Чё?!
— А почему тогда нас обделил?
Женька, ты что говоришь такое, а?! Бог, ну ты хоть... Уй, ё-о-о!.. Шутники...блин.
— А вы музыканты, да?
— А мы вас знаем!
— Мы были у вас на концерте!
Вот, блин. Юлька у стойки сидит, с барменом разговаривает, на нас поглядывает и посмеивается. У меня, бля, сил не хватит всех их уму-разуму учить! Уроки давать. Юля! Уйми своих подруг! SOS! Ну...хоть преподавателя своего пожалей — он сейчас со стула рухнет от смеха!
— Русалочки... — покачал головой бармен.
Юля улыбнулась.
— Смеются над ними, — сказала она негромко. — В открытую. А они, дуры, не понимают. Неужели, правда, не понимают?
— Давай я те ещё грога налью, — кивнул бармен, — Холодно там, на улице?
— Ага.
— А у меня, блин, Дашка в осенней лёгкой куртке сегодня в школу пошла. Говорил же — зимнюю пора одевать!..
Женька подвинулся ближе к Богдану. Бли-и-ин... Девушка, милая, я, конечно, лично против вас ничего не имею, но... Бог, хватит ржать, а! Меня тут ща...изнасилуют, а он смеётся!
Жень! Ну, чё я поделать могу! Я вот у самой стены сижу — не добраться никому. Спрятался, можно сказать, за твоей широкой спиной! Девочки только взгляды кидают. Многообещающие. Эх...
Леш прикусил губу. Атака — полным ходом. Мы — в осторожной обороне. Пашка — молодец, держит всех на расстоянии вытянутой руки. Буквально. Руку вытянул и спокойненько так пиво попивает. Девочки! Дорогие! Вы не знаете, с кем связались! Богдан смеётся, к стене откинувшись, только головой качает на призывные девчачьи взгляды. Женька...ну, Женьке, похоже, несладко. Он на переднем фронте. А вот Натан...
— Натан, бля!! — рыкнул Леш. — Ты чё творишь?!
Хм. Да так...
Ща я те покажу "да так"!
— А вы... — томный взгляд на Лешего, — поёте, да?
Близко-близко так подкралась. Бл..дь. Девочка, солнышко...вали отсюда, а!!
Долгая память хуже, чем сифилис,
Особенно в узком кругу! — пропел Нат и свистнул.
— Эй, Натан! — крикнул Леший. — Угомонись!
Ща-а-а...
— Натан! Бл..дь!!.. — Пашка успел первым.
Врезал. Эх...с размаху... А нечего руки распускать! Они ж ещё...дети! Подумаешь, что наглые и мнят о себе чёрт знает что! Всё равно же...дети.
— Shit! — Натан поморщился.
Он смеялся. Fucking shit, hey you are!!
— Да по тебе статья плачет! — пригрозил Пашка, — 135-я...сроком до 3 лет.
— А ты откуда знаешь?
Пашка хмыкнул. Ну, я ж...не всегда чугуний грузил...
Леш кашлянул в кулак, а Натан снова забрался на соседний стол. Кхм, да...
Женька умоляюще смотрел на Богдана. Help! Ну, блин...help!
Бог вздохнул. Эх, ладно. Так и быть...
Девочки остолбенели. Робко так отодвинулись. В почтительном молчании. Сначала от Женьки с Богданом. Вы...вы эт серьёзно?.. Целуетесь?.. Вы, правда... А эти остальные...тоже?
"Эти остальные" многозначительно молчали. Пашка постукивал по столу крышечкой от пивной бутылки, Леш задумчиво потягивал пиво.
Девочки отодвинулись совсем.
В воцарившейся на несколько секунд тишине Нат печально вздохнул.
И девочки метнулись к выходу. Их провожал истеричный смех.
Юля качала головой, помешивая грог в бокале.
— Ты за Дашу не беспокойся, — сказала она бармену, — нам разрешают на уроках сидеть в куртках, если холодно.
Натан сидел, задрав голову, и зажимал нос салфеткой. Пытался ещё отхлёбывать пиво из бутылки. Получалось плохо. Пиво проливалось на футболку либо попадало не в то горло...
— Эт кто его уже успел?..
Аля! Ну, наконец-то ты пришла!
— Не обижайте мальчика!.. — улыбнулась Алик, подсаживаясь к Лешему. — Богдан, открой, пожалуйста, окошко... Дымно тут как...
