— Какой красивый, — послышался голос Шилы, — это и есть твой потерявшийся корабль?
— Нет, Шила, — ответил я. — Это и есть мой дом, такой же, как "Бурундук", только слегка забытый.
Как только я дал добро на входящий запрос, в нашей виртуальной реальности взорвалась бомба хаоса, дестабилизировавшая все до самой стыковки кораблей. Запомнились лишь какие-то обрывки: Саныч с бутылкой чего-то спиртного, скандирующий пошлые военные афоризмы, что-то пытающаяся рассказать Светлана, Стекляшка сыплющий какими-то образами, обрывками мелодий и световыми формами, ну и отдельно стоящая ошарашенная происходящим Шила, которая от изумления зависла в виртуальной реальности "Бурундука", даже не успев до конца сотворить задуманное кресло.
* * *
*
Провисели мы на месте встречи без малого две недели. За это время произошло много всякого-разного. И некоторые истории просто не могут быть не озвучены. Начну, пожалуй, с самого начала.
"Бурундук" рядом с "Ботаником" умещался приблизительно в те же пропорции, что и персонажи названий. Нет, шучу, конечно. Дальний разведчик Содружества приблизительно в два раза превышал размеры "Бурундука" и по местной классификации немного не дотягивал до эсминца. А сравнивать ТТХ стало бы совершенно бесполезной тратой времени ввиду разного уровня строителей, изваявших эти корабли. Космолеты парили в состыкованном состоянии, фактически же "Ботаник" держал в своей гравитационной подвеске "Бурундука", заодно окутав всю связку своими защитными полями.
Пока я, раздумывая на тему организации шлюзового сообщения между космолетами, поджидал неспешно приводящую себя в порядок Шилу, где-то в районе шлюзовых створок ощутились удары по корпусу.
— Что это было? — немного напряглась моя капитанша.
— Не что, а кто, — ответил я, еле сдерживая нетерпение. — Бьюсь об заклад, что к нам прибыл Саныч, и ждать там вечно он явно не намерен.
— Идем, — в глазах Шилы пронеслись стаи хитрых искорок. — Я хочу увидеть Саныча. Он ведь тоже должен быть человеком, как и ты?
— Да, дорогая, — сказал я, мягко подталкивая Шилу в сторону шлюза.
У шлюза уже "топтался" Краппс, решая дилемму, стоит ли открывать шлюз до нашего с Шилой прихода, или ну ее нафиг эту внешнюю дверь. Мы пришли вовремя, дверь пока держалась. Решив больше не испытывать ее на прочность, я дал команду на открытие. Так получилось, что первым у двери стоял я, чуть позади, привалившись ко мне, Шила, дальше Краппс. Внешний люк открылся, и тут же меня с Шилой подхватило вступившее в зону гравитации стальное чудовище. Не слишком разбираясь, кто попался ему в лапы, Саныч сгреб нас с Шилой, вопя по радио чуть ли не на всю систему Маятника:
— Сергуня, блудный кот!!! Мы же тебя вообще чуть в расход не списали! Как ты тут?!
— Нормально, медведь, — немного придя в себя, я высвободился из санычевых лап, оставив там Шилу. — Светлана-то где?
— Там, в шлюзе, — указал Саныч освободившейся рукой, с интересом рассматривая находящуюся в его лапищах Шилу. — А это что за эльфа у тебя тут?
— Знакомься, — сказал я, спешно оттолкнувшись в сторону шлюза "Ботаника". — Эта эльфа является твоим коллегой по ремеслу, зовут ее Шиламаа.
— Для друзей — просто Шила, — подвела она итог, состроив через прозрачный щиток скафандра глазки Санычу. — А это — наш инженер Краппс.
— Эта... Да... Очень приятно, — сказал Саныч и аккуратно, будто в его вытянутых руках находилась стеклянная статуэтка, отстранил от себя Шилу. — Мы тут это, немного соскучились. Друзья, знаете ли...
— Да, ясно, — Шила снова совсем по-людски улыбнулась через щиток скафандра. — Можете меня отпустить...
Все это я слушал по каналу связи, подлетая к шлюзу "Ботаника", где я уже ясно различал очертания знакомой фигуры, облаченной в какое-то бесхитростное платье, в отсутствие гравитации распустившееся цветочным бутоном. Я, наконец, подхватил зависшую перед входом Светлану и влетел в шлюз, чуть не свалившись на палубу из-за неожиданно напавшей на меня гравитации. Моя возлюбленная "повисла" мне на шею и прижалась всем телом. Я понимал, что ее телу хоть и не опасен, но все же неприятен холод скафандра, но отпустить просто не мог.
— Я так за тебя боялась, — сказала она, наконец, когда головная часть моей брони сползла, освободив лицо. — Я сделала все, что смогла.
— Ты у меня — просто золото, — прошептал я, покрывая ее лицо, ушки, подбородок и шею поцелуями. — Я так по тебе соскучился.
Моя броня закончила процесс скатывания где-то на полпути к каюте, да там и была оставлена. Что потом происходило, угадать просто "невозможно". Моя Светлана в теле Стекляшки почти сутки безвылазно пребывала то в моей каюте, то в ванной, то в иных уединенных уголках "Ботаника" в моей компании.
Все это время она же в образе голограммы развлекала Краппса, устроив ему самую настоящую экскурсию по доступным для обозрения отсекам космолета Содружества, закончившуюся в кают-компании — месте сосредоточения еды и выпивки. Третья ипостась моей супруги знакомилась с Анной. И в этой беседе никаких видимых эффектов не наблюдалось, не смотря на то, что информационная напряженность потоков именно в процессе этого общения оказалась наиболее сильна. И лишь Шилу моя деликатная Светлана оставила в покое по некоторой, можно сказать, деликатно-уважительной причине. Быстрая на "расправу" Шила моментально взяла в оборот немного опешившего Саныча. А его хваленая оборона расовых предрассудков стремительно пала, уступив место здоровому любопытству. В общем и целом, первые сутки экипажами обоих космолетов были полностью разменяны на хорошо забытые и совершенно новые впечатления.
Следующие два-три дня для меня запомнились полным сумбуром. Целиком из этого промежутка времени оказались вычленены всего несколько сцен. Одна из них мне особенно запомнилась, и я еще долго в шутку помыкал ей Саныча.
В то "утро" я подобно хорошо использованной ветоши валялся в кровати своей каюты. Светлана принимала душ. В дверь робко постучали. Виртуалка сразу показала мне у двери Шилу.
— Заходи, милая моя капитанша, — сказал я, открывая дверь.
— А если Светлана услышит? — тихо спросила она. — Проблем не будет?
— Она обязательно услышит, — усмехнулся я. — Светлана — сердце этого корабля, его глаза, уши и душа. Именно поэтому душа у нее практически необъятная, но места там таким мелочам, как ревность, просто нет.
— Фу, мне аж полегчало, — Шила уселась на краешек кровати. — А она красивая. Правда, я ее так и не успела рассмотреть, как следует.
— Если хочешь, можешь и посмотреть, и потрогать, и даже того, — хитро подмигнул я.
— Чего того? — спросила Шила.
— Попробовать, — рассмеялся я, глядя на слишком умную от смущения физиономию Шилы. — Некоторые девочки предпочитают девочек.
— Я "за", — сказала вышедшая из санитарного отсека Светлана, состроив Шиле глазки. — Я как раз помылась. К тебе или ко мне?
— А-а... Здрассьте, — пропищала Шила интенсивно светлея. — Я тут мимо шла...
— Вот и замечательно, — обезоруживающе искренне улыбнулась Светлана. — Я выйду, а ты время не теряй. Сергуня у нас — трудяга, не то, что половой жлоб Саныч.
— Они с Санычем? — спросила Шила, округлив глаза, когда Светлана вышла.
— Несомненно. Он же тоже — живой человек, — искренне потешался я. — У тебя-то как оно прошло?
