— Глава элементалистов покумекал и решил, что все в порядке, — сказала Никс. — Его гильдия будет жить, даже если ненадолго распадется или случится еще какая напасть. И передал бумажку следующему главе. Следующий или еще какой истолковал все чуток иначе, подумав, что элементалистам дадено какое-то высшее разрешение на убийство. Тишины тогда еще никто не прочитал, и... словом, ничего хорошего из этого не вышло: мы имеем интеграцию нас в армию, имеем гражданскую войну как одно из опосредованных следствий... В общем, тогда элементалистов ничего не смущало. Кристалл, к тому же, чем не зерно? И сила, прошедшая через зерно, действительно меняется... Ну, в общем, вроде бы забыли. Но этот кусок, отданный элементалистам, был оторван от общего стиха. К чтецам попало кое-что другое, и вот они-то сразу поняли, что все, ничего хорошего ждать не стоит, наоборот, ужасное надо срочно предотвращать, и кто, ежели не они?
Никс замолчала.
Рин тоже то ли чего-то ждал, то ли раздумывал о том, что им обоим известно, а остальным нет. Кей, уже прождавшая в этот день слишком долго, решила задать наводящий вопрос, но Никс в тот же момент снова заговорила:
— Сейчас я думаю, это правильно, что гильдия пророков исчезла, — она махнула рукой. — А, да что уже! Короче... вот что попало к чтецам. У меня все записано не по порядку, но мы с вами потом составим, как надо.
Она оторвала от бумажки еще кусок и передала Кей, чтобы та, прочитав, передала дальше.
Кей вчиталась в строчки, пытаясь понять, о чем это вообще.
"В ночи упавшей звездой явится черный бог,
Распустятся лепестки огненного цветка.
Собрав по осколкам прошлое, последний хранитель снов
Выплавит солнце из кварцевого песка.
Когда это пламя вспыхнет в души твоей пустоте,
Не станет мира, каким ты его узнал".
Ирвис перегнулась Кей через плечо, тоже вчитываясь в оторванный кусок пророчества.
— И это все? — спросила она. — Это конец или есть что-то еще?
— Мне дайте! — попросил Ари.
Бумажку передали ему, и он углубился в чтение.
Никс кивнула в ответ на вопрос Ирвис:
— Чтецам было нормально, что стих не окончен. Они посчитали, что это все. И что мира не станет. А "каким ты его узнал" — ну подумаешь, для красного словца. Вот у нас перечисление примет, после которых миру придет пушной зверек. Главный пророк не мог ошибаться. Теперь давайте ради этого убивать и жертвовать собой, воровать элементалисток и рвать тельняшки.
— И мнение поменять они не очень могли, — Кей, кажется, начала что-то понимать. — Хельвин же на посту уже лет триста и помирать не намерен, и с поста уходить — тоже.
Рин кивнул:
— Верно. Но даже он не мог знать, что, если добавить кусок элементалистов, про перемены и кристалл, станет понятно: ну исчезнет мир, каким ты его узнал, — но это не конец, это перерождение, часть жизни, луч ведь не умирает, когда преломляется в кристалле... и все такое прочее. И тут, откуда ни возьмись, выпрыгивают... кто бы вы думали? — он обвел всех собравшихся пытливым взором, мельком скользнув им по Кей.
Но в этот раз в его взгляде не было ничего особенного — он никак не выделил ее среди друзей. И это было... правильно.
Вообще, после той последней выходки в палатке, Рин наконец бросил вести себя как законченный идиот, и напустил на лицо такое убедительное равнодушие, что очень легко верилось: не было ничего, вообще, никогда. Все, что ты помнишь, милая — плод твоего воображения, и это неудивительно: так плотно и долго общаться с Рином Даблкнотом и не возжелать его хотя бы капельку — это нужно изначально не видеть в нем ни ума, ни красоты, ни глубины. Кей поняла, что все это видела в нем всегда, но отчетливо понимала, что роза эта расцвела не для нее, потому что... вот так. Ну и шипы — куда ж без них.