Женька усмехнулся.
— Ой, Алька, — сказал он, — у тя материнский инстинкт проснулся?
Ага. Лёшка, я так замёрзла! Там настоящий мороз! А у вас тут...тепло...особенно с тобой рядом...
— Мальчика?! — Пашка аж пивом брызнул. — Вот этот пьяный урод?! — ткнул пальцем в Натана. — Мало я ему ещё... А был ли вааще мальчик?!
Ради такого дела Натан даже оставил в покое бутылку.
— Был! — энергично замотал он головой. — Когда-то очень-очень...очень-очень давно — был! Честно!!
Пашка плюнул. Ну, я ж говорю — ур-р-род!
— Гос-с-споди... — Леш откинулся на спинку стула и почесал затылок, — чё-то я такого не помню... Нат, эт в детском саду, что ли?
— Леша-а-ак... — ну, чё ты...в самом деле...и вааще, сколько можно мне морду бить?!
Женька прищурился.
— А-а...симпатичный был мальчик? — спросил невзначай.
Бл..дь!
Натан спрыгнул и долбанул ботинком по ножке стола.
— Шучу-шучу! — Женька, смеясь, стал отмахиваться. — Знаю, что симпатичный.
— Чё?!!!
— Ха!
— Натан!! — возмутился Леший. — Разнесёшь же стол, чтоб тебя! Нас сюда больше не пустят... Аль, ты что есть будешь?..
— Жень, — Алик улыбнулась. Да что угодно, Леш. Что есть, то и буду. — Не дразни его, Жень. Видишь, какой он у нас...сдуру буйный. Да и к тому же...— бровью повела, — он тебя просто боится, вот и реагирует так. Неадекватно.
Я? Боюсь?! Его?! Fuck!
А чё, нет?
Нет, конечно!!
Правда?
Блин! Да чё за вопросы!!
Кхм...
Женька притянул стул от соседнего столика и поставил его между собой и Богданом. Ну...так садись!! Раз смелый такой!
Алька покачала головой. Ой, какие вы уже пьяные...
Нат завис. Ох, ты ж, блин...попал. Хм... Да запросто!
— Смертельный трюк, — комментировал, протискиваясь к стулу и давясь смехом, — мной исполняется впервые. Надеюсь, останусь жив. Бля.
— Живым останешься, гарантирую, — кивал Богдан.
Бля.
— По заслугам ему, Аля, по заслугам... — объяснял Пашка. — Нечего к детям приставать.
— Эт кто к кому приставал ещё! — выкрикнул Натан, добравшись до места назначения.
Ребёнок, не, ну, натуральный ребёнок.
— Да тебя вообще кастрировать надо!
Скандинавка! Ты что?!!
— Аля!!.. — Натан обалдел. — Ты чё?! А зачем же тогда жить?!!.. — неподдельный ужас в глазах.
Леший обнял жену за плечи.
— Аленька, — сказал он, — ты ужасные вещи говоришь! Понимаешь...понимаешь, это только со стороны кажется, что все мужики...ну...ну, как это...
Ну, мы все тебя поняли.
-...на самом же деле, — продолжал Леший самым серьёзным голосом, на что Натан энергично кивал, — мужчина всегда и всё делает ради женщины. Гормоны же...они стимул дают...
Ой, Лёшка...знаю я всё, что ты... Без вас, балбесов таких, жизнь была бы скучной до безобразия!..
Бармен облокотился на стойку. Две молодые официантки стоят рядом и смущённо о чём-то переговариваются. Прислушался немного — спорят. Ха! Спорят, чья очередь идти к столику этих буйно помешанных.
— Иди к ним ты... — говорит одна, нахмурившись.
— Нет, я ходила в прошлый раз!
— А вы обе идите! — усмехнулся парень. — Так не страшно будет!
Девушки переглянулись.
— Аль, — Пашка протянул бутылку. — Давай стакан!
— Ей нельзя! — активно вмешался Леший.
Тьфу, точно! Я, блин, забыл совсем...
— Я лучше сок, — кивнула Алик.
Натан, разговаривающий о чём-то с Богданом, аж обернулся. Сок?!
— Скандинавка! Давай я те намешаю чего-нить...по-быстрому...
— Так, Натан! — перед носом пролетел Пашкин кулак.
