Последняя в отделение прискакала буквально через четверть часа, получила ящик в лапы, стала его курочить. Такая забавная данмерка средних лет, с на удивление крупным и выразительным шнобелем и тяжёлыми золотыми серьгами-кольцами, заметно оттягивающими мочки.
— Оно! — радостно заподпрыгивала тётка. — А я говорила господину, что ваша... организация в ряде случаев может быть полезна! — торжествующе заключила она. — Оплата, — бухнула она фонящий обливионщиной мешочек, подхватила шкатулку и ускакала.
— Вот и хорошо, — довольно заключил я. — Аванс вроде как налог пойдёт? — уточнил я.
— Да, так, — кивнула Ранис. — Это — наше. Куча дрейков, хотя маловато, за такой артефакт, — поджала она губы.
Ну... в общем — да. Но найди покупателя, храни это кольцо не самой приятной даэдры рядом. Проще получить весьма внушительный полтинник тыщ дрейков, да и забыть про эту даэдраическую фигулину.
— И что с ними... — задумчиво продолжила Ранис.
— Улетят — и не заметишь. Хочешь — отдам половину тебе сразу. Зачарования, алхимия, книги. Дрейки улетают со страшной силой.
И только мы собрались продолжить семейную жизнь, как в дверь поскреблись. И Вами очень жалобно попросила 'добрую госпожу' отпустить страшного господина на них поохотиться.
А пока я под ржание, возмущение и прочее подпрыгивающей Ранис, из-под челодлани, объяснял, подтянулась и Васами. Кошатин, вообще-то, понять можно. Они без меня несколько дней... Но...
Но вышло всё довольно неплохо. Тут, видимо, и Танусея постаралась, да и воспитание до. И как Ранис для кошатин была 'госпожой'. Объектом вне оценки 'ревность', так, похоже, и кошки стали для Ранис. Ну и к лучшему, хотя в 'салочках' Ранис пожелала поучаствовать, причём как в роли 'страшной хищницы', так и 'беззащитной жертвы'. И, вроде бы, даже понравилось, потому что повторить — пожелала. Ну и к лучшему.
И началась у нас семейно-учебная жизнь. Приятная, интересная — с той же школой Изменения Ранис немало помогала. А текущих целей, требующих срочного решения, вроде и не было.
В отделении после месяца безвластия воцарился жутко матерящийся Фан. Видимо, репутация у звания главы отделения уже сложилась, ну и охотников не нашлось. Правда, орчина честно предупредил, что делать ни хера не будет. А если ему будут мешать заниматься ремеслом — отравит мешальщика к даэдра.
После этого охренительнейшего предвыборного лозунга орчина был выбран ликующей магической общественностью в главы отделения.
А я просто кайфовал. сбылась мечта впопуданца первых дней: обучение магии, финансовое благосостояние, насыщенная, разнообразная и интересная жисть половая. В общем — всё замечательно.
Если бы не подлючая реальность. Пепельные бури учащались, это раз. И если Вварденфелл более или менее привык, то на материковом Морровинде был уже откровенный голод, с упорными слухами о каннибализме (на радость Намирам всяческим).
И на фоне этого — бешеная активность имперцев, как на материке, так и попытки на Вварденфелле. Но на острове у них выходило не очень. Хотя с Редораном, который вроде как с военными империи был в более или менее сносных отношениях, эти отношения портились. С Телванни вообще началась почти холодная война, то есть членам гильдии в поселениях Телванни лучше было из гильдии не высовываться лишний раз.
А вот Хаалу становились не просто 'проимперским', а 'открыто проимперским' Великим Домом. Заложили несколько легионных фортов, ну и вообще — неприятно для прочих Домов себя вели.
И вот через четыре месяца этой приятной жизни и тревожных новостей — охрененчик. Его августейшее личество, король всея Морровинда Атином изволил мучительно помереть. От скропостижного яда.
А у ещё не остывшего тела сине-зелёного (грибочки есть не хотел) августейшего тела коронуется сыночек Берензии, Хелсет.
