— Что?
— Я все равно намерен поддерживать Гарри. Он — мой крестник, и чем бы еще он ни занимался, я все равно буду на его стороне.
— Тем более что в противном случае, он сотрет нам обоим память, и наутро мы с тобой и не вспомним правды о жизни и работе Гарри Поттера, — произнес Ремус, закрывая лежащее перед ним досье.
— Значит, ты со мной, Рем?
— А куда я денусь, Сириус? В отличие от тебя, запертого в Азкабане, у меня было достаточно свободы, чтобы попытаться найти сына Джеймса и Лили. Я этого не сделал. Думал, что где бы он ни был, ему в любом случае лучше там, чем в компании оборотня вроде меня. Сейчас я вижу, что я жестоко ошибался. Так что я поддержу Гарри даже несмотря на его... его работу. Хотя я очень надеюсь, что он её бросит как можно скорее.
— Зря надеетесь, мистер Люпин, — раздался мелодичный голосок, заставивший обоих мужчин нервно вздрогнуть. Вита, в течение нескольких часов терпеливо наблюдавшая за Сириусом и Ремусом, наконец, решила дать о себе знать. Тем более, что мужчины уже пришли к какому-то решению.
— Откуда вы здесь взялись? — удивленно пробормотал Сириус, глядя на девушку. Она улыбнулась своей неприятной, какой-то маниакальной улыбкой и медленно и бесшумно поднялась с кровати, на которой все это время сидела.
— Я здесь уже несколько часов, мистер Блэк. Похоже, вы были так удивлены открывшейся вам правдой, что даже не заметили моего хм... вторжения. Но я надеюсь, вы не имеете ничего против моего присутствия? — на мгновение диковатая усмешка на хорошеньком личике сменилась вежливой улыбкой, невероятно украсившей брюнетку, но в следующее мгновение выражение лица девушки снова стало прежним. — Потому что в противном случае вы все равно уже ничего не сможете со мной поделать, так что придется принять это как данность.
— Зачем вы здесь, мисс ..., — Сириус выжидающе посмотрел на свою собеседницу, внезапно вспомнив, что её фамилию Гарри не называл.
— Просто Вита. Без всяких формальностей. Здесь, знаете ли, фамилия — вещь не постоянная. Сегодня одна, завтра другая. Настоящая, выдуманная — уже и не помнишь, которая какая.
— Хорошо. Зачем вы здесь, Вита? — повторил свой вопрос Сириус, заметив про себя, что Вита — девушка не без странностей. Начиная от усмешки аля(а ля) Бэлла в Азкабане и заканчивая отрешенным взглядом, когда она рассуждает о непонятных и бессмысленных вещах, вроде непостоянства фамилии.
— Мне было любопытно, что вы за люди, раз не склонный к сентиментальщине Гарри решил ради вас рискнуть собой и нарушить Непреложный Обет.
— Непреложный Обет нельзя нарушить, — покачал головой Ремус.
— Ну, это же Гарри Поттер, человек — уникум. Между прочим, Аваду тоже отразить нельзя, так что я уже не удивляюсь, когда он совершает нечто подобное. Хотя с Обетом он рисковал, сами понимаете. Любой другой на его месте уже превратился бы в горстку пепла. Так что естественно, что мне любопытно, ради кого это он так расстарался.
* * *
Они находились в кабинете директора. Сириус, Ремус, Гарри, Дэн, Бекка, члены Ордена Феникса, Снейп и сам Дамблдор. Директор со спокойным видом сидел за своим столом, добродушно улыбался своей ласковой и обнадеживающей улыбкой и что-то говорил стоящему напротив него Гарри. Юноша молчал и странно улыбался своим мыслям, даже не слушая того, что ему пытается объяснить пожилой волшебник. Наконец, директор замолчал, и в комнате воцарилась гнетущая тишина. А потом произошло то, во что Ремус не мог и не хотел верить.
Гарри вынул пистолет и без колебаний направил его на директора. На губах парня играла неприятная кривая усмешка. Прошло несколько секунд, прежде чем до Дамблдора дошел смысл происходящего, из его глаз исчезли смешинки, потухла добрая улыбка на губах.