Но вот теперь все снова выглядит вполне прилично и положенным образом. Одной проблемой меньше. Можно сосредоточиться на делах насущных.
Она выдохнула.
— И тут из-за угла выпрыгивает вездесущая церковь, — Никс тем временем ответила на вопрос Рейнхарда. — У церкви совершенно случайно оказывается еще один оторванный кусок пророчества — первый, собственно, который тоже способен все поменять или хотя бы дополнить. Фиг знает, как он к ним попал. Но попал. Наверное, тот пророк действительно решил напоследок помутить воду.
Никс выложила на спальник третий криво оторванный кусок бумаги.
"Не бойся смотреть вперед, ты верно все рассчитал,
Ты путь выбирал по сердцу и по уму,
И если был далеко тот, кого ты искал,
Ты сможешь об этом сам рассказать ему:"
— Жрецов тоже не смущало двоеточие в конце, — продолжила Никс. — Они решили, что это явное знамение того, что Потерянный найдется и они, идущие дорогой к нему, смогут наконец сесть к божеству на коленки и рассказать, какие они были хорошие.
— Ужас-то какой, — Ари даже побледнел. — Они серьезно? Они всерьез верили, что отыщут Потерянного?
— Человек в ноутбуке не выглядел шутником, и Ян сказал, что это — один из представителей церковной верхушки, — заметила Никс слегка извиняющимся тоном. — Когда оказалось, что пророчество имеет продолжение, церковь взбудоражилась. И теперь, все еще веря, что это поможет им отыскать Потерянного, они готовы отправиться в экспедицию.
Слово взял Рин:
— И вот, сегодня, находясь в этом забытом Потерянным месте, после контрольной дозы уговоров, шантажа и уловок, мы вытянули их часть пророчества у чтецов, да сложили все куски воедино. В итоге получилась песня. И кому-нибудь, далекому от колдовства, могло бы быть смешно, но мне — не очень: старинные заклятья, созданные еще до Тишины, ну то есть их вербальную часть, нередко формулировали именно так — проще запоминать, незаметней колдовать, можно посвятить любимой даме балладу, разрывающую пару рабов на квадратики.
— Кусок жрецов Просвещения, если его поставить впереди первых двух, снова все слегка запутывает, — сказала Никс. — Церковь понимает весь стих по-своему, но я не уверена, что они правы. Хотелось бы мне знать истинное значение. Но я не дипломированный толкователь пророчеств.
— Лирический герой сможет рассказать кому-то, кого искал, о том, что произойдут некоторые перемены, но это — не смертельно, — попыталась Ирвис. — Вероятно, далекий кто-то приблизится в результате этих перемен. Или как?
— Ну, если так читать — то вроде никаких противоречий, — сказала Никс. — Вьюга обещала мне встречу с... одним человеком. Но про меня ли это? Или правда про жрецов? В целом... лично у меня ощущение, что кто-то над ними всеми издевается. Шутит, вроде как, притом отстойно. А чтецы — что чтецы... они все еще воспринимают это со звериной серьезностью, и восстановленный текст пророчества оказался для них весьма убедительным. Именно поэтому они согласны участвовать в затее Мирии Кервентум.
— А целители? — спросила Ирвис.
— А им, судя по всему, стихов не досталось, — Рин небрежно пожал плечами.
Найк, до сих пор молчаливо внимающий, задумчиво проговорил:
— Некоторые вещи, описанные во втором куплете, имели место быть. Да... У чтецов есть причина верить и остальным частям пророчества, если это, конечно, истинные его части, — он посмотрел на Никс, затем окинул взглядом всех остальных: — Видели б вы мое лицо, когда я понял, что Никс сделала стеклянное солнышко... из песка. Тогда, на берегу, в Чаячьем Ильмене. Я тогда вспомнил, как она проговаривала этот второй куплет еще в саду Камориль, перед тем как уснуть. Но ведь мы все о нем забыли, некогда было, незачем... — он снова посмотрел на Никс. — Никто ведь тебе не рассказывал про этот стих. Правда же?
