Лиза вернулась к будущей речи. Что ж, очередной отрывок, который она уже прогнала в голове, выглядел вполне "съедобным", с таким не стыдно будет выходить перед присяжными и на огромную телеаудиторию. Можно идти дальше:
"— К сожалению, этот суд не смог до конца разобраться в запутанном клубке ваших мотивов, подсудимый Путлер, слишком мало времени нам было отпущено обстоятельствами — мысленно Лиза старалась подобрать правильную интонацию и модуляцию голоса, не торопиться и выдерживать необходимые паузы, чтобы максимально облегчить слушателям восприятие. — Поэтому мы судим вас по вашим делам. А дел вы, уж извините за непарламентский слог, наворотили порядочно! Горьких дел. Страшных. Кровавых. Вы серийный преступник, господин экс-президент, — лично я считаю это доказанным на этом процессе и надеюсь, обвинение смогло убедить в этом и присяжных. Думаю, какой-нибудь старый уголовник достоин большего сочувствия, чем такой лощёный господин, набравшийся заграничного лоска, как вы, умеющий скрывать свои аморальные замыслы под личиной благопристойности и внешней приятности. После всего, что мы видели и слышали в стенах этого зала у меня остаётся только один вопрос: горькое "А что если?". Что если бы политики в России мыслили и поступали по-другому? Какой могла бы быть сегодня наша Родина, если бы президентами, губернаторами, мэрами становились люди, действительно избранные народом, — прошедшие эволюционный отбор на лучшие качества политика и управленца?.. Впрочем, не обязательно фантазировать, ведь пока большинство наших соотечественников отдают свои сердца маскулинности, "сверхдержавности", упорно мечтают "о сильной руке", за Стеной живут те, кто давно сделал иной выбор. Жаль только мало кто имеет возможность сравнить...".
Этот кусок показался Елизавете чересчур патетическим. Она задумалась, но в конце концов пришла к убеждению, что финал "тронной речи" прокурора вполне оправдано должен звучать на высокой ноте, и продолжила:
"— Я хочу также сказать о покаянии. После того, как мы вынесем приговор нашему преступному "вчера" и "сегодня", мы должны задуматься о признании общественной вины перед теми, кого мы уничтожали под имперскими лозунгами, чьи города разрушали во имя "высоких целей", предложенных сверху и принятых большинством, кого позволяли стирать в бетонную и лагерную пыль... Только коллективное покаяние за наши общие грехи даст нам шанс на более честное и светлое "завтра"".
Внутренний монолог Ласточкиной был прерван жужжанием рации, которая внезапно "излечилась" от перебоев со связью и заработала. Новый ассистент профессора передала Ласточкиной просьбу Чеботарёва срочно явиться к нему в лабораторный отсек.
— Что-что?! — не поверила своим ушам Ласточкина. Покинуть купэ в самый мрачный час ночи и в одиночку добираться до лаборатории, через несколько безлюдных вагонов?! — неужели Владлен Николаевич мог обратиться к ней с такой просьбой?!
Но помощница Чеботарёва слово в слово повторила то, что ей было велено. Правда, в детали она не была посвящена, могла только добавить со слов шефа:
— Владлен Николаевич просил передать, что меч для Ланселота получен, и он вас очень ждёт.
— Ну, хорошо, я одеваюсь.
Глава 211
Если бы не серьёзная размолвка с Софой и Иваном можно было бы сейчас рассчитывать на их поддержку — друзья-коллеги никогда не отпустили бы её одну в такое опасное путешествие, а втроём им было бы не так жутко. Теперь же приходилось целиком полагаться лишь на саму себя.