— Гарри, что ты делаешь?! — воскликнул Сириус, бросаясь к крестнику, но резко вскинувшаяся палочка Ребекки заставила его замереть.
— Я мщу, Сириус. За моих отца и мать. За многих других невиновных людей, погубленных этим человеком в угоду своей гордыне.
— Мисс Делейн... мистер Фиантел... Вы... — поражённо шептал Снейп, в полной растерянности наводя кончик палочки то на одного, то на другого студента.
— Не беспокойтесь, профессор, мы в полном порядке. Никаких Империусов на нас никто не накладывал, и действуем мы сейчас только по своей собственной воле, — произнес Дэн серьезным голосом. — И если вы все еще хотите жить, советую не делать лишних движений. Бросьте палочку, вы не представляете, каким арсеналом проклятий я владею. Вам выпала редкая честь наблюдать за событием века: зарвавшегося старого манипулятора поставят на место.
— Что вы такое несёте?! — прошипел тот, буравя парня яростным взглядом чёрных глаз.
— Я констатирую факт, профессор, — произнёс Дэн, растягивая гласные на манер Малфоев. — Сегодня великий Альбус Дамблдор раскается во всех грехах, а затем — умрёт. Но это только в том случае, если Гарри будет в хорошем настроении.
— Что всё это значит, мистер Поттер? — наконец оправился от шока старик, недоверчиво глядя на направленное ему в лицо дуло пистолета.
— Дэн всё уже сказал, господин директор. Вы так достали меня за время, проведённое в Хогвартсе, что от вашей пытки я получил бы ни с чем ни сравнимое удовольствие... Возможно, на протяжении двух-трёх недель...Но увы, дела обстоят так, что вам придется отправиться в мир иной именно сегодня, — спокойно ответил тот. На его лице сияла улыбка, и казалось, в этот момент он был почти счастлив.
— Почему ты считаешь себя способным на такое, мой мальчик? — снисходительно улыбнулся ему Дамблдор.
— Хмм... Может, потому, что с первого взгляда возненавидел вас? Или потому, что убийство — отличный способ снять напряжение после тяжелого дня? Или потому, что я занимаюсь этим всю жизнь... — задумчиво протянул Гарри. Улыбка старого волшебника увяла после первой же фразы, а из-за спины Гарри услышал приглушённый всхлип и стук упавшего тела.
— Извини, Гарри, но, похоже, твой крёстный упал в обморок.
— Ничего, Бекка, ты же не виновата, что после Азкабана у него слабая нервная система. Вынеси его, пожалуйста. Негоже последнему из Блэков валяться на директорском ковре.
— Гарри, что ты имел в виду, когда сказал, что занимаешься этим всю жизнь? — спросил Дамблдор. Его голубые глаза потускнели, в эту минуту Дамблдор выглядел невероятно старым и дряхлым.
— Убийства. Пытки... В конце концов, нелегко быть профессиональным киллером и не запятнать рук, — ответил Гарри, с нескрываемым удовольствием наблюдая, как бледнеет с каждым его словом лицо старика.
На минуту установилась тишина, в которой особенно громко прозвучал стук закрывшейся двери. Вернулась Бекка.
— Как?! — только и выдавил бледный, как полотно Снейп, и тут же лишился палочки, которую Бекка заботливо убрала в рукав своей мантии.
— Не важно, как, директор. Важно то, что я давным-давно решил для себя, что именно вы виноваты во всех моих бедах, именно вам я решил мстить. Я уже много лет живу тем, что убиваю людей, но ваша смерть принесет мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Прощайте, директор. Увидимся в аду, если вы, конечно, в него верите, — Гарри улыбнулся и спустил курок.
Ремус резко сел на кровати. Сон. Слава Основателям, это всего лишь ночной кошмар, плод больной фантазии и измученного переизбытком информации разума. На улице было еще темно, на часах стрелки указывали на половину шестого утра, а сна не было ни в одном глазу. Еще бы! После таких красочных кошмаров может и вовсе расхотеться спать. Мужчина не спеша оделся и тихо спустился вниз, стараясь не разбудить Сириуса или Гарри скрипом старых ступеней. Чашка горячего кофе прогонит остатки сонливости, а тишина и уединение позволят прийти в себя после ночного кошмара. Так думал Ремус, заходя на кухню. К его удивлению, в этой комнатке, излюбленном месте собраний Ордена Феникса, уже горел свет, еще пара шагов и в нос ударил ароматный запах свежезаваренного кофе.
