— Защита будет активирована через девяносто пять секунд, ваше величество, — сообщаю я ей. — Энергетические батареи будут готовы через десять минут.
— Хорошо! — Ее серые глаза полны ярости. — Эйбилину это не понравится.
* * *
Эйбилин Проберт проглотил проклятие, взглянув на изображение гигантской военной машины, появившейся из склепов под императорским дворцом.
— Есть ли еще такие? — резко спросил он своего начальника штаба.
— Мы не обнаружили этого, сэр, — голос бригадного генерала Липпмана звучал так же обеспокоенно, как и у Проберта. — Но мы не заметили и его, пока он не вышел наружу. Там слишком много перегрузок и слишком много помех от других источников энергии, чтобы мы могли увидеть, что может происходить под дворцом.
— Если бы их было больше одного, мы бы уже заметили это, сэр, — сказал полковник Джарвис. Проберт посмотрел на него, и оперативный офицер пожал плечами. — Меня не волнует, насколько мощным может быть Защитник, губернатор. С такой огневой мощью здесь, на орбите, они не послали бы против нас ни одной единицы, если бы не необходимость.
— Но как, черт возьми, им удалось запустить хотя бы одну из них? — потребовал ответа Проберт, повернувшись к своему штабному кибер-офицеру.
— Не знаю, сэр. — Полковник Шапиро покачала головой. — Это не должно было быть возможным. Внешние устройства надежно заблокированы. Им пришлось бы делать это изнутри, используя внутренний интерфейс командной палубы, и никто не смог бы пройти через внешние устройства, чтобы выполнить это!
Она пристально смотрела на возвышающуюся АББМ, которая приближалась к устью глубокой долины, окружавшей императорский дворец и город Каэрлеон. Там она остановилась, изготовив лазеры и рейлганы, и глаза Шапиро сузились.
— Ходили слухи... — пробормотала она.
— Какого рода слухи? — голос Проберта звучал резко.
— Ой. — Шапиро встряхнулась. — Извините, сэр. Ходили слухи об имплантах императорской семьи. Ходили слухи о существовании бэкдоров — протоколов обхода, о которых больше никто не знал.
Что-то холодное, с десятками крошечных лапок, поползло по спине Эйбилина Проберта. До него доходили те же слухи, но Морвенна всегда их опровергала. Неужели?
— Что бы это ни было, сэр, — сказал Джарвис, — оно не может иметь большого значения. Если бы это было так, их там было бы больше.
— Возможно... — Шапиро на мгновение задумалась, затем пожала плечами. — Возможно, сэр, что имперские импланты содержат протокол переопределения, позволяющий кому-либо пройти через внешние системы и периферийную систему безопасности. Но Лайам прав. Если бы они могли активировать более одного из них, они бы это сделали.
Она спокойно посмотрела на Проберта.
— На данный момент это только предположение, сэр, но наиболее вероятным объяснением является то, что кто-то физически находится на борту этого устройства. Кто-то, у кого есть бэкдор, который игнорирует внешние системы или обходит их стороной... но только для этой единицы.
— Кто-то с... — начал Проберт, но остановился, когда ледяные мурашки по спине стали еще холоднее. Конечно же, Морвенна не могла...
— Губернатор? — спросил кто-то, и Проберт оглянулся через плечо на старшего дежурного по сенсорной технике. Выражение лица сержанта было... странным, подумал он.
— Да, главный сержант?
— Сэр, мы считываем код с его приемоответчика.
— И? — раздраженно спросил Проберт.
— И это Альфа Круглого стола, сэр.
Проберт сжал челюсти. КС-Альфа. Это была единица, известная как "Артур", самая высокопоставленная единица Круглого стола. Единственная уцелевшая единица, которая служила бок о бок с Кирой Пендарвес. О ее достижениях и боевых почестях ходили легенды, и точно так же, как всегда ходили нелепые слухи о лазейках и имплантах императорской семьи, ходили слухи и об особых способностях Артура. О возможностях, заложенных в нем и ни в какой другой единице Круглого стола. И если там, внизу, была Морвенна, если ей удалось активировать Альфу, кто знает, на что она способна? Правда, это была всего лишь одна АББМ, но если хотя бы половина историй...
