Рация поскрежетала и разродилась голосом Яна, пробивающимся через помехи.
— Прием, — настороженно ответила Кей.
"Веди наших магов, — скомандовал Ян. — Огненную и ледяного. Остальных не нужно".
— Веду, отбой.
— Пора? — спросила Никс, поднимаясь и отодвигая недопитый чай.
— Пора, — сказала Кей.
Рейнхард поднялся молча.
Найк встал тоже — и тогда Кей покачала головой, мол, нет.
— Зовут только их, — пояснила она.
Но переубеждать Найка было, кажется, бесполезно.
— Я прогуляюсь с вами до входа, — упрямо сказал он.
Накинув дождевики, снятые с крючка на опорном столбе, они вышли из-под навеса, окунувшись в пресловутую "почти стопроцентную влажность". Идти к командирской палатке было недалеко.
Там, внутри, магов уже ждали Ян, Мирия, посланец Эгира Хельвина и Теодор Мельдо.
В отличие от Мирии, Теодор по дороге в палатку к ним не подходил. Пожилой мужчина в старомодной красной мантии (хотя где грань между старомодностью и традиционностью?) прошел по площади в центре мобильного лагеря по специально сооруженному для него помосту, охраняемый от дождя широким бархатным балдахином, который несли двое служащих в красно-золотой форме.
Кей тогда еще не смогла для себя уразуметь, отчего эпатажность Мирии Кервентум, хоть и неуместная в такую погоду, не показалась ей отталкивающей. А эта вот церемониальность как-то покоробила. Нет, ну кто ж захочет пачкать и мочить старинную мантию... и ясно, что перед другими главами гильдий Теодору хочется выглядеть соответственно занимаемой должности. Но как-то это... несвоевременно, что ли? Впрочем, все это, наверное, относится к ее больному месту, так что, пожалуй, не стоит об этом думать.
Возле входа в командирскую палатку стоял Эрно. Он был одним из оцепления. Ребятам предстоит торчать на страже все время, что главы соизволят держать совет.
Что же, таков их долг.
Эрно ей было тем более не жалко — этот здоровенный лоб даже простуды не подхватит, как пить дать. Он создан природой именно для такой работы, а то и похлеще.
Кей тоже какое-то время потопталась рядом с входом, наблюдая, как Рин пропускает Никс вперед, а затем, пригнувшись, заходит внутрь сам — и, хвала Потерянному, обходится без всяких многозначительных взглядов. Найк стоял рядом, тоже молча, только он капюшон дождевика накидывать не стал, предпочитая зачем-то мокнуть.
Кей обняла себя за плечи, глядя вперед, словно оцепенев. Дождь стучал по натянутой барабаном материи, выбивал чечетку по брезентовому настилу. Капли умудрялись проникать даже под дождевик. В глубине командирской палатки мерцал приглушенный свет и двигались смутные тени, завораживая, заставляя гадать, что же там сейчас происходит.
Что скажет человек Эгира Хельвина? Что принес чопорный Теодор? Согласятся ли главы гильдий на предложение Кервентум? И что будет, если все пойдет наперекосяк? Если не выйдет... Если эти "сильные мира сего" не найдут общего языка, хуже того — задумают приструнить зарвавшихся элементалистов? Если чтецы признают свое участие в инциденте в Нок-Лойр, то смогут обвинить Рина еще и в использовании запрещенной магии, и тогда дело наверняка пойдет в верховный суд Заповеди, и остальным тоже, скорее всего, достанется, несмотря на смягчающие обстоятельства и спасенных огненных элементалисток. Хотя, разница-то какая. Вероятность того, что Рина оправдают — крайне мала. При любом раскладе. Ему так и так придется куда-то деваться. Но если они пойдут в морок — то он, может быть, хотя бы исцелится... и, если верить чтецам, заодно укокошит мир.
Вот тогда действительно может статься, что...
— Кей, — вдруг позвал ее Эрно, выводя из транса.
Она встрепенулась:
— А?..
— Подумай о себе...