— Не рассказывал, — медленно проговорила Никс. — Я его читала? Вот это новость. Могли бы и... и рассказать.
— Короче, как бы это ни было смешно — это все серьезно, — резюмировал Рин.
Какое-то время они еще поперекладывали куски стиха так и этак, раздумывая, а нет ли еще какой-нибудь комбинации. Но, судя по всему, итоговый вариант был один.
Кей взглянула в проем выхода: там, среди синеватой мглы, прогуливалась, разминая ноги, их неутомимая охрана. Завеса дождя мягко разделяла то пространство и это — дождь и ставший уютным полумрак палатки, нагретой дыханием засевших в ней людей. Пускай палатка была достаточно большой, чтобы стоять в ней не сгибаясь, тьма скрыла дальние ее углы, и свет очертил дрожащий круг, в котором и собралась их разношерстная компания. Поглощающие-стражи не слышат, о чем они говорят. Кей сама выходила под дождь и проверяла, можно ли что-то услышать, еще до того, как они завели беседу. В этом вопросе дождь был на их стороне.
— Так, ладно, — Никс встряхнулась, поморгала и, когда все обратили внимание на нее, продолжила: — Кроме поэтических чтений речь шла кое о чем еще. Зерна. Наши зерна — те же кристаллы. Теодор приводит выкладки современных исследователей, которые сообщают, что искусственные зерна транслируют энергию куда-то вовне. У ледяных. А у огненных они эту энергию извне берут. Не из души — у всех нас отрезан к ней доступ, не из запасов подкожного жира — мы бы не сдюжили быть боевыми магами. Откуда-то еще наша сила берется... и это касается искусственных зерен. Натуральные зерна черпают силу из этого мира, и в этот мир ее возвращают. Поэтому сила элементалистов с натуральными зернами ограничена, поэтому они слабее прошедших испытание и ритуал. И про крошение зерна, как я поняла — враки. Натуральное зерно выдержит ровно столько, сколько дано элементалисту от природы — и остальные элементалисты тому свидетельство.
— Вот и встает вопрос, куда же транслируют силу и откуда ее берут искусственные зерна? — произнес Рин. — Я хотел исследовать это все, и для этого... добыл чье-то натуральное зерно, но все сложилось так, что, похоже, заниматься этим мне больше незачем. Теперь нам известно, что это за резервуар такой, из которого и в который перекачивается наша магия. Собственно, это Тлеющее море. Судя по всему, мы завязаны на него.
— Теодор заявил остальным гильдиям, что желает отправиться в экспедицию с целью узнать, не в морок ли наши зерна переправляют магию, — сказала Никс. — А также, зачем это нужно и как с этим связаны мы, собирающиеся разбудить Вьюгу. Такова его официальная позиция.
— Но когда посланник Эгира Хельвина отключился, целители со жрецами прервали видеосвязь и в палатке остались только мы, Мирия и Ян, Теодор сказал кое-что еще, — продолжил Рин, когда Никс замолчала. — Оказалось, что, согласно сохранившимся документам, огненным и ледяным элементалистам меняют зерна не столько для того, чтобы мы не умерли от переизбытка собственной силы, сколько для того, чтобы мы поддерживали баланс. Это знание было доступно главам элементалистов давно, и, верные древнему договору, они сохраняли традицию. Впрочем, и традиция не была пустой: взамен мы получаем независимость от души и преимущество в бою — мне лично вполне понятно, зачем элементалисты прошлого могли пойти на это и заключить подобный... договор.
— Я, если честно, была слегка шокирована, — призналась Никс. — И я поняла, что не хочу, чтобы меня так использовали. Пофиг на силу. Мне лично вполне достаточно того, что у меня есть сейчас. И Теодор намерен прекратить это все, ведь он тоже прошел ритуал и помнит, каково это. Суть ритуала от меня все еще скрывают, но, как я поняла, ничего приятного в нем нет. И я думаю, Теодор прав.