— Может ли эта штука быть связана с дворцом? — спросил он.
— Я... не знаю, сэр. — Шапиро покачала головой. — Я бы сказала, что это невозможно, по крайней мере, не в интерфейсах управления. Они защищены всеми существующими системами безопасности, поэтому доступ к ним должен быть невозможен, особенно при отключенном командном центре. Но мы не знаем всего о коммуникационных протоколах Круглого стола. Или о масштабах их командных полномочий. И сам факт того, что он здесь, означает, что у императрицы должна была быть по крайней мере одна точка доступа, о которой мы ничего не знали. Так что, боюсь, вполне возможно, что так оно и есть.
— Она может добраться до систем вооружения?! — тон Проберта был резким. Шапиро поджала губы при этом вопросе, но твердо покачала головой.
— Мы не смогли связаться с автоматической противопехотной защитой, потому что она представляет собой автономную систему, но точно знаем, что командный центр был уничтожен, как и планировалось, губернатор, — сказала она. — С исчезновением центра нет интерфейса для наступательных систем. Он был физически уничтожен, когда взорвалась бомба. Так что, даже если предположить, что он может попасть в сеть дворца, то не может...
— Сэр, только что активирован Ддвифроннег! — внезапно сказал Джарвис, и Проберт побледнел. Он нажал кнопку на своей консоли, и на его дисплее появился адмирал Хамфрис.
— Губернатор, мы обнаруживаем...
— Знаю, что обнаруживаете! — огрызнулся Проберт. — Вытащите нас из-под обстрела дворцом — немедленно!
* * *
— Черт возьми! — говорит императрица, и я разделяю ее чувства, если не эмоциональные всплески.
Я опасался, что предатели поймут, что энергетические батареи могут находиться недалеко от Ддвифроннега, но подсчитал, что им потребуется минимум 10,6 минуты, чтобы начать эффективные действия по уклонению. К несчастью...
— Что бы вы еще ни хотели о нем сказать, этот ублюдок быстро соображает, — говорит императрица через мгновение.
— Так и есть, ваше величество, — соглашаюсь я, когда открываются защитные купола и поднимается энергетическое оружие. Его плазменные каналы заряжаются, но заряд пока недостаточен для стрельбы. — Решающим фактором, однако, было то, что он, должно быть, поддерживал свои двигатели в полной готовности. Я ожидал, что они вернутся в ждущий режим, как только он выйдет на планетную орбиту, учитывая его очевидную уверенность в том, что он контролирует тактическую ситуацию.
— Очевидно, даже предатели, совершающие массовые убийства, могут проявлять дальновидность, — отвечает императрица, и ее серые глаза сверкают, как сталь, когда она наблюдает, как значки на моем дисплее устремляются за горизонт дворца. Энергетические батареи — это оружие прямой наводки. Если только кривизна планеты не станет для них преградой между кораблями и дворцом...
— Активация, — сообщаю я.
— Огонь! — рявкает императрица.
* * *
Корабли Роберта Хамфриса начали стремительно уходить за горизонт дворца на полной боевой мощности почти за две минуты до того, как включились батареи. С включенными компенсаторами они могли выдерживать ускорение в тридцать пять раз больше силы тяжести. К тому времени, как Артур смог открыть огонь, они пролетели более двух тысяч километров, круто снижаясь к низкой орбите. Они будут находиться в поле его зрения всего десять секунд.
Но иногда десять секунд могут быть действительно очень долгим временем.
Через порталы в Ддвифроннеге вверх устремились двадцать разрядов ярости, каждый из которых обладал плотностью энергии, превышающей ту, что находится в центре звезды G2 системы.