Опять же — вроде бы и плевать, но. Это начинание поддерживают и приветствуют Хаалу. А поздравления этому новому августейшему личеству пришло чуть ли не раньше, чем Атин начал кушать грибочки. Ну и как изящная вишенка на торте — наследник короля помер за неделю до грибоединья.
В общем — всё ясно, дело в правящих кругах приличное и тройдиционное. Но игроки, стоящие за спиной Хелсета Хаалу, немного напрягали.
И, через пару недель, посыпались указы. По сути этот берензиев сын уничтожал статус Морровинда, херил договор о вступлении в Империю. Ну и рабство отменял до кучи, обрекая данмеров Вварденфелла на вымирание. Если они этого коронованного имперского агента будут слушать, конечно.
Только проблема в том, что слушать... ну не факт, что придётся. Но все эти хаальско-имперские интриги вели к гражданской войне.
Трибуны, что логично, в свете нам известного, сидели с языками в жопе. А вот родные Телванни, совершенно не скрываясь, готовили войну. Вышибить продавшихся торгашей с родины предков, как заявляли голоса Дома. Редоран... разделился, завис в неопределённости, в итоге получил ультиматум 'или вы с нами, или против нас'. Ну и типа ду-у-умают. Индорил и Трибунал... ну скажем так, пробовали что-то вякнуть, но их послали все три Дома. И по Альмалексии послали, и по Сота Силу. И по Вивеку послали.
Троица и это скушала, как и Индорил. Пошли они в посланном направлении — неизвестно, но утёрлись.
А это, в считанные дни, вызвало совершенно бешеную активность вступающих в Шестой Дом. Причём не среди Телванни, а среди прочих Домов и зон контроля. То есть я на улице Балморы за два дня видел трёх спящих — соблазнившихся сонной вербовкой Ура данмеров. Но несколько прохудившиеся крышей. Как я понимаю — не все, не прохудившиеся по улицам не бродили и всякие бредни не несли.
— Это... хреново, Рарил, — выдал Анас, после озвучивания мной новостей.
— Ваше адмиральство, — ядовито буркнул я. — Причём, наша невинная шалость с рептилоидом...
— Он мог быть агентом имперцев, прямым, а не вором, — озвучил Анас.
— Да, и его смерть подтолкнула этих сиронородов.
— А факт убийства архимагистра имперцем, а гильдейские — имперцы, даже если не учитывать возможного членства в организации, добавила веса, как эти.. ястребам Дома Телванни.
— Ну и данмеры, хереющие от дичи, творимой Домами, бездействия трибунальской троицы, с радостью рванули под руку дома Дагот. И бури шаманит, Ур злостный... Что делать будем?
— К эвакуации готовиться! — рявкнул Анас. — А вообще, Рарил, у нас как была беда, так и осталась.
— Отсутствие информации о том, какие цели преследуют основные игроки.
— Именно! Трибуны сошли с карты, они даже не говорящие головы, а...
— Головы с языками в заднице.
— Да, — кивнул Анас. — Это все видят и понимают. Рассматривая троицу как сильных магов. Остаются две...
— Три.
— Телванни?
— Вообще Великие Дома.
— Это пока не сила, Рарил. Это сила потенциально. А вот нападут наши на Редоран, потому что устанут ждать ответа?
— Мда, вполне возможно, — признал я.
— Так что силы, на данный момент активно действующие и имеющие цели — две.
— Дом Дагот и Империя с Халлу.
— Именно! И не имея понимания, ЧТО они хотят, ни даэдра мы не поймём и не решим.
— Давай думать, как понять. Хотя с Империей довольно просто — превращение Морровинда в обычную провинцию.
— И истребление данмеров.
— Похоже на то. Гражданская война и запрет на рабство — и нет нас через пару сотен лет. Но это не основная цель...
— А нам от этого легче? — ядовито отпарировал Анас.
— Ни хера, — честно признал я. — Ладно, а что у нас с Уром?
И стали мы думать, прикидывать, вспоминать, моделировать и теоретизировать.
45. Эпилог
Стали мы с Анасом думать, моделировать — и ни хера у нас не выходило. То есть, какую-то хрень Ур точно творит. Потому что активность бурь и моровых болезней на фоне отсутствия лютой тектонической активности на это прямо указывает.
