С наслаждением потянувшись, я остановился лишь тогда, когда услышал, как хрустнула каждая косточка в моем теле. Ещё раз бросив взгляд на безмолвствующих, сидящих на коленях передо мной людей, и на привязанную к кровати малышку, я нагнулся и подобрал с пола джинсы, сразу же просунув в штанину одну из своих ног.
"Я бы остался ещё, но дела не ждут. Мне нужно успеть сделать ещё много чего за сегодня. Но не расстраивайтесь тут без меня, хорошо? Желаю вам приятно провести последние семейные деньки..."
Полностью одевшись, больше ни на что не отвлекаясь, небрежно бросил я несколько слов, после чего я покинул сперва квартиру временно приютивших меня людей, затем их дом, а после чего и саму улицу. Моё тело подустало от моих слишком бурных похождений — мне нужно было что-то более спокойное, потому я направлялся не на очередную свою внезапную вечеринку, а в гости к своим давним знакомым. Разумеется, я не заканчивал веселье на сегодня; можно было сказать, что я лишь брал небольшой перерыв для себя в плане случайных встреч и возвращался к чему-то более обыденному.
* * *
"Да..."
Удивлённо уставилась на меня женщина, открывшая входную дверь. Стоя на пороге чужого дома, я широко улыбнулся.
"Шлюхо-бот."
Скомандовал я, после чего, не теряя времени, протянув руку, смело положил её на скрытые за халатом сиськи стоящей передо мной мамки, и грубо помял их прямо через ткань, с ухмылочкой смотря на враз остекленевший взгляд женщины. В то время, пока я наминал чужую грудь, к которой я вообще не должен был никогда в жизни прикасаться, пухленькие губки стоящей передо мной хозяйки дома слегка приоткрылись:
"Шлюхо-бот активирован. Запущен протокол мамка-игрушка."
Я грязно улыбнулся, услышав эти слова.
"Пойдем в квартиру, шлюшка."
Свесив руку из-за шеи мамки, не убирая свою ладонь с груди женщины, в обнимку повёл я некогда человека, но теперь лишь обычную игрушку, внутрь её же квартиры. Не сопротивляясь и не возражая, дамочка последовала за мной, увлекаемая моей рукой.
"Мам? Кто там пришёл?"
Не успели мы с женщиной вдвоём пройти и десяти шагов, как с кухни с интересом выглянула на нас мордашка стройной блондинистой девушки с длинными волосами. В ответ на её удивлённое лицо, когда она увидела свою мать в обнимку с неизвестным парнем, я лишь махнул своей рукой, как девушка тут же моментально изменилась лицом — на долю секунды глаза её стали совершенно пустыми, и совсем перестали выражать нормальные человеческие эмоции. Впрочем, уже через одну секунду глаза красотки вернулись в нормальное своё состояние — но теперь, казалось, в них было что-то не так, как прежде. Что-то в них совершенно точно изменилось.
"Здравствуйте, господин."
После мгновенных изменений удивлённое лицо девушки стало очень приветливым и расплылось в милой улыбке. Я тоже улыбнулся в ответ.
"Здравствуй, красотка. Покажи сиськи."
Улыбающаяся девушка без колебаний подняла руки вверх и задрала свою маечку, обнажая свои небольшие упругие груди. Я слегка напряжённо выдохнул, улыбнувшись. Моя рука сильно сжала грудь робота-мамки, которую я держал в обнимку, прямо через её халат.
"Жизнь прекрасна."
Отпустив женщину, я освободил свои руки и положил их на более маленькие, но и на более мягкие холмики, так услужливо открытые для меня.
"Не возражаешь?"
