
— Шуты прошлого не имеют, — губы шута исказила саркастическая усмешка.
— Я думаю, что когда король начнет меня избивать перед всем двором, мое прошлое и мое положение тоже большого значения иметь не будут. Полагаю, в этот момент, возможно, лишь Вы пожалеете меня, остальные лишь посмеются.
— Вы не должны допустить того, Ваше Высочество, — шут перехватил руку принцессы, которой она осторожно гладила его по щеке, и прижал к губам, нежно целуя.
— Разве то в моих силах? — грустно улыбнулась она, не делая даже попыток высвободить свою руку.
— Поговорите с принцем, он Ваш муж, он должен Вас защитить.
— Стефан трус и идиот, — принцесса капризно скривила губы, — я бы предпочла иметь в мужьях Вас, нежели такого умалишенного остолопа, как он. В Вас чувствуется мужчина, а он... он сопливый истерик и не более.
— Зато он наследный принц и когда-нибудь станет королем.
— Из него король, как из осла певец.
— Зато умная королева, сумеет легко управлять им.
— Когда это может случиться, да и случится ли... — принцесса недоверчиво покачала головой, и добавила: — В любом случае, я вряд ли доживу до того времени, учитывая нападки короля.
— Если бы кто-то сумел заставить принца пожелать стать в ближайшем будущем королем и подготовил бы к этому, то это время можно было бы и приблизить... — шут вновь стал нежно целовать руку принцессы.
— Если я сделаю это, Вы поможете нам?
— Несомненно... Потому что кроме того, что Вы очень нравитесь мне, принцесса, и я с радостью сделаю для Вас все, что в моих силах, у меня самого есть причины желать, чтобы королевой стали Вы, — губы шута изогнулись в злой усмешке.
— Я добавлю к этим причинам еще одну, — принцесса пристально посмотрела прямо в глаза шуту, и вдруг стремительно шагнула к нему, обняла, крепко прижалась, и губами впилась в его губы, даря долгий страстный поцелуй. А потом, рукой стала расстегивать пряжки его камзола. Ответные действия шута не заставили себя долго ждать, и через несколько мгновений он уже сжимал в объятьях полураздетую принцессу, страстно шепча ей что-то на ухо.
Когда принцесса поднялась с пола и стала поправлять наряд, шут не сводивший с нее восхищенного взгляда, произнес:
— Если Стефан не согласиться, он будет последним глупцом.
— Он не сможет не согласиться, — самоуверенно произнесла Стелла, поправляя растрепавшиеся волосы, — я скажу тебе, когда он будет готов. А ты к тому времени продумай весь план.
— Я уже продумал его... мелочи только некоторые остались... Так что не извольте беспокоиться, Ваше будущее Величество, все будет в полном ажуре. Вы главное принца подготовьте.
— Вот за это не волнуйся, то не проблема, — принцесса очаровательно улыбнулась и с усмешкой добавила: — Ты долго только на полу не лежи, не дай Бог, простудишься. Кто тогда моим первым советником будет?
— Не извольте волноваться, меня никакая хворь не берет, — шут хитро прищурился, — особенно, когда я влюблен.
— И в кого же это? Надеюсь не в нынешнюю королеву?
— Вы издеваетесь над бедным, влюбленным шутом, Стелла... это грешно... Неужто Вы не знаете, что нынешняя королева терпеть меня не может и всячески изводит?
— Знаю, и обещаю, что дам тебе возможность отплатить ей той же монетой. Как только я получу трон, ты сможешь вдосталь развлечься с ней... не как с женщиной, конечно, подобное я не потерплю, я ревнива, а вот против любых других развлечений возражать не стану...
— О, Ваше будущее Величество, Вы, оказывается, умеете заинтересовать несколькими мотивами сразу. Бедному Дуркусу теперь предстоит не спать ночами не только из-за любви, но и предвкушая сладостную месть, — в глазах шута промелькнул радостный блеск, а губы сложились в злую усмешку. — Вы на редкость умны и проницательны, я не только влюблен в Вас, я восхищен Вами. Такая правительница — честь для государства. Я жизни не пожалею, чтоб Вы стали ей.