Ладно, ладно... Ой, девушка, вы на меня пиво пролили! На джинсы, блин!
— Извините... — засмущалась официантка, — я сейчас...
— Идите, девушка, не обращайте на него внимания. Высохнет.
Fuck. Леший, ну, что за дела?! Не высохну!! Может, мне девушка понравилась...
Натан... Когда нравится девушка, обычно ведут себя по-другому.
Я наглый, кивнул Натан, знаю. Не скажу, что в этом моё счастье. Но...мне просто нравится быть таким. А по-другому...не получается.
А ты что, пробовал?!
Ну-у...
— Хм...— Алик смотрела на Леша и Натана. Опять они общаются молча. На непонятном странном языке. Только в глаза друг другу смотрят.
Ну-у...не пробовал. Поздновато уже. Наверное.
— Нет, Пашка, бля, не в том дело!.. — мотал головой Женька. — Понимаешь, там акустика хреновая...
Богдан вздохнул, осознав, что, наверное, никогда не отучит Женьку материться. Наверное, поздно. Уже. А ещё, наверное...
-...не надо, — договорил за него Натан.
Бог кивнул.
— Ой, Нат, — отмахнулась Алик, — да у тебя вообще в лексиконе два слова! Бля и fuck. Причём, они объясняют всё!!
Скандинавка...
-...а, прости-прости, забыла! Есть ещё буква "Э-э...".
— Аля, не ругайся...
— Леший, что ты, я — цитирую!
Нат вздохнул. Блин, Аля, ты не въезжаешь!
— Али, — Натан даже перегнулся через стол, чтобы донести истину, правда, чуть не упал на него, — "бля" — это универсальная мысль. Это даже не слово, а...состояние души! Когда я его произношу, совершенно не значит, что я ругаюсь или хочу кого-то обидеть. Я просто стараюсь понизить энтропию...
Леш поперхнулся пивом. Чиво?!
— Нат, блин, ты бутылку опрокинул!
Sorry, барабанер!!..
— Нат, you are the smart ass!! — заметил Богдан.
Ещё бы! Э-э...как ты сказал? Ass?..
Женька обернулся к Богдану.
— Ты...ругаешься?! — удивился.
— Эх... — улыбнулся Бог, — этимологически и исторически "ass" — это другой вариант написания слова "arse", впоследствии он смешался со словом "осёл" и повлиял на осмысление идиоматики...
— Богдан! — негромко шепнул ему Натан. — Честно, я б тебе врезал, если б...ты не был так прав!!
Ха!!
Что-то резануло Лешу слух. Сразу даже не понял, что. Ай, ё-о-о! Врубили караоке! Какие-то козлы пришли сюда и поют у стойки фальцетом в два голоса. А-а-а... Ничего, что у меня даже барабанные перепонки сводит? Если такое, конечно, возможно. По фигу! Сводит! Блин! Заткнитесь!
Бармен с сожалением пожал плечами. Прости, брат, вижу, что тебе хреново, я сам не в восторге, но...это бизнес.
Хорошо. Тогда мы тоже. Правда, без караоке, а так...в шесть пьяных голосов. Точнее, пьяных — пять. Хотя, кто чем пьян...
По руслу дорог текут реки огней.
По их берегам спешат толпы людей.
О чувствах помнят только грязные кошки,
Радость наша и злость, и любовь — понарошку.
Мы в игры играем, их жизнью зовем,
Ради выгоды мелкой интриги плетем.
Дружим с врагами, прочь гоним друзей...
Мы стали пародией, тенью теней.
Натан откинул волосы. Жарко...
— Что, — Алик коварно улыбнулась, — согрелся там рядом с Каштанкой, да?..
Ну...ну, Аля...бля-а-а...
— Да!! — кивнул.
Довольна?
Пытаемся греться неоновым светом,
Ночь раздирая неестественным цветом.
Даже звезд в небе ярких не видим в упор,
В нашей были не нужен созвездий узор.
В доме вранья и голодных отрыжек
Мечтать не желаем — нам лишь бы выжить.
Боль за тоскою, за муками — смерть.
Хорошо или плохо — это как посмотреть.
В жарком мареве дня и в сумраке ночи
Тени ищут меня, чтоб меня опорочить.
Надо бежать, здесь нельзя оставаться,
Кто-то должен уйти, чтоб с душой не расстаться.