— Доброе утро, Ремус, — произнес Гарри. Оборотень вздохнул. Кого ему точно не хотелось сейчас видеть, так его, юношу, который стал источником не проходящей головной боли, а теперь еще и ночных кошмаров. — Не спится?
— Не спится, — устало кивнул Ремус, опускаясь на стул напротив Гарри.
— Кофе?
— Да, спасибо.
— Не хотелось бы создавать ощущения законченного эгоцентриста, который считает, будто весь мир вертится вокруг него, но, тем не менее, спрошу. Твое раннее пробуждение как-то связано со мной и моим решением посвятить вас с Сириусом в тайны моего ордена? — мужчина поднял глаза и внимательно посмотрел на серьезное лицо юноши перед собой. Ярко-зеленые глаза глядели на него ласково, ободряюще, смутно напоминая другие зеленые глаза, принадлежавшие другому человеку. Кто бы мог подумать, что сын Лили Эванс будет...
— К сожалению, — кивнул Ремус.
— Кошмары или бессонница? — поинтересовался Гарри, обескуражив своего собеседника спокойным тоном.
— Кошмар, — выдавил из себя Ремус и, желая хоть на несколько минут отсрочить следующий вопрос, приник губами к чашке с горячим кофе. Ароматный напиток обжог горло и пищевод, но от этого стало только легче, с дискомфортом окончательно пришло пробуждение.
— Дай угадаю. В твоем сне я маниакально хохотал и убивал кого-то из наших общих знакомых. Так? — Гарри улыбнулся. Улыбнулся не кривой усмешкой, как делал это в злополучном кошмаре, а доброй, ободряющей улыбкой, с которой не сравнится даже все понимающая мудрая улыбка Дамблдора. Мордред, не надо было вспоминать про Дамблдора!
— Ты не хохотал.
— Значит, с убийством я все-таки угадал. И кого же я выбрал своей жертвой?
— Гарри, это был всего лишь сон, навеянный пережитым стрессом, и я...
— Кого-то из вашего ордена? — в зеленых глазах заплясали бесенята. А Ремус с недовольством заметил, что Орден Феникса парень пренебрежительно называет "ваш орден". Логично, если учесть, на кого Гарри работает.
— Да.
— Это был Грюм?
— Нет.
— Молли Уизли?
— Нет. Зачем тебе убивать Молли Уизли, Гарри?
— Не знаю, — пожал тот плечами. — В принципе, сама по себе она существо безобидное, хотя и жутко назойливое. И признаюсь честно, пока я готовился к сдаче СОВ, ну ладно, делал вид, будто готовлюсь, у меня не раз возникало желание проклясть рыжую толстушку чем-нибудь противным. Но сейчас это не имеет значения. Так на кого я покусился в твоем сне? Флетчер?
— Нет, Гарри.
— Хм, тогда даже не знаю. Мерлин, неужели на Дамблдора? — Гарри посмотрел на мужчину, встретился взглядом с его серьезными и грустными глазами, и вдруг разразился безудержным смехом. — Правда, Дамблдора?
— Да. Что в этом смешного, Гарри?
— Ничего. Просто твой сон на редкость хорошо совпадает с моими желаниями.
— За что ты все-таки настолько ненавидишь Альбуса, Гарри? Я понимаю, ты винишь его, за то, что он отдал тебя Дурслям, и тебе...
— А еще он без суда и следствия отправил в Азкабан Сириуса, единственного человека, который на законных основаниях мог забрать меня из той дыры, в которую меня запихал директор. Если бы не это, я никогда не оказался бы на улице, никогда не встретил бы Клода Кобдейна, никогда не стал бы профессиональным киллером. И даже это еще не все. Я могу припомнить ему еще очень и очень много. И сквиба, которым я, оказывается, стал с его слов, и неправильное пророчество. У меня действительно есть причины не любить Дамблдора. Но можешь не переживать, в ближайшие несколько месяцев его ликвидация не входит ни в мои планы, ни в планы Несущих Смерть. Тебе стало от этого легче? — Гарри озорно улыбнулся и сделал глоток из своей чашки.
