Прыжок авангарда.
Разгон и прыжок курьеров.
Прыжок арьергарда.
В системе маршрута силы прикрытия в полном составе без курьеров.
КАК???
КАК ТАКОЕ МОГЛО ПРОИЗОЙТИ!!!
Командир орал так, что гнулись переборки.
Разворот и прыжок обратно.
Четыре корабля не смогли уйти вместе со всеми. Технические проблемы.
И черт с ними!
Сейчас главное курьеры.
Когда шесть кораблей основных сил вернулись назад, то они попали на активное минное поле, установленное по вектору входа в систему. А за этим полем их ждали корабли империи Аратан. Причем их построение было выставлено так, будто кто-то знал, куда и как выйдет каждый борт каравана!
* * *
Шесть пришедших в ловчую сеть бригады, правда, сильно побитых судов, абордажники взяли как на тренировке. На раз.
Вот все же не зря их гонял командир, ох не зря. Теперь они работали, как черти. И все флотские нормативы перевыполнили в разы.
Цардон снова присел около тактического экрана и начал анализировать проведенные абордажи. Но потом не выдержал и переключил запись на работу Богини.
Вот ведь огонь-девка!
Когда он впервые увидел, на чем она летает, он не мог закрыть от удивления рот минут пять.
И это корвет???
А когда она выдергивала готовые уйти в гипер курьеры... Вот уж где проявилось истинное мастерство.
Воистину Богиня!
Чтобы так работать, нужно истязать себя до изнеможения. Уж он-то это знает. А на ее работу можно было смотреть не отрываясь. Командор снова и снова прокручивал запись. Ни одного лишнего движения. Вот к чему нужно стремиться!
— Дааа! — командор Цардон еще раз окинул взглядом корвет, — такой корабль достоин того, чтобы на нем летала Богиня.
* * *
Антон сидел в кают-компании и по привычке гонял маленькие торнадо по ладоням рук.
Пришел Ален и сел на диван. Потом подошел к пищевому синтезатору и сделал себе чашку куафе. Собрался отойти в уголок, но капитан его позвал:
— Сделай мне тоже чашечку. И садись рядом. У меня есть идея. И я хочу ее обсудить.
Инженер наполнил вторую чашку, но сел не рядом с капитаном, а напротив него.
— Как ты относишься к тому, чтобы увековечить память тех, кто сражался на этом корабле.
— Положительно. Только как это сделать?
— Здесь ведь кают-компания. И если те, кто служил на этом судне, будут с нами всегда, когда мы собираемся, то это, наверное, будет совсем не плохо?
— Хмм. Павшие герои и живые люди. Но как? Ведь даже праха их не осталось.
— Да все для этого у нас есть. В моем мире, для того чтобы помнить тех, кто отдал за нас жизнь, на стены домов вешают табличку, в которой кратко сообщают — ради кого она здесь висит.
Капитан отпил куафе.
— Вот мне и пришла в голову мысль. Сделать такую табличку и на ней разместить звездочки, в память о тех, кто погиб, сражаясь на этом корабле. А сами звездочки сделать с накачкой энергии. И когда она получает энергию, то всплывает маленькая голограмма с портретом того, кто ее заслужил. И если он пал, то внизу кратко указана причина ухода — когда и в каком сражении.
Инженер сидел и мысленно представлял то, что сказал капитан. А потом продолжил мысль капитана:
— Я думаю, что надо поместить фото всех тех, кто пал в последнем бою. Ведь у нас корабль, на котором будет находиться штаб соединения. А это, то самое место, где должны чтить тех, кто отдал свои жизни за Родину.
* * *
Торжественное построение было объявлено в кают-компании. Никто из экипажа не подозревал, зачем их собирают. Но все они пришли в парадной форме.
На стене перед строем, на уровне глаз, было что-то установлено. Но что именно, было сложно понять, поскольку этот предмет закрывало цветное полотно.
На белом фоне, две синие полосы, крест на крест.
Перед строем встал капитан.
— Сегодня я предлагаю почтить тех, кто отдал свою жизнь за Родину, сражаясь в Звездном Флоте. И совершенно не важно, как назвалась она раньше. Или зовется сейчас. Все, кто отдал свою жизнь, думали о ней. Шли на смерть, понимая, что отдают ее на благо людей, которые останутся живы именно благодаря их самоотверженности. И здесь и сейчас, я хочу открыть памятную доску, на которой увековечены имена всех тех, кто пал в последнем бою 'Непобедимого'.
Цветное полотно скользнуло в сторону и оказалось флагом, который повис на небольшом флагштоке слева от таблички. На белом фоне таблички, в левом углу был изображен символ, в котором все узнали эмблему соединения, а следом, в несколько рядов, расположились пятиконечные звездочки, голубого цвета, точно такого же, как и цвет полос на флаге.
— Сто сорок четыре человека отдали свои жизни. И я предлагаю почтить их память минутой молчания.
Потом капитан набрал в грудь воздух и громко сказал:
— Экипаж! Смирно!
И через минуту:
— Вольно!
