— Ты отбросишь их куда раньше, чем тебе кажется, мразь. Я заставлю тебя страдать за каждую секунду, что страдает Рэрити, за каждый миг, что страдали Пинки и ЭйДжэй!
— Да. Это было бы интересно, но увы, моя группа поддержки уже здесь!
В ту же секунду его тело и рог Паши сковали цепями света. Сильная боль опутала сознание жеребца, лишая концентрации
— Увы, Альтазар, но это специально обученные маги света. Их учили сражаться как с магами тьмы, так и с демонами. В обычных условиях я бы, несомненно, проиграла тебе, но ты сам пришел в мою ловушку. Да, они терпеливо ждали момента, пока умирали их товарищи...
Дальнейших слов Паша не разобрал, поскольку начал терять сознание.
— Снять с него доспехи и доставить в темницу, и скуйте его анти-магическими цепями. Скомандовала Файн.
* * *
Селестия приземлилась рядом с Файн и недовольно осмотрела некогда прекрасный сад.
— Мда. — Коротко, но емко подытожила принцесса.
— Простите меня. — Склонив голову, виновато произнесла Файн. — Я думала, разрушений будет меньше.
— Скажи спасибо, что их не больше. Файн, хорошая работа моя ученица. Ты одолела могучего соперника.
— Спасибо, наставница. — Сказала Файн, переводя дыхание. — Не думала, что он будет настолько силен. Но, пожалуй, я бы смогла его одолеть.
— Нет, Файн. Не будь такой самонадеянной, если бы не его не разрывали эмоции, от тебя бы и мокрого места не осталось.
— ЧТО?! — Удивленно воскликнула Файн. — Но...но я же сражалась с ним почти что на равных.
— Ты знаешь, какие заклинания он использовал?
— Э-э-э-м.
— Это были заклинания семи кругов бездны, если бы его эмоциональное состояние было стабильно, он бы применил то огненное заклинание в полную силу, и тогда... тут бы расплавилось все, чего оно коснулось. А ты погибла бы от жара.
— Простите, я больше не допущу такой оплошности.
— Я знаю, Файн, прошу, в следующий раз будь осторожней. И тут нет твоей вины, он тщательно скрывал свой талант, теперь я понимаю, почему Твайлайт так и липла к нему. Файн, ты готова закончить?
— Да, Принцесса, у меня все готово.
Вот и отлично, я прикажу Шайнингу, чтобы он завтра убрал всю стражу из области тронного зала, нам не нужны свидетели.
— Но завтра же тридцатое декабря, разве он не собирается помогать своей семье с подготовкой к празднованию дня уходящего года?
— Увы, Файн, но он трудоголик. И Файн, когда встретишься с его другом, не тяни. Используй артефакты. Убей его быстро. Альтазар, несомненно, сильнее его, но... Просто убей его. Не играй с ним, как с Альтазаром.
— С его дружком проблем не возникнет. — Спокойным голосом произнесла Файн. — Я уже знаю, как с ним справиться. Ваше тайное хранилище — настоящий клад. Принцесса, можно задать вопрос?
— Конечно, Файн.
— Вы упомянули Твайлайт, но при чем тут она?
Селестия хихикнула.
— Пошли, я расскажу тебе пару интересных историй.
* * *
Мрак и холод. Так можно описать это место. Холодные каменные стены, вечная сырость, затхлый воздух и вечная тьма царили в этой части темницы. Именно сюда попадали самые жуткие преступники, прежде чем отправиться в Тартар или принять свою смерть на эшафоте. Шайнинг Армор подошел к тяжелой железной двери. Холодок пробежал по спине жеребца, ибо надпись над дверью гласила:
— "Ради всей Эквестрии, если заключенный вырвется из камеры, то, сколько бы ни было пони внутри, не открывай дверь! Ради жизни и благополучия мирных пони".
Жеребец секунду колебался, но все же подал знак стражу. Сурового вида земной пони с трудом поднял тяжелый засов и пропустил принца внутрь. В отсеке "особых преступников" было еще более жутко и холодно. Длинный коридор тянулся куда-то во тьму, которую едва разгоняли горящие факела. Жеребец двинулся вперед. Каждая камера отделялась двойной решеткой и коротким коридором, стены которого были исписаны зачарованными рунами. Каждая камера была в своеобразном кармане из прочной каменной кладки, защищенной особыми чарами, которые хранили ее от коррозии и жалких попыток заключенных выкопать лаз.
