Пантера вернулась из леса всего через пару часов, но другие эльфы не теряли времени и опрашивали пленных пиратов одного за другим. Эксперты-маги воспользовались отведенным временем, чтобы поговорить с первым помощником. Они упорно требовали как-нибудь доставить пиратский корабль в порт Солнечного Паруса, так как опасались демонтировать найденный артефакт на месте. Невайре в форме большой кошки была недовольна. Джаронар смотрел за тем, как друид меняет обличье с двойственными чувствами. С одной стороны он в первые в своей жизни видел настоящего адепта природной магии, а с другой негодовал, что высокородная отказалась от истинной силы в угоду более простому пути.
По словам Невайре хитрый арахнид сделал несколько запутанных петель, прежде чем раствориться в лесной чаще. Паук оказался столь нагл и самоуверен, что хладнокровно потратил драгоценное время, стараясь сбить эльфов со следа, вместо того, чтобы бежать без оглядки. Тварь не могла не понимать, против кого она выступает и в чьи земли вторгается. Ведь так? Осознание того, что опасное существо могло внезапно напасть, заставило высокородного переосмыслить отношение к собственной безопасности. По всем признакам поиски нарушителя обещали быть непростыми, потому отряду стоило готовиться к длительному походу. О присоединении Джаронара к охоте заблаговременно позаботился его дед, о чем эльфу безразлично сообщила лейтенант, не забыв уточнить пару моментов.
— Высокродный, вам стоит сменить одежду на более удобную и взять с собой самое необходимое в расчёте на пару недель. Приказ распространяется только на вас, но не на ваших подчиненных или же слуг.
— Леди, тогда вы сами выделите пару следопытов под мое начало?
— Под твое начало? Похоже, ты не понимаешь свою роль. Ты лишь наблюдатель в этом деле, не более.
Пелена гнева едва не заставила Джаронара совершить глупость, но он лишь благоразумно принял навязанную ему роль, демонстрируя смирение. В конце концов, орден Странников его не интересовал в отличие от Талориена Искателя Рассвета, ради контакта с которым так расстарался его дед.
Глава 65.
Леса Вечной Песни.
Эльфийские земли можно было без сомнений назвать благословлёнными, особенно в сравнении с ледяными пустошами северного континента. Могучие лиственные деревья возносились ввысь на многие метры и создавали практически сплошной зеленый купол над головой или же в моем случае головогрудью. Редкие прорехи в виде полян и некоторых особенностей ландшафта безупречно вписывались в общую картину, будто местные пейзажи создавались кем-то искусственно. Подлесок практически отсутствовал, а землю скрывал ковер невысокой травы, служившей домом для разнообразной живности. Насекомые, птицы, мелкие животные попадались буквально на каждом шагу. Встретившаяся на пути дюжина оленей недоуменно посмотрела в мою сторону и принялась жевать сочную траву, только вожак с развесистыми рогами задержал на мне взгляд чуть дольше — райское местечко. Непугливые животные явно привыкли к своей полной безопасности, что просто подталкивало к охоте. Желание набить дичи про запас также подстегивалось голодными годами среди сородичей, но время для охоты было совершенно неподходящим, в особенности с неизвестным количеством преследователей за брюшком.
Магическое зрение в свою очередь показывало картину насыщенного энергетического фона, который благоприятно влиял на все живое вокруг. Скажем так — более насыщенного, чем в Нордсколе или море. Причина такой аномалии в моем сознании была сразу возложена на местных жителей. Эльфы мастаки плести чары, а уж как конкретно они этого добились пока не важно. А вот повсеместное присутствие мелких лесных духов настораживало. Опыт столкновения с шаманами троллей подсказывал, что такие жители потустороннего мира вполне могут оказаться чьими-то шпионами или разведчиками. Они были везде: в траве, меж ветвей деревьев, в воздухе. Опасности в силу своей слабости мелкие духи не представляли, но в случае необходимости могли указать направление моего движения умелому шаману и не только. К сожалению, ничего поделать с этим я не мог. Да, у меня имелось специальное заклинание против духов, но его применение можно было сравнить с попыткой истребить планктон в океане.
Древесные великаны поначалу ввели меня в заблуждение своей монументальностью, а навыки путешествия по деревьям в Нордсколе внушили чрезмерную уверенность в своих силах и умениях. Если первые попытки двигаться верхними путями у берега прошли удачно, то затем порода деревьев сменилась, и ветки стали хрупкими, с трудом выдерживая мой вес. Распределение массы между всеми конечностями, как опорными точками, ситуацию совершенно не спасало. Будет справедливо заметить, что гигантские деревья с обманчиво прочными ветками господствовали только в двух-трех тысячах шагов от морского берега, заменяя собой вполне обычный лиственный лес. Когда очередная внешне надежная опора подломилась с оглушительным хрустом, то я поспешил спуститься на землю. Этот звук, наверное, услышали даже на берегу. Вся конспирация насмарку! Едва я взглянул на проделанный путь, как стало ясно, что неруба выследил бы даже полуслепой человек, не говоря уж об эльфах. Череда сломанных веточек и свежих зарубок от когтей, которые венчали каждую опорную лапу, выдавали меня с головой. Да это не северные леса, чьи деревья своей плотностью больше напоминали камни.