— Сто сорок пять... — чей-то голос произнес это число, и Антон сразу понял, что это число звездочек на табличке.
Он обернулся. Капитан уже видел эту доску и, конечно же, знал, что на ней изображено. Но там действительно было на одну звездочку больше.
И опять события пошли совершенно не так, как планировалось. Искин корвета при всех обратился к капитану:
— Капитан! Получено сообщение из штаба Звездного Флота. Лейтенант Звездного Флота Марие Лусти награждена Серебряной Звездой за спасение жизни офицера Звездного Флота. Посмертно.
Последняя звездочка вспыхнула и превратилась в небольшое фото Марие. На фото она была изображена такой, как помнили ее все, кто знал. И на ее груди горела награда — Серебряная Звезда.
Знак признания ее заслуг.
И Антону показалось, что Марие улыбается, и улыбается только ему.
6. 6.
— Так что, общая технология таких операций у нас есть. И их можно провести прямо сейчас.
— И это содержалось в тех самых базах? — капитан вопросительно посмотрел на Дину.
— Не только. Я изучила и те базы, которые были у тебя. И вот есть некоторые нюансы.
Дина замолчала. Антон не стал перебивать своего новоиспеченного медика и ждал, когда она продолжит сама.
— Для того чтобы создать полноценную нейросеть, нужна заготовка. А с этим у нас плохо. Собственно в ней все дело. Но есть альтернатива. Только это не даст никакого улучшения в созданном симбионте. Он останется таким же, как и был выращенный изначально.
— То есть? Он не будет развиваться?
— Нет-нет. С этим все в порядке. Он разовьется и будет полноценным организмом. Только... не сможет унаследовать тех положительных мутаций, которые произойдут при его формировании. И будет ограничен в своем дальнейшем развитии.
— А если более понятным языком?
— Первая пересадка от донора, практически не повлияет на то, как будет развиваться организм первого поколения. То есть, там, конечно же, будут некоторые негативные моменты, но в нашем случае это совершенно непринципиально. Они будут связаны, в основном, с механизмом наследования мутаций. А вот второе поколение уже будет заметно хуже. Третье хуже, чем второе. Ну, и так далее. А с пятого, может начаться непрогнозируемая деградация симбионта. И, даже генетическая коррекция такого организма, может не дать результата.
Антон задумчиво почесал подбородок.
— То есть нам нужно будет всегда использовать только исходные организмы. А получить нечто достойное из следующих поколений уже не получится.
— При каждой пересадке, нужна генетическая коррекция. И она может быть проведена на оборудовании, которого у нас нет. Сделать это не трудно, если есть на чём делать.
— И каков же вывод?
— Вывод-то простой — искать станцию генетической коррекции. Да только выхода у нас нет. Мы можем ее и не найти. И тогда это будет тупик. А так мы хоть в чем-то сдвинемся вперед.
— Хорошо. Готовь первых пациентов. И Дина... в первую очередь экипаж. А все остальные — потом.
* * *
— Непобедимый!
— Слушаю.
— Запрос в штаб Флота. В связи с острой необходимостью прошу предоставить координаты размещения станции генетической коррекции. Или обеспечить потребность симбионтом нейросети. Капитан Ант Верг.
— Запрос отправлен.
— Вызови Алерну Жоруа. Через час.
Вид, пришедшей по вызову капитана девушки, был несколько... испуганным. Наверное, она приготовилась получить нагоняй или разнос за то, что сама не могла вспомнить.
— Не бойся. Я позвал тебя не для того, чтобы наказывать. Да и наказывать, пока что, не за что. Тут другое. Присядь.
Ну, прямо как примерная ученица, Алерна присела на самый краешек стула.
— Как у тебя отношения с твоим искином?
Алерна улыбнулась.
— Хорошо. Он помогает мне и рассказывает, как жил раньше.
— Это хорошо. Но есть один момент, который будет тебе и твоему искину интересен.
Антон помолчал. Вот так сразу рассказать о том, что можно искин сделать не искином, как-то не получалось. Поэтому он начал издалека.
— У меня тоже был искин.
— Тоже? А куда ты его дел?
Капитан усмехнулся.
— Не спеши. Он остался со мной. Только вот...
Пришлось опять сделать паузу, чтобы собрать мысли.
— Мы нашли возможность заменить вам нейросети.
— Нам? Это кому? И зачем их менять?
— А ты спроси своего советчика, что такое нейросеть Аркона?
Алерна задумалась, а потом улыбнулась.
— Я... я согласна. Когда можно будет получить...
— Не спеши. Это не всё.
Антон помолчал.
— Симбионт нейросети, это псевдоразумный организм. И он будет расти и развиваться. И станет еще одним твоим помощником. Но это произойдет не быстро. Ты должна будешь сама воспитать своего друга. Но есть способ, который может ускорить процесс его развития и обучения. И использования его возможностей.
Антон встал, налил себе чашку куафе и продолжил:
— Можно переместить псевдоразум искина в нейросеть.
Помолчал, чтобы сказанное дошло до Алерны.
