Хоть Ракша и не обладала даром эмпатии, зато имела огромный опыт общения с людьми, находящимися в состоянии пост-адреналинового шока. И дека с отчётом была тем самым ведром воды, что тушит пожар в зародыше. Сержант, уже всерьёз рассматривавший вариант свернуть мандалорке шею, и пробиваться к Лорэй, моментально сдулся. Ухватив деку, он впился глазами в экран, впервые, наверное, за всю жизнь не наорав на сопящего в самое ухо Блайза.
— Да, лейтенант, вы правы, — дочитав, признал он. — Но... Откуда отравление... — клон вновь взглянул на экран, и понял, что скорее свернёт язык в штопор, чем правильно произнесёт название препарата.
— Токсином? — сдавшись, завершил он вопрос. — 'Дикари' отраву какую распылили, или что?
— Слыхал о татуинском скорпионе, который жалит себя, чтобы обмануть противника? — поинтересовалась Ракша, забирая у клонов оружие, коммуникаторы и визоры. Что характерно — скинула она их тут же, на заднее сидение, рядом с Блайзом. Это был одновременно жест доверия и символическое напоминание о том, что личные проблемы — не повод забывать о текущем статусе пленников.
— Вот твоя подружка пошла дальше, — продолжила Ракша, усевшись за руль и надевая шлем. — Она траванула себя, вызвав адскую боль, и подарила эти непередаваемые ощущения всем вокруг. Уроды не то что стрелять, или детонатор активировать, они на ногах устоять не могли.
Она помолчала, завела спидер, и призналась:
— Да почти никто не мог. Пришлось в неё в парализующем режиме пальнуть. А твоя подружка, капрал, не разобралась в ситуации и меня за это пристрелить пыталась. Весёлая вы компания...
— А ты уж и различать научилась? — не из вредности, а на чистом автоматизме огрызнулся Блайз.
Чимбик оглянулся, и говорун захлопнул пасть на полуслове. Убедившись, что порядок восстановлен, сержант сел ровно.
— Извините, лейтенант, — сказал он. — Мы... немного нервничаем.
Ракша кивнула, принимая извинения.
Оставшуюся часть пути ехали молча, думая каждый о своём.
При виде Нэйва клоны невольно вспомнили ходившие по Корусанту байки про упырей и подземелий. Сходство было поразительным: бледная кожа, красные глаза, и общий вид ожившего покойника.
— Докладывайте, — вместо приветствия приказал он.
Ракша молча положила перед ним бластеры и остальное снаряжение клонов, и отошла к окну, чтобы не мешать.
— Сэр, — начал сержант. — Я, и капрал Блайз...
Рассказав со всеми подробностями о своих с братом похождениях, сержант машинально брякнул:
— Ка-Эс-Три-Пять-Пять-Ноль-Восемь-Пять доклад закончил!
— Угу... — несколько рассеянно отозвался Нэйв, извлекая чип из визора сержанта. — Полагаю, сержант, что вы с братом захотите увидеть Лорэй?
— Если это возможно, сэр, — осторожно ответил Чимбик.
— Хорошо. Только приведите себя в порядок сначала, а то у врачей истерика будет: на вас обоих грязи по центнеру, наверное. Я распоряжусь, чтобы вас пропустили. Где в ваших апартаментах душ, помните? Час на приведение себя в порядок и завтрак. Спидер будет у входа, дежурного предупрежу. Свободны.
— Спасибо, сэр! — клоны буквально вылетели из кабинета, бесцеремонно отпихнув некстати сунувшегося с докладом Раджа.
— Это что было? — осведомился мандалорец.
— Любовь, нер вод, — ответил Грэм.
Пространство КНС. Генеральный штаб КНС. Шестнадцатый день операции на Зелтросе
Генерал Гривус изучал положение на фронтах. Республиканцы, получившие множество ударов с самых разных направлений, поначалу растерялись, что позволило КНС начать операцию на Зелтросе. Ставка была на скорость и внезапность. Но всё пошло наперекосяк с самого начала: сборная эскадра республиканских судов на орбите оказала неожиданно упорное сопротивление, продержавшись до подхода подкрепления и не дав десанту с ходу захватить столицу. Сам десант наткнулся на неожиданно многочисленные истребители и бомбардировщики, что заставило сместить точку высадки на три тысячи километров восточнее намеченной. Но и это было не критично: наземных войск у республиканцев на Зелтросе было мало, и без подкреплений никакой речи о серьёзном сопротивлении не шло.
