— Конечно, сэр. Как?
— Меня просят и обязывают доложить адмиралу Уайт-Форду не более чем через два часа о состоянии готовности эскадры и о том, сможем ли мы покинуть залив Тол с вечерним приливом.
Глаза Эплин-Армака слегка расширились. "Дестини" официально покинул верфь только накануне, и — как всегда случалось в эти дни — у него недоставало экипажа во время ремонта. Капитану Лэтику не хватало почти семидесяти человек до полного комплекта, и вероятность того, что он соберет такое количество людей в ближайшие шесть часов, варьировалась от несуществующей до чего-то несколько меньшего. Затем возникла небольшая проблема с тем, как снабдить провизией и подготовить корабль за те же шесть часов... что, честно говоря, казалось ему невозможным. Однако у любого королевского офицера мог быть только один возможный ответ на такой приказ.
— Конечно, сэр, — спокойно ответил лейтенант Эплин-Армак. — Я просто пойду и найду флаг-капитана, хорошо?
НОЯБРЬ, Год Божий 895
.I.
КЕВ "Дестини", 54, пролив Шулера, и
дворец Теллесберг, город Теллесберг, королевство Старый Чарис
— Джентльмены, спасибо, что прибыли.
Лица большинства сидевших за полированным деревянным столом в дневной каюте сэра Данкина Йерли, были измучены усталостью, изукрашены морщинами от утомления и покрыты, по крайней мере, однодневной или двухдневной щетиной. Йерли, однако, был чисто выбрит и бодр, его глаза блестели без каких-либо признаков усталости, что в данных обстоятельствах было чем-то вроде чуда.
Каким-то образом (и на самом деле большинство его капитанов даже сейчас не знали, как) его эскадра успела отплыть с тем самым вечерним приливом почти ровно за пять пятидневок до этого. С тех пор, по причинам, которых никто из них не знал, Йерли гнал так, как будто сама Шан-вей преследовала и неуклонно догоняла их. Он сообщил им, что намерен пройти пролив Шулера через двадцать восемь дней, что большинство из них сочло совершенно невозможным. Вместо этого он сделал это всего за двадцать шесть, что потребовало от него поддержания средней скорости почти в восемь с половиной узлов. Брамсели, верхние и нижние, стаксели, дополнительные паруса — он установил каждый клочок холста, который только мог, и отказался уменьшать парусность до тех пор, пока ему это абсолютно не понадобится. Он даже проигнорировал военно-морскую традицию каждую ночь "опускать рифы", уменьшать паруса и ставить предупредительный риф на своих марселях, чтобы какой-нибудь шквал, невидимый в темноте, не настиг корабль под слишком большим количеством парусины и не вырвал у него мачты или даже не загнал его под воду.
Он не сказал им почему, он только сказал им, как, а затем управлял ими, как рабовладелец, и, к их полному изумлению, они действительно сделали это. Теперь корабли эскадры стояли в дрейфе в устье пролива, их экипажи загорали на палубе, несмотря на прохладную погоду, в то время как они наслаждались короткой, заслуженной (и крайне необходимой) передышкой, а все его капитаны собрались на борту "Дестини", где, возможно, они могли бы наконец узнать, что все это значит.
Одного капитана не хватало. "Тандерболт" капитана Дейвина Шейлтина потерял брам-стеньгу и бом-брам-стеньгу, когда на него обрушился внезапный порыв ветра, прежде чем он успел уменьшить паруса. Некоторые из офицеров Йерли ожидали, что он оторвет голову Шейлтину за то, что позволил этому случиться, но адмирал не был дураком. Он знал, чья это была вина, и поэтому просто дал сигнал Шейлтину продолжать движение на максимально возможной скорости к месту встречи в пятидесяти милях к югу от Сарм-Бэнк на подступах к Сармут-Кип, хотя почему кто-то в здравом уме захотел бы отправиться туда, было чем-то вроде загадки.
Хотелось надеяться, что они вот-вот найдут ответ на эту загадку.