Девушка ничего не ответила, все так же улыбаясь, поэтому я продолжил ласкать её грудь, сперва нежно, но потом, по мере того, как меня охватывало возбуждение, все сильнее и сильнее, а вскоре я и вовсе сорвался — подавшись вперёд, лицом зарывшись в мягкую плоть, я начал быстро целовать и лизать её соски, иногда кусая их. Девушка все ещё безмолвствовала, не двигаясь с места. Улыбка застыла на её лице камнем, а сам взгляд её был направлен на то место, где я стоял в тот самый момент, когда с ней произошли изменения. Наигравшись вдоволь с грудью девушки, я с улыбкой хлопнул ладонью по её левой сиське и сказал:
"Сегодня побудешь моей собачкой. Активация сучки."
"Гав! Гав!"
Тут же затяфкала девушка, упав на колени, после чего быстро убежала в какую-то комнату, быстро проскакав на корточках мимо меня по коридору. Уже всего через пару минут девушка выползла обратно — но уже полностью голая, с ошейником на шее, сжимая в зубах плетку.
"Хорошая девочка. Поиграй с собой, пока я повеселись с твоей мамашей, хорошо?"
Улыбнувшись сменившей своё облачение девушке, я с ухмылкой проследил за тем, как послушная моим словам красотка, подчинившись мне, резво свернулась калачиком, мгновенно начав натирать своей ручкой свою киску и приятно для моего уха застонав.
Впрочем, моё внимание достаточно быстро переключилось на вторую, куда более важную для меня игрушку, находившуюся в комнате — брошенная мною мамка все ещё безучастно стояла посередине комнаты — не получая от меня никаких указаний теперь простоять так она могла хоть до своей смерти от голода и обезвоживания. Ещё раз взглянув на спрятанные за халатиком формы женщины, я проследовал к большому дивану, находящемуся прямо посреди гостиной комнаты, где я сейчас и находился и, ловко извернувшись, прыгнул на него всем своим весом — скрипнув, крепкая мебель легко удержала на себе моё тело, почти не прогнув свои пружины.
"Ну, для начала, можешь скинуть с себя халатик. Он тебе сегодня больше не понадобится. И представься."
С ехидной улыбочкой сказал я, поудобнее изворачиваясь и устраиваясь на диване, и мамка, стоящая прямо перед диваном на моем обозрении, послушная моим словам, тут же сбросила с себя одежду, а я выдохнул. Прежде всего, что сразу бросалось мне в глаза — что просто не могло не бросаться в глаза — это факт того, что под халатиком у женщины ничего не было — вообще ничего. Но от шеи женщины, прямо до её стоп, вся она была разукрашена похабными надписями и татуировками. В соски женщины были продеты маленькие колечки, отлично подходящие для её огромного вымени, а между ног женщины, непрерывно жужжа и извиваясь, торчали два вибратора. И как я не услышал их раньше? Все вибраторы были в смазке и соках женщины — было хорошо понятно, что дамочка уже должна была бы с ума сойти от возбуждения, если бы ситуация была бы нормальной.
"Я — мамка-бот. Я тупая секс-игрушка. Я люблю сосать член."
Как ей и было приказано, раздевшись, женщина представилась мне, на что я лишь усмехнулся, даже не смотря в этот момент на дамочку — тщательно рыская среди подушек, валяющихся на диване, своими руками, я вскоре нащупал одной из ладоней продолговатый предмет.
"А, вот же он."
Вытащив из горы подушек, и взяв в руки пульт, я почти сразу нажал на кнопку, включив телевизор, стоящий у стены прямо напротив дивана — ровно в промежутке которого сейчас и стояла женщина. Мигнув, экран тут же загорелся, выводя на монитор картинку распятой на каком-то деревянном приспособлении мамки, стоящей передо мной в данный момент.
"Пожалуйста! Хватит! НЕЕЕЕЕТ!!!"
Едва монитор включился, как тут же завизжала женщина из телевизора, когда некто не до конца видимый камерой жёстко выкрутил ей левый сосок, при этом беспощадно кусая её за вторую грудь. За свои крики женщина тут же расплатилась — из левого угла камеры вылетела мужская рука и грубо прошлась по щеке дамы, откидывая её лицо в сторону.
"Эй, не загораживай обзор. Иди-ка сюда."