— Да, но не на много, — ответил Ремус.
Несколько минут прошли в тишине. Ремус пил кофе и наблюдал за Гарри. Тот с задумчивым видом листал какой-то фолиант, позаимствованный из библиотеки Блэков. Двумя неделями раньше Люпин отобрал бы у парня книгу и прочитал длинную лекцию о вреде темной магии. Сейчас, после всего того, что они с Сириусом узнали о мальчике, у оборотня даже мыслей таких не возникло. Читает про темную магию? Значит, ему это нужно.
— Почему ты так рано встал, — спросил мужчина, допив свой напиток. Юноша нехотя оторвался от книги и посмотрел на своего собеседника.
— Вчера лег слишком рано.
— И все? Я впервые вижу подростка, который отказался бы от возможности подольше понежится в постели.
— Я вообще не похож на среднестатистического подростка, Ремус, — невесело усмехнулся Гарри. Снова повисло неловкое молчание, нарушаемое звуками дыхания и шелестом переворачиваемых страниц.
— Кстати, прости, что фактически лишил тебя выбора, Ремус. Просто я чувствую, что мне понадобится в Хогвартсе твоя и Сириуса помощь. Вероятно, нам придется чаще отлучаться из замка из-за...из-за неприятной ситуации, сложившейся сейчас у Несущих Смерть. Мы не можем сейчас точно что-то планировать, сегодня Орден никак не нуждается в моем присутствии, а что будет завтра предугадать не возможно.
— Ты не лишал меня выбора, Гарри, — покачал головой оборотень.
— Я, можно сказать, заставил вас поклясться в том, что вы будете помогать мне, несмотря на то, считаете ли вы мои действия правильными или нет. Я лишил тебя и Сириуса свободы выбора, но в некоторых случаях приходиться действовать жестко, чтобы не ...
— Чтобы что?
— Чтобы не получить удара в спину, Ремус.
— Я никогда бы..., — мужчина запнулся, встретившись со взглядом грустных зеленых глаз.
— Уверен? После всего того, что ты узнал за эти два дня?
— Ладно, давай закроем эту тему, — предпочел, к своему стыду, капитулировать Ремус. Он и правда не был стопроцентно уверен в том, что будь у него неограниченная свобода действий, он не пришел бы в один прекрасный день на поклон к Дамблдору. — К тому же нас заставил поклясться не столько ты сам, сколько дикая фурия, забравшаяся в твое отсутствие в твою же комнату. Сириус до сих пор без устали сравнивает эту девицу со своей кузиной... Сам знаешь с которой.
— Вита такая, — с улыбкой произнес Гарри. — Для неё, как и для большинства ребят из моей команды, Орден является единственным в мире местом, которое они хотя бы отдаленно могут назвать домом. Мы можем быть не согласны с какими-то приказами или решениями наших руководителей, но я уверен в том, что никто из нас, никто из Ангелов Смерти, никогда не предаст Орден. В её глазах я совершил преступление, заслуживающее строжайшего наказания. И я понятия не имею, почему она не выдала меня Кобдейну и Совету, а наоборот согласилась участвовать в этой авантюре. Естественно, ей нужна была гарантия того, что вы не предадите меня и Несущих Смерть.
— Ты не думал, что ты ей нравишься? — спросил Ремус.
— Нравлюсь? Я? Вите? — Гарри удивленно посмотрел на своего собеседника, а потом надолго замолчал, размышляя над вероятностью подобного явления.— Если честно, никогда не задумывался над этим. Хотя, наверное, стоило бы.
— А твоя слава Дон Жуана Хогвартса — это очередная уловка, чтобы скрыть твою истинную сущность или ты и впрямь столь любвеобилен?
— Подобных вопросов я ждал от Сириуса, Рем, не от тебя. Я не знаю, подделка это или нет. Может, это просто черта моего характера. Знаешь, мои знакомые утверждают, что я милый и добрый парень, когда не убиваю и не планирую убийств.
