— Ну, ты и гад, — цыкнула я, делая резкий поворот назад и, вскинув руки в примирительном жесте, замерла.
Память услужливо подсказала мне внутреннюю команду, от которой тело опять неприятно заломило, да поплыло сознание.
Этот раз я не отключилась, даже на ногах устояла — под всеобщий выдох изумления и довольные аплодисменты от Кэры, я, уже девушкой, поклонилась присутствующим, отдаленно отмечая, что штаны и рубашка немного жмут.
— Никому я никого не сдам, иначе вообще бы ни говорила о том, что произойдет, — серьезно начала, поняв, что нужно хоть что-то сказать. — Ребята, поверьте, я действительно не могу сделать больше — я сообщила о грядущем, как только сама узнала, но, больше... Да, я работаю в Дозоре, и, даже после того, как увидела столько дерьма и ужаса, я искренне желаю и дальше в нем работать и искоренять зло и неправду этого, далеко не чистого мира. И я сама выбрала свой путь, пусть, Судьба и откровенно столкнула меня с вами несколько раз до того, как я попала к вам на судно. Вы — моя семья, все, и мне так же, как и вам, тяжело от того, что один из нас... — я затихла, не зная как это назвать. — Эйс мой брат, так же, как и ваш. А моя связь с ним началась даже чуть раньше вашей — один старик, его дед, тренировал меня, под конец став и мне далеко не чужим. По его рассказам я и познакомилась с нашим, действительно огненным братишкой, еще до получения силы фрукта несдержанным и скорым на дело, — я затихла, переводя дыхание и окидывая взглядом аудиторию. Вроде как присмирели. — И, я, так же как и вы хочу его спасти — простите меня за то, что не могу вызволить его из темницы. Единственное, что я могу, это быть рядом — я буду с вами до конца, даже если мой конец настигнет меня в этой войне, — я закончила и, коротко поклонившись, поспешила к замершему на входе Марко, около которого уже обреталась Кэра.
За спиной послышались тихие шепотки, не несущие какого-либо разъяснения. Но, и обвиняющих в чем-то криков не было — уже радует.
— Лицемерка же ты, — фыркнула малышка, утягивая покорно идущего мужчину по направлению к его каюте.
— Ты о чем? — я вскинула брови, не понимая ее.
— О смерти своей, — качнула она головой. — Тебя же теперь миксером на тот свет не отправить.
— Спасибо за перспективу, — вздрогнула я. — Черт... И как мне быть?
— Мир увидеть, себя показать. У тебя громадные возможности. Единственное, что тебя держит, это твой Дозор, — пренебрежительно махнула она рукой, заводя Марко в каюту.
— Меня он устраивает. Хочешь что-то изменить — начни с себя и того, что рядом, — возмутилась я, входя следом и присматриваясь к не реагирующему Марко. — Кэр, а почему он такой... Кэра?! — возмущенно воскликнула я, глядя на реально полудохлого мужчину.
— Я немного намудрила с ним — прости, — криво улыбнулась она, усаживая его на кровать, а сама умостилась на стуле около стола, разглаживая платье на костлявых коленках. Но, и минуты так не выдержала — тут же повернулась к столу лицом, подхватывая карандаш и чистый листок.
— Он хоть жить будет? — простонала, стягивая с него с сандалии и ножной браслет.
— После того, как ты ему во сне сердце остановила, ему уже ничего не грозит, — не отвлекаясь от дела, усмехнулась она.
— О, так ты, все же, в курсе, — нахмурилась я.
— Не всего, хотя знаю о том, что у вас там происходило. — Ушки девочки, виднеющиеся сквозь алые пряди, подозрительно покраснели.
Врушка.
— Маленькая нахалюга, — качнула я головой, стягивая с мужчины рубашку и, уложив его на кровати, накрыла одеялом. — Долго он так пробудет?
— До боя в Маринфорде пять дней — завтра утром по миру разлетятся газеты. Дня два покоя ему хватит — а дальше, я, если что, подкорректирую его передвижения.
— Они уже созвали содружественные суда? — сев на краешек кровати, нахохлилась я, рассматривая носки сапог.
— Да, Вайт Бей лично обещалась наведаться — ее заинтересовал план Белоуса.
— Новый? Или все по сценарию? — повернула к ней голову, хмурясь.
— Немного измененный старый, — она отложила карандаш в сторону, рассматривая рисунок.
— Как думаешь, Кот будет нам мешать? — выпрямилась я. Пора была и мне действовать.
— Это не его интерес, — она повернулась ко мне, демонстрируя корявый ананас с подписью "Марко". Показав в ответ большой палец, я кивнула, намекая на продолжение беседы. — Дело в том, что у Кота куда более грандиозные планы: что-то по типу установления единого центра общемировой власти, где он будет единственным правящим лицом. Или мордой? — задумалась она, принимаясь болтать ногами.
— Смотря на то, кто он, — пожала я плечами. — А кто он?
— Не ведаю этого, уж прости, — вздохнула она. — Я уверена, что он может становиться человеком — кошачий мозг такого не способен придумать, а единственный фрукт, дарующий разум человека, у Тони-Тони Чоппера. Но кто он среди людей — не ко мне.
— Тогда, давай так: запах сильно изменится? — прищурилась я, поднимаясь на ноги и проходя к двери.
— Нет. Фрукт крови у меня, и это его фишка — другие же не способны на такие загибы, — она самодовольно улыбнулась, потягиваясь. — Так что, не думаю, что он нам помешает — скорее всего, будет действовать исходя из имеющегося после войны. Два года затишья как раз то, что ему необходимо. А ты как, решила проблему с великаном?
— Я не могу дать ему умереть, — открыв дверь, замерла я. — Слишком добрый и честный.
— Надо же, как прониклась с моего рассказа, — чуть печально сощурилась она. — Хорошо, иди — они как раз хотят его приобщить.
— Тогда я побегу, — козырнув, я поспешила на поиски капитана.
Спорить пришлось долго, до хрипоты в горле — и это я еще самого великана не встретила, который так же приплыл — было слышно только его возмущенные крики. Но, идея Отцу пришлась по душе — он сам прекрасно понимал, что если младший Орз сойдет на берег в Маринфорде, обратно он уже не вернется. Не своим ходом. Во всяком случае, пока он — верная мишень для поражения. А так, если суметь пробить барьер, вот тогда можно и его выпустить.
Только одного Шичибукая надо убедить свалить.
Но праздновать маленькую победу времени не было — меня потянули к листкам с бумагой, требуя, чтобы я перечислила всех действующих военных. Естественно, что я взбунтовалась, отказываясь от такой "чести", дав добро только на словах перечислить самых сильных — да и не знала я всех, чего уж там. Так, пара-тройка Адмиралов — меня смерили весьма злыми взглядами, когда я на полном серьезе начала с того, что перечислила их, рассказывая о способностях и характерах.
Хотя о том, где они будут находиться и кто начнет действовать первым, их заинтересовало — спрашивать, откуда я все знаю, не стали — скорее всего, уже были в курсе того, что я подслушала информацию у братьев. А дальше... Ну, то, что в Дозоре восемь гигантов, тоже пошло им на руку, а я почувствовала внутренние угрызения совести — я сдаю Дозор. Просто сдаю, обрекая на гибель множество невинных солдат.
Хотя потом это ушло, и, забегая далеко вперед, я поняла, осознала, почему так.
Кэра. Маленькая чертовка, если не сказать — дрянь, применила свою способность, начисто лишая меня сомнений и каких-либо эмоций по этому поводу. Ее интерес был понятен — пусть и не глобально, но изменить ход истории, чтобы увидеть, что же из этого могло выйти. А я... последним доводом, убедившим меня в том, что нужно говорить, были слова "...они потом по телам своих раненых товарищей бежать будут, лишь бы пиратов уничтожить. Желание побороть противника породит еще больше смертей от рук своих же".
Вот где-то тут она меня и обработала, сыграв на единственной моей слабости и заставляя дальше идти только по одному пути. По пути меньших жертв — так она сказала, и у меня не было и тени сомнений в этом.
Время бежало сквозь пальцы песком, оставляя лишь едва заметное касание — ночами я просиживала у койки Сатча, вслушиваясь в равномерное дыхание мужчины и бесящий писк аппаратуры. Как он вообще в коме может пребывать в таком шуме?!
Кэра, попытавшись и меня пару раз вырубить, так ничего и не добилась — я не хотела спать, днем присутствуя на совете и совещаниях, на небольшом макете показывая то, где, скорее всего, расположатся корабли и военные, а в остальное свободное время, принявшись за вязание.
Нильс как-то на полном серьезе посоветовал мне начать изготавливать что-то ручной работы, чтобы контролировать свою силу — теперь это не требовалось, но привычка сама собой вернулась, порождая кучу кривых шарфов и шапок, которые тут же уносили довольные пираты, совершенно не заботясь о том, что "этим" можно было в темноте народ пугать.
Носки не выходили, пока больше напоминая огромные мешки.
Марко, же... Занял меня на пару часов несколько раз, вызвав на личные совещания, после которых одна ржущая аловолосая девчонка издевалась надо мной как могла. Потом, правда, долгое время дулась — я откровенно игнорировала ее подначки, довольная жизнью. Жаль, что не как у нормальных людей. Впрочем, это даже радовало — спокойная жизнь не для нас, а с такими вот боями и ситуациями в целом, моменты близости были чем-то особенным, что хотелось хранить в памяти, несмотря ни на что.
— Леди Дрого Ди, можно вас? — отвлекая от очередного монстра по имени "носок-мешок", в комнатку с Сатчем сунулся один из ребят из дивизиона Эйса.
— Серьезные интонации больше пугают, нежели дарят желание откликаться, — со вздохом, посетовала я, поднимаясь на ноги и отставляя вязание в сторону.
Мужчина привел меня на палубу, где, в ожидании толкалось достаточное количество народа, повернувшегося ко мне лицами, как только я появилась перед ними.
— Леди Дрого Ди, мы прониклись вашими словами, — начал он, указывая на собравшийся люд. — В этом бою мы не имеем командиров, но, успев вас узнать и поняв, что свое звание в Дозоре вы получили не за связи и лизоблюдство, мы просим вас взять командование нами на себя.
— Эм?.. — вскинула я брови, бросая взгляд им за спину, где около перил стояло несколько командиров — Харута, будто постаревший на десяток лет, внимательно следил за происходящим действием.
Сглотнув стоящий в горле ком, я быстро облизала губы, с напряжением глядя на комдивов — подошедший к ним Феникс, уже по походке куда более бодрый, чем во время нашей первой встречи, скрестил руки на груди, выжидающим взглядом окидывая разворачивающееся действие.
Ладно, народ мне не помешает — так даже проще.
— Если вы сами того желаете, я приму командование. Но с парой условий, — получив согласные кивки от присутствующих, я продолжила. — Первое: даже не условие, а скорее утверждение от обеих наших сторон — я временный командир. Как только закончится операция по спасению, неважно как — да, я рассматриваю обе вариации, я вновь условно вернусь к себе в первый дивизион под командование Феникса. Тут мы все это прекрасно понимаем и, все же, знаем, что справимся. — Свист и довольный ропот был ответом. Сойдемся. — И второе: я знаю, что это будет нечестным, но, если можно, во время боя противников вырубайте, а не убивайте. Ребята, те, кто будет там — простые вояки, которые не знают вас так, как знаю вас я, и видят в вашем лице одну из вариаций мирового зла. Прошу — среди них будут мои друзья, там же будет Уильям. Я уверена, что он не будет атаковать в полную силу, но буду благодарна, если кто-то из вас завяжет с ним демонстративный бой — там решите, чем окончить его.