Всё спутал неожиданный десант, собранный по принципу 'с рощи по деревцу'. В любое другое время эта откровенно смехотворная, с позволения сказать, операция, не вызвала бы у Гривуса ничего, кроме удивления своей бестолковостью. Поначалу генерал вообще решил, что это — отчаянная попытка Республики протянуть время, и горе-эскадра состоит из наёмников, собранных где можно.
Но именно в этот момент атака оказалась той самой соломинкой, что ломает спину банте: недовояки ценой громадных потерь смогли нанести урон эскадре сепаратистов, и к моменту прибытия полноценных боевых кораблей Республики уже КНС оказались в меньшинстве. А подкреплений взять было неоткуда: теперь уже республиканцы, оправившись от потрясения, стали стремительно перехватывать инициативу.
Флот же КНС стал напоминать тот пресловутый кафтан сказочного персонажа: запахни ворот — снизу поддувает, потяни вниз — сбоку прореха открывается. Кораблей не хватало катастрофически.
Гривус отложил деку, встал, и, заложив руки за спину, принялся ходить взад-вперёд по кабинету, обдумывая проблему. Адьютант-калишиец, зная эту привычку генерала, невозмутимо стоял у двери, в компании дроидов-телохранителей, ожидая распоряжений.
— Что говорит адмирал Тренч? — остановившись, осведомился Гривус.
Адьютанту даже не требовалось включать деку, чтобы пересказать отчёты любого из командующих.
— Адмирал Тренч сообщает, что сбор эскадры, необходимой для деблокады Зелтроса, в нынешних условиях займёт семь-девять дней.
Гривус кашлянул, и задумчиво протянул:
— Это если республиканцы не усилят где-нибудь нажим...
— Да, сэр, — истолковав его фразу, как вопрос, ответил адьютант. — Прикажете пересказать отчёт подробнее?
— Не надо, — отмахнулся Гривус. — Сам прочту...
Он вернулся к терминалу, и вновь развернул рапорт Брора Дитля о состоянии дел на Зелтросе.
От семи до девяти дней только на сбор эскадры. За это время республиканцы, уже существенно нарастившие свою группировку, и располагающие специализированными кораблями артиллерийской поддержки, уже взломают оборону сепаратистов. Если не уничтожат их войска полностью. И это всё — только за время сбора эскадры. А ведь ещё нужно достичь системы, одержать победу над ошивающимися там республиканскими кораблями...
Гривус щелкнул клавишей.
— Связь с командующим на Зелтросе. Немедленно! — прорычал он, не дав дежурному офицеру даже подать голос.
Зелар. Комендатура. Утро шестнадцатого дня
В бывшем кабинете мэра Зелара вновь собралась привычная компания: Зара, Рам, Нэйв и Ракша. Пусть и ненадолго — через пару часов Костас вновь убывал на передовую, — но у Грэма возникло давно забытое ощущение семейного уюта. Хоть и безрадостный был повод, и все участники собрания выглядели — да и были, — уставшими, но всё равно —
Тишину нарушил зуммер коммуникатора. Рам скосил глаза на дисплей, нахмурился, и, развернув прибор так, чтобы в поле зрения камеры не попадала Зара, нажал на клавишу приёма.
Возникли голограммы генерала Гривуса и полковника Дитля. Уже то, что связь шла в режиме конференции, говорило о серьёзности события.
— Господа офицеры... — необычно тихо прорычал Гривус. — У меня для вас неприятные новости.
— Мы готовы, сэр, — за всех ответил Дитль.
Генерал кашлянул, и Рам готов был поклясться, что калишиец чувствует себя в высшей мере неуютно. Что наводило на невесёлые мысли: Гривус славился своей непрошибаемостью, и то, что заставляло его нервничать, у других должно было вызывать как минимум панику.