Прежде всего предстояло как можно тише и незаметней выскользнуть из своего купэ. Лиза погасила лампу ночника и лишь тогда бесшумно отперла дверь. Через щёлку осмотрела коридор. Несколько минут настороженно изучала обстановку, пока не убедилась в отсутствии поблизости притаившегося врага. С величайшей осторожностью она открыла дверь шире, и так же осторожно закрыла ее за собой. Выдохнула, вытирая вспотевшие ладони. Некоторое время постояла на месте, не решаясь начать удаляться от убежища. Страх, что хищник укрылся где-то поблизости и уже уловил своими сверхчувствительными рецепторами колебания воздуха от открывшейся двери и тончайшие вибрации шагов жертвы, не давал женщине сдвинуться с места.
"Ну что-ты трясёшься, как заячий хвост, — стала разговаривать с собой Ласточкина, — ты всё делаешь правильно, как вас учили на курсах в полицейской академии. Вспомни, лучшие оперативники и специалисты по штурмовым операциям тренировали тебя на макете разных помещений тому, как следует правильно двигаться в темноте, избегая ловушек. Главное начни передвигать ноги, а там пойдёт само".
Лиза двинулась по коридору. К счастью ковровая дорожка смягчала её шаги. Она до предела напрягала зрение, пытаясь различить что-нибудь в ночной тьме. И ругала себя за то, что в спешке забыла подключить гарнитуру суперзрения, сейчас оно бы ей ой как пригодилось!
Дойдя до тамбура между вагонами, Лиза решила, что обойдётся без короткой передышки. Лучше, чтобы всё скорее осталось позади. Жаль, что при ней нет настоящего оружия — майор раздал серьёзные автоматические игрушки, предназначавшиеся для охоты на опасного зверя, в основном молодым и сильным мужчинам. Для коллеги из полиции у него не нашлось ничего серьёзней короткоствольного револьвера, похожего на дамскую пудреницу. Ладно. Зато она доказывает себе, что главное её оружие — хладнокровие и расчётливость...только надолго ли их хватит? Всё время накатывающий страх вынуждал постоянно бороться с собой, чтобы не перейти на панический бег.
"Лучше двигаться не напрямую, где риск угодить в засаду наиболее высок, а через технические помещения", — решила она, благо успела за это время немного изучить планировку и устройство вагонов. Пробираясь через пыльные помещения, служившие складами для всякого хлама, который огромный императорский двор считал нужным везде возить с собой, и через шумную котельную, через хаос труб и кабелей, Ласточкина все время боялась наткнуться на притаившуюся скалозубую тварь, источающую вонючую слизь... но пока ей везло. В конце концов она оказалась совсем недалеко от цели своего опасного путешествия. Позади осталась большая часть пути, включая самый дальний склад, названный "нора", за то, что был завален откровенным хламом и представлял собой идеальное убежище для хищника.
Пройден и прозрачный астрокупол, под которым Елизавета накануне приняла первый в своей жизни настоящий бой, осталась жива, и даже как будто вышла победителем. Как не тревожно было на душе, а не задрать голову, чтобы взглянуть ввысь сквозь прозрачное окошко Лиза не могла. Приближались белые ночи, солнце опустилось к самому горизонту, но не зашло, в его косых лучах, в глубине голубого неба сверкали яркие, как капли росы, звёзды. Она даже на какие-то секунды забыла о грозящих ей опасностях. Над кажущимся безбрежным "морем" Байкала отсутствовало световое загрязнение городов и Ласточкина легко отыскала над водной поверхностью самую яркую точку, — вероятно то была Полярная звезда, — и загадала, чтобы у неё всё получилось...
Предстояло пройти ещё один вагон, так что, если кто-то не следил за ней с самого начала, и не заметил выскользнувшую из купе фигурку, то собственные шансы теперь ею оценивались, как весьма неплохие.
Правда на финальном отрезке предстояло пройти мимо той самой ванной, где исчезла несчастная девушка-психолог, от имени которой к двери её купэ недавно приходило нечто...И чем ближе она приближалась к проклятому месту, тем более скользким становился пол. К счастью резиновые подошвы её любимых палубных туфель позволяли не скользить и не производили шума. В конце концов она почти сделала это! Чувствуя скорее прилив энергии, чем усталость или страх, Лиза оказалась перед дверью, за которой было место недавнего преступления.