— Добро, дозорная, — прогудел кто-то. — Твоя трезвая мысль ясна и сверкает, как яйца у кота. — Юмор бородача оценили, я же покачала головой. — Дальше-то что?
— Снимай трусы и бегай, — развела я руками. Вновь послышался хохот. — Достаточно — тут вам не театр и не цирк, — строго прикрикнула и, дождавшись почтительной тишины, продолжила. — Если Отец позволит, будем действовать отдельно от всех — я не привычна к работе во Флоте, вернее, в большой команде.
— Отчего же и не позволить, девочка? — А вот это было уже как гром среди ясного неба — я настолько привыкла к тому, что на Моби Дике была постоянная атмосфера с сильной Волей, что самого передвижения Отца заметить и не смогла.
— Ты не против того, чтобы я действовала самостоятельно? — повернулась к нему, глядя снизу-вверх и ощущая себя бесконечно маленькой.
— Храбрые решения должны быть, как следует, обдуманны, — он сел на свое место и, гулко выдохнув, выпрямил ноги. — Если задумка твоя стоит того — да, отпущу.
— Более чем стоит, Папа Ус, более чем, — оскалилась я. — Мне всего-то два корабля и надо.
Меня смерили испытывающим взглядом — пара минут игры в гляделки, и я готова была уже отказаться от своей задумки.
— Тогда иди, совещайтесь и обговаривайте — команда не любит, когда от нее что-то скрывают, — прищурился он. Я внутренне облегченно выдохнула.
— Тогда и ты не скрывай, — помедлив пару секунд, повернулась к нему полностью.
— Дочка? — он вскинул брови. — Говори, если что-то не так — у меня секретов нет.
Я же застыла, не зная, хорошим ли это будет решением или нет. Отступить назад еще было возможным.
— Мама, мама, а когда ты пойдешь спасать золотого братика? — как черт из табакерки вылетела Кэра, бросаясь ко мне и обнимая за талию. — Давай уже — сейчас лучше, чем потом, — тихо шепнула она.
— Хорошо. Да, милая моя, сейчас уже пойду делом заниматься, — погладила ее по голове, ласково улыбаясь. — Слушайте все и, каждому, кто посмеет после моих слов усомниться в искренности и честности поступков своих братьев и капитана, я без промедления всажу клинок в горло! — я обвела вновь притихший люд взглядом, оценивая эффект, после чего мимолетно взглянула на командиров — так же, как и команда, утихших и напрягшихся. Я же не все им, оказывается, рассказала. — Человек, которого мы идем спасать, командир второго дивизиона Портгас Ди Эйс, является сыном Гол Ди Роджера, известного как Король Пиратов — Золотой Роджер!
Ти-ши-на.
— Как думаешь, если кто-то уйдет из команды после этого — моя вина? — чуть склонилась к девочке, шепнув.
— Никто не уйдет, — ободряюще подмигнула она. — Продолжи — развей сомнения. Сквард тоже тут.
— Да, главное, чтобы он услышал, — согласно кивнула я. — И, чтобы развеять все глупые догадки и дурные мысли, продолжу: Эйс скрывал свою фамилию не потому, что метил куда-то в верха, хоть вначале он и хотел стать Королем Пиратов, чтобы заработать свою славу и перестать зависеть от имени Роджера. Он просто боялся вам признаться, думая, что вы, узнав, чей он сын, ополчитесь против него, откажетесь, и тогда он вновь останется один. В эту семью он пришел с боем, а после полюбил ее всей душой и сердцем. Он просто хотел быть с вами — в доме, где нужен и где его любят. А тем, кто посмеет вякнуть о том, что Отец взял его к себе, чтобы сделать новым Королем Пиратов — не верьте! Эйс наш брат, а то, кому он по крови приходится, не наше дело — все мы не без греха, а дети не должны расплачиваться за грехи родителей!