— Эвакуации в течении запрошенного вами времени не будет, — объявил генерал.
Его слова отозвались в ушах офицеров похоронным звоном.
— Флот не сможет собрать эскадру, необходимую для деблокады Зелтроса хотя бы на короткое время, раньше, чем через семь дней, — продолжал Гривус. — Адмирал Тренч утверждает, что семь — это в лучшем случае, из ряда чудес. Так — девять.
— Сэр, мы поняли, — хладнокровно отозвался Дитль. — Мы сделаем всё возможное, чтобы сдержать противника указанное время.
Генерал некоторе время молча смотрел на него, а потом спросил:
— Вы же понимаете, полковник, что я не требую от вас самопожертвования?
— Да, сэр, — кивнул Дитль. — Но разрешите уж напрямую: нам кранты. Без поддержки флота республиканцы раскатают нас в течении четырёх, максимум — пяти дней. Дальше будет уже агония. А сдаваться мы не собираемся, сэр. Поэтому лучше будет, если эти дни мы будем перемалывать их силы. Чем больше их тут — тем меньше на других участках. Сэр.
Гривус кивнул, и оборвал связь.
Зелар. Городская больница. Вечер шестнадцатого дня
Нэйв жестом отпустил караульных дроидов и вошёл в палату. Блайз, треплющийся с Ри, даже не удостоил капитана взглядом, а вот сержант вежливо кивнул, приветствуя визитёра. Грэм машинально отметил, что клон и Эйнджела вновь держатся за руки.
Капитан устало прошагал к креслу и рухнул в него. Сейчас ему было наплевать, что о нём подумают, как посмотрят. Говоря откровенно, его даже не пугала мысль о возможном нападении клонов. Спать хотелось так, что даже смерть казалась приемлемым вариантом отдыха.
— Добрый день, свободные граждане Республики, — поприветствовал он присутствующих. Ответом ему был недоумённый взгляд четырёх пар глаз.
— Сэр? — подал голос Чимбик. — Простите, но мы упустили соль шутки.
— А это и не шутка, — сказал Нэйв. — Мы проиграли битву за Зелтрос. Технически, бои ещё идут, но все прекрасно понимают, чем всё закончится. Вывозить нас не будут, а сдаваться... Сдаваться не будем уже мы.
Клоны переглянулись, не скрывая радости. Несмотря на собственное положение, вести об успехах ВАР воодушевляли.
Глядя на них Нэйв только хмыкнул. Собственно, странно было ожидать иной реакции.
— Силы КНС заняли оборону вокруг города. Тут и случится последняя битва. От города вряд ли что-то останется, так что мы проводим эвакуацию гражданского населения. Гуманитарный коридор откроется через пару часов и вы можете по нему уйти. Все вы.
Теперь уже все республиканцы (почему-то сейчас Нэйв причислил к ним и Лорэй) переглядывались с недоверчивой радостью.
— Почему вы отпускаете нас с братом? — прямо спросил Чимбик. — Вы ведь понимаете, что мы вернёмся в строй и будем работать против вас.
Нэйв кивнул. Он понимал. Прекрасно понимал. И чистый расчёт требовал сократить поголовье живой силы противника хоть на эти две единицы. Но капитан Грэм Нэйв не был дроидом-тактиком. Он был живым человеком, которому эти клоны помогли прошлой ночью. Человеком, который не хотел перед смертью уничтожить последнее, что было важно двум девушкам, внимательно глядящим на него с больничной койки. А ещё он был человеком, который хотел попросить их об одолжении. Очень важном одолжении.
— Двумя больше, двумя меньше, — вслух сказал Нэйв, — какая разница? Нас это не спасёт. И я задолжал вам всем после этой ночи.
Клоны едва заметно кивнули, принимая объяснение, зато Ри ехидно заулыбалась:
— Первый раз мне задолжали за ночь за столь необычные услуги.
Эйнджеда тяжело вздохнула и виновато улыбнулась, словно извиняясь за поведение сестры.
— Всё это можно было сообщить и по коммуникатору, — заметила она, машинально поглаживая ладонь сидящего рядом Чимбика. — Но ты пришёл лично, несмотря на усталость. Тебе что-то нужно от нас на прощание?