Похлопав по месту рядом с собой, я подождал, пока мамка его займёт, почти сразу же, едва женщина села на диван, как я тут же подвинулся к ней вплотную, запустив свою свободную от пульта руку в промежность женщины, начав легко натирать горячую киску дамы. Изображение на экране в этот самый момент продемонстрировало, как женщина получила очередную пощёчину — плачущее и умоляющее мамкино лицо уже покраснело от шлепков.
"Черт, это же всего лишь второй сезон. Давай-ка перемотаем к третьему, там все намного веселее. Что скажешь?"
Приблизив своё лицо к лицу женщины, я грязно прошёлся своим языком по пухленькой щеке дамы, облизывая её кожу, после чего, правда, я почти сразу отстранился, и с ехидной улыбкой нажал на кнопку пульта; едва я это сделал, как картинка экрана, моргнув, сменилась.
"Я — свинья..."
Теперь, плача и давясь слезами, женщина на экране тряслась всем телом, тряся перед камерой своим толстым окровавленным задом, по которому то и дело прилетали новые удары хлыстом. Один особо мощный внезапный удар оставил кровавую полоску на правом бедре мамки.
"Я — свинья!"
Ещё один мощный удар оставил ещё более внушительную отметину на правой ягодице женщины.
"Я — СВИНЬЯ! Я — СВИНЬЯ! ААААА!"
Сразу вслед за душераздирающими криками женщины, откуда-то из динамиков раздался весёлый мужской смех; мужчина, что снимал женщину в этот момент на камеру, то есть я, явно от души веселился в эту минуту. Впрочем, долго это не продлилось — уже через несколько секунд камера съехала вниз, прямо на чавкающее-сосущее миленькое создание и продемонстрировала, как, сидя на коленях перед оператором, длинноногая блондинка, ныне играющая с собой в углу комнаты, и ведущая себя по моему приказу, как собачка, старательно заглатывала и лизала член парня, у которого была камера.
"Черт, это и впрямь лучшая серия."
Краем глаза отмечая происходящее на экране, я нагнулся вниз, к грудям женщины и прикусил её сосок, начав своей второй рукой грубо наминать свободную грудь. Впрочем, видя во всем свою перу, я пока что не стал заходить слишком далеко. И потому уже к тому временем, как второй, не видимый на экране Икс, нахально терся своим членом по лицу плачущей женщины, размазывая ещё больше по её лицу макияж, настоящий же я с улыбкой уже вновь грубо лазил пальцами в киске дамы.
"Смотри внимательно, сейчас мой самый любимый момент."
Через ещё минуту видео наступила кульминация всего фильма.
"Открой рот, сука."
Не видимый камерой Икс поставил на колени мамку, послушно открывшую рот, как ей и было приказано, и с хорошо слышным облегчением спустил струю в рот дамы. Та, сдавленно плача, глотала все, что ей прилетало, не в силах сопротивляться. На заднем плане камеры в этот же момент блондинка самозабвенно мастурбировала себе, не обращая ни на что внимания. Закончилось видео так же внезапно, как началось, буквально оборвавшись на моменте, когда послышался звук застегиваемой молнии джинс от Икса с экрана — в момент же, когда видео подошло к концу, я целиком сосредоточил все своё внимание на сидящей рядом со мной даме — перекинув свою ногу через большое бедро женщины, я грубо взял даму за её соски и нахально их подёргал.
"Ну что, свинка? Чем займёмся сегодня? Во что поиграем?"
Под играми я подразумевал, разумеется, снятие новых издевательств на камеру — впрочем, женщина уже и не знала никаких других игр — последние три месяца своей жизни она со своей милой дочкой развлекалась только так. Я не стеснялся пользоваться этими двумя — ровно, как и остальным своим игрушкам, этой двойке я никогда не давал никаких поблажек — собственно, потому то прямо сейчас на диске, засунутом в проигрыватель телевизора, находилась целая куча видео не только с тем, как я насилую и издеваюсь над женщинами, но и то, как мамка сама насилует свою дочь в её форме подвывающей сучки большим самотыком, и видео про то, как дочка стегает кнутом свою мать по сиськам и её заднице.