— И тогда ты очень скоро сможешь использовать все возможности нейросети. Ведь она станет твоим продолжением, и ею будет управлять твой искин. Поверь, это дорогого стоит.
Девушка посмотрела на капитана и произнесла:
— Значит... твой искин... живет в тебе? То есть, в твоей нейросети?
— Да. Он сам решил остаться со мной. А вы должны сами решить, как быть дальше. Оставить все как есть, или переместить сознание искина в нейросеть и резко ускорить твое развитие. К сожалению, просто скопировать псевдоразум искина и оставить его как искин — невозможно. Нужно выбрать что-то одно.
Антон опять помолчал, чтобы его собеседник осознал, о чем идет речь.
— Это решение нужно принять достаточно оперативно. После установки нейросети лучше это сделать в течении нескольких дней. Иначе потом могут быть проблемы. И тогда останется только вариант с внешним искином. Я не тороплю тебя, но установку нейросети нужно произвести как можно быстрее. Так что подумайте. Вместе. И пойми, любое решение будет правильным.
Алерна сидела на стуле и смотрела на стол, не поднимая головы. Потом перевела взгляд на капитана.
— Значит, у тебя всегда был искин Древних? И вы все делали вместе? Поэтому ты и... Мы согласны. Мы согласны на то, чтобы разум искина был перенесен в нейросеть. И никакой он не псевдоразум. Он настоящий друг.
* * *
Ну, вот наконец-то удалось решить самую трудную задачу, которая стояла перед экипажем 'Непобедимого'. Обеспечить пополнение нейросетями.
Все же, как оказалось, информация о том, как это сделать, всегда находилась в руках Антона. Только за тем ворохом дел, которые было необходимо срочно сделать, как-то всё не находилось времени чтобы ее отыскать. И если бы не острая необходимость, то решение этой проблемы так и не было бы найдено.
Хотя, признать это решение полноценным, все же не получалось.
Да, нейросети, точнее их заготовки, то есть тот симбионт, который и станет нейросетью, были найдены. Правда, на самом деле их и не пришлось искать. Они всегда были в руках капитана.
При определенном воздействии на установленную нейросеть, можно было сформировать новый симбионт, который использовался для пересадки реципиенту.
Но, как это обычно и бывает, если решение лежало на поверхности, то это вовсе не означает, что оно было самым лучшем.
Минус, который получался при использовании такого подхода, был в том, что дальнейшее использование метода клонирования, без соответствующей коррекции пересаживаемого симбионта, было очень не желательно. Возможно, но нежелательно. Поскольку накопленные изменения в организме донора не совсем хорошо влияли на пересаженный организм и могли привести к тому, что вновь сформированная нейросеть не будет иметь того полного функционала, что и нейросеть донора. И соответственно это очень сильно ограничит ее возможности.
Конечно, даже в том виде, как пересаженная несколько раз заготовка, нейросеть Древних будет превосходить всё известное в Содружестве. И даст любому её обладателю неоспоримые преимущества.
Но, но, и опять, но.
Если все носители старых симбионтов закончат свой жизненный путь, то владельцы клонов уже не смогут дать своим потомкам полноценной нейросети.
А это постепенная деградация.
Скорее всего, это и произошло с детьми Древних — Джоре.
Получив от родителей хорошие стартовые условия, и в дальнейшим нарушив какие-то договоренности, Джоре остались без качественных нейросетей. И постепенная деградация клонов, привела к тому, что потребовалось искать замену этой технологии.
Вот и появились технологические костылики в виде нейросетей Джоре.
А потом и их дети, утратили знания о том, как их производить. И сделали свои.
А для отсталых диких миров, стали производить суррогат, выдавая его за техническое совершенство.
* * *
И все же, сделав один шаг к цели, стоило сделать и все остальные.
А для этого нужно было, всего-то, отыскать станцию генетической коррекции. А такие станции никогда не существовали сами по себе, а были принадлежностью госпитального оборудования.
А значит, нужно было перекопать все известные корабельные кладбища и найти там уцелевшее медицинское оборудование. И среди него действующую станцию генетической коррекции.
Был, правда, и еще один путь...
Вот только, чтобы пройти по нему, нужно было получить координаты размещения этого оборудования от тех, кто мог располагать этими сведениями. Но вот станут ли они делиться известным им, было ооочень большим вопросом.
И сообщение с просьбой: сообщить подобную информацию, было отправлено в штаб Флота.
И сделано это было под давлением старых членов экипажа. Все же их вера в могущество империи Аркон была велика, хотя Антон внутренне и не надеялся на ответ.
И вот в один из дней экипаж собрался в кают-компании, чтобы обсудить неотложные дела...
Голос искина корабля прозвучал совершенно неожиданно. И он обратился к капитану при всех членах экипажа. И уже это было странно.
— Капитан! Получено сообщение из штаба Флота.
— И что там?
— Координаты точки пространства. Больше ничего.
— И как ты полагаешь, что это может быть?
— Скорее всего, ответ на запрос. И это место размещения станции генетической коррекции. Или госпиталя, в котором можно провести подобную операцию.