Кей невесело усмехнулась: что тут думать — после всех отчетов полевой работы ей не видать как своих ушей.
— ...не стой под дождем, — добавил Эрно.
Она поняла, что топчется тут, разглядывая пейзаж, уже добрых четыре минуты, позабыв начисто про дискомфорт. Она выдохнула, поджала губы, кивнула Эрно, не чувствуя, впрочем, особой благодарности, развернулась и ушла, по пути толкнув плечом хмурого Найка.
Что ж, все верно. Ее полномочий никак не хватает для того, чтобы уломать Яна позволить ей или кому бы то ни было еще присутствовать на этом их высокоуровневом совете. Найк, Ирвис и Ари там тоже были "не нужны".
Чувствуя, как внутри нарастает тревога, Кей пошлепала по лужам до полевой кухни.
Правду говорят — наибольший страх рождает незнание, неуверенность. Слишком много вопросов. И никакой возможности подслушать, что они там говорят. Надо было договориться с... с Никс, с Рином нельзя, чтобы она хоть сообщения на телефон присылала в качестве этакого краткого содержания беседы. Если ей, конечно, оставили телефон.
Дожидающиеся их на кухне Ирвис и Ари тоже очевидно нервничали.
Кей все же надеялась, что информация не будет настолько конфиденциальной, что Никс и Рейнхарду запретят ее обсуждать с товарищами. А если запретят... а они могут запретить...
Она со вздохом опустилась на лавку рядом с Ари. Найк уселся напротив Ирвис, скрестил перед собой руки замком, принялся смотреть в сторону командирской палатки — напряженно, обеспокоенно.
Сидели молча минуты три.
— Вы ж "Обормота" Вив так и не отдали? — спросила Кей, обведя взглядом оставшихся. — Кажется, я с ума сойду, если буду ждать результатов вот так.
— Я тоже, — признался Найк.
— А глушить тревогу особо нечем, — печально добавила Ирвис. — Печенье мы съели.
Ари принялся тасовать колоду.
— Этих двоих звать будем? — спросил он, кивнув вбок.
Кей покосилась на охрану, стойко переминающуюся с ноги на ногу возле края навеса.
— А, — она махнула рукой. — Ну их. Раскладывай.
Через час из командирской палатки никто не вышел. Через два — тоже.
К середине третьего часа из нее вынесли тело посланника Эгира Хельвина.
Но это увидела только Кей, укутавшаяся в плед и оставшаяся следить за событиями на полевой кухне, и Найк, стойко мерзнущий без пледа, но тоже оставшийся. Остальные ушли греться в отведенную им палатку, и их можно было понять.
Охрана несколько поколебалась, выбирая между разделившимися подопечными, но в итоге вооруженные поглощающие все же выбрали магов в палатке. Наверное, колебались они все-таки из-за наличия на полевой кухне навеса. Возле палатки им придется мокнуть под дождем точно так же, как Эрно и его товарищам по несчастью. Но элементалисты опаснее своего же в комплекте с "гражданским", и парни выбрали тот кусок долга, что поважней.
Кей проводила взглядом людей в черной форме, уносящих тело в сером в сторону въезда в лагерь. Поежилась. Мертв? Спит? Удалось ли договориться? Найк тоже следил за происходящим, — но сейчас они оба молчали, замерев и насторожившись.
Ожидание результатов оказалось утомительным делом, и вся ситуация отчего-то злила.
Следующие полчаса снова ничего не происходило.
Кей поднялась с насиженного места и сделала себе еще чаю — в пятый раз, кажется.
Сладко-горький напиток был слишком горячим. Но ничего, за ночь остынет...
На середине этой последней, пятой кружки из командирской палатки вышел Рейнхард, а следом за ним показалась Никс.
— Идут! — воскликнул Найк.
Кей обожгла язык, отдернула руку, разливая горячую жидкость по деревянной столешнице.
— Наконец-то! — вытерев руку об штаны, она спешно накинула дождевик и выскочила из-под навеса навстречу долгожданным новостям.
Когда они были уже почти рядом с командирской палаткой, оттуда же вышел Ян.