* * *
Проберт ударил кулаком по своей консоли, когда шесть супердредноутов Двенадцатого флота, включая КЕВ "Парсифаль", исчезли в ослепительно ярких шарах. И они погибли не в одиночку. Все девять авианосцев Хамфриса и пять из его тридцати трех крейсеров взорвались с одинаковой силой.
Морвенна — или кто бы там ни был, черт возьми, на борту этой штуки — точно знала, во что стрелять, — свирепо подумал он. — Его штурмовые транспорты, стоявшие последними в первоначальном построении Двенадцатого флота, получили достаточно времени, чтобы уйти из-под обстрела, но все его трансатмосферные истребители пропали вместе с авианосцами. Все до единого! На этом фоне потеря супердредноутов и крейсеров была почти несущественной. За исключением, конечно...
— Губернатор, — сказал Липпманн, — мы получаем запросы на связь практически от каждого корабля.
Голос начальника штаба звучал напряженно, и Проберт не мог его за это винить. Конечно, они получали запросы на связь! Это же сам дворец стрелял по ним!
Он на мгновение сжал кулаки, затем глубоко вздохнул.
— Свяжитесь с генералом Глэскоком. Скажите ему, что я хочу, чтобы корпус был готов к полномасштабной высадке десанта как можно скорее. Скажите ему, что у него есть двадцать минут и ни секундой больше.
Липпман посмотрел на него, и Проберт увидел протест в глазах начальника штаба. Пятый корпус прибыл подготовленным к операции по оказанию помощи. Его шаттлы были загружены более легкими боевыми роботами и бронетранспортерами, предназначенными для высадки в условиях слабого или — что еще лучше — несуществующего сопротивления и максимально быстрого расширения зоны своего контроля. Но против Защитника такая высадка была бы самоубийственной. Что означало, что каждый из этих шаттлов должен был быть разгружен, а затем перегружен в тяжелую штурмовую конфигурацию.
И ни за что на свете они не смогли бы сделать это всего за двадцать минут.
Но Липпман знал, что Проберт знает это даже лучше, чем он. Протесты остались невысказанными, и он кивнул.
— Я передам ему, губернатор.
— Хорошо, — проскрежетал Проберт и посмотрел на офицера связи.
— Соедините меня со всеми подразделениями, майор Биннион, — сказал он ей ровным голосом.
— Да, губернатор!
Биннион постучала по клавишам на своей консоли, затем кивнула ему, когда рядом с его визуальным датчиком снова загорелся индикатор готовности.
— Это губернатор, — сказал он затем без предисловий. — Я знаю, что только что произошедшее потрясло вас всех. Что ж, меня это тоже потрясло. Мы уже знали, что предатели, должно быть, проникли и в "Цитадель", и во флот Метрополии. Я не ожидал, что они смогут справиться и с защитой командного центра, и слишком много наших товарищей погибло из-за моей самоуверенности.
Он понизил голос, мышцы его лица напряглись, и он покачал головой.
— Мы, однако, получили некоторые сенсорные данные, которые могут это объяснить, — продолжил он через мгновение мрачным голосом. — Как раз перед тем, как энергетические батареи дворца открыли огонь, из-под него появился одиночный Защитник. АББМ не предприняла никаких попыток связаться с нами, фактически, она отклонила все наши попытки связаться с ней. Единственный вывод, к которому я могу прийти, это то, что каким-то образом предатели, должно быть, взломали систему безопасности по крайней мере одной единицы Круглого стола и использовали это в своих целях.
Он снова помолчал, давая этим словам осмыслиться, представляя себе их последствия. Абсолютная преданность и надежность Круглого стола были одной из незыблемых констант империи. АББМ просто невозможно было подкупить. И все же...