Шайнинг прошел мимо двух камер. К удивлению жеребца, Альтазара посадили в третью камеру. Принц задавал себе не один раз этот вопрос, ведь сюда уже почти три столетия никто не попадал, а пост с другой стороны двери давно выполнял функцию испытания. Новенького стража ставили сюда на одну ночь. Тех, кто не выдерживал и сбегал, гнали вон. Но едва Шайнинг посмотрел сквозь решетки в первую камеру, все встало на свои места. В каменной ловушке леветировали бесформенные останки некогда живого существа. Видимо, когда-то давно защита сработала и убила заключенного, но тот был настолько силен, что его магия не иссякла. Жеребец перевел взгляд на предупредительный знак. Черный круг с тремя сошедшимися стрелами по центру. Издавна таким отмечали магически опасные места.
— Вошедший умрет. — Тихо прошептал Принц. — "Надо будет расспросить Селестию об этом заключенном".
Вторая камера была отмечена таким же знаком. Заглядывать туда жеребец не решился. Наконец, Шайнинг добрался до третьей камеры. Внутри сидел Паша с одетыми на него анти-магическими кандалами, ошейником и конусом на роге.
— Принц-блестяшка, решил навестить меня? Как это мило с твоей стороны. — Паша открыл глаза, заставив Шайнинга сделать шаг назад.
— Что за...
— Что? Не нравятся глаза Найтмэр Мун? — Невинным голосом произнес Паша. — Они же так прекрасно светятся.
— Что ты...такое? — Пораженно произнес принц.
— Теневой демон. — Усмехнувшись, ответил Паша. — А ты ожидал увидеть клоуна в радужном парике? Или ты надеялся найти тут пару порций мороженного с печеньками?
— Ублюдок, сегодня ты убил девять стражей, и многие из них были моими друзьями! — Прорычал Шайнинг.
— Я дал им шанс уйти, но, к сожалению, они решили преградить мне путь к это мерзкой твари! За что и поплатились. Любой, кто встанет на моем пути, или пути тех кто мне близок, будет уничтожен! Без жалости! без сожаления! — Паша сверкнул глазами, когда договорил.
— Какая же ты мразь! Что тебе нужно от Файн Лайн?
— Только ее ничтожная жизнь, она причастна к убийству Рэрити, Пинки и Эпплджэк. И она ответит за это, сполна! Она будет страдать за каждую каплю их крови! А когда я закончу, даже падальщики будут блевать от одного взгляда на нее. — Искаженным злобой голосом прорычал Паша.
— Что ты такое несешь?! Файн ученица Селестии. Она не станет убивать хранительниц. — Шайнинг отвернулся. — Я не верю, что Файн причастна к этому.
— Спроси свою сестру об этом. — Спокойным голосом сказал Паша. — Что она думает о случившимся? Кого она подозревает?
Шайнинг медленно повернулся. В его мордочка исказилась злобой.
— Не хотел я делать этого. — Медленно произнес жеребец, открывая клетку. — Но зря ты впутываешь Твайлайт. Наверняка это ты заказал нападение на хранительниц, чтобы они не смогли использовать элементы гармонии против тебя. Ты, маг тьмы, поплатишься просто за то, что упомянул Твайлайт.
Едва Шайнинг открыл вторую решетку и сделал пару шагов внутрь камеры, Паша соскочил с места и намотал часть антимагической цепи на рог Шайнинга, затем обошел его сзади и сдавил его горло локтем.
— За такие слова можно очень сильно поплатиться! Ты и вправду решил, что я такое чудовище, что способен убить тех, кого считаю второй семьей?
Паша злобно засмеялся.
— Чувствуешь свою беспомощность без магии? Чувствуешь, как твоя жалкая жизнь медленно покидает твое тело? Мозг начинает испытывать недостаток кислорода, еще немного, и он начнет медленно умирать, а через пару минут ты полностью покинешь этот мир.
Паша убрал захват, снял цепь с рога Шайнинга, и швырнул его в противоположную стену. Принца сразу свалил приступ сильного кашля.
— Не будь ты братом Твайли, я убил бы тебя без колебаний. Но если еще раз хотя бы пикнешь что-то подобное в мою сторону, будешь моли-и-и-ть о том, чтобы я прикончил тебя!
— От... откуда у тебя такая физическая сила?! Ты же единорог, это просто невозможно! — Прохрипел Шайнинг.
Злодейский смех разлился по всей темнице.
— Я вижу страх в твоих глазах, Армор. А за такую силу, да и внешний облик в целом можешь поблагодарить от меня Селестию! Ведь это именно она, скажем так, "подарила" мне часть силы Найтмэр Мун.
— ЧТО?! Я не верю, она не могла так поступить! — Гневно прохрипел Шайнинг.
— Ты так зациклился на темных магах, что это переросло в паранойю. Ты не видишь дальше собственного носа. Однажды это тебя и погубит, Блестяшка.
— Почему ты все еще тут? Ты же можешь сбежать.
— А зачем? Зачем мне через стражу пробиваться до Файн, если завтра меня и так доставят прямо к моей цели. Вот тогда-то я ее и прикончу, а затем я прикончу твою любимую Селестию, ведь Файн действует именно с ее подачки. Хотя нет, пожалуй, оставлю Файн для Твайли. Пусть она сама отомстит за подруг.
— Ублюдок! Не смей трогать мою сестру!
— Не волнуйся, Армор, я ее уже не только... потрогал, причем не раз, и даже не два. Если ты, конечно, понимаешь о чем я.
— МРАЗЬ! — Шайнинг схватил меч и с разбега вонзил в грудь Паши.
— Ну и что? Дать огнетушитель?
— ЧТО ЗА?! Ты... ты монстр!
— Эй-эй, я демон, говорил ведь.
Шайнинг вышел из камеры и запер ее.
— Завтра Селестия лично осудит и казнит тебя не только за убийство девяти пони, но и за то, что ты тварь, похуже тех, что сидят в Тартаре!
— Осудит? Меня?
Злобный смех вновь заполонил всю темницу.
— Меня невозможно осудить Армор. Невозможно осудить вестника правосудия... и справедливости.
— Ты... ты сумасшедший! Ты просто больной на голову маньяк! Ты убил девятерых пони, и тебе что, все равно?! Это по-твоему справедливо?!
— Я-то как раз таки нормальный, Армор.
Паша засмеялся.
— Какая ир-р-ония, параноик называет меня психом. А что до твоих друзей, я же сказал, любой, кто встанет на моем пути, будет уничтожен. Я дал им шанс, но они им не воспользовались. Какое мне дело до тех, кто сам полез в жерло вулкана? И запомни, блестяшка! НИКТО! Не уйдет! От моего! Возмездия! И я не позволю каким то идиотам МЕШАТЬ мне!
— Больной на всю голову психопат, надеюсь, завтра же тебя отправят на казнь в тартар, тогда-то я, наконец, буду спокоен, что моя сестра находится как можно дальше от тебя.
— Завтрашний день войдет в историю Эквестрии, Армор, пожалуй, историки назовут его "днем павшего солнца".
— Я не допущу этого!
— А кто сказал, что ты приглашен на вечеринку? Я тебе гарантирую, завтра Селестия прикажет оставить минимум охраны, ты даже не представляешь, какие закулисные игры ведутся за твоей спиной.
— Помешанный безумец. — Шайнинг ударил мечом по решетке. — Ты сам-то себя слышишь? Какие закулисные игры? Какое убийство, ты единорог, а Тия аликорн, она тебя по стенке размажет.
Звонкий смех заполонил стены темницы.
— Ты что? Ты не знаешь о физиологии аликорнов? Твоя жена аликорн, и ты ничего не знаешь?! Да ты просто издеваешься надо мной. Теперь я понимаю, кто у вас главный в постели.
— О чем ты говоришь?
— Только не говори, что по твоему мнению аликорн — это всемогущее существо, подобное богу. Да, аликорны не стареют, только становятся больше с возрастом. Их кости примерно в двадцать раз прочнее костей обычного пони, а плоть — примерно в шесть раз. Да и объем энергии аликорна может в десятки, а то и в сотни раз превышать объем обычного единорога.
— Что ты несешь?
— Но это не делает аликорнов всемогущими, Армор. Особенно Селестию, которая не практиковала боевую магию больше тысячи лет. Запас энергии-то у нее есть, вот только за раз она не может использовать больше определенного количества. Это резервуар с водой и кран, сколько бы воды там ни было, ты сможешь сливать ровно столько, насколько позволит тебе кран.
— Ты бредишь. Хотя, чего я ожидал от сумасшедшего. — Напоследок сказал Шайнинг, отходя от камеры.
— Чмоки-чмоки, завтра увидимся. — Вслед бросил Паша.
Ответом был громкий лязг закрывшейся двери.
— Сыровато здесь. — Фыркнул Паша.
В центре камеры появилась огненная сфера.
— Ну вот, стоит только кого-нибудь "потроллить" — и сразу обзывают психом. Ну что за жизнь?
Паша посмотрел на сферу пламени.
— Твой конец все бли-и-и-и-же, Файн. — Со змеиной улыбкой произнес Паша.
* * *
Селестия с Файн неспешно прогуливались по коридорам дворца, когда мимо них буквально пролетел Шайнинг Армор. Кобылки успели разглядеть только круп жеребца, когда он скрылся за углом.
— И где же он получил такое ускорение? — Заинтересованным голосом спросила Файн. — Уж не в камере ли?
— Не знаю, но идет хорошо. — Хихикнула Селестия.
— Готова поспорить, что он бежит в караулку. — Предположила Файн.
— Файн. — Сквозь смех произнесла Селестия. — Ты его плохо знаешь. Думаю, мы его обнаружим в столовой, нагребающим изрядную порцию мороженного.
— Я не хочу этого видеть. — Тяжело вздохнув, произнесла Файн. — Мямля капитан стражи, кому расскажешь, не поверя... Принцесса. Только что сообщили. Эта троица у нас. Завтра мы сможем начать.
Селестия чуть не закатила глаза от удовольствия.
— Спасибо тебе, Файн. Завтра ты, наконец, развяжешь мне копыта.
========== Глава пятьдесят девятая: Жестокое солнце. Часть вторая: Кровь и боль. ==========
На следующее утро принцессы, Денис, Лира, Рэйнбоу и Флаттершай собрались в зале с картой. Весть о похищение трех кобылок грянула как гром среди ясного неба. Вкупе с похищением договора и пленением Паши она чуть не сломила дух кобылок, но пустовавшие места трех хранительниц доделали свое дело. Гробовую тишину нарушало только дыхание, да доносившийся издалека стук копыт стражей. Кобылки молча ждали вестей. Полицейские уже третий час опрашивали свидетелей. Похитители сработали чисто. Свидетелей практически не было, но сыщики установили, какой тип магии использовали похитители. Факт применения магии света просто не оставлял других вариантов. Когда следователь покинул зал, первой выступила принцесса Луна.
— Итак. Учитывая похищение договора, я не вижу другой альтернативы. Мы должны атаковать дворец. — Уверенным голосом произнесла Луна. — Я сама до конца не верю в это, но, похоже, Тия будет использовать "Меткоискателей" как предлог для расторжения договора.
— Это безумие! — Парировала Каденс. — Мы не можем атаковать дворец. Нам нужно найти другой способ. Надо как-то незаметно подобраться к Селестии. Использовать элементы гармонии.
— Пф. Элементы. — Фыркнула Рэйнбоу.
Флаттершай просто промолчала, но Каденс все же удостоилась ее полного укора взгляда.
— Я до сих пор не могу поверить, что их больше нет. — Тихо прошептала Флаттершай. — Как Селестия могла так поступить? За что? Почему?
— Флатти, просто так получилось. — С теплом в голосе сказал Денис. — А вообще, не время для подобных вопросов. Сейчас надо думать о деле.
— О деле? О каком деле сейчас надо думать?! — Вспылила Каденс. — Ты говоришь о Селестии. Богине, которую почитали наши родители, деды, прадеды и так далее. Ты хочешь, чтобы мы своими копытами свергли ее? А ты, Денис, убил бы бога, который мудро правил тысячи лет?