Глава 212
Ванная комната осталась почти в том же самом виде, в котором её обнаружили сразу после известия об исчезновении девушки-психолога. Правда появилось и кое-что новое. На огромном пятне засохшей крови кто-то вывел: "Я тут". Лиза остолбенела и всё никак не могла оторвать глаз от зловещей надписи. Так она и стояла в полной тишине, обеспеченной прекрасной звукоизоляцией личных покоев главного пассажира. Кроме лёгкого покачивания, стука капель из протекающего крана и стука собственного сердца в груди, ни один посторонний звук не нарушал почти гробовой тишины. Зато собственные мысли буквально оглушали. В какой-то момент к ним прибавились посторонние голоса. "Дурное, дурное, поганое место!" — отчётливо прозвучал у Ласточкиной в голове... булькающий стон молодого утопленника. Потом ещё чей-то плач. И ещё мычание и предсмертный хрип.
Поговаривали, что в этой самой ванне после смерти Владимира Августа Путлера Второго могли коварно утопить его наследника, выманив для этого принца из столицы. Слухи слухами, а между тем происходило странное: "Закон о фейках" постоянно ужесточался, а количество весьма правдоподобных историй о нравах правителей и политических анекдотов про них не сокращались. Многие из этих "баек" достаточно точно отражали суть вещей — то, что происходит за закрытыми дверьми президентских резиденций, особняков знати, их личных яхт, самолётов и поездов... При всём внешнем демонстративном уважении к соблюдению правил преемственности власти, формальный наследник почти всегда воспринимался частью царедворцев, как досадная помеха и угроза их интересам. В борьбе "башен Кремля" за влияние и власть приемник мог стать козырем, а мог сакральной жертвой или разменной монетой, как повезёт. Пока сынок почившего правителя пребывал в состоянии транзита власти, если он при этом не мог заручиться поддержкой влиятельных союзников, то становился очень уязвим. Отсюда частые смерти царевичей по причине внезапного "приступа геморроидальных колик" или "нечаянного саморанения при игре в ножечки", а также регулярно случающиеся дворцовые перевороты, даже мини-гражданские войны, сразу после смерти либо наступления недееспособности правителя... Не исключено, что и самому Августу Путлеру Второму помогли поскорей освободить трон, на котором он по традиции пытался засидеться, будучи искренне уверенным (как любой Путлер), что пришёл навсегда. Эта ванная могла бы поведать много чего...если бы умела говорить. Зловещее зрелище. Покрытые окровавленной кафельной плиткой стены будто впитали в себя миазмы вероломного предательства, безжалостного душегубства и теперь понемногу испускали запах смерти, ужаса и отчаяния жертв...
К стуку падающих капель прибавилось постукивание где-то в трубах. Оно сменилось необъяснимым скрипом, это было похоже на медленно вращаемое ржавое колесо. Даже немного напоминало мотив знаменитого гимна про союз нерушимый республик свободных...". Чушь какая-то. Бред.
Примерно через полминуты скрип затих, однако чувство одиночества и беззащитности никуда не делось. Елизавета пыталась побороть тревогу, приписывая всё обыденным явлениям, вроде перепада давления пара и воды в расшатавшихся трубах и вибрациям в каком-нибудь ржавом подшипнике, а также собственному нервному напряжению перед некомфортной ситуацией, но спокойней на душе не становились.
"Что же мне делать?" — с тоской спросила себя Лиза. При ней была портативная рация. Лиза осторожно повернуло колесико включателя и настроилась на Чеботарёва. Абонент отозвался на удивление быстро:
— Кто это?
— Это я, Владлен Николаевич! Елизавета Ласточкина.
— Да, слушаю, что случилось?
— Я иду к вам, профессор.
В трубке повисла напряжённая пауза.
— Зачем, вы идёте ко мне? — наконец выразил недоумение профессор.
