— Ух ты! Расскажешь? — удивился я.
— Информация закрыта, — как-то ехидно охладил мой пыл хранитель.
— Жлоб, — меланхолично констатировал я.
— Конец связи, — так же меланхолично ответил хранитель.
Светлана дала мне спокойно умыться и только потом проснулась. Я знал, что моя супруга вообще может обходиться без сна и просто делает мне приятное, создавая уютное спящее присутствие в моей постели.
— О чем с хранителем любезничал? — спросила она.
— А ты не знаешь? — удивился я.
— Тут очень хорошо защищенный канал, я же тебе уже говорила, — попеняла она мне.
— У нас появилась хорошая возможность слинять отсюда по нужному направлению, — выложил я информацию. — Печаль лишь в том, что отвезут нас только один раз.
— Да уж, ситуация, — задумалась Светлана.
— Угу, — вздохнул я. — Либо домой, либо... И вообще, буди Саныча, хватит ему там по бабам валяться и крутого мага изображать, когда Родина в задумчивой печали!
— А он еще и не засыпал, — улыбнулась моя девушка.
Голосования не получилось, потому что все трое безоговорочно выступали за то, что ехать стоит. Так что вопрос, собственно, оставался лишь за выбором, куда из двух станций нужно прыгнуть. К сожалению, тщательная обработка наших с Санычем воспоминаний о Солнечной системе, как и походя записанных Светланой данных, не хватило, чтобы однозначно определиться с пунктом назначения. И мы вольны были выбирать из простого метода научного тыка или варианта сложной ненаучной интуиции.
— Ну ладно, — подвел итог нашего молчания Саныч. — Просто прыгнем в одну из двух точек, авось повезет. И вообще, предлагаю еще недельку потусить на этой гостеприимной планете. У меня там прием завтра назначен, а там такая принцесска...давно уже клинья подбиваю.
— Два дня — это давно? — подколол я.
— А ты откуда... — удивился он. — Вот же люди до чужого жадные! Подглядывали?!
— Немного, — признался я, пояснив. — Интересно было поглядеть, где у них основной стыковочный узел. Все же иномирянки.
— А Светка тебе на что!? — возмутился Саныч. — Скучает он, понимаешь...
— Ну ладно тебе пыхтеть, — рассмеялся я. — Просто глядел, чем ты занят, вот и увидел твои танцы с бубном вокруг этой темненькой цацки.
— Ты это... — погрозил мне пальцем Саныч. — Светку вон рассматривай почаще, да... И практикуй ее тоже, может, еще чего полезного в твою просветленную маковку постучится.
— Ладно, не буду больше, — честно соврал я.
— Ага, так я тебе и поверил, — показал Саныч еще раз кулак. — Завидно, поди.
— Шел бы ты, а то прием скоро, — показал я Санычу некультурный жест.
— И то правда, — резво вскочил Саныч. — А узлы, которые стыковочные, у них на нужном месте и очень даже хорошо стыкуются, плотно так, с пописком.
Я хотел признаться Санычу, что знаю, и внешний вид тех узлов и сам процесс стыковки с ними видел, как будто рядом свечку держал, да передумал во избежание членовредительства. Саныч являлся парнем старой закалки и к таким вещам относился очень щепетильно. Как-то сама собой вспомнилась Луара. Хоть по меркам моего физического времени и прошло что-то около четырех часов, все же я прожил с этой чудной пушистой девушкой не один месяц. При воспоминании где-то глубоко в душе кольнуло.
— Хранитель, нужна информация, — позвал я.
— Спрашивай, — тут же отозвался страж ворот.
— Нужны координаты потока мира, где я провел время, пока вы калибровали систему.
— Информация закрыта, — пришел холодный ответ.
— Слушай, ну будь ты хоть когда-нибудь мужиком на самом-то деле, — разгорячился я. — Хотя, куда тебе нафиг понять такие мотивы как дружба или любовь, железка неприкаянная.