— Уверен, что все вы задавались вопросом, что могло заставить меня так сильно давить на наших людей, — сказал сэр Данкин, когда его стюард с флаг-лейтенантом молча и деловито снабдили каждого капитана бокалом бренди. — Теперь я могу рассказать вам, по крайней мере, часть причин, хотя есть и другие части наших приказов, которые должны оставаться конфиденциальными еще некоторое время.
Капитаны переглянулись. Секретные приказы не были чем-то неслыханным, но о них больше слышали, чем видели на самом деле. А приказы, содержание которых не могло быть передано на борту судов, находящихся в сотнях миль от какого-либо конкретного места, были еще реже. В конце концов, кто тут мог подслушать какой-нибудь неосторожный разговор?
Йерли наблюдал, как эти мысли проносятся в головах его офицеров, затем мягко откашлялся, привлекая их внимание к себе.
— Эскадре приказано атаковать, захватить и уничтожить крепость Сармут, — сказал он им. — Джентльмены, это не простой рейд, это тотальная атака, которая не оставит ничего, кроме обломков там, где сейчас находятся укрепления. Кроме того, это будет включать захват любого судна, с которым мы можем столкнуться в самом Сармуте, и разрушение городских доков, причалов и складов.
На мгновение воцарилась тишина, а затем капитан Лэтик сделал глоток бренди и нарушил ее.
— Извините меня, сэр Данкин, но можем ли мы узнать, почему мы должны уничтожить Сармут?
Его тон не мог быть более уважительным, но выражение его лица ясно давало понять, что он не может придумать никакой мыслимой причины для этой операции. Сармут, в графстве Чарлз, был, по общему признанию, вторым по величине морским портом королевства Делфирак, но это мало о чем говорило. Река Сарм, впадавшая в Южный океан в Сармуте, была длиной более трехсот миль и протекала от Сармских гор в герцогстве Ярт. Однако она была судоходной (во всяком случае, на чем-то большем, чем гребная лодка) всего на трети своей длины, а сам Сармут был не более чем сонным рыбацким портом со случайной манией величия, когда особенно амбициозный граф Чарлз начал пытаться (обычно с удручающим отсутствием успеха) привлечь торговлю из Фирейда. На данный момент это был, вероятно, еще больший город-призрак, чем Фирейд, благодаря систематическому уничтожению торгового флота Делфирака чарисийцами и эмбарго Клинтана. И крепость Сармут была не более впечатляющей, чем город, для защиты которого она была построена.
— В настоящее время я не могу полностью ответить на этот вопрос, Робейр, — сказал Йерли через мгновение. — Однако скажу вам — и это не должно обсуждаться на борту ваших кораблей, даже с вашими первыми офицерами, — что основная цель атаки — отвлечь внимание. В то время как всеобщее внимание, мы надеемся, сосредоточится на наших шумных усилиях должным образом разрушить все, что попадется на глаза, мы отправим небольшую группу вверх по реке Сарм на лодках. Причина, по которой я говорю, что это не должно обсуждаться за пределами этой каюты, заключается в том, что я хочу, чтобы никто из наших людей, которые могут сойти на берег во время самого рейда, ничего об этом не знал. Полностью доверяя их сердцам, я немного менее уверен в их языках. — Он коротко улыбнулся. — Не хочу, чтобы неосторожные комментарии на берегу предупредили любого делфиракца о том, что мы, возможно, собираемся вернуть на этих лодках.
Капитаны снова переглянулись. Было удивительно, как получение дополнительной информации все равно оставило их в неведении.
— Понимаю, что вы все озадачены целью наших приказов, — продолжил Йерли. — Обещаю, что проинформирую вас более подробно, как только позволят мои собственные инструкции. В то же время, однако, жизненно важно, чтобы мы провели нашу атаку не позднее, чем через двенадцать дней, начиная с сегодняшнего. — Одна или две пары глаз расширились, и он слабо улыбнулся. — Возможно, теперь вы понимаете, почему так необходима была спешка.
— Да, думаю, вы могли бы смело сказать это, сэр Данкин, — сухо сказал Лэтик, и еще два капитана усмехнулись. Даже при той безумной скорости, которую поддерживал Йерли, потребовалось бы еще шесть или семь дней, чтобы добраться до Сармута, и не было никакой гарантии, что они смогут поддерживать эту скорость. На самом деле, шансы были против этого.