— Ты что не видишь?! — немного возмутилась Шила, показывая мне по-прежнему темные волосы и ногти. — Неправильный он, пустой какой-то. Не знаю, что не так, но от него сплошная физика и практически никакой энергетики. Я совершенно извелась в ожидании, а теперь вот нахожусь в полной нетерпяшке, как будто у меня целый год ничего не случалось... Хотя, ты меня, наверное, просто разбаловал...
Положение пришлось исправлять, хоть после Светланы прошло это с некоторым напряжением.
* * *
*
Черт, как приятно вернуться в старый до боли знакомый дом! Я просто наслаждался этим ощущением. С другой стороны где-то на заднем плане, как бездомная собака, блудила неприятная мысль. Выловив ее в темном уголке сознания, я понял, что это предчувствие скорого расставания с другим не менее родным домом под названием "Бурундук". Я прекрасно понимал, что придется выбирать, и выбор мой был очевиден. Я лелеял надежду, что Шила останется со мной на "Ботанике", хотя полной уверенности в этом не имелось.
Светлана как раз тестировала Шилу на повод штурманских предрасположенностей, по моей просьбе нарушив кое-какие инструкции КСС. Процесс находился приблизительно на половине пути. Краппс, получив в распоряжение нескольких роботов КСС, с материальной и интеллектуальной поддержкой Светланы занимался любимым делом, возведенным в куб. Он модернизировал "Бурундука". Глядя на него через голографическую сферу, я готов был сказать: "Вот оно — истинное счастье Краппса". Саныч нашел себе в отсутствие Шилы, совершенно не простившей ему "жлобство", собеседника в лице застенчивой Анны и проводил с ней довольно много времени.
— Мы нарушили большую часть положений устава КСС, — сказала Светлана, появившаяся в голограммном воплощении. — Надеюсь, этого никто не узнает.
— Не узнает, можешь даже не беспокоиться, — ухмыльнулся я. — Как там дела?
— Если честно, то так себе, — пожала плечами Светлана, от чего одна лямка ее летнего платья съехала, обнаружив под собой симпатичное плечико. — Она — скорее стрелок, чем штурман. Хотя, если ей придется управлять только двигателем постоянного погружения в многомерность, способности вполне на уровне. Их можно даже назвать "выше, чем хорошие".
— Ты сделаешь из нее штурмана? — спросил я.
— Для "Бурундука" сделаю, — уверенно ответила Анна. — Тут даже адаптацию полную проходить не нужно будет, хотя и не помешало бы.
— Ты говоришь так, будто не хочешь видеть Шилу на борту, — сказал я.
— Ты не так понял, — грустно улыбнулась Светлана. — Шила не хочет видеть себя на этом борту. Она для меня сейчас — практически открытая книга. Там много причин. Думаю, что, убедив ее остаться с нами, ты примешь неверное решение. Ее место тут, она знает это и уже строит планы для осуществления своих мечтаний.
— Есть ли там действительно весомые причины? — спросил я, не веря услышанному.
— Да, — ответила Светлана. — Семья, потомство, желание быть по достоинству оцененной сородичами. В конце концов, она еще совсем молодая девушка.
— Спасибо, что сказала, — признал я с некоторой грустью правоту Светланы. — Это действительно очень важно. Этот мир жесток, помоги ей, чем сможешь.
* * *
*
После окончания исследований и некоторой медицинской доводки организма Шиле слегка нездоровилось. Мы сидели с ней в моей каюте на "Ботанике" и молчали. Фактически все точки на "и" были уже расставлены и, понимая ситуацию, мы не решались об этом говорить.
— Ты остаешься, — утвердительно сказал я, решив пройти последнюю черту.
— Да, — Шила совсем по-человечески пожала плечами. — "Бурундук" стал первым моим настоящим домом, опять же Анна. И вообще я хочу хоть раз ступить на планету, которая породила наш вид.
— Ясно, — пробурчал я.
— Я бы хотела, чтобы ты остался рядом, — Шила с сожалением посмотрела на меня. — Но я поняла, что у тебя своя дорога, а у меня — своя. В конце концов, я просто в один прекрасный день хотела бы стать мамой.
— Желаю тебе удачи во всем, — я обнял как-то враз обмякшую Шилу, — пусть твой парень будет опытным и внимательным, а дети — здоровыми и послушными.
Шила еще сильнее прильнула ко мне, казалось, вжавшись в мое большое тело, и уткнулась носом куда-то в подмышку. Так мы и сидели, храня молчание и раздумывая каждый о своем. Не знаю, о чем думала Шила, я же пытался окончательно примириться с тем, что моя капитанша не захотела остаться на "Ботанике". И мне казалось, что далеко не все сказанное Шилой является правдой. Возможно, она просто побоялась потеряться, как я, или ревновала меня к Светлане. Наверное, это навсегда останется для меня загадкой женской души.
— Шила, — решил прервать я вязкую, как смола, тишину. — Очевидно, что нам придется расстаться. Я хочу, оставить тебе кое-что на память.
Открыв "сейф" брони, я вытащил из него камушек, так и пролежавший все это время в моем схроне на "черный день". Я давно освободил его от оправы и теперь он играл отраженным светом, не испытывая какого-либо стеснения. Поцеловав ладошку, я положил в нее искристую безделушку.
— Он настоящий? — в глазах Шилы проснулся интерес.
— Да, конечно, — ответил я, передавая ей носитель с данными эксперта-оценщика. — Только не пытайся продать сама, меня чуть не убили за него. Обратись к дядюшке Ссорташшу, он тебя хорошо знает, а большего пройдохи в этом месте просто нет. Путь он продаст камень через аукционы. Хоть дядюшка и аферист, но он — аферист проверенный. А самое главное, он способен совершить продажу, оставшись при этом живым.
— И все это время он был у тебя? — она странно посмотрела на меня.
— Я должен был найти мой корабль, друга и супругу, — ответил я на невысказанный вопрос. — Мы же и так неплохо провели время. По крайней мере, тяжело сказать, что нам бывало излишне скучно, даже во время перелетов в надпространстве.
— Да, — грустно вспомнила Шила. — Жаль, что мы расстаемся, теперь мне придется взять штурмана-надпространственника в экипаж. С Краппсом-то мы живем душа в душу, а новый член экипажа будет непроверенным лотерейным билетом. Да и в наши маленькие тайны не хотелось бы кого попало посвящать.
— И не надо, — погладил я спинку моей подруги. — Закончив с "Бурундуком", Светлана сможет определиться, что на нем установлено и в зависимости от этого проведет с тобой адаптационные процедуры по штурманскому курсу. Заодно подлечит тебя и перепишет медицинскую карту-атлас.
— Ты это серьезно? — Шила недоверчиво посмотрела на меня. — И я смогу сама прокладывать путь?
— Сможешь, — подтвердил я. — А функции стрелка можешь оставить на Анну. Вооружение мы вам поменять не сможем, а с имеющимся комплексом она легко справится.
— А... Шерш, — Шила посмотрела на меня практически умоляюще. — Ты не рассказывай Светлане про наши, так сказать, игры. Я бы не хотела, чтоб она на меня обижалась. Я... Мне она очень понравилась.
— Шила, — я снова погладил спинку своей подруги и поцеловал в ушко. — У нас совсем другие отношения. Если захочешь, можешь быть с ней откровенной. А то, что ты сказала в этой каюте — уже не секрет для моей супруги перед Вечностью.
— Как же ты скрываешь свои секреты? — удивилась Шила.
— Никак, — ответил я. — Просто их нет. Светик, не ругай меленькую одинокую девушку-силуки за полученный кусочек ласки, хорошо?
Чуть сбоку от нас появилась голограмма Светланы, практически не отличающаяся от настоящего тела. Постояв несколько секунд, Светлана, улыбнулась и плавно растворилась.
— Так реально, — с облегчением сказала Шила. — До сих пор не могу привыкнуть. Она не будет сердиться?
— Нет, — ответил я. — Кроме того, при полном сканировании тела практически все твои мысли, а так же ярчайшие переживания, стали ей доступны. Думаю, что она, как и всякая уважающая себя в непомерном любопытстве женщина, не смогла пройти мимо некоторых ярких моментов твоих недавних приключений.