Не знаю почему, но я расстроился. Сразу пришли мысли о том, что сейчас делает Луара и получилось ли у нее с челноком, как она вообще перенесла процесс разъединения сознаний. Захотелось живьем провести рукой по ее пушистой шерсти, даже кончики пальцы ощутили некий отзыв. Не знаю, сколько я пребывал в мире грез, сидя в пустой кают-компании.
— Подтверди прием пакета данных, — неожиданно раздался голос в моей голове. — Станция потока в полосе плюс минус миллионная кластера от места твоего слияния. После калибровки трудно сказать более точно.
— Спасибо, — пробормотал я, получив пакет. — Но почему? Информация же закрыта.
— Потому что я — экспериментальный, — пришел ответ, и связь моментально оборвалась.
Меня сразу посетила мысль двинуть по указанным координатам, но это был просто порыв. Настоящее решение в любом случае должно было стать взвешенным.
— Опять трещал о чем-то с хранителем? — тактично спросила Светлана.
— Выцыганил координаты мира, где Луара живет, — признался я. — Кстати, глянь, может, чего поймешь?
— Шутишь, — удивилась моя супруга. — Мы уже со Стекляшкой пытались, полная неразбериха. Тебе так по душе пришлась эта девушка?
Я просто кивнул.
— Хочешь ее увидеть? — мягко спросила супруга.
Я опять кивнул.
— Скидывай.
Буквально сразу после окончания передачи данных Светлана удивленно позвала меня:
— Серж, данные в пакете двух видов. Хранитель почему-то продублировал их еще и в стандарте Содружества. Сколько его не уговаривали на счет Земли — пусто, а тут на тебе. Как ты его достал?
— Он сам, — где-то в душе я пожелал ему удачи в его экспериментальной жизни. — Я не думал, что вообще даст.
— Знаешь, тут малость странные величины, — немного озадаченно продолжила Светлана. — Вернее к обычным координатам дан еще пакет векторов для многомерности. Если честно, я за время наших скитаний и переходов таких величин даже не встречала.
— Ничего, — ответил я в приподнятом настроении, — были бы координаты, а дотянуться до них мы как-нибудь сможем.
* * *
*
Неделя пролетела на удивление быстро, наверное, я и в правду сильно скучал по своей Светлане. Саныч немного канюдил, что нужно еще остаться, но даже я невооруженным глазом видел, что он это делает скорее от лёгкого мандража по поводу предстоящего выбора. Так что его отпуск по вопросам стыковки с местными принцессками оказался прерван слегка насильственными методами, и мы изготовились к путешествию.
— Что делать-то надо? — спросил подключенный в систему "Ботаника" Саныч.
— Сейчас узнаем, — огрызнулся я, вызывая хранителя.
— На связи, — как обычно сразу откликнулся он.
— Мы хотим совершить переход кораблем к одной из намеченных точек, что для этого нужно? — поинтересовался я.
— Транспортный тоннель для корабля открывается над плоскостью эклиптики системы, — ответил хранитель. — Но с энергией для прокола пока не порядок, есть два варианта. Первый — подождать примерно двадцать шесть дней по исчислению твоей родной планеты. Второй — осуществить переход в зоне действия разностной гравитации системы двойной звезды. Там ткань пространства сильно натянута, и переход будет инициирован легче. Энергии хватит с запасом.
— Что ж ты молчал-то, сатрап! — возмутился я. — Что я теперь Санычу скажу?!
— Запрос информации не инициировался, — казенным голосом ответил хранитель.
— Брешешь ведь, — вспылил я. — Снова какую-то аферу затеваешь, гад кладовочный.
— Я не могу сбросить столько энергии, — примирительно ответил хранитель более живой интонацией. — На станции ведутся работы, которые требуют поддержания ее определенного уровня. Из-за перерыва в подаче энергии придется начать их заново.
— Ладно, убедил, черт болтливый, — пошел я на мировую. — А эта афера, которую ты предлагаешь, проверенная?