— Когда мы сидели в крепостях, Рарил... я, кстати, совсем маленьким был, — ностальгировал Анас, — Моровых болезней было много. А пепельная буря была нормальным и естественным состоянием. Только на материковом Ресдайне можно было нормально жить, а Вварденфелл был пепельной пустошью...
— Пепел был пепельнее, — покивал я.
— Неуважительный щщенок! — заподпрыгивала дохлятина. — Я всё это к чему: Красная Гора извергалась, постоянно. И корпруса не было.
— А жрали вы что, кстати? — заинтересовался я.
— Грибы и насекомых, — пожал плечами Анас.
Ну, в общем, что-то там Ур мутит. При этом, активно ведёт вербовку данмеров в свою сердечную армию-Шестой Дом. Держит под контролем основные крепости острова. И... всё. Совсем всё. Никакой агрессии, разнесения нахер призрачного забора и призрачной калитки.
— Я бы подумал, что Ур провоцирует империю на то, чтобы она выглядела наиболее неприглядно в глазах данмеров, — рассуждал уже я.
— Но это УЖЕ сделано. И Трибунал обосрался, публично и напоказ: их 'Богами-Королями' только совсем тупоумные фанатики называют.
— Угу. А Ур нихера не делает.
— И эпидемия корпруса. И пепельные бури. Через год материковый Морровинд лишится половины населения.
— В общем — хрень всё это, Анас. С войной Домов мы ничего сделать не можем, так?
— В общем — да. Теоретически, на моей мудрости и твоём безумии...
— Наоборот.
— Так вот, теоретически, мы можем нанести удар. Я в своё время думал — по трибунам...
— Только они никто, звать никак. Теряющие силы, трусливые старые засранцы, готовые принести в жертву своему засранству весь Ресайн, — хмыкнул я. — Ур?
— Распад?
— Да не выходит он у меня, что и к лучшему, — хмыкнул я.
— А что это у тебя с утра там рвануло? — подозрительно прищурился Анас.
— А вот не торчал бы в борделе сутки — знал бы! — хмыкнул я. — Твёрдый воздух это был. Знатно рвануло, — улыбнулся я. — Но вряд ли на божественную сущность хватит.
— Разрушить тело — вполне может и хватить.
— Ну, возможно. Хотя я это на Баар-Дау готовил.
— Сложно? — уточнил Анас.
— Ты знаешь, довольно просто. Но долго и требует концентрации внимания, — признал я. — И страшновато.
— Естественно, страшновато, — понимающе кивнул Анас. — Меня аж на Лойре... или Мойре... Да хер с ними обеими! Подкинуло, в общем.
— Да, знатно рвануло, — улыбнулся я. — Ну ладно: положим, можно Ура прибить, точнее лишить тела. А это надо делать?
— А мы не знаем. И не узнаем... Так, Рарил. Мне не нравится твоё выражение лица.
— А какие варианты? — поинтересовался я.
— Подорвать булыжник и свалить.
— И через пару сотен лет ситуация будет хуже, чем описана в Скайриме.
— Лезть к Красной Горе — самоубийство!
— Даготцы, вроде, относительно вменяемы.
— 'Вроде' и 'относительно'! — рявкнул Анас.
Побултыхался в воздухе, призадумался. Поматерился с полчасика, размышляя. Потом уточнил.
— А Ранис?
— Анас, блин! Я не собираюсь умирать. Я — хочу понять. Просто посмотреть, тобой например. И задать вопрос, если будет нужно.
— А Ур тебя ласково обнимет, до состояния кровавой каши.
— А вот смотри: три сферы в атаке...
— Они ни даэдра с Уром не сделают!
— Отвлекут. А я просто телепортирую. И это нужно ЕСЛИ придётся с ним говорить. ЕСЛИ он будет агрессивен. Много 'если'. А возможность эвакуации — есть. Ну и смотри: мы перебираемся через призрачный забор. Летим к Красной Горе. Видим какого-нибудь даготца потолще, спрашиваем. Ответит — хорошо. Не ответит — Ур с ним, ищем дальше.
— В небесной телеге?
