— Ты совсем не хочешь вернуться домой? — спросил он. — Твоя мать будет совсем потеряна, если ты не появишься.
— Знаю, — опустив глаза, сказала Юу. — Мне правда очень жаль. Но я не хочу больше там жить. Мои родители все время дерутся, а папа злится и пьет. И потом они срываются на мне.
— Подожди, — прервала Каору. — Они оба срываются на тебе?
— Да, — сказала Юу, склонив голову. — А что?
Каору покачала головой и взмахом попросила ее продолжить.
— Я слышала, что они обсуждали, когда в новостях говорили о правах гомосексуалистов. Они все еще консервативны. Не могу представить, что бы произошло, если бы они узнали обо мне и Юко. Думаю, это к лучшему. Я имею в виду, я не собиралась этого делать, но потом… психологи организации сказали, что в моем случае так будет лучше для моего здоровья.
— Психологи? — спросил Ито, взглянув на Айко, что прибыла вместе с ними на их автомобиле без опознавательных знаков.
— У нас для такого есть профессионалы, — спокойно сказала Айко. — И так как мы не связаны юридическими требованиями, мы можем рассматривать неортодоксальные варианты.
— Верно, — шутливо сказал Ито.
Что интересно, они больше так и не увидели Сатору и Роналдо. Почти как если бы они исчезли с лица Земли, и лишь негласная проверка списка персонала заверила его, что их на самом деле не убили. Про себя Ито задумался, что могло потребоваться, чтобы не дать им разозлиться после обнаружения произошедшего. Также удивительно, что его босс ничего не предпринял в попытке расспросить его, что вполне его устраивало.
У них с Каору на этой неделе было еще два дела, но в то время как она, казалось, по-прежнему была посвящена своей работе, его сердце к ней больше не лежало. Он не мог забыть Айко-тян, не мог забыть и то, что она сказала.
«Мы спасли больше детей, чем тебе удастся за всю твою жизнь».
В первом деле пропавший мальчик вернулся буквально через час после того, как они за него взялись. Во втором Ито по наитию позвонил Айко, раз уж у него теперь был номер. Он не просил ее помочь — он лишь хотел уточнить, не было ли это еще одним Организованным исчезновением — но она заверила, что предупредила бы, и девушка вернулась, пока они еще проводили опросы в школе.
На следующий день после этого он получил от нее длинное письмо. Он внимательно прочел его, дважды, и не смог уснуть, обдумывая его. Наконец, он встал и написал ответ, а затем второе письмо, от себя, рекомендуя Каору к повышению на руководящую должность.
Следующим утром он сдал свой значок.
Два года спустя
Сакура Кёко сидела за столом, пристроив формальные туфли на блестящую полированную деревянную поверхность, как ей и нравилось.
Ну, почти. По правде говоря, ей не нравились костюмы, и у нее были новые стильные сапоги, которые она хотела примерить, но сегодня для этого было не время.
Она взглянула на открытку, из этих новомодных голографических, от которых у нее всегда болела голова. На ней рядом с немного экзотическими на вид деревьями стояла пара, мужчина держал женщину на руках, и на его лице, казалось, было написано: «Эта девушка может выжать в сотню раз больше моего веса. Почему это я держу ее?»
«Привет с Гавайев!» — гласила открытка.
И правда удивительно, насколько быстро можно постареть, если кто-то готов потратить немного магии.
Конечно, она сама недавно была там, болтала с родителями мужчины, что не могли избавиться от ощущения, что их новая невестка очень похожа на ту девушку, что они когда-то знали. Там она поглядывала на стоящих с неловким видом подчиненных девушки и отгоняла их от стола с выпивкой. Она чувствовала себя слишком старой, чтобы быть подружкой невесты или как там, черт возьми, их называют, но не могла отрицать, что выглядела достаточно молодо — хотя ей и пришлось взять себе еще один псевдоним. Хотелось бы ей побыть там подольше, но даже у частично поддельного генерального директора все еще остаются некоторые настоящие обязанности
Она покрутила открытку между пальцев.
Давным-давно на кровати лежал больной мальчик, искалеченный или в критическом состоянии, а рядом с ним была очень-очень сильно любившая его девочка. Затем появилось волшебное существо.
У истории было две концовки. В одной любовь была безответной, а конец трагичен. В другой…
Ну, если так подумать, «жили долго и счастливо» это ведь не конец, не так ли? Просто предположение о непрерывном настоящем. И как бы ей ни хотелось все так и завершить, она не могла не помнить, что мальчик в итоге умрет.
А девочка, может, и нет.
Было так очевидно, что ее ученица все еще безумно влюблена, судя по тому, как девочка из тени следила за мальчиком. Это стало утомлять. Как только появилась возможность, легко было провернуть незначительную манипуляцию, уронить намек, слегка подтолкнуть девочку — даже если она не совсем прошла по намеченному Кёко пути. Слишком много пистолетов, если так посмотреть. Слишком уж было рискованно.
Что же изменилось? Начальные условия? Новый мир, что они для себя выстроили? Или то, что сама Кёко теперь знала, как вмешаться?
Новый мир. Более счастливый мир. Как раз это они и обсуждали, столько лет назад.
— Эй, председатель, — позвал голос рядом с ней. — Совет ждет.
Она подняла глаза. «Томацу Май» нахмурилась, а затем наклонилась взглянуть на открытку.
— Хм, — сказала Мами. — Так она вышла замуж, да?
— Ага, — сказала Кёко.
Она убрала открытку в ящик стола и задвинула его.
— Пошли, — вставая, сказала она. — Встретимся с комитетом.