Сомнений по поводу возможной погони у меня не возникло никаких. Остроухие не потерпят в своей вотчине чужаков, а нерубов тем более. Значит нужно двигаться скрытно или же просто оторваться от преследователей. Будь дело в пещерах, то меня мало кто смог бы найти, а вот в лесу, особенно таком, нерубу скрыться не так уж и просто. Надежней вообще покинуть эльфийские земли, что я и собирался рано или поздно сделать, устремившись на юг. Откровенно паршивые попытки пиратов начертить карту известных им земель другого варианта не оставляли. С их слов где-то на востоке вроде как находился анклав недобитых Альянсом троллей, но те к нерубам питали врожденную ненависть.
Дальше я двигался исключительно по земле, оставив опасную эквилибристику профессионалам. Места вокруг оказались малонаселенными, если говорить о разумных. На моем пути сквозь первозданный лес попалось всего две аккуратные дороги, которые я пересек с особой осторожностью. Они были выполнены в виде брусчатки с мастерски подогнанными камнями с совсем незначительными признаками износа. Естественно без магии и здесь не обошлось, на что намекали остаточные следы неведомого волшебства, как я их смог идентифицировать. Движение по транспортным артериям эльфийских земель не отличалось оживленностью. Только какой-то одинокий остроухий лихач промчался на север, оседлав крупную птицу, похожую на страуса. По сторонам он не смотрел, потому не имел ни малейшей возможности заметить притаившегося в кроне дерева паука. Прятаться за стволами с моими размерами получалось далеко не всегда. Причиной такому поведению служили многочисленные незнакомые лесные звуки. Ширина дорог была от силы метра три, потому для интенсивного движения, скорее всего, они и не были предназначены.
К небольшому домику с огородом я вышел неожиданно для себя самого. Псевдорастительный дизайн позволял строению сливаться с окружающей местностью, маскируя не хуже иного волшебства. Домик оказался вполне обитаем к несчастью для его владельца. Представительница народа эльфов в простом одеянии цвета осенней листвы возилась с каким-то растением и огромного паука заметила спустя пару секунд после моего появления. Просто подняла взгляд и уставилась на незваного гостя широко открытыми светящимися глазами. Так близко эльфов я еще не видел. Впрочем, гуманоид есть гуманоид — две ноги две руки одна голова. За время путешествия с пиратами мои навыки понимания мимики гуманоидов восстановились до приемлемого уровня, потому следующая эмоция на ее лице не вызвала затруднений. Вместо ожидаемого страха и отчаянного визга лик незнакомки выражал недовольство. Слова певучего языка прозвучали довольно громко, а затем эльфийка сделала несколько странно знакомых движений ладонями, какими обычно отгоняют мелких животных или птиц. Я замер в недоумении, пытаясь понять, что задумала эта девица. За кого она меня вообще приняла?
Подбоченившись эльфийка гневно выкрикнула очередную незнакомую команду, а потом бросила в меня палку, которая отскочила от магического щита, сразу активированного мной при виде незнакомки. Едва я сделал пару шагов в направлении хозяйки огорода с намереньем пополнить свой штат языковедов, как та перестала изображать статую. Девица внезапно осознала, что дело серьезное. До панического крика она не опустилась, а молча рванула в сторону своего убежища, которого, конечно же, не достигла. После меткого попадания ядовитого плевка в затылок убегающая добыча сделала несколько неуверенных шагов и упала ничком на землю. Наступившую тишину нарушали лишь трели вездесущих птиц. Носитель нового языка был добавлен в коллекцию и опутан паутиной до состояния компактного кокона. На брюшке и так хватало груза, но худенькая эльфийка весила всего как треть среднего варга. В само строение я даже не пытался протиснуться, но в дверной проем заглянул. Ничего интересного там не оказалось. Простое убранство указывало на типичный деревенский быт с поправкой на пользователя магии — слишком уж чисто. Изящная мебель с лиственным узором, несколько экземпляров деревянной посуды на столе, выложенный камнем очаг, вот и все, что было обнаружено в домике. Никаких артефактов на глаза не попадалось, а в магическом спектре выделялись остаточные следы неведомой магии на многих предметах, но и только.
Марафон по эльфийскому лесу продолжался еще пять дней. За это время я больше никого не встретил и успел отмахать, наверное, километров сто. Как назло все местные овражки оказались неглубокими, а привычных по Нордсколу пещер просто не встречалось. Потому скалистая местность сменившая богатые лесные просторы вызвала прилив оптимизма. Да и не было больше возможности бежать дальше. Парализующий яд, конечно, замедлял метаболизм, но пленникам все равно нужно было питаться и восполнять потери жидкости в организме. Намного больше меня волновали кормовые жуки и мицелий грибов, которому длительные путешествия были абсолютно противопоказаны. Нежная грибница требовала осторожного и бережного отношения.