— Нет. На посохе с нехилым набалдашником. Но в схватки не ввязываемся. Дальше, если никто из даготнутых не отвечает — шуруешь у Красной Горы, поближе к сердцу. Просто смотришь, ну и будет хоть в общих чертах понятно, нужно ли Ура прибивать. Или наоборот, подсунуть записку про Нереварина — тоже может быть нужным.
— Так. Так, — барабанил Анас по столу. — Ты понимаешь, что это всё равно — даэдраически опасно?
— Не опаснее, чем с архимагистром. И Анас, у нас есть решение с булыжником. Но он причина или нет — даже этого мы толком не знаем. Ур творит дичь, косвенно уничтожающую будущее данмеров. Империя творит дичь, прямо уничтожающую. С Уром, как ты сам сказал, шанс справиться есть: посижу денёк, сконцентрирую воздушную бомбу...
— А ты сколько концентретрировал ту, что рванула?
— Минут десять...
— КАКИЕ СУТКИ, ЙОПНУТЫЙ ДАЭДРА?!! — взревел Анас так, что, по моему, небесная телега подпрыгнула.
— Ну может сутки — перебор...
— Да ты остров расхреначишь надёжнее, чем любой булыжник! — обвиняюще тыкнул в меня призрачным пальцем мертвечина.
— Почтенный Анас, — всунула мордашку в мастерскую Ранис. — Прошу меня простить, но не могли бы вы так страшно не выть?
— Нет... даэдра подери, девчонка, ты же не понимаешь, — вздохнул некрохрыч и просто кивнул.
Ранис кивнула благодарно в ответ, улыбнулась мне и скрылась.
— Вот. А то разорался, понимаешь. Я примерно прикинул. А так — понятно, что надо в пустынном месте поэкспериментировать, а то и вправду перебор выйдет, — признал я.
— Ну хоть это понимаешь, — вздохнул Анас. — И что, так и пойдём?
— Нет, конечно! — возмутился я. — Подготовимся. Я вот о маскировке подумал, хотя бы оптической.
— Хамелеон?
— Он самый. Артефакты нужны, причём с учётом булыжника — и на телегу не помешают.
— На телегу столько сил выйдет...
— Ну так не постоянно! А если подлететь, заминировать, да и улететь. На четыре пятых, где-то, хамелеон...
— На шесть седьмых, скорее. И на полчаса... Да, так реально.
— Может и на шесть седьмых, — признал я.
И стали мы уже по делу считать и прикидывать. Хамелеон, кстати, было заклинанием школы Иллюзии, никакого отношения к Иллюзии (и хамелеону) не имеющее. Это было чистым, дистиллированным Изменением. Работа с прозрачностью — чародея, или чаруемого предмета. Ну, назвали как назвали, не в том суть.
Главное, что теоретически можно было чаровать на единицу. То есть, световые лучи вообще не встречали препятствий, проходя сквозь объект, один к одному с воздухом. Но такой хамелеонистый чародей банально слеп — глаза прозрачны, свет не задерживается. Есть виденье магии, жизни и прочего: зрение на обливионской тяге, вроде как могущее эту проблему решить, но это только усугубляло проблему. Потому что хамелеон был аналогом Невидимости — последняя была именно заклинанием Иллюзии, воздействовала на смотрящего... И высвечивала чародея, как новогоднюю ёлку, для мало-мальски чувствующего обливионщину. Таковыми, кстати, были не все маги и даже даэдра, но очень и очень многие.
Соответственно, хамелеон предназначен, чтоб укрыться от чувствительного мага. И тут же подсвечиваешь себя видением чего-нибудь, ещё и надпись на спине нарисовать, для полноты картины: 'пинать сюда'.
При этом, была идея сегментного хамелеона. Пара почти незаметных буркал, на незаметном всём... Но не канало. Не сегментировалось толком, заклятье выходило комплексным. Не говоря о прямой зависимости энергопотребления — чем прозрачнее, тем энерготребовательнее.
В общем, выходило, что надо создавать артефакты, причём желательно — с плавающей настройкой прозрачности. В зависимости от освещённости. И не мелькать лишний раз перед подозрительно прищуренными буркалами наблюдателей.