И знаете... Что за удивительный факт о реальной жизни! За все время, пока я издевался над своими двумя жертвами, над матерью и её дочкой — во все это время не произошло ничего из ряда вон выходящего, как бывает в фильмах — ни один мужчина в супергеройском плаще не ворвался в дом, размахивая экскалибуром, не победил мен, сразив наповал, и не положил конец страданиям пытаемых мною, освободив моих заложниц. Не было никого — стоны и мольбы о помощи от мамки, терзаемой мною оставались безответными ровно до того самого момента, пока я не закончил с нею веселиться. Так было во все прошлые разы моего "прихода в гости". И в этот раз случилось точно так же. Пока я издевался над семейкой не произошло совсем ничего — я легко и просто отснял ещё два сезона видео к своей коллекции издевательств над женщиной, заставляя в этом сезоне ради развлечения мать и дочь сперва сожрать половину ящика просроченных консервов, запивая их молоком с рвотными препаратами, а затем своей силой — силой своей воли и силой своих рук — заставил выблевать мамочку и её дочку все содержимое съеденного друг дружке в рот; разумеется, это было лишь вишенкой на торте из всего, что я с ними сделал, прежде чем очистить память этих своих игрушек и покинуть дом.
И все же, как это печально, что в реальной жизни нет никого, кто бы мог прийти на помощь простым смертным... Знаете, я даже на секунду успел погрустить о том, как же все же несовершенен наш мир...
Уходя, как я уже сказал, я не забыл стереть всю память двум своим игрушкам — в будущем я планировал отснять с ними ещё больше весёлых серий, и для этого же было бы лучше, чтобы мои куклы ничего не подозревали. Блажен не ведающий, как говорится, хе-хе. Впрочем, на сегодня я ещё и не думал заканчивать со своими развлечениями.
"Полина дома?"
На пороге второго дома, который я посетил сразу после первого, задал я простой вопрос встретившему меня мужику. И, стоило лишь мне задать этот вопрос, как глаза мужчины сразу же остекленели; все это было до ужаса похоже на ту, первую ситуацию, произошедшую на пороге дома прошлых моих игрушек — просто один в один — та же голосовая команда, дающая моей жертве понять, что перед ней — её хозяин, тот же процесс мгновенного изменения разума жертвы... и всегда один и тот же идеальный для меня результат.
"Здравствуйте. Да, моя дочь дома, проходите."
"Вы очень добры."
После ответа мужчины иронично хмыкнул я, отправляясь вслед за спиной своей очередной игрушки, прямо в недра новой квартиры, где все, как и везде в мире, подчинялось лишь моей воле.
"Полина, к тебе пришли!"
Проводя меня в гостиную, где, помимо нас двоих так же находилась немолодая красивая женщина средних лет, громко воскликнул мужчина — после своего крика мужик тут же обернулся на меня, учтиво и раболепно смотря на меня.
"Прошу вас, не волнуйтесь. Вы можете трахать мою дочь как вам угодно, где угодно, и сколько угодно раз. Все в порядке, не беспокойтесь об этом. Вы можете делать что хотите, хозяин."
Совершенно не стесняясь женщины, которая находилась в комнате помимо нас, сидя на стуле и читая какие-то бумаги, проюлил он; я тут же с наигранным удивлением уставился на дамочку, мать Полины, которую, по словам её отца, я мог "беспрепятственно оттрахать".
"А ваша жена не будет возражать этому?"
В моем голосе не было ни намёка на удивление — больше было похоже на то, что я просто-напросто хотел убедиться в какой-то очевидной вещи. Дамочка же, даже не отрываясь от своего чтения, кивнула.
"Конечно, не буду. Вы можете делать с нами все, что захотите, господин, мы не смеем вам мешать."
Под конец предложения все же подняв свою голову, учтиво улыбнулась мне дама. Я иронично ухмыльнулся, подходя к ней.
"О, спасибо. Это очень любезно."