Казалось, Рин, Никс и Ян ждут, когда Кей и Найк подбегут к ним.
— Ну что? — нетерпеливо спросила Кей. — Какой результат?
Никс и Рин молчали — они вообще выглядели несколько ошарашенными и слегка удивленными.
Кей перевела взгляд на Яна.
— Эгир согласен идти в морок вместе с остальными лидерами гильдий, — произнес Ян. — Для этого он вышлет одного человека из своего истинного роя. Ну и глава целителей тоже намеревается нас сопроводить. Поэтому у нас остается кое-какое время на подготовку.
— Так это же хорошо, да? — переспросила Кей.
— Пожалуй, этот исход весьма недурен, — согласился Ян. — Мы взялись гарантировать безопасность этих двоих. Я ждал вас, чтобы сообщить об этом.
— То есть как это? — вперед вышел Найк. — Что это значит?
— Ближайшие сутки ребятам предстоит провести под усиленной охраной. Я понимаю — неудобно, но они и сами согласны: это сейчас необходимо.
— Так куда вы нас отправите? — заговорила Никс впервые после того, как вышла из командирской палатки. — Тут в пределах лагеря есть что-то более укрепленное?
— Я думал выделить вам отдельное место где-нибудь неподалеку, — Ян оглянулся, словно подыскивая подходящий тент, — и окружить его патрулем. Чтобы и вы под охраной, и вашим приятелям не было неуютно. Их-то никто не держит, зачем всех разом мучить?..
— Так значит, мы можем их навещать? — уточнил Найк.
— Да хоть жить к ним перебирайтесь, — Ян потер переносицу. — Главное — не пробуйте улизнуть раньше времени. У нас договоренность. Стрелять не будем, конечно. Ну, разве только по ногам. Шутка, — он с невеселым вздохом поправил капюшон желтого дождевика. — Ну или как... Сами понимаете — все серьезно, и Потерянный знает, чего нам это стоило. Эх, что-то устал я.
Ян повернулся к сторожащим командирскую палатку поглощающим и принялся отдавать приказы.
Кей знала: если ее коллегам придется обеспечивать наличие присутствия подопечных магов, они костьми лягут — но сделают, даже если Ян прикажет не стрелять. Что-нибудь придумают, голыми руками скрутят.
— Вы как? — спросил Найк у Рина с Никс.
— Как будто с концерта бардов, — сообщил Рейнхард и кривовато улыбнулся.
— Что? — Кей, опомнившись, нахмурилась, не особо понимая, к чему он клонит.
— Давайте узнаем, куда там нас определят, возьмем еды, и я все расскажу, — предложила Никс. — Да господи, когда уже этот дождь закончится?
Дождь, судя по всему, такими планами не располагал.
ГЛАВА 28
— Ну, короче, что я могу сказать, — Никс, сидящая на свернутом в тюк спальнике, задумчиво сдвинула брови, постучала пальцем по носу. — Эти ваши главы... во-первых, они обычные люди на вид, обычные маги — ничего примечательного, как оказалось. А я боялась. Ага. Или это я к Камориль и прочим привыкла — в общем, я ожидала большего. Живой зомби Эгира Хельвина, конечно, впечатлил — но не более того. Пауло Лагос, глава целителей — старик и старик, только, кажется, зануда еще больший, чем наш Теодор. Хотя нет, Теодор скорее какой-то...
— Надутый, — подсказал Рин.
— Исполненный чувством собственной значимости, — поправила его Никс. — Он ощущает, что способен стать тем, кто принесет перемены. Так что он как бы в своем праве.
— Просто он показался тебе импозантным и надежным, возможно, напомнил отца, — предположил Рин. — Тебе же и Абеляр его напоминал?
— Это что еще за сеанс психотерапии? — насупилась Никс. — Никого он мне не напоминал!
— Ее батеньку мы имели честь созерцать в Нок-Лойре, — напомнил Найк. — Подтверждаю: не похож.
— Ладно-ладно, — сдался Рин.
Кей их беседы за жизнь окончательно надоели.