— И я думаю, что мог бы, — сказал Йерли таким же сухим тоном. — Тем не менее, полагаю, что мы, вероятно, сможем потратить время, чтобы должным образом насладиться ужином, который, как обещает мне Силвист, станет кульминацией всего нашего путешествия, прежде чем мы отправимся в путь. Я взял на себя смелость просигналить вашим первым офицерам, что вы останетесь на борту, чтобы пообедать, и уверен, что они воспользуются возможностью, чтобы позаботиться о том, чтобы ваши люди также были должным образом накормлены. Конечно, мы будем плыть так же усердно, как и раньше, как только вы вернетесь на свои корабли. Уверен — чарисийцы есть чарисийцы — что среди команд ваших кораблей будет немало недовольства, когда люди это поймут. Однако вы можете сообщить им, что их величества милостиво согласились выплатить деньги за каждого члена гарнизона, взятого под временную стражу, и выплатить призовые деньги за уничтоженные суда и хранящиеся на складах товары, на основе справедливой оценки. — Настала его очередь усмехнуться. — Знаю, что это будет немного, но я также знаю чарисийских моряков. Сообщение им, что у них в карманах будет несколько дополнительных марок, если они хорошо себя покажут, всегда, кажется, их подбадривало, не так ли?
* * *
— Что случилось, Мерлин?
Вопрос Кэйлеба Армака был прерван на полуслове изумительным зевком. Он приподнялся в постели, стараясь не потревожить Шарлиэн, и поморщился, выглянув в окно спальни.
— Который час? — спросил он слегка зловещим тоном.
— Рассвет наступит через час, — ответил Мерлин через наушник связи.
— Собираюсь предположить, что есть веская причина, по которой я не сплю все еще в блаженстве, — заметил Кэйлеб, вставая с кровати и надевая легкий халат, когда он прошел через спальню и сел на подоконник, глядя на мирный предрассветный сад. — Не думаю, что я так же готов предположить, что есть веская причина, по которой ты сам еще не спишь в блаженном сне. Поправь меня, если я ошибаюсь, но разве мы не находимся в середине того "обязательного простоя", который ты должен проводить каждую ночь? Должен ли я пойти дальше и натравить на тебя Сову, чтобы сообщить о тебе, когда ты не свяжешься с ним?
— На самом деле, мы уже не на полпути, — ответил Мерлин со скрупулезной точностью. — Прошло уже две трети периода, если вы хотите быть разборчивыми в этом.
— О, это намного лучше, — губы Кэйлеба дрогнули, но он снова сжал их, неодобрительно нахмурившись. — Была причина, по которой я обнародовал этот высокомерный императорский указ, если ты помнишь, сейджин Мерлин. И так уж получилось, что теперь у нас есть еще несколько человек, которые могут прикрыть тебя, пока ты "спишь".
— Верно, — признал Мерлин. — В опровержение, однако, просто укажу, что все они в данный момент находятся в одном и том же часовом поясе. Поэтому я сказал Сове, что, если посреди ночи возникнет что-то срочное, он должен передать это мне, а не будить одного из вас, людей из плоти и крови, которым нужен настоящий сон, а не просто возможность отдохнуть своим диодам. Кроме того, я немного передохнул с тех пор, как вернулся в пещеру, вы же знаете. На самом деле, я сейчас чертовски много отдыхаю.
Кэйлеб скрестил руки на груди и сердито уставился на сад, отыскивая какой-нибудь логический способ опровергнуть рассуждения Мерлина. К сожалению, ему ничего не пришло в голову.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Ты поймал меня. В этот раз. Итак, ради чего такого чертовски срочного вы решили разбудить этого человека из плоти и крови в этот богом забытый час? Знаешь, я мог бы поспать еще хотя бы часок.
— Сова только что заметил то, что ужасно похоже на команду убийц Клинтана, — любой след юмора исчез из тона Мерлина, и Кэйлеб выпрямился, его глаза сузились. — Я не совсем уверен, но мы подсадили на них пару "жучков". Если это те люди, которых мы ищем — и я не могу понять, зачем кому-то еще ехать в Делфирак из земель Храма, особенно в это время года, когда всюду в Хэйвене дороги покрыты снегом, — они обязательно скажут что-нибудь, чтобы подтвердить это.