— Я отплачу сторицей. Я честна с теми, кто предан мне. Ты не пожалеешь, если окажешься таким, — глядя ему прямо в глаза, проговорила принцесса, после чего развернулась и ушла.
— Господи, а ведь я, кажется, влюбился, по уши влюбился в эту чертовку, — пробормотал шут. Он сел на полу и, опершись локтями о колени, прижал руки к вискам. — Интересная ситуация складывается... в любом случае я должен кого-то предать и вдребезги разбить себе сердце, при этом в одном случае я не получаю ничего, а вот в другом... в другом получаю очень много...
Король вернулся из поездки лишь через два месяца и в первый же день своего приезда накричал на принцессу Стеллу, а сыну при всех дал пощечину, обвинив наследную чету в больших денежных тратах за время его отсутствия.
Вечером того же дня королева велела Эльзе найти шута и привести к ней. Однако найти шута Эльза нигде не смогла, хотя обегала весь замок. Когда она пришла и доложила об этом королеве, та, велев ей сопровождать ее, стремительно вышла из покоев, и Эльза последовала за ней.
Королева шла по длинным дворцовым переходам, даже не осознавая, куда идет. Такое бывало с ней, когда она знала, что хочет найти, но не знала где.
Эльза торопливо шла следом, недоумевая, куда так спешит королева, и если она решила сама разыскать шута, откуда знает, где он и отчего не сказала об этом ей.
Наконец они поднялись почти к самому верху одной из дальних башен дворца.
— Подожди меня здесь, — бросила королева на последнем повороте лестницы и скрылась в проеме верхней площадки.
Эльза послушно замерла на лестнице, однако раздавшийся через некоторое время шум и приглушенный вскрик заставили ее нарушить приказание королевы и подняться на площадку башни вслед за той.
Поднявшись, Эльза испуганно замерла на краю площадки. Королева, стояла на коленях рядом с лежащим на полу шутом, приподнимая его за плечи. Камзол шута был залит кровью, а в груди торчал кинжал. Шут, не отрываясь, смотрел в глаза королеве и еле слышно шептал:
— А я ведь знал... знал, что все будет именно так... ты не могла не почувствовать... поторопись, они уже должно быть у него, а я его не предупредил... не смог... вновь не смог устоять... это оказалось Выше моих сил... прости, если сможешь, и помолись обо мне... а сейчас иди... иди быстрее, только не вниз, а по стене, потом по крыше, там можно пройти, а потом по веревке спустишься в окно, оно открыто... они так пошли... иди, именно так иди, а то не успеешь... у дверей нет стражи... ему не поможет никто... и кинжал из раны забери, он еще пригодится тебе... и иди, иди быстрее, — он рукой взял руку королевы и прижал к кинжалу в своей груди.
Королева схватила рукой кинжал и резко выдернула его, шут захрипел, и прижав руки к груди повалился на пол.
Королева обернулась к Эльзе:
— Спустишься сейчас вниз и прикажешь охране немедленно в спальню короля бежать, скажешь это мой приказ, так как в замке заговор, а сама врача найдешь, и вместе с ним возвращайся, и помогите ему, чем сможете.
После чего, осторожно опустив голову шута на пол, она поднялась и стремительно побежала вниз, стуча каблучками туфель по каменным ступеням лестницы.
Эльза бросилась ей вслед и, увидев, что королева через высокий оконный проем выбралась на стену, последовала за ней и, со слезами в голосе закричала:
— Вам нельзя, нельзя туда, Ваше Величество, тут опасно очень! Здесь нельзя ходить, тут даже стражники не ходят! Он Вас на верную смерть послал! Вернитесь!!!
Королева обернулась к ней и зло приказала: — Марш вниз, мой приказ исполнять! Немедленно! А то в предательстве обвиню!
Эльза в испуге прижала руки ко рту и, заплакав, вернулась обратно в башню и побежала вниз звать охрану.
Алина, осторожно балансируя, шла по стене, читая про себя молитву и стараясь не смотреть вниз. Дойдя до места, где стена смыкалась с крышей одного из зданий дворца, она шагнула на покатую поверхность и, стараясь не потерять равновесие, прошла по краю до того места, где была укреплена веревка. Она усмехнулась, представив себе, что переживал, идя этим маршрутом, Стефан, и какие усилия должна была приложить принцесса Стелла, чтобы заставить его решиться на это.
Она, спустившись по веревке, влезла в распахнутое окно спальни короля. И увидев, что принцесса и принц, душат подушкой короля, боровшегося с ними на кровати, бросилась к ним. Резким приемом она отшвырнула в сторону принца и прижала кинжал к горлу принцессы:
— Тихо отходим в сторону, а то прирежу...
— Вы возьмете такой грех на душу? — разжимая руки, удерживающие подушку у лица короля, и вместе с королевой отходя в сторону от кровати, хрипло спросила принцесса.
— Возьму, не задумываясь, возьму. Это мой долг, — усмехнувшись, проговорила Алина.
И в это мгновение Стефан сзади ударил ее тяжелой вазой по голове, и она потеряв сознание, осела на пол.
— Охрана!!! — закричал, пришедший к этому времени в себя и отдышавшийся после нападения, король.
— Зря зовете, Ваше Величество, охраны нет, Вас не слышит никто, — Стелла выхватила из рук повалившейся на пол королевы окровавленный кинжал и, нагнувшись, в свою очередь прижала его к ее горлу. — Или Вы подпишите отречение, или я прирежу Вашу супругу... кстати, ребенок тоже погибнет, срок не позволит ему без нее выжить.
— Хорошо, я подпишу все, что хочешь, только не трогай ее... — король поднялся с кровати и шагнул к ней.
— Нет! Стойте, где стоите, еще шаг, и ей конец! — угрожающе прикрикнула на него Стелла.
— Хорошо, я стою, только ей вреда не причиняй, иначе не получишь ничего, — король предостерегающе поднял руку.
— Стефан, подай королю бумагу и перо, — скомандовала мужу Стелла, и тот тут же, пройдя в соседнюю комнату, принес бумагу, перо и чернила.
Король взял бумагу и перо, положил лист на прикроватный столик, обмакнул перо в чернила и принялся писать, затем расписался и протянул бумагу Стефану: — Так устроит?
— Что он написал? — нетерпеливо переспросила Стелла.
— Не понимаю ничего... Там на латыни... я лишь некоторые слова понимаю, — Стефан недоуменно пожал плечами.
— На родном языке напишите, — Стелла, нахмурившись, посмотрела на короля.
— Я могу, конечно, — усмехнулся король. — Только отречение не будет действительным. Это традиция составлять подобные документы на латыни. Тебе, конечно, как язычнице не понять такого... но что поделаешь, придется тебе привыкать к новым традициям, раз решилась управлять нашим государством... Так что прочти и отпусти мою супругу, как обещала.
— Дай сюда, — Стелла нетерпеливо выхватила лист из рук мужа и стала внимательно читать.
Воспользовавшись тем, что она отвлеклась, король бросился на нее и, перехватив ее руку с кинжалом, отвел от горла жены. Они повалились на пол и начали ожесточенную борьбу.
— Не стой как столб, помоги мне, — крикнула Стелла мужу, тщетно пытаясь высвободиться из жесткого захвата рук короля.
Однако придти на помощь жене Стефан не успел. В коридоре раздался шум, и в спальню короля ворвались начальник охраны и десяток вооруженных стражников.
Король разжал руки и, поднявшись с пола, указал рукой на сына и невестку: — Арестуйте этих предателей!
— Стойте! — принцесса Стелла вслед за королем поднялась с пола и протянула начальнику охраны бумагу, написанную королем. — Этот человек, больше не Ваш король, он добровольно отрекся от престола и передал его своему сыну. Так что Ваш король теперь он, — она указала другой рукой на Стефана.