И кто-то уходит, кто-то бежит,
Но я остаюсь, я остаюсь, чтобы жить.
Я здесь не один, со мной вера с надеждой,
И они согревают меня как и прежде.
Боль за тоскою, за муками — смерть.
Хорошо или плохо — это как посмотреть.
И кто-то уходит, кто-то бежит,
Но я остаюсь. Я остаюсь, чтобы жить.
Бармен повесил табличку: "Извините, сегодня караоке не работает". С огромным удовольствием повесил.
— Парень! — махнул ему Леший. — Иди выпей с нами!
— Женёк, — вспомнил вдруг Натан, — а ты кандидат в кого?
Я? Oh, yes...
Oh, yes, I'm the Great Pretender!
Pretending I'm doing well.
My need is such, I pretend too much...
— Freddi, fuck, — Нат развёл руками, — where you are?!!.. I`m lonely, but no one can tell... Давай, Женька, за больших претендентов и кандидатов!
Чокнулись бутылками.
И пусть претендуют люди на многое...на большее...на всё, бля! На всё и сразу!
— ...да, Мэй крут...— Пашка пытался насадить на вилку кусок мяса, — он и его самопальная "каминная" гитара. Дека — из куска красного дерева, выпиленного из папиного камина двухсотлетней давности, а пружины для тремоло он взял из старого мотоцикла!
— Ну, чё ты хочешь, — пожал плечами Женька, — он у них физиком был. Эт барабанер — дантист!
Женя-а-а...
— Скандинавка, а ты мальчика хочешь или девочку?
Аля улыбнулась.
— Тебя этот вопрос в каком смысле интересует, Нат?
Гитараст! Сиди спокойно...со мной, бля, рядом...и молчи!
Не, с тобой рядом спокойно не могу!
Гхм.
— Мальчика! — уверенно кивнула Алик. — Во всех смыслах!
— Пра-а-авильно мыслишь... — поддержал Богдан.
— Блин, басистка... — Натан задумчиво поглядел в потолок, — это ж будет целых два Леших... Справишься с ними?
Хотя, что я спрашиваю! Глупый вопрос.
— Давай на брудершафт? Давай-давай, быстро!! Пока Леш отвернулся! — он, вон, увлечённо разговаривает о чём-то с барменом...
— Ха! Drunk`ер!..
Ну, брудершафт так брудершафт.
О, я ради такого дела даже пиво в стакан налью!.. У нас есть стакан?..
— Нат, эт не стакан, это...
— It's not the size that matters, Алик! It's how you use it...
Пошляк!!
Давай-давай, Скандинавка! За тебя! За вас с Лешим.
— Ты зачем девушку напугал?! — Женькин возмущённый возглас.
— Я?! — искренне удивился Богдан. Я? Девушку?! Это ту, которая с подносом мимо проходила? — А кто первым целоваться полез?
— Э-э-э...— оглянулся на парней Натан. — Леш, дай-ка я к тебе лучше сяду... Мне как-то с тобой за себя спокойнее...
Drunk`ер!..
— А со мной тоже? — спросила Аля.
— Скандина-а-авка-а-а... Я весь — твой!!
Ох, и пьяный же ты! Ну, давай, иди на нашу скамью, не упади только по дороге. Думаю, Женька с Богданом тебе только благодарны будут. Леш, поймай его там, по пути... Грохнется же. Ага. Пролазь давай... Эй! Нат! Тебя всё-таки надо кастрировать! Мамы шведов хорошим манерам учат?
— Ага. Хошь, тебя тоже научу?
— Я те научу!!.. — моментально отреагировал Леший и, хватанув Ната за плечо, усадил на скамейку.
— Femina nihil pestilentius!!! — вздохнул Натан.
Аля посмотрела на него. Ты, Викинг, даже здесь на одном месте усидеть не можешь... Блуждаешь. От одного маяка до другого. Да, кстати, откуда вусмерть пьяные викинги знают латынь?
— Я ж говорил тебе: тараканы!! — да и...почему это "вусмерть пьяные"?!
Женька заинтересовался.
— Слушай, поделись тараканами, а? У меня вот с латынью вечно было...как-то...не очень...
— НЕ НА-ДО!!! — энергично замахал руками Богдан. — Не надо! Мне с ним ещё жить!
Ладно, умники! А-а...как это переводится? То, что это латынь, я поняла, а вот...