Слова о прощании прозвучали печальной констатацией. Эмпатка чувствовала и понимала состояние Нэйва. В капитане не было страха, отчаяния или паники. Грэм уже принял факт собственной гибели и теперь просто улаживал оставшиеся дела и возвращал долги.
— Да, Эйнджи. У меня есть последняя просьба.
Зелар. Городская больница. Часом позже
— Ну что, готовы к эвакуации? — с самого порога весело спросила Ракша.
По её виду нельзя было сказать, что мандалорка готовится умереть в ближайшие пару-тройку дней.
— Жду не дождусь, — ответила Свитари и едва заметно поморщилась, неудачно пошевелив раненой ногой. — У вас тут охрененно весело, но что-то мне захотелось в отпуск.
— Да, немного покоя, — встрял Блайз со своей обычной бесцеремонностью. — Пляж, море, холодный коктейль... Красота же, правда? Айда с нами.
Чимбик смерил его раздражённым взглядом, но промолчал. Вместо этого он обратился к Нэйву:
— Капитан, сэр, мы готовы.
Гравиносилки уже были подготовлены к транспортировке раненых. Ракша мимоходом отметила, что Эйнджела уже вполне успешно держится на ногах, и вторые носилки были скорее блажью, чем действительной необходимостью. Сама эмпатка смотрела на Нэйва и в её взгляде Ракше почудилось сожаление.
— Жаль, что всё так сложилось, — с горечью сказала Эйнджела.
— Ну, почему? — улыбнулся Нэйв. — Зато теперь вы точно будете знать, что избавились от моего навязчивого внимания.
— Слабое утешение, сэр, — неожиданно для всех сказал сержант.
— Да, — поддакнул Блайз. — Ты, кэп, хоть и говнюк порой, но то ж по делу. А так — парень нормальный.
Это неожиданное признание смутило Грэма. Он опустил глаза, не зная, что ответить, и машинально взял Ракшу за руку.
— А по ней я скучать не буду, — ехидно прищурилась Свитари и указала пальцем на мандалорку.
Та недобро прищурилась и задумалась, а не порадовать ли себя напоследок видом роскошного фингала на лице Ри.
— Успокойся, — Нэйв ласково погладил мандалорку по щеке. — Ты же знаешь Ри: язык такой острый, что лучше не попадаться — всю задницу порежет.
— А я что — хуже? — возмутился Блайз.
— И в подмётки не годишься, — разочаровал брата Чимбик. — Разве что по многословности уделываешь.
Ракша не желала тратить даже крохи отведённого ей времени на нелепые разговоры и уже открыла рот, чтобы сообщить об этом, но тело не послушалось. Ноги воительницы предательски задрожали и отказались держать тело. Перед тем, как потерять сознание, мандалорка успела почувствовать, как её подхватывает Грэм.
— Правильное решение, — успокоила контрразведчика Эйнджела, ощущая бурю в его душе. — Обещаю, мы вывезем её с планеты.
Грэм с помощью клонов уложил Ракшу на носилки, после чего протёр пальцы вымоченной в нейтрализаторе косметической салфеткой, что дала ему Эйнджела. Только после того, как контактный яд покинул пальцы, Нэйв снял с них тонкий, но плотный слой псевдокожи, что нанёс ранее.
— Ага, — поддакнула Свитари. — Главное — держать в отключке до самого вылета и успеть свалить подальше к моменту пробуждения.
— Знаешь, кэп, — задумчиво добавил Блайз. — Когда она очухается — тебя даже могила не спасет. Эта карманная нексу тебя с того света выцарапает, чтобы лично голову отвернуть.
— Спасибо за предупреждение, — Грэм криво улыбнулся, и принялся снимать с Ракши бескар.
Эйнджела достала с полки припасённую больничную пижаму, призванную сменить приметный нательный костюм мандалорки. Блайз раскрыл было рот для очередной шутки, но сержант ткнул его локтем в бок, и, ухватив за рукав, вытащил из палаты, лишив возможности поглядеть на обнажённую Ракшу.