— Лично я не инициировал такой перенос, — признался хранитель. — Но эта процедура была неоднократно проведена при переброске кораблей-колоний. Так что поводов для беспокойства нет.
— Да уж, с твоей дисциплинированностью можно ожидать чего угодно, — подумал я. — Запросто может случиться очередной эксперимент на кроликах.
— Все будет штатно, Сергей, ты мне и так здорово помог, — неожиданно ответил хранитель.
— Тогда может два перехода? — обнаглел я.
— Один, но гарантированный, — мне показалось, что хранитель усмехнулся. — Хотя, я пересчитаю результат по факту, энергии потратится меньше и есть шанс, что хватит на второй штатный переход. У меня просто нет данных по переброске корабля этого класса таким способом.
— Ладно, поверим, — согласился я. — Возможно, последний раз в этой жизни. Не сидеть же тут еще черт знает сколько.
К моему удивлению Светлана вовсе не возмутилась и даже не удивилась требованию хранителя к точке перехода, как будто для нее это стало обычной информацией. Система двойной звезды находилась рядом, по этой причине прыгать туда через многомерность было довольно сложно. После довольно напряженных просчетов прыжка, вышли мы не совсем удачно, так что еще пришлось ползти на межзвездных двигателях почти двое суток.
Зрелище перетекающего вещества звездной мантии с одной звезды к другой выглядело грандиозно. Даже Саныч прекратил свой бесконечный трёп, взирая на него. Мне же было не до величия вечного танца звезд. Повинуясь указаниям хранителя, я постоянно корректировал курс "Ботаника". И если бы не полная система жизнеобеспечения пилотского кресла-кокона, наверное, уже вспотел бы весь вдоль и поперек.
— Зона активации перехода достигнута, — проинформировал хранитель. — Вы готовы?
— Поехали, — сказал я, вздохнув облегченно.
— Удачи, Сергей, — услышал я напоследок, приняв короткий импульс информационной посылки.
Переход со стороны, то есть инициированный не мной, я наблюдал в первый раз. Картинка окружающего пространства, густо напитанного светом двух звезд, как будто треснула по заранее намеченным правильным фигуркам паззла. Затем щели между фрагментами слегка увеличились, чуть выше нашего корабля образовался небольшой участок полной тьмы, в которой не просматривалось ни одной хрустальной точки далеких звезд. В какой-то момент на увеличивающийся лоскут тьмы упали первые ближайшие фрагменты нашего бытия, затем еще и еще. И вот уже все вокруг осыпалось, как осенние листья, в трубу гигантского пылесоса. Мир цветов пропал, оставив нас в абсолютной темноте. Я уже собрался отключиться от кокона, потому что переход через многомерность на неопределенное расстояние мог занять много времени, о котором я как-то забыл спросить хранителя, как темнота снова перестала быть полной. Сначала появилась небольшая светлая точка, которая пустила тонкие усики-лучи. Затем эти лучи стали толще, ярче и длиннее. И вот мы уже неслись вдоль каких-то световых полос, все плотнее укутывающих нас со всех сторон. Через момент они полностью сомкнулись.
— Мы в реальном пространстве, — доложила Светлана.
На безумной скорости "Ботаник" убегал от очередного тандема двойной звезды. Я даже подумал, что переход не получился, но Светлана тут же развеяла сомнения.
— Есть частичная привязка к координатам, — доложила она, тут же добавив, — есть получение пакета данных.
Данные мы получили от хранителя, отправившего нас в это путешествие. Фактически это оказалась карта куска пространства вокруг системы двойной звезды, где мы вышли и указания на ней точки нашего назначения. Вместе с ней шла приписка: "Извини, решил использовать нестандартную точку выхода по причине двойной экономии. Но есть и хорошая новость. Проверь у местных, есть вариант, что наскребете из-за этой экономии на второй прыжок".
— Сатрап! — выругался я прилюдно. — Наглый брехливый засранец, а еще хранитель!