В конечном итоге путешествие вдоль небольшой речушки привело меня к естественной пещере, которая должна была стать как минимум временной стоянкой. Сам путь по голым камням обещал скрыть следы от внимательных преследователей, если они вообще еще занимались моими поисками. Размеры полости в скальном массиве оставляли желать лучшего, как и ее конфигурация. Там могло поместиться не больше пяти нерубов, если они смогут компактно сгруппироваться. Пока различные "зверушки" разумные и не очень свисали неопрятной гроздью коконов с потолка, я принялся расширять пещеру. Откалывающийся камень использовался в качестве материала для выравнивания пола и маскировки входа в будущий комплекс подземелий. Повышенный магический фон вокруг должен был скрыть от зорких глаз следы магии земли, с помощью которой разнокалиберный щебень сплавлялся в единый монолит. В столь повышенном магическом фоне экономичная нерубская магия мало чем отличалась от естественных флюктуаций, хотя зрение Провидцев позволяло заметить "неестественные" элементы с первого взгляда. Работал я споро и без отдыха, активируя усиливающие глифы на когтях в давно заученном ритме. Будь со мной два десятка сородичей, мы бы в считанные месяцы отгрохали целый комплекс автономных подземелий, но сейчас рассчитывать приходилось только на себя.
С едой проблем не возникло, хотя рацион составляли только млекопитающие. Зверье вокруг оставалось таким же беспечным, как и у берегов Великого Моря. Можно было даже выбирать, какая дичь попадет в мои сети в этот раз. То ли олень, то ли кабанчик. Летающих змей в округе попадалось мало, да и вкус у них оказался не очень приятным. Больше мороки, чем удовольствия.
Мой самый опытный пленник осознавал свою незавидную участь лучше остальных, потому самозабвенно орал и дергался в своем коконе едва пришел в сознание. Само пробуждение я не застал, о чем совершенно не печалился. Ничего экстраординарного гуманоид продемонстрировать просто не мог, кроме очередной глупости.
— Помогите! Спасите!
Эхо от его крика гуляло по пещере, но за пределы каменной полости звук не выходил, благодаря созданной с помощью магии земли каменной перегородке. Под коконом пирата азартно крутились давно освобожденные жуки, привлеченные создаваемым шумом. Оголодали бедняги. Пока было непонятно, прижился мицелий на новом месте или нет, потому у моих питомцев будет мясной рацион, благо их всеядность не раз подтверждалась практикой.
— Хватит орать, идиот.
Скрипящие звуки сложились в слова человеческого языка и Генри замер, осознав, что паук вернулся. Я активировал заклинание светлячка на базе стихии света, и кормовые жуки бросились к своему хозяину в надежде получить хоть какой-нибудь корм. Естественно разочаровывать питомцев я не стал и бросил им одного из двух кабанчиков, которых добыл на охоте. Страх надолго не мог заткнуть вечно бурчащего мужика, и пират возжелал узнать последние новости. Совершенно бесстрашный товарищ очень быстро адаптировался к знакомой ситуации и даже слегка расслабился.
— Мы, что опять в Нордскол вернулись? Пещера вроде та же.
— Я уже не рад, что забрал тебя с корабля, глупец. На твои вопросы никто отвечать не будет, потому просто молчи.
— Но...
— Похоже, ты позабыл все уроки.
Мои слова сопровождались уверенным приближением когтей к телу пирата. О как задергался, видимо кое-что у него в извилинах осталось. Эльфийка наблюдала за представлением со страхом, если я правильно идентифицировал выражение ее лица. В отличие от недалекого мужика, она демонстрировала осторожность и не хотела привлекать к себе внимание, хотя с ее глазами сделать это было непросто.
— Ты знаешь язык людей?— обратился я к новой пленнице для разнообразия женского пола.
Девица таращила на меня свои светящиеся глаза и молчала. Ступор или же ничего не понимает?
— Ты меня понимаешь?
В ответ одно лишь молчание. Похоже, мне опять не повезло, хотя чего я хотел от огородницы. Размышления на тему сложностей с изучением нового языка прервал очередной крик Генри Уорда рассмотревшего, наконец, к кому я обращаюсь.
— Баба! Остроухая! Полгода без бабы!
Там где слова бессильны помогает хороший удар в области печени. Пирату хватило осторожного тычка в область живота, после чего он начал судорожно хватать ртом воздух. Первой я освободил остроухую девицу, которая сразу же прижалась спиной к стене пещеры, переводя взгляд с меня на кормовых жуков, шумно терзавших плоть кабана. Генри повел себя храбрее и начал растирать затекшие конечности прямо на полу. У пирата было достаточно опыта в роли заключенного, чтобы выработать более-менее действенные алгоритмы поведения. Кроме того чутье на опасность у него пока не атрофировалось. На эльфийку он бросал жадные похотливые взгляды с вполне определенными намереньями. Та же больше опасалась в первую очередь меня и жуков.