— Что заставляет Сову думать, что это могут быть они? То есть помимо того факта, что они едут по снегу и льду?
— Их пятнадцать, все одной группой, и двенадцать из них говорят с чарисийским акцентом. Они, как правило, останавливаются в церковных общежитиях по пути, и во время пребывания следят за тем, чтобы персонал слышал их акцент. И время от времени бросают монету Чариса, когда оплачивают свой счет, прежде чем отправиться дальше по дороге. И, как еще один маленький показатель того, что они, вероятно, те люди, которых мы ищем, очень стараются, чтобы люди знали — или, во всяком случае, думали, — что они прибыли из республики. Очевидно, Клинтан решил, что предположение об активном сговоре между лордом-протектором Стонаром и Чарисом может придать дополнительный импульс его тамошней операции. К сожалению, что бы они ни сообщали людям, которые встречаются им по пути, Сова видит ту же команду, которая сошла с судна, зарегистрированного в Харчонге, чей предыдущий порт захода был не в республике, а в Мэйлэнсате в герцогстве Мэйликей две пятидневки назад. Так что я полагаю, что действительно подлые сиддармаркские убийцы, возможно, решили проехать пару тысяч миль на запад по суше, чтобы сесть на корабль в империи Харчонг, а затем отплыть обратно на восток на полторы тысячи миль, прежде чем отправиться на юг к своей настоящей цели, но... Не знаю, Кэйлеб. Мне это кажется немного окольным путем.
— Была ли Нимуэ Элбан такой же умницей, как ты? — любезно осведомился Кэйлеб.
— Вероятно, нет. Конечно, она была намного младше меня.
— О, конечно, — кивком согласился Кэйлеб и на мгновение потер подбородок, размышляя.
— Как ты собрал все это воедино? — спросил он через мгновение. — Я не жалуюсь, ты понимаешь, но...?
Он позволил своему голосу затихнуть и почувствовал, как Мерлин отстраненно пожал плечами.
— На самом деле это не так уж удивительно. Сова постоянно проводит разведку всех трех континентов. Я не хочу, чтобы он тратил впустую мощность процессора, пытаясь на самом деле контролировать такую большую область в режиме реального времени, но у него есть подпрограмма, настроенная на хранение изображений в компьютерном ядре "Ромула" по мере их поступления. Таким образом, мы можем вернуться практически к любому моменту, к которому захотим, если окажется, что для этого есть причина. Такие вещи, как отдельные всадники, даже не отображаются на необработанных изображениях, но как только компьютер начинает улучшать и манипулировать ими, он может обнаружить удивительное количество деталей и многое сделать для отслеживания целей, если только они были указаны ему.
— Сова также начинает проявлять больше инициативы в рамках заданных ему параметров. Мы с Бинжэймином поручили ему начинить таверны и общежития в Делфираке "жучками" и прослушивать ключевые слова, по которым можно было бы идентифицировать убийц, и он самостоятельно решил разместить "жучки" в храмовых общежитиях на главных дорогах в Делфирак из Содара и Деснейрской империи. Затем он начал продвигаться дальше по направлениям, не говоря нам об этом. Один из конюхов в общежитии, в котором был "жучок", подождал, пока эта конкретная группа не уйдет, а затем описал их как "проклятых Лэнгхорном чарисийцев, вероятно, еретиков", одному из своих коллег. Это просочилось через фильтры Совы, и он начал просматривать данные — включая те, что у него были от других "жучков" по группе, которую этот парень описывал, разговаривая с приятелем, — пока не смог найти и точно идентифицировать их. Как только он их нашел, он просто прокручивал записанные изображения, возвращаясь по ним до того момента, пока не обнаружил их в первый раз. Который, как я уже сказал, был в Мэйликее. Он смог отследить корабль до Мэйлэнсата, но, похоже, они, должно быть, поднялись на борт во время одной из метелей, которые прокатились там в прошлом месяце.