— Вот это спорно, — заметил Рин. — Не стоит ли ему опросить всех элементалистов о том, чего хотят они? К тому же, сама его мотивация... хм, что-то мне в ней чудится не то, но сформулировать пока не могу.
— Стойте-стойте, — Ирвис замахала руками. — Я что-то не поняла. То есть... вам вживляют искусственные зерна, чтобы вы были как бы противовесами? Но... как же... а если огненные, например, наколдуют слишком много, а ледяные — слишком мало?
— Вероятно, какой-то дисбаланс система выдержит, — сказал Рин. — И сломается при явном перекосе в одну или другую сторону. Так как статистически огненных и ледяных рождается примерно поровну, система работает. Может быть, конечно, тут я тоже что-то не так понял.
— Мне кажется, что это может быть похоже на систему сообщающихся сосудов, — сказала Никс. — Неважно, сколько кто наколдовал. Важно, достаточно ли "дренажных труб". Я не могу это точно объяснить, просто мне кажется, что это может быть... ну, что-то такое.
— Ладно, а если собрать всех огненных и того... убить? — продолжила Ирвис.
— Система навернется, — ответил Рин. — Собственно, это... я так понимаю, по замыслу Вьюги, я, если не справлюсь с задачей по-хорошему, должен буду сделать именно это. И кто знает, сколько таких, как я, у нее запасено? Последний последним, но знаю я этих божественных сущностей...
Ирвис покачала головой:
— Ох, и кто, а главное, зачем мог все так запутать? Зачем нужна вся эта система, такая хрупкая, такая странная? Я не понимаю.
— Я тоже не понимаю этого, — сказал Рин. — И не понимаю, как Теодор собирается прекратить замену зерен, не трогая сбалансированной системы. Что касается пятой стороны, поглощающих — Ян поддерживает Теодора. Это делает позицию поглощающих понятной. Конечно, для вас, — Рин взглянул на Кей, — заманчив тот вариант развития событий, при котором некоторые элементалисты в перспективе лишатся преимуществ. Это поможет вам поддерживать порядок.
— То есть официально Теодор желает проникнуть в морок и изучить, как именно связано Тлеющее море, сила элементалистов и Вьюга, заточенная в Соле? — переспросил Найк. — А по факту желает внести в систему изменения? Или я что-то неправильно понял?
— Почти, — сказала Никс. — Я так понимаю, он не против того, чтобы мы разбудили Вьюгу. Пророчество касалось гильдии элементалистов в первую очередь. Получается, он верит, что пробуждение Вьюги гильдию не убьет, но изменит положение вещей.
— То есть ритуал будет не нужен? — переспросила Ирвис. — Магам перестанут менять зерна, и сила их уменьшится, раз более не нужно поддерживать баланс? А как же сила тех, у кого зерно уже заменено? Что станет с ними?
— Вероятно, сила тех, в ком все еще есть искусственное зерно, продолжит балансировать Тлеющее море... — проговорила Никс. — И с таким резервуаром силы они будут действительно выделяться на фоне тех, кто не прошел ритуал. А потом, когда умрет последний и баланс будет некому поддерживать — нечего будет и бояться: Вьюга-то уже давно разбужена... другое дело, зачем кому-то вообще было завязывать все это на магов?
Ни у кого никаких предположений не возникло, а если и возникло — они промолчали.
Кей подумала, что, в принципе, с Теодором все понятно: старик желает быть последним архимагом такого уровня, а после — трава не расти. Ей как-то не верилось в то, что Теодор все это затевает только ради того, чтобы облегчить молодежи жизнь.
Кей высказала свои опасения вслух.
— Действительно, маг его уровня не станет рисковать из-за пустяков, — согласился Рин. — Но так ли это важно для нас? Он согласен сопровождать нас на пути в морок. А что будет там... никому из нас не известно.
Ари прочистил горло и стал резюмировать:
