7 часов 65 минут, 1-го дня 3-ей недели Красного месяца, 9590 года от Озарения
День выдался безветренным, теплым и пасмурным. Обычно розоватое небо сегодня было тускло-перламутровым, на серый бетон причала сыпался мелкий мокрый снежок. Хайцайская база имперских субмарин выглядела сонно и уныло. Створки больших ворот в бурых скалах были приоткрыты. За ними виднелись коридоры, ведущие к подземным арсеналам. Между маленьким сосновым леском и живописными руинами средневекового поселка смутно виднелись за тюлевым пологом падающего снега казармы, медпункт, столовая и офицерское общежитие.
Подводные лодки, несколько катеров и баржа стояли у причала. Особняком лежал на неподвижной серой и густой воде бухты жукообразный армейский экранолет.
-Что же, примите поздравления по случаю окончания миссии. -говорил инспектору провожающий барк-лейтенант с петлицами разведслужбы. -Вы на юг? Завидую! У нас тут зима только начинается.
Даццаху Хо кивнул.
-Ну, не сразу на юг. -сказал он. -Сначала заглянем в Цицих, подпишем документы в штабе. Потом какое-то время проведём на плавгороде.
Они церемонно отсалютовали друг другу. Всеслав поднял чемодан и пакет с "сосисками в дорогу", собранный вчера, по металлическому трапу прошел к экранолету. Пилот махнул рукой, указывая на место позади себя. Всеслав влез в тесноватую кабину, за ним последовал Даццаху. Опустился, отсекая звуки внешнего мира, плексигласовый колпак.
Пилот знаками показал, что следует надеть шлем. Всеслав и инспектор нахлобучили на головы пластмассовые сооружения, подключенные к панели спиральными шнурами.
-Пристегнуться сумеете самостоятельно?— проскрипело в наушниках.
-Уже. -лаконично ответил Всеслав.
-А вещи куда положили?
-Под ноги.
-Правильно. -одобрил пилот. -В "куда следует", успели сходить? А то, знаете ли, два часа лета до первой остановки терпеть придется.
-Все в норме. — успокоил инспектор.
-И последнее. Непривычных людей иногда мутит, поэтому запомните: пакетики в кармашке на боковинке. Увидели?
-Не понадобится.
-Ну-ну... Тогда поехали.
Фыркая двигателем, подполз старенький чумазый катерок, взял экранолет на буксир и трудолюбиво поволок прочь из бухты. Инспектор махнул рукой офицеру, тот ответил. Вначале фигура барк-лейтенанта, а потом и весь причал скрылись за снегопадом. Катер оставил экранолет и вернулся на место стоянки.
-Старт. -сказал пилот. Машина вздрогнула, сзади что-то засвистело. Свист становился громче, зычнее, Лунин почувствовал толчок. Реактивные струи ударили в воду, вздыбив позади экранолета буруны, подняв столбы пара. Ускоряясь, машина устремилась вперед. Через считанные секунды движение превратилось в скачки: экранолет прыгал, словно пущенный умелой мальчишечьей рукой камешек, что "печет блинчики" на реке. Однако, затем, грузно вздернув нос, машина оторвалась от поверхности и понеслась на двух-трехметровой высоте.
-Ну, как самочувствие? — послышался под шлемом голос пилота. -Не тошнит?
-А перекусить в кабине не запрещается? -кротко спросил Всеслав, -А то я как-то проголодался...
Инспектор посмотрел на него и уважительно крякнул.
Саракш, Островная империя
Открытое море
9 часов 50 минут, 1-го дня 3-ей недели Красного месяца, 9590 года от Озарения
Всеслав сидел, прислонившись виском к холодному стеклу иллюминатора экранолёта и сонно смотрел на светящиеся пенные гребни волн, стремительно мелькавшие в вишневой ночной мгле. Он продолжал размышлять о социально-политической структуре Империи.
...Итак, возникало ощущение, будто имперское руководство главной целью ставило максимально возможную автономию Белого Пояса и предоставление всем его обитателям от матроса до адмирала предельной свободы действий.
Все властные полномочия в Поясе, насколько понял Всеслав, принадлежат Ставке Верховного Главнокомандования, состоящей из пяти командующих группами флотов. Высшие командиры в ранге адмиралов флота (их около ста) образуют Большой Совет при Ставке. Если какой-либо командир дослуживается до этого ранга, он автоматически включается в состав Совета. Похоже, среди братьев адмиралов от всей души идет братская, сердечная грызня за власть. А общая картина может напоминать ситуацию в бывшей Стране Неизвестных Отцов, где накануне развала у власти также находился совет олигархов из пяти человек. Далее, очень вероятно, что мало кто с имперского Олимпа вмешивается в гипотетическую грызню, предоставляя флотско-армейской элите улаживать внутренние дела и командовать подчиненными, как она сочтет нужным.
В свою очередь высшее командование, жестко требуя от среднего комсостава железной дисциплины и повиновения, старается предоставить командирам среднего звена максимальную свободу действий на соответствующем уровне. "В чем же это проявляется?" -спросил себя Всеслав. Взять хотя бы группы флотов "А", "Б" и "Ц". Иногда "сверху" поручают Ставке провести какую-либо конкретную операцию. Например, подобрать на побережье своих разведчиков или перебежчиков, вроде Гурона и Пешки. Или устранить потенциально опасные объекты ракетным оружием субмарин, организовать броски отрядов специального назначения вглубь Материка для операций особой важности и пр. Что ж, раз надо, будет исполнено! Но куда чаще Ставка и Совет самостоятельно определяют, чем заняться личному составу групп флотов "А", "Б" и "Ц" у берегов страны мутантов, бывшей Отчизны, Хонти, Пандеи, Ген-Гая, Уаля, Хэнфи и Айдуни. В результате боевые действия Белого Флота в тамошних водах носят характер перманентной корсарской войны, не прерывающейся ни на день.
Можно было бы, например, получив от разведки точные сведения о расположении основных сил противника уничтожить их одним массированным ракетно-ядерным ударом, решив тем самым проблемы раз и навсегда. Но чем потом заняться героям Белого Флота, ежегодно пополняемого сотнями тысяч новобранцев?
Отдавая приказы, адмиралы обязательно учитывают, кто будет их проводить. "Океанским змеям" поручают неожиданные пиратские нападения на вражеское побережье. Морпехи высаживаются, учиняют резню, грабеж и опустошение приморского района, отводят душу, удовлетворяют кровожадные пиратские инстинкты и исчезают до того, как прибудут подразделения разъяренных континенталов. "Морским рыцарям" позволяют покрасоваться и проявить свою доблесть. Те прикрывают "змеев" огнем, вступают в ракетно-артиллерийские дуэли с противником и вообще ведут себя в соответствии скорее с ритуалами единоборств и поединков, чем с правилами массовой войны в эпоху индустриальных войн. Капитаны отдельных субмарин страстно мечтают о разрешении на "свободное плавание", когда можно совершенно самостоятельно проложить маршрут, выбрать объект для нападения и нанести удар. Такие разрешения командиры эскадр дают подчиненным весьма охотно.
Кстати, отметил Всеслав, имеет смысл разрешить еще одну загадку. В войне с континенталами островитяне несли определенные потери. Что ж, на войне, как на войне, но более труднообъяснимым казалось другое. Были погибшие. Их тела доставляли на борт, чтобы совершить погребение в море по положенному ритуалу. Были раненые. Их ждало лечение в госпитале. А вот перебежчиков и пропавших без вести не было. Вообще! В нарушение пресловутого статистического закона больших чисел. Всеслав попытался вспомнить, сообщали ли о пленных островитянах в сводках побед танкистов Страны Неизвестных Отцов над белыми субмаринами. Нет, кажется, такого никогда не встречалось.
-"Подводим итоги! -решил Всеслав. -Что нам стало ясно? Имперские вооруженные силы имели предостаточно возможностей занять плацдармы на побережье, а потом, шаг за шагом расширяя их, начать оттуда продвижение по всем азимутам и достигнуть стратегического доминирования на Континенте. Но этого за последние двадцать лет не происходило и сейчас вообще не планируется. Определенно, для Империи сам факт существования автономного Белого Пояса значит гораздо больше, нежели результаты его существования".
Экранолёт ощутимо тряхнуло, двигатели ухнули.
-"Да-а, это тебе не земные глайдеры. -раздраженно подумал Всеслав, разминая не выносимо затёкшие ноги. -Совсем не глайдеры!"
Основания для раздражения имелись и очень веские. В кабине экранолёта было тесно. Инспектору очевидно помогла многолетняя практика сидения в наиболее неприспособленных для этого местах: он быстро и безмятежно заснул. Разбудить его не могли даже кенгуриные скачки машины. Всеслав с завистью покосился на начальника. Вздохнул и тоже заставил себя погрузиться в сон.
Почти теряя сознание, Всеслав прижал медвежонка, оторвал тяжелые, непослушные ноги от дорожки, медленно, ужасно медленно начал удаляться прочь.
Деревья раздвинулись и остались позади, а вместе с ними — страх и отчаяние. Можно было вздохнуть свободнее. Тропинка вывела на Софийскую, прямо к маленькому театру. Он бывал там не раз. Однажды в школе ставили любительский спектакль и Всеславу достались там сразу три роли в разных эпизодах. Тогда он удивился, как странно выглядит зрительский зал, если смотреть со сцены. Зайти?
-Как хочешь. -зевнул медвежонок.
Ступеньки едва виднелись в темноте. Пришлось двигаться чуть ли не на ощупь. Мишка неодобрительно сопел, но помалкивал. За бархатной шторой оказался тесный проход, за ним светилось полукружие мощных ламп. Сцена. Та самая.
Всеслав, ослепленный ярким светом, ничего не видел впереди, но ощутил, что зал полон. Надо было что-то делать. Тогда он начал читать стихи, которые сочинялись тут же на ходу, сами собою. Это были замечательные стихи, самые настоящие, а никакие не детские "нескладушки". Невидимые слушатели замерли в восторге. Они боялись пропустить хотя бы звук, потому что знали: больше такого нигде и никогда им не услышать, потому что Всеслав сам позднее не смог бы вспомнить того, что слетало с его губ. Они не вытирали слез, наверное, катившихся по щекам, и. вероятно, не сдерживали улыбок. Они были благодарны Всеславу за его слова, а он был бесконечно признателен им за внимание.
Но вот все закончилось. И аплодисменты были бы слишком казенным выражением чувств. Вместо них по залу пронесся дружный вздох. А когда он стих, лампы стали медленно гаснуть. Всеслав по ступенькам сошел вниз. Замер.
На всех зрительских местах были установлены киберы. Они умели запускать в нужный момент запись с тихим восторженным шепотом, замолкать, аплодировать розовыми ластами или восторженно кричать. Они могли делать все и вовремя. И те, кто монтировали их здесь, конечно же, были очень заботливыми людьми, которым очень хотелось, чтобы выступающий на сцене получил все, чего он хочет.
-Именно так! -подтвердил Мишка, -Если вздумаешь обижаться, будет просто глупо.
Всеслав только рассмеялся. Он пробежал по ковровой дорожке, делившей зал на две части, гикнув, ударил плечом в тяжелые дверные створки, выскочил в вестибюль, пронесся мимо портретов актеров и снова оказался на улице, которая теперь оказалась ночной набережной.
Старинные ксеноновые фонари. Шелест мелких волн за парапетом. Негромкая музыка где-то неподалеку.
Саракш, Островная империя
Белый Пояс, о.Дзасогу, город Цицих
2 часа 50 минут, 2-го дня 3-ей недели Красного месяца, 9590 года от Озарения
-Лунин проснулся, когда экранолёт погасил скорость, лёг на воду большого залива и стал ожидать буксира. На видневшемся с восточной стороны берегу перемигивались огни порта.
-О, блаженная тишина! -проворчал сквозь зевоту Даццаху Хо. -Как спалось?
-Так себе. Трясло.
-Я тоже не выспался. А отдохнуть никак не удастся. Некогда. Приведём себя в порядок — и сразу в адмиралтейство подписывать бумаги.
Саракш, Островная империя
Белый Пояс, о.Дзасогу, город Цицих
Адмиралтейство. Объединенный штаб группы флотов "Ц"
Кабинет адмирала флотилии Багадая Гэ
4 часа 50 минут, 2-го дня 3-ей недели Красного месяца, 9590 года от Озарения
-Разрешите доложить, брат адмирал флотилии. -почтительно произнёс адъютант. -Прибыли инспектор службы социального контроля Даццаху и его помощник лаборант Бидзанби. Прошу вспомнить: это по поводу утверждения актов проверки.
-Да помню, помню... Принесите кофе и просите их в кабинет. И вот еще что: когда закончу с актами, вызовите врача, что-то опять раненое плечо ломит, сил нет.
...Адмирал бегло просмотрел папку, представленную инспектором. Задал несколько несущественных вопросов и принялся подписывать бумаги в тех местах, на которые указывал Даццаху.
-Ваш помощник? -вдруг спросил он.
-Лаборант Бидзанби Да. -представил Всеслава инспектор.
-Так точно, брат адмирал флотилии! -Всеслав вытянулся, щелкнул каблуками и коротко кивнул. В глазах Даццаху блеснула смешливая искорка.
-Вольно. -сказал Багадай Дэ. -Садитесь. Откуда выправка? Служили?
-Так точно. Я уроженец Страны Отцов. Срочная обязательная по призыву. Два года.
-Где? Гвардеец? Береговик?
-Никак нет. -Всеслав уловил легкую нотку неприязни в тоне старого вояки, -Шестая отдельная батарея реактивной артиллерии Юго-Восточного корпуса, радиотехнический дивизион.
-Значит, армеец, солдат... Это хорошо... Хочу выразить вам, брат инспектор и вам, лаборант, признательность за произведенную работу. Контроль — дело нужное. Спасибо. (Всеслав попытался вскочить и вновь встать "смирно"). Сидите-сидите. Мне не хотелось бы ограничивать благодарность только словами. Нет ли у вас каких-либо просьб, выполнение которых входило бы в круг моих полномочий?
-Есть, брат адмирал флотилии. -вдруг сказал Всеслав. Инспектор поперхнулся от неожиданности.
-Слушаю. -Багадай сделал небрежно-приглашающий жест. Всеслав понял, что высокопоставленный флотский офицер слегка разочарован ответом меркантильного иммигранта, к тому же опередившего своего начальника. Чувствовалось, что адмирал ожидает, что Всеслав будет что-то выклянчивать.
-Хотелось бы, брат адмирал флотилии, чтобы вы уделили несколько минут драгоценного времени и выслушали мои скромные соображения по системе навигации в море Буцца и на Лазурной Дуге.
-Что-о?!
Лунин с удовольствием ощутил, что угодил точно в цель. Даццаху Хо, похоже, потерял дар речи.
-Совершенно случайно, ожидая в вашей приёмной, я взглянул на карту расположения радиомаяков. Вообще говоря, я не собирался обращать на неё внимания, однако, когда карта незашторена, а ты стоишь рядом...
Не отрывая взгляда от Лунина, адмирал прижал ладонью кнопку звонка на столе. Вошел адъютант.
-Карту радиобакенов Восточной зоны мне. -приказал Багадай Дэ. -Снять со стены и сюда. Побыстрее.
-Слушаюсь!
Принесенную карту он расстелил на столе:
-Эта?
-Так точно, брат адмирал флотилии.
-И?
-Разрешите взять скрепки? Благодарю. Смотрите, брат адмирал флотилии, навигационные радиобуи помещены в местах, обозначенных красно-синими кружками. Как понимаю, вы устанавливаете их на якорях и время от времени меняете источники питания.
Адмирал кивнул. Он по-прежнему пристально смотрел на Всеслава, а не на карту. Инспектор — тоже.