— Как это могло быть сделано, на данный момент ни я, ни кто-либо из моих сотрудников и офицеров-кибернетиков не может объяснить, — затем сказал он. — Что мы знаем точно, так это то, что, похоже, они смогли связаться только с одним Защитником, поскольку к нему не присоединились другие АББМ. К сожалению, из того, что только что произошло, очевидно, что предатели также захватили командный центр или, по крайней мере, контролируют вооружение и оборону дворца, и Защитник, похоже, занял позицию, с которой он может пресечь любую попытку проникнуть во дворец.
— У Двенадцатого флота слишком мало огневой мощи, особенно после тех потерь, которые мы только что понесли, чтобы прорваться через Ддвифроннег с орбиты, даже если бы мы смогли достаточно долго продержаться против энергетических батарей, чтобы это сделать. Хуже того, необходимое количество огня также убило бы всех во дворце, включая императрицу. Но даже это не самая большая проблема, с которой мы сталкиваемся, потому что сопутствующий ущерб уничтожил бы практически весь Капитолий, что привело бы к гибели миллионов людей, а мы — защитники Имеродраэт Кимру Ньюидд. Мы не массовые убийцы, и я отказываюсь становиться им. А это значит, что я должен попросить наших наземных бойцов о болезненной жертве.
— Единственный способ добраться до дворца, вернуть себе командный центр, деактивировать Ддвифроннег и энергетические батареи и спасти императрицу — если она все еще жива и находится где-то внутри дворца — это получить доступ по земле. С потерей наших авианосцев будет невозможно обеспечить прикрытие с воздуха, но нам необходимо вернуть дворец — или, хотя я понимаю, что это причинит боль всем нам, разрушить его. Я не хочу этого делать. Бог мне свидетель, не хочу! Я хочу вернуть его в целости и сохранности, чтобы мы могли обыскать каждый уголок в поисках ее величества и ее детей. Насколько понимаю, они не "просто" императорская семья. Они — моя семья. Но поскольку это правда, я хорошо знаю императрицу Морвенну. Ее первым приказом нам было бы пресечь эту подлую измену, а вторым — сделать это без массовых жертв среди гражданского населения... даже если для этого потребуется полностью уничтожить дворец и всех, кто в нем находится.
— Это стало нашей суровой обязанностью, и никто лучше меня не знает, как дорого это может обойтись. Но Пятый корпус никогда не подводил империю или меня, и я знаю, что вы не подведете нас и сейчас. Мы с моим штабом разрабатываем план атаки, и я лично буду руководить ею. Да ниспошлет Бог справедливость!
Несколько мгновений он свирепо вглядывался в камеру-адаптер, затем отключил связь и снова посмотрел на главный тактический дисплей. У них больше не было прямой видимости на дворец, но был доступ к множеству наземных систем, которые это делали, и его губы искривились в беззвучном рычании, когда огромная военная машина поднялась на гребень холма. Она встала так, чтобы прикрывать все подходы к долине, люки на ее борту открылись, и управляемые инженерные единицы спускались по пандусам из этих люков. Они начали окапывать АББМ, и он ничего не мог сделать, чтобы остановить их.
VI
У генерал-лейтенанта Кадви Глэскока заныли зубы от напряжения челюстных мышц, когда он наблюдал за хаосом на палубе Браво для шаттлов штурмового транспорта "Арианрод". Внутренние переборки были забаррикадированы подразделениями легкой бронетехники, бронетранспортерами и небронированными гравиджипами, которые были втиснуты в любое доступное пространство и упакованы вместе, как старые добрые сардины. На обеих других палубах "Арианрода" царила такая же суматоха, как и на Браво, но его танк класса Командир, модифицированный Воин, который пожертвовал половиной своего погреба и двумя третями возможностей дронов, чтобы вместить полную командную рубку и связанный с ней боевой информационный центр, был спрятан в огромном грузовом отсеке Браво, так что именно здесь он и должен был находиться. И он был здесь, в слишком долгом ожидании. Палубные команды "Арианрода" были не хуже всех, кого он видел за почти тридцать лет имперской службы, но даже они были доведены до предела при управлении этой эволюцией.