— Есть привязка наложением полученной карты, — сообщила Светлана. — Одна целая и семь десятых МББ. Сверхкороткий прыжок с большой погрешностью и сутками пути или много-много дней на системных движках. Что делаем?
— Прыгаем, — отрезал я. — Я так соскучился, что выведу нас прямо в десяточку.
— Хорошо, — согласилась Светлана, — оптимально начать погружение через три часа. Как раз немного отдохнешь от маневров.
— Слушай, а лихо он нас перекинул, — вставил Саныч свои "пять копеек". — Раз — и мы чёрт-те где. И никаких тебе недель безделья. Нам бы так. Светик, а вы со Стеклом не можете чего-нить там исследовать, пересчитать или еще чего, чтобы вот так без нудотни?
— Саныч, если бы мы нашли такое решение, то нам всем не нужно было бы уже ни работать, ни служить до конца дней наших пра-пра-правнуков, — усмехнулась Светлана. — Но я не вижу возможностей этого сделать.
— А зря, — умно возразил Саныч. — Надо думать, решать, искать ответ.
— Саныч, тебе ли думать? — удивился я. — А как же девиз: "Фигли там думать? Прыгать надо!".
— Да пошел ты Серега, — огрызнулся Саныч вроде как обижено. — Я же о нас всех ратую.
— Мыслитель роденов, — прыснул я. — Ремни пристегни на унитазе, чтобы в такой, как у него позе, не упасть с толчка.
Ждать предписанные три часа я не стал, сразу предложив покончить с нашими делами. При просчете траектории через многомерность мне вдруг пришла в голову идея.
— Светик, дай мне, пожалуйста, векторный пакет от хранителя, хочу посмотреть, — попросил я.
Развернувшаяся объемная диаграмма оказалась привязана к нашим координатам после перехода и сразу ушла корнями в какие-то многомерные дали, удивив меня до дрожи в коленках. От постепенного погружения в последующие слои у меня лишь сложилось впечатление, что я играю в игру "любопытный хомячок", когда прогрызая очередную стенку, натыкаешься на следующую. После прохода очередного слоя у меня странно потемнело в "голове", и вектор явно поплыл. Так глубоко в многомерность я еще не заглядывал. Но самым поганым стало открытие, что вектор вел глубже.
— Как наш двигатель прокола поживает? — спросил я супругу.
— Прогноз на семьдесят два процента, — ответила Светлана. — Так в Содружестве прыгали только фанаты. Уверен, что сможешь?
— Уверен, что вектор идет дальше, — пробурчал я, наблюдая, как разноцветные пятна снова складываются в тропу к неизвестному миру.
Чуть очухавшись, я нырнул за ним, получив очередную хомячью переборку. Каждый последующий нырок отдавался в сознании тем или иным образом, то размывая спектр вектора, то переплетая его узлами, то временно добавляя ему каких-то огрызков. Мои чувства явно стали терять связь с реальностью, появилось осознанное ощущение, что я начинаю тонуть, постепенно растворяясь в многомерности. Похоже, это и был мой предел. Я уже решил отказаться, но где-то глубоко в душе поднялась волна отчаяния, породившая вокруг моего сознания в многомерности странный всплеск, который больше всего походил на серию волн от брошенного в лужу камня. И сознание мое странным образом отреагировало на это событие. Как будто глубокий холод космоса на миг сковал все мои чувства, моментально охладив хаотически мечущиеся мысли. Укол космического холода длился ничтожно малый миг и так же стремительно стал отпускать мое сознание. Я снова ощущался цельной мыслью, хоть и чувствовал себя крайне неуютно в столь глубоком отрыве от родной реальности. Но я знал, что могу пойти дальше. И, как будто испытав меня на крепость, следующий уровень оказался граничным. Предложенная дорожка вильнула по каким-то аномалиям и начала обратный спуск к моим родным просторам. Вести ее до конца я не стал, ибо просто уверился в том, что теоретически смогу ее пройти.