— Давайте ближе к телу, — по возможности ласково попросила она, стараясь не выглядеть при этом, как шипящая гадюка. — Ребята, мы три часа ждали, что вы там набеседуете.
— И хотим услышать все в деталях, — добавила Ирвис, перечеркивая напрочь просьбу Кей о конкретике.
Кей воздела руки к небу в немом отчаянии. Ладно, ладно, понятно. Поторопить рассказчиков не удастся, значит, надо попытаться расслабиться. Расслабиться было непросто — она не могла выкинуть из головы количество охраны, посланной Яном на оцепление палатки, в которой они все собрались. Конечно, поглощающие не толкались вокруг, встав хороводом — но, в принципе... если бы каждый развел руки в стороны... их пальцы могли бы трогательно соприкоснуться. Но руки их, понятное дело, были заняты кое-чем поважнее. Ребята стояли на посту полностью укомплектованные и при оружии. Дождь снаружи хлестал все так же, и Кей злорадно подумала, что хотя бы легкий насморк кому-то из сторожей обеспечен.
Внутри палатки, под самой матерчатой крышей, горел светильник. Все расселись, как кому удобно, на свернутых и разложенных спальниках, внемля Рину и Никс. Было глубоко за полночь, но рассказ до утра ждать не мог. Никто не желал ложиться спать, пока не услышит все.
— В общем, — продолжила Никс, — главы гильдий раскрыли карты. История у них получилась очень и очень странная. Но по порядку. Когда гильдия пророков еще существовала, но их глава уже знал, что гильдии — кранты, тогдашний главный элементалист попросил его посмотреть, что там будет с элементалистами.
— По дружбе ли, или за бутылку вискаря — история умалчивает, — добавил Рин. — Да, я буду разбавлять наш рассказ шутками-самосмейками.
— Не думаю, что это понадобится, когда мы дойдем до пророчества как такового, — Никс поджала губы. — Итак, глава пророков, весьма талантливый маг, сочинил это самое предсказание и... испугался. Потому что рифмованные пророчества — это вроде как нормально, но это, про элементалистов, оказалось больше похожим на песню — и как будто кто-то надиктовал ее... Кто-то извне. Чтецы не знают, как именно все это было — они судят по оставленным главой пророков комментариям. Там он утверждал, что пророчество это пришло к нему вместе с сиянием чего-то предвечного, в общем, очень все с ним серьезно, несмотря на форму.
— Но мужик не мог поржать и забыть, — продолжил Рин. — Все было сделано по рабочим правилам, медитация, пост, атрибуты, положение светил какое надо, текст и метод подготовительного заклинания, все выверено — словом, ошибка исключена. Пророк, к тому же, был оскопленным трезвенником — ум в чистоте держал как мог, и раньше с ним такого не случалось. Словом, получил он пророчество в стихах и довольно длинное, и оно его до колик испугало. Заказчику, главе элементалистов, он, поразмыслив, выдал лишь две строки.
— То ли расстраивать не хотел, что ли длины испугался, — хмыкнула Никс. — То ли решил напоследок победокурить...
— Давайте уже пророчество! — взмолилась Кей.
— Никс, запевай, — сказал Рин.
— Почему я? — она снова надулась. — Кто тут у нас звезда?
— Сегодняшнего вечера — ты.
Никс зло прищурилась:
— Я не стану это петь.
— Да ладно, у тебя прекрасно получится, — Рин покивал.
— Я понимаю, это у вас нервное, — медовым голосом проворковала Кей. — Но, может, хватит уже? Что сказал тем элементалистам пророк?
Никс вынула из-за пазухи небольшой исписанный листок, оторвала от него полоску, взяла ее двумя пальцами и показала всем:
— Вот, сами читайте.
Она положила бумажку перед собой, на ткань развернутого спальника.
Надпись, исполненная корявым почерком Никс, гласила:
"Но живо лишь то, что движется сквозь череду смертей,
Меняется, словно свет, пронзивший кристалл".
— И что это значит? — спросил Ари, пытливо перегнув широкие брови.