— Но вы же сами через свою новую помощницу меня вызвали к себе в лабораторию.
— Я?!.. Вы что-то напутали. Во-первых, меня сейчас там нет. А главное, ни я, ни тем более моя помощница, не могли вас вызвать в такой час. Да ещё одну. Немедленно возвращайтесь! Вы меня поняли? Где вы сейчас нахо...
Неустойчивый контакт оборвался. Эфир заполнился помехами. Вероятно "Великий путь" только что въехал в один из пробитых в скальной породе туннелей и это скверно повлияло на связь. И когда поезд выберется из него, одному Богу известно.
Мысль о том, что она сглупила, откликнувшись на призыв профессора, действовала угнетающе: "Черт побери, это же может оказаться ловушкой, рассчитанной на откровенную дурочку, и я похоже купилась на самую примитивную приманку, словно одесский морской бычок, которого ловят мальчишки с пирса на хлебный мякиш!" Лиза почувствовала что уже почти не может контролировать себя. Страх накапливался постепенно. Она долго хорохорилась, пытаясь привычно убедить себя, что сама с яйцами и как-нибудь справиться без посторонней помощи, и не из таких переплётов выбиралась. Но сводящий с ума скрип возобновился, он шёл откуда-то сверху, вначале звучал тихо-тихо, постепенно усиливаясь, будто неторопливо накатывало несмазанное ржавое колесо.
"Ведь не может быть, что ты осталась совсем одна!" — с какой-то наивной детской верой в чудо сказала себе двадцатилетняя девчонка. Ей хотелось закричать, позвать на помощь, заплакать от бессилия и обиды.
Колеса проклятой тележки продолжали поскрипывать всё ближе и ближе.
Пора было взглянуть правде в глаза. Человек, которому ты могла бы довериться в такой ситуации, должен быть кем-то всевидящим и всезнающим, абсолютно бесстрашным и отчаянным, совершенно не похожим на большинство людей, — в общем, таким, что не может существовать иначе как в комиксах про супермена. И еще он должен быть чертовски настоящим мужчиной, готовым спасать даже ту, которая во всей красе успела продемонстрировать ему самые скверные черты своего характера... "Он?! Почему, собственно, это должен быть мужчина?" — даже в столь драматичный для себя момент фыркнула убеждённая эмансипе, но рассердиться на себя не успела, потому что вдруг выяснилось, что необъяснимый скрип — он вовсе и не скрип, а зловещий смешок, от которого у Ласточкиной мурашки побежали по спине. Будто кто-то с издевательской ласковостью посмеивается над глупой доверчивой девчонкой своей лужёной глоткой: "Хи, хи, хи...не бойся меня... я не кусаюсь. Ты мне даже нравишься. Давай дружить?".
Ее смутная тревога и необъяснимый страх превратились в настоящий ужас в тот момент, когда она поняла, что ситуации не только "притворяется" опасной, но и реально такова. Волосы на голове пойманного в силки воробушка зашевелились, ноги будто примёрзли к полу, а вкрадчивый голос, который мог принадлежать самому дьяволу, продолжал забавляться:
— Бедный, доверчивый Ланселотик. Извини, но обещанный тебе меч задержался в пути — доставка подвела. Вряд ли посланные за посылочкой бедняги вообще вернутся... Но не расстраивайся сильно, Ланселот...или ты всё же не Ланселот, и я ошибаюсь?
Затравленно оглянувшись, Лиза посмотрела туда, откуда шёл голос, и почувствовала, как у неё перехватило дыхание. Она разглядела темную фигуру, возникшую из провала вентиляционного люка! Проворным ящером тварь спустилась по стене и, приникнув к полу и змеясь, стала неспешно подкрадываться. Шестым чувством, супервидением Лиза смогла прочитать чужие мысли и поняла, что существо не намерено выпускать её живой из безукоризненно рассчитанной западни. Отлично обученному охотнику понадобилось около часа, чтобы всё спланировать и осуществить...
